Вы, конечно, помните эпизод из замечательного советского фильма Станислава Говорухина по книге братьев Вайнеров о том, как Володя Шарапов попал в «малину» и вынужден был там доказывать, что он якобы свой.
В том числе его решили проверить на «проф. пригодность»: мол, если ты и впрямь играешь в кaбaках для народа – докажи. И тогда наш ряженый фpaep начал весьма виртуозно исполнять на пианино некую очень и очень сложную вещицу. Пожалуй, такую, с какой не всякий настоящий пианист справится (по крайней мере начинающий).
На самом деле это был 2-й этюд Фредерика Шопена.
Всего этот композитор в 1831–1836 гг. сочинил 27 таких этюдов.
Володя перед черно-кошковцами исполнил конкретно ор. 25 (это порядковый номер сочинения в цикле), № 2 (номер непосредственно этюда), f-moll (тональность фа минор).
И всё бы ничего. Да только вот, если рассуждать реалистично, в голову приходит такой вопрос: а способен ли был приблaтненный товарищ, каким пытался показать себя перед бандой наш муровец, в принципе исполнить столь сложную вещь?
Его опыт игры в кабаках наверняка подразумевал вовсе не подобные классические шедевры, технически весьма сложные. Напротив, в его репертуаре должны были быть как раз простенькие песенки и мелодийки наподобие «Мурки», которую Шарапова попросил сыграть Промокашка.
И ведь на самом деле Промокашка был прав:
- с одной стороны, этюд Шопена – вещь элитарная, явно не для бандитского логова;
- с другой стороны, пианист, который по вечерам «бацал» в кaбaках, с большой долей вероятности имел гораздо более простое «музыкальное меню»;
- с третьей стороны, человек с опытом работы в тех самых кaбaках просто не мог не понимать, что с него этакая публика потребует уж явно не классику, столь сложную не только для исполнения музыкантом, но и для восприятия публикой.
Так что же это было: ляп фильма или намеренная ирония его авторов?
Оправданием того, что мелодию Шопена могли включить в фильм на полном серьезе, без иронии, может служить такая мысль: создатели картины могли счесть, что для Промокашки элитарная музыка – не музыка вовсе, а простой набор случайных звуков. Ну, вот как ребенок спонтанно нажимает по всем клавишам подряд.
Однако этой мысли можно возразить: среди слушателей Шарапова на тот момент были люди поумнее Промокашки. Главарь «Черной кошки» и его подруга запросто могли бы раскусить: а казачок-то – засланный. И тогда не пришлось бы просить отдать им этого «Мусорка на съедение» так поздно.
Поэтому лично мне кажется, что Шопена для Шарапова выбрали неслучайно, это была тонкая шутка режиссера. И реакция этой простой публики «так и я могу, «Мурку» давай!» получилась своеобразным кино-анекдотом.
…Кстати, в сцене с «музыкальным экзаменом» Владимира Конкина подменяла дублерша.
Нет-нет, Владимир Алексеевич и сам прекрасно умел играть на пианино. Однако ему сложно было запомнить и столь виртуозно воспроизвести этюд. Вещь-то на самом деле сложная. Причем не только для пианистов кaбаков, но и для актеров всесоюзного уровня.
Даже пройдя несколько специальных репетиций, он не смог с нужным мастерством сыграть Шопена перед камерой.
Из положения вышли так.
В кадре за инструментом сидел сам актер. А руки, летавшие над клавишами, принадлежали музыкальному редактору киностудии – Галине Бурименко. Причем гримерам пришлось основательно потрудиться, чтобы у телезрителей создавалось ощущение именно мужских (ведь по сюжету играл Шарапов) рук.
А как считаете вы, уважаемые читатели: это был ляп или..? И дополняйте, если вы вспомните еще какие-то ляпы в фильме о Жеглове с Шараповым…
