Кто были на самом деле кот Бегемот и Коровьев?
Милые ребята? «Не шалю, никого не трогаю, починяю примус. И еще считаю долгом предупредить, что кот – древнее и неприкосновенное животное»?
Милыми и остроумными их воспринимают многие любители книги Михаила Булгакова, а также ее экранизаций.
Однако даже мастер, находившийся в помраченном состоянии разума, сразу понял, что это «не очень-то кот».
Конечно, до главы темных сил ни кот, ни его дружок Коровьев не дотягивали. Однако это были «мелкие бесы» (по выражению писателя Федора Соллогуба), джокеры в «причудливо тасуемой колоде карт» и «лучшие из шутов» (по словам самого Булгакова)..
Как всякий властелин, Воланд обзавелся свитой. А как любой властитель с биографией, уходящей в древность, он не побрезговал всюду таскать с собой:
- не только строгого, серьезного Азазелло и служанку с деликатным функционалом («…нет такой услуги, которую она не сумела бы оказать»),
но и
- шутов – умеющих менять обличья Фагота (гражданина «престранного вида») и Бегемота («…громадного, как боров… с отчаянными кавалерийскими усами»).
Но где Воланд набрал этакий причудливый персонал? Тут надо выделить как минимум два источника.
Источник № 1. Где Булгаков прототипов взял
Реальные ноги у этой парочки росли в источниках самых невероятных.
Так, Любовь Белозерская, вторая супруга придумавшего их автора, указывала, что черты Фагота были заимствованы у некоего водопроводчика Агеича.
Для второго же героя она вспоминала своего кота, который под кличкой Флюшка жил в их доме. И писатель порой подписывал собственные записки этим именем. Судя по всему, кот ему нравился. Во всяком случае, именно его характер проявился в известном «не шалю, никого не трогаю».
Литературовед Альфред Барков и литератор Олег Демидов прототипами Коровьева называли героя, сыгранного актером Василием Качаловым.
А вот прообразом кота отдельные булгаковеды называют персонажа, которого так и звали: Бегемот. Он был представителем темной силы и упоминался в труде Михаила Орлова «История cнoшeний человека с дьявoлом». Правда, Булгаков сделал облик своего кота более симпатичным. В результате публика подпала под обаяние темной силы.
Исследователь же Мариэтта Чудакова считала прототипом другого кота – Мурра, «Житейские воззрения» которого описывал Эрнст Теодор Амадей Гофман.
Источник № 2. Где Воланд свиту набрал
Не менее интересен вопрос: где сам мессир нашел свою шайку-лейку?
Вот ведь они должны были не только всячески прислуживать ему, но и быть его достойными… а также способствовать его комфорту в многовековых странствиях.
В финале Коровьев предстал перед мастером и Маргаритой таким, каким он был до своего появления у Воланда: «…темно-фиолетовый рыцарь с мрачнейшим и никогда не улыбающимся лицом».
Сам мессир объяснил спутникам, что его помощник некогда высказал неудачный каламбур, за что был обречен шутить на многие века.
Казалось бы: с какой стати один каламбур мог караться столь строго? Мало ли мы иронизируем в течение жизни? В конце концов «для веселья нам даны молодые годы».
Однако Булгаков совершенно четко обыграл тут религиозное правило: нельзя поминать всуе. Шутка же Фагота как раз касалась Света и тьмы. И он придумал ее не случайно, но целенаправленно и осознанно – во время философствований.
Любопытно, что Булгаков, скорее всего, как раз Фагота вывел в еще одной книге – «Дни Турбиных». Это он приснился одному из братьев как «маленького роста кошмар в брюках в крупную клетку». И, конечно же, явился он не без шутки…
Сам Воланд представил Коровьева как своего первого церемонийместера. И, очевидно, мессир взял его где-то в средневековой Европе, вероятнее всего во Франции.
На это предположение нас наталкивал сам Михаил Афанасьевич, в связи с Фаготом постоянно упоминавший об этой стране:
- и в разговоре-то Фагот периодически употреблял французские словечки,
- и имечко-то у него было в честь одного из самых любимых французами музыкальных инструментов,
- и варьете-то этот «клетчатый гражданин» открывал,
- и волшебный магазин, который он наколдовал ловким движением руки на сцене, представлял парижскую моду,
- и даже о его участии в «кровавой свадьбе» королевы Марго, хоть и мельком, но говорилось,
- и проч.
Булгаковеды даже назвали вполне конкретного француза, которым мог быть Фагот! Так, Ирина Галинская была уверена, что это был средневековый рыцарь-трубадур, написавший провансальскую «Песнь об альбигойском крестовом походе».
Имя автора этой поэмы для исследователей до сих пор неизвестно. Но Галинская даже указала сам каламбур, из-за которого могли изгнать из света будущего прислужника темных сил. Это была шутка о том, что тьма породила свет. И сказана она была, когда герой чересчур возликовал, что был yбит глава крестового похода.
Самому автору «Мастера и Маргариты» вполне мог быть известен французский текст «Песни…».
Отдельные ученые считают, что автора «Песни…» звали Гильем Тудельский. Но это не до конца доказанный факт. А вот имя того, кому была посвящена шутка, названо в поэме напрямую: Симон де Монфор.
Что до Бегемота, то в последней сцене он, как и Воланд с остальной свитой, сопровождал мастера и Маргариту к их «вечному приюту». В полете он также представал самим собой – в виде «худенького юноши, демона-пажа, лучшего шута, какой существовал когда-либо в мире».
А перед восходом он исчез.
Если внимательно проследить похождения кота в книге Булгакова, можно четко понять: это был самый настоящий оборотень. Откуда он прибился к Воланду?
Видимо, мессир нашел его в одном из своих бесконечных странствий по миру.
Причем рассказ Булгакова о том, что после событий его романа в столице и даже по всей стране начались погони за черными котами, наталкивает на мысль: а не прибился ли этот пушистый шутник к Воланду во время другого массового гонения на черных котов – в Средние века?
Тогда, как известно, на костер отправляли не только женщин, которых заподозрили в связи с нечистыми силами, но и котов, которых угораздило родиться черными…
П. с. Интересно услышать ваше мнение, уважаемые читатели: как считаете – откуда Воланд набрал себе этих шутов Фагота с Бегемотом?
