В 1970-м году в СССР потихонечьку развивается дефицит. Конечно, это не та жесть, что начнется позже, когда введут талоны, но хроническая проблема начинает сказываться. Это обсмеивает, как может, и главный юмористический журнал страны.
В сфере промышленных товаров наступает острый дефицит домашних мясорубок. И хотя в советской мясорубке мог сломаться только стол к которой она была прикручена, промышленность не успевает отливать железные мясорубки советским хозяйкам.
Дефицит мясорубок в 1970 году выглядит странно, ведь молоть, собственно говоря, особо в них нечего. Ведь в этот год СССР начинает сталкиваться с хроническим дефицитом мяса, а точнее говядины.
Говядина долго и дорого растет, а граждане хотят кушать. Эта проблема появилась при Хрущеве, чтобы ее решить Никита пустил под нож племенной говяжий скот, чем только усугубил дефицит.
В 1970 году начинают строить гигантские птицефабрики в каждой области России, чтобы говядину заменить курятиной — куря растет быстро и дешево, попутно откладывая ценные яйца. Так курятина становится впервые нашим повседневным продуктом, заменяя мясо.
Первая категория курей продается по 2.75 рубля, вторая категория по рубль девяносто. Вторая категория — это бройлеры птичьих бункеров, что растут в клетке и улицы не видят. Курица выходит партии выгодно — народ кормится быстрорастущей курой, пока дефицитные коровы медленно отрастают.
Советская курятина продается просто и некрасиво: без всякой упаковки синюшные туши лежат непотрошеными с ногами и головами. Советскую курицу надо опалить над огнем газовой плиты, выпотрошить, отрубить ноги с когтями и куриную головку с несчастными глазами.
Появляются новые рецепты: рождается куриный рассольник вместо мясного, запеченная курица в духовке украшает Первомай и Новый год, а вареная кура в фольге да с солью покоряет плацкарты поездов.
Граждане СССР спорят что лучше: мясо куриных ножек или мясо куриных грудок, попутно кушая ножки курей как мороженое — эскимо.
В 1970 году усиливается в СССР дефицит обуви — хотя Союз занимает первое место в мире по объему производства обуви. Но вся советская обувь страшная и неудобная, ею заставлены магазины, а народ не покупает и жалуется, что носить нечего.
Фабрики СССР выпускают одни и те же черные мужские башмаки на негнущихся платформах, ими можно идти разве что в гроб. А женщинам никак не сыскать женских сапогов, сапоги эти должны подходить к женской сумочке — это делает дефицит еще дефицитней. И семьи ищут женщинам сапоги в командировках, или в последний день месяца, когда магазин может выкинуть заветные сапоги.
На выручку по обуви приходит весь социалистический блок — чешская обувь «Цебо» приносит Чехословакии баснословную прибыль за счет продаж в СССР.
Большой импорт из Польши и ГДР; еще круче котируется югославская и финская обувь. А лютый шик — это обувь итальянская, она продается только в Москве, Ленинграде и Киеве, вмиг раскупается спекулянтами, и продается с рук в 5 раз дороже стоимости.
