Гражданское общество в Советском Союзе всколыхнулось в годы Перестройки – тогда активно обсуждали вопрос — куда обществу и государству двигаться дальше. Обсуждали на кухнях, в магазинных очередях, и на трибунах съездов.
Во второй половине 1980-х годов некоторые актеры советского театра и кино были избраны народными депутатами – представляли в Верховном Совете территории, на которых проживали их избиратели. Много ездил по советским городам и помогал людям Евгений Матвеев в качестве народного депутата РСФСР.
Но, одно дело рассуждать: какой плохой был Сталин, куда нам идти дальше. Рассуждения на вольные темы в тот момент, когда этого никто не запрещает, стоят недорого. Так, например, Михаил Ульянов много и от души ругал Сталина на его бесчеловечность.
— Человек превратил науку в антинауку, если он обезглавил армию, обезглавил партию, превратил народ в, Бог знает, какую послушную скотину. Он привнес в наше общество чудовищный ген страха, неверия и безверия, — говорил актер в 1986 году.
И совсем другие дело в этот же период говорить власти в лицо о проблемах и о том, что дела в стране из ряда вон плохо. Так, например, резко говорил с властью в 1989 году Ролан Быков, который рассказал о том, что облик партии портит сама партия и никто кроме нее, что у детей чиновники отбирают Дворцы культуры, которые строили именно для детского творчества, о том, что образование в СССР сильно хромает.
— Говорили сегодня, что не надо принижать роль Партии. Дорогие мои, роль Партии может принизить только сама Партия своими действиями, — говорил Ролан Антонович.
И добавлял.
— Сегодня мы пришли к такому нравственному падению общества, что у нас нарушилась связь: мать и дитя. Мы говорим, что нет детей без семьи, нет детей без матери. Есть, друзья, и немало. 1 400 000 детей сданы в детские дома и приюты. Это больше, чем было после войны. Это нравственное бедствие на уровне Великой Отечественной войны, самой страшной войны. Наши матери не бросали нас, хотя жилось тогда труднее. Почему же сегодня мать может бросить ребенка? Да, потому что в обществе сегодня такой моральный климат. Если бы мать бросила нас, от нее бы все отвернулись. Ее бы мать с отцом на порог дома не пустили. Она бы замуж никогда не вышла. От нее все товарищи бы отвернулись. А сейчас мать с отцом и посоветуют, а товарищи помогут, а умный молодой человек в жены возьмет, потому что девушка неглупая, — с горечью говорил Быков.
Вот это смелость, и честность. И умение сказать важные слова там, где это нужно. Жаль, что страна продолжала скатываться в пропасть, и погибла там. А народ все 90-е годы выбирался из этой пропасти.
Юрий Никулин вынужден был постоянно сотрудничать с властью – ему нужно было содержать цирк, платить зарплаты сотрудникам, содержать животных. Когда дело доходило до края – он шел и говорил прямо в лицо руководству страны о том, что происходит в стране на примере своего цирка. Декабрь 1990 года. Кризис добрался до цирка. Никулин пришел в Кремль.
— Подумал, голодовку может объявить, модно теперь. Но я не могу, я очень люблю поесть. Тяжело. А потом подумал, вот сегодня мы работаем, мясо получено по сегодняшний день. Завтра мы еще проработаем. В пятницу мы отменим представление. А в субботу, мы погрузим на цирковые машины клетки с тиграми, сделаем плакаты, и поедем к Моссовету с тиграми. Поедем, да! Дадут санкцию – поедем, не дадут санкцию – тоже поедем. Если будут применять силу для разгона – откроем клетки, — говорил актер с грустью в глазах.
На следующий день в цирк привезли машины со свежим мясом. Никулин в очередной раз спас свой цирк.
