Обидно, что самую интересную сцену удалила цензура и мы её не увидели. А вот остальные до сих пор радуют нас, когда мы смотрим любимые фильмы.
Вы когда-нибудь задумывались, что самые смешные и запоминающиеся моменты в культовых советских комедиях могли родиться не в сценарии, а прямо на съёмочной площадке? Да-да, иногда актёры и режиссёры доверяли случаю и собственному чувству юмора — и именно это делало фильм по-настоящему живым. Давайте вспомним самые яркие случаи.
Сегодня мы не будем пересказывать баяны, как Юрий Яковлев заметил, что вода в кране тёплая и выдал фразу «тёпленькая пошла» или про заливную рыбу. Или как Хмырь, Косой и Василий Алибабаевич на самом деле натирали друг друга настоящим снегом. Вспомним те импровизации, о которых в интернете пишут значительно реже.
«Кавказская пленница»
Леонид Гайдай был хитрецом! Он пообещал: кто придумает удачный трюк или шутку, получит бутылку шампанского. Легенда гласит, что Юрий Никулин «сорвал банк» и собрал 24 бутылки. Представляете, какой стимул для творчества?
Одна из таких находок — сцена со шприцем, где санитар делает укол Бывалому. Подушку спрятали за Моргуновым, а Никулин снизу управлял шприцем. В итоге все были уверены, что беднягу пронзили по-настоящему. Моргунов потом признавался: «Семь раз снимали, и каждого дубля я боялся как огня!»
А ведь это не единственная импровизация. Помните, как Саахов приказывает Джабраилу: «Шляпу сними»? Владимир Этуш придумал это прямо на месте.
Фрунзик Мкртчян удивился так искренне, что зрители хохочут до сих пор.
«Бриллиантовая рука»
Фраза «Цигель, цигель, ай-лю-лю». Кто бы мог подумать, что её придумала не сценарная группа, а актриса Виктория Островская? Её попросили сказать что-нибудь «иностранное», и она сходу выдала эту абракадабру. Сегодня «цигель, цигель» стало культовой репликой, которую цитируют уже несколько поколений зрителей.
Но вы конечно же знаете, что слово «цигель» по-немецки обозначает совсем даже не «время», а «кирпич»?
А теперь представьте: холодная осень, море, Папанов по пояс в воде снова и снова ныряет ради дубля. И тут очередной провал дубля из-за ассистента. Терпение актёра лопнуло: он выныривает и срывается, крича ругательное слово. Камеру не выключили, всё записалось. Гайдай посмотрел и понял: оставляем! В фильме нехорошую реплику адресовали герою Андрея Миронова, контрабандисту Геше Козодоеву.
«Иван Васильевич меняет профессию»
По сценарию Жорж Милославский (Куравлёв) должен был призвать хранить деньги в сберкассе. Но актёр добавил: «Если, конечно, они у вас есть». Эта ироничная приписка оказалась настолько жизненной, что её оставили, и зрители до сих пор улыбаются.
А легендарное «Танцуют все!» Юрия Яковлева вообще родилось экспромтом. Герой под градусом, пир в разгаре, и вдруг эта фраза.
Съёмочная группа не могла удержаться от смеха, а Леонид Гайдай решил: пусть будет в финальной версии. Так шутка стала классикой.
«Соломенная шляпка»
Представьте: съёмки «Соломенной шляпки», сцена дуэли — три звезды, Казаков, Миронов и Боярский, скрестили шпаги. Всё напряжённо, эффектно, и тут с головы Казакова слетает парик. Момент неловкий? Ещё какой. Но актёр не растерялся и остроумно заявил, что парик это вполне современный аксессуар.
И вот тут в игру вступает Алиса Фрейндлих. С невероятной грацией она накрывает голову партнёра веером, превращая досадную случайность в настоящую жемчужину фильма.
Режиссёр доволен, коллеги смеются, а зрители получают эпизод, который позже пересказывали как анекдот о съёмках.
«Место встречи изменить нельзя»
Кто не помнит Маньку-облигацию? Та самая сцена, где Лариса Удовиченко спрашивает у Высоцкого: «Облигация или Аблигация?». Это настоящая импровизация. Актриса и правда сомневалась, как правильно, а Высоцкий машинально ответил «Облигация». Потом сам же спохватился, но момент вышел таким живым, что Говорухин решил оставить его в фильме.
А вот Станислав Садальский вообще не хотел играть Кирпича. Он грезил ролью Шарапова, но режиссёр отказал: слишком круглое лицо. В книге Кирпич вовсе не шепелявил, и сцена не получалась смешной. Тогда Говорухин с Высоцким подсказали идею: добавить дефект речи. Садальский подхватил и так блестяще сыграл, что персонаж стал по-настоящему запоминающимся.
Интересно, что даже роль Фокса могла достаться другому актёру. Сначала звали Бориса Химичева, но он выглядел чересчур современно для 40-х. В итоге в фильме появился Александр Белявский. Его задача была показать человека, который «очень себя уважает». Помните, как Фокс вытер кровь не об себя, а об стол? Это была чистая импровизация Белявского, и какой штрих к образу!
Ну и куда без Промокашки? Когда снимали сцену задержания «Чёрной кошки», актёры выходили по одному. Получалось скучно. И тогда Иван Бортник начал петь: «На чёрной скамье, на скамье подсудимых…». Взгляните на лицо Высоцкого: здесь не Жеглов смотрит на преступника, а сам Владимир Семёнович давится от смеха над другом. Эпизод, конечно, оставили.
А в конце Бортник даже плюнул в Высоцкого. Но этот кусочек цензура вырезала, из-за явного неуважения к правоохранительным органам.
«Любовь и голуби»
После успеха «Москва слезам не верит» Владимир Меньшов долго искал новый сюжет. Он хотел фильм, который не будет похож на предыдущие. И вот, увидев в «Современнике» спектакль «Любовь и голуби», понял — это оно.
Как вам Раиса Захаровна в исполнении Людмилы Гурченко? В пьесе её образ был прописан слабо. Меньшов буквально выстраивал характер на ходу, придумывал увлечение летающими тарелками, телепатией, знахарками. Гурченко подхватила и выдала такие монологи, что съёмочная группа едва сдерживала смех.
Особенно запомнился рассказ о чудо-хирургах, которые без инструментов делают операции. Всё это чистейший экспромт актрисы. А её финальная фраза: «Хрясь! И всё, что болело, в мусорное ведро» заставила смеяться даже самых серьёзных членов группы. Именно такие детали сделали фильм «народным», близким каждому.
А теперь вопрос к вам. Какая импровизация кажется вам самой удачной? Может, у вас есть любимый момент из советских фильмов, который точно не был прописан в сценарии?
