Сегодня хочу вновь вспомнить «Служебный роман». Шикарный фильм с прекрасными актерами, который даже после сотого просмотра не теряет своего обаяния.
Да там одни интерьеры в кабинете Калугиной можно рассматривать часами или с интересом следить за тем, как сотрудницы отдела статистики наводят боевую раскраску перед изнуряющим рабочим днём.
Но нонче мне захотелось вспомнить чудесное перевоплощение гражданки Калугиной. Когда она из сухого канцелярского грифеля превратилась в цветущую хризантему, завёрнутую в яркий шифон.
Весь бардак поотрывал рты, когда Калугина роскошной каравеллой вплыла в гудящий муравейник отдела статистики и стала звездой всех местных сплетен и пересуд на многие дни вперёд.
А когда она принимала Новосельцева в своем уютном «будуаре» на Большой Никитской?
Да, Толик просто обомлел и долго не мог расстаться с коробкой конфет, принесённой им в качестве романтического презента на позднее рандеву с требовательной начальницей.
Он потерял всякую выдержку, когда лицезрел «старуху» в платье, и был сражён её преображением.
Но я сейчас вам скажу чистую крамолу. Я не заметил особого преображения.
Вот помните, был такой в начале века сериал «Не родись красивой»? Все до последнего ждали, что героиня Нелли Уваровой вдруг превратится в сногсшибательную фифу, и мы ахнем от удивления.
Но чуда не произошло. Нелли так и осталась сама собой, и те, кто полюбили её в беретике, полюбили её и без беретика, а кому она не глянулась изначально, так и остались при своём мнении.
Так и здесь. Мне Алиса Фрейндлих нравилась и в образе суровой директрисы. Она в нём очень органична. Да, роговые очки, зализанная чёлка и костюм цвета конских каштанов слегка угнетали её образ, но преображение не сделало её другой.
Помните встречу Калугиной и Новосельцева, после которой они «обрели друг друга»?
Тогда взволнованная Калугина спрашивала у очумевшего Толика:
-Ну, что же вы молчите? Мне всё это не идет? Мне не следовало всего этого надевать?
Мне всегда хотелось воскликнуть:
-Да, не идёт! Зачем тебе этот вавилон на голове и платье с бесстыдным вырезом до пупа, пошитое в пол? Что это за дизайн такой?
А этот нелепый чокер, сдавивший шею? Зачем?
Нацепила бы ещё коктейльную шляпку для полного блезиру.
И думается мне, что Толик ошалел не от вдруг открывшейся красоты Калугиной, а от собственной робости и адреналина, бегущего по венам. Он полюбил её ещё в буром сюртуке, а эти метаморфозы внешности отняли у него последнее мужество.)
Короче, и к чему это я.
А к тому, что какого-то великого преображения я не заметил. Калугина не стала «роковухой», и новый фирменный шмот не сделал из неё куколку. Всё мимо.
А вот что реально её поменяло — это улыбка. Открытая, жизнерадостная улыбка, которая напрочь стерла с её лица пяток лишних лет и зажгла ярким огнем её юные глаза.
Улыбка женщины, почувствовавшей, что её любят.
А вам понравилось преображение Калугиной? Изменилась она или нет?
