Костя, мой супруг, не просто маменькин сынок — он мамсик в квадрате. Все дело в том, что его воспитывало настоящее «женское царство» — мама и тетка, младшая сестра матери. Я сама виновата, что в свое время вышла замуж за этого бесхребетного человека, который помимо всего прочего, не умеет держать язык за зубами.
Моя ошибка, что очень поздно поняла, что выбрала совершенно неподходящего для семейной жизни человека. Но ничего страшного — все еще можно исправить.
— Тихомирова, только честно скажи — как ты относишься к бардовской песне? — лукаво подмигнул мне Аркадий Львович, глава нашей компании.
— Никак не отношусь, Аркадий Львович, — удивленно ответила я. — Мне нравится музыка попроще — «Руки Вверх», «Иванушки», Наташа Королева. А бардовская песня — для меня темный лес.
— Вот ты и поедешь в темный лес, — хохочет Аркадий Львович— А если точнее, на берег озера Песчаное. Там будет проходить ежегодный фестиваль бардовской песни, мы являемся спонсорами этого мероприятия.
— Выступать, что ли? — я от удивления даже заерзала на стуле. — Так у меня ни голоса, ни слуха. Мне даже в караоке пишут: «Олеся, не нужно, не пой».
— Хорошая шутка, зачет, — подмигнул мне Аркадий Львович. — Нет, Олеся, ты не поняла. Тебе предстоит вручать призы за первое, второе и третье места. Почетное задание! Заодно свежим воздухом подышишь, насладишься живописными видами. Ты у нас — первая красавица компании, так что держи марку!
Я про себя подумала, а почему бы и нет? Ну когда я в последний раз была на подобном мероприятии? В том — то и дело, что вообще никогда. Как-то не большой я ценитель природы, мне больше нравится городская суета, современный ритм жизни.
Но раз партия сказала: «надо», комсомол ответил: «есть». Это любимая присказка моего отца.
Ну что я могу сказать о фестивале «Музыкальные тропинки»? То, что я уехала туда абсолютно свободной девушкой, у которой не было отношений, а вернулась влюбленная, как Ассоль. Виной тому был Костя Пряхин, что имел сценический псевдоним Константин Таежный. Именно этот симпатяга и получил первый приз — 50 тысяч рублей.
Наш интерес друг к другу, был взаимный. Когда я вручала Константину приз, он широко мне улыбнулся, а потом сам нашел меня среди гостей фестиваля, назначил мне свидание. Я не смогла ему отказать, о чем до сих пор сейчас жалею.
— Я преподаю детям гитару в музыкальной школе, — мы с Костей уже вернулись в город, сидим в уютном кафе, ужинаем. — Это у нас семейное, моя мама — играет на скрипке, тетя преподает вокал.
— Вот это да, — удивляюсь я. — Целая семья музыкантов! Представляю, какой вы можете собрать оркестр.
— До этого дело никогда не доходило, — хохочет Костик. — Но иногда все вместе поем за столом, когда собираемся. Мама и тетка живут в соседнем городе, я же не местный, лет пять, как приехал.
Я сказала, что очень хочу познакомиться с таким необычным семейством, на что Костя мне ответил:
— Нет проблем! Давай прокатимся в эти выходные…
— А кем ты меня представишь? — кокетливо спросила я его.
— Своей девушкой, конечно, — уверенно произнес Костя. — И…невестой.
На тот момент меня очень радовало и грело это слово, но когда человек влюблен, он не видит массу самых очевидных вещей. Эти кумушки, моя будущая свекровь и ее младшая сестра, оказались не теми, кем казались на первый взгляд.
— Мы с Любушкой — служительницы Муз, — проговорила Вера Ивановна, когда мы уселись за празднично накрытый стол. Любовь Ивановна, тетка Кости, согласно кивнула.
Эти женщины были как две капли воды похожи друг на дружку, не смотря на разницу в возрасте. Лично мне они напомнили телеведущую Елену Малышеву, если кто-то понимает, о ком я говорю.
— Костик рос без отца, — продолжила Вера Ивановна. — Тяжкое бремя воспитания легло на плечи меня и Любушки. Она для него словно вторая мама., правда Костик?
— Конечно, мамуля, — кивнул головой мой жених. — Крестная — моя вторая мамулечка.
От такого сладкого сюсюканья мне стало немного не по себе. Я, конечно, против грубости, но когда из уст довольно брутального на вид мужчины с бородой льется такой слащавый сироп — выглядит это так себе.
— А вы кем изволите трудиться, Олеся? — спросила меня Любовь Ивановна, которая до этого момента молчала, сосредоточенно жуя курицу.
— У меня более земная профессия, я — экономист, — ответила я. — Так сказать, работаю в царстве цифр, а не нот.
— То есть, что такое «вибрато» и «акапелла» вам неизвестно? — удивленно и опять хором спросили меня женщины.
— Увы, — покачала я головой. — Я знаю только термин «караоке», мне этого достаточно.
— Фу, как это неэстетично! — Любовь Ивановна подняла вверх сухой палец. — О чем же вы тогда будете говорить с нашим Костиком? Он хоть и гитарист, но был воспитан на таких композиторах, как Моцарт, Чайковский, Глинка.
— Уверена, мир крутится не только вокруг музыки, — одарила я родственниц Кости очаровательной улыбкой. — Можно говорить о чем угодно, если человек тебе действительно дорог и близок.
В этот самый момент зазвонил телефон, что я забыла в прихожей. Я извинилась, вышла из кухни, приняла звонок. Когда разговор был окончен, я услышала до неприличия громкий шепот. Оказывается, мама и тетка Кости уже начали перемывать мне косточки, едва узнав, что я за человек.
— Какая-то она вычурная, в то же время пресная, а макияж слишком вызывающий, — это был голос Веры Ивановны. — А маникюр? Вы видели ее маникюр? Словно она не бухгалтер, а…
Далее последовало крепкое словечко, совсем не предназначенное для печати.
— А мне не нравится чересчур откровенный наряд, словно она привыкла оказывать определенные услуги, — вторила Любовь Ивановна. — Разве семейству Пряхиных нужна такая невестка?
Костя молчал, но и не одергивал своих родственниц, словно соглашался с каждым их словом. Мне это было очень неприятно, но я не стала заострять на этом слишком большое внимание, а зря. Если бы я поставила бы точку в тот день, проблем в моей жизни было гораздо меньше. Но случилось то, что случилось…
— Я экономист! — вошла я в кухню. — Простите, стала невольной свидетельницей вашего шепота. Вы назвали меня бухгалтером, но это не так. Впрочем, мне уже пора. Приятно было познакомиться, всего вам доброго. Костя, ты меня проводишь или останешься пить чай?
Костик, конечно поехал со мной. Всю дорогу мы молчали,а потом у жениха хватило ума извиниться передо мной:
— Олеся, прости их, пожалуйста. Я знаю, ты все слышала. Их шепот был действительно очень громким. Поверь, я не согласен со словами мамы и тети.
— А почему тогда ты не заступился? — парировала я. — Сидел и слушал, как на меня льется грязь.
— Я не привык перечить своим мамам, — ответил Костя.
Он так и заявил — «своим мамам»! Словно дитя под два метра ростом. Я тогда решила, что мне с этими дамами детей не крестить, тем более, они живут в другом городе. Думаю, встречаться мы будем крайне редко. Но как я могла забыть про телефоны с видеосвязью! Они здорово мне испортили жизнь, но чуть позже.
Мы с Костей решили не устраивать пышной свадьбы, просто скромно расписались, посидели с друзьями и моими родителями в кафе. Подаренные деньги мы затеяли потратить на первоначальный взнос, нужно было еще подкопить. Сняли небольшую квартиру — студию, этого было пока вполне достаточно.
Мой доход был чуть ли не в три раза выше, чем у супруга, я отдавала себе отчет, когда выходила за него замуж. Но все же супруг тоже работает. Стало быть, он обязан вносить свою лепту в быт.
— Костя, хозяйка квартиры разрешила нам переклеить обои, — как-то говорю я мужу. — Достаточно того, что я оплачиваю жилье, покупаю продукты, средства гигиены, бытовую химию. Как получишь зарплату, будь любезен, выдели часть на обои, хорошо? Квартира небольшая, уйдет немного. А поклеим их мы вместе — дело нехитрое.
— Я не могу, нужно новую гитару купить, готовиться к очередному слету бардов, — заявил мне супруг. — И потом, Олеся, у нас вполне приличные обои. Такие…живенькие.
— Да ты разуй глаза! — я взяла супруга за руку, подвела к стене. — Как это называется?
— Дыра на обоях, — пролепетал Костя. — Ну так это ничего, дело -то житейское. Повесим картину — она все закроет.
— Ты нашел отличный выход из этой проблемы, но так дело не пойдет! — заявила я. — Не принимаю никаких возражений, покупаешь обои, клеим их сообща, понял?
Костя насупился, ушел в дальний угол комнаты, взял в руки телефон, набрал кого-то и зашептал:
— Привет, мама. Как дела? Да как тебе сказать — как сажа бела…
И совершенно не стесняясь моего присутствия, Костя начал на меня жаловаться, представляете? Причем по видеосвязи, чтобы Вера Ивановна видела его обиженное лицо.
— Это возмутительно, как можно лишить музыканта музыкального инструмента? — услышала я гневный голос свекрови. — Что твоя учетчица о себе возомнила? Если она думает, если хорошо зарабатывает, можно людей оскорблять? Безобразие!
— Я экономист! — подскочила я. — И не нужно тут за моей спиной меня обсуждать. Если у вас есть что-то сообщить по делу — я готова выслушать. Вы что, по телефону будете своему сыну нос вытирать?
Видимо, Костя уже пожалел, что позвонил матери и наябедничал. Он сидел и просто беспомощно моргал глазами, словно маленький ребенок. Вечером он очень долго извинялся, клялся, что такого больше не повторится. Я поверила ему на слово, простила на первый раз. Обои мы все же поклеили, но купила я их на свои деньги, разрешила — таки мужу купить гитару, нужно же поощрять талант музыканта.
Прошло что-то около полугода, в один из дней супруг сообщает мне просто сногсшибательную новость. В кавычках, разумеется.
— Моя тетя будет жить у нас, пока не найдет новую работу — Сказал мне супруг
— А что, наша квартира — единственная в городе? — не поняла я. — Почему она жить у нас? Взрослые состоявшиеся люди имеют обыкновение квартиры снимать. Как мы с тобой, например.
— У крестной большие финансовые проблемы, ты же знаешь, как сложно в этом мире служителям искусства, — начал ныть Костя. — У меня тоже маленькая зарплата, ты прекрасно об этом знаешь. Я даже почти весь свой приз маме и тете отдал, чтобы они не нуждались…
— Не надо, не продолжай, а то я сейчас точно зарыдаю, — ответила я. — Хорошо, пусть Любовь Ивановна приезжает, поживет у нас. Но запомни, как только она найдет работу, пусть тут же переезжает на съемную квартиру, мы не благотворительный центр.
Костя согласно закивал головой и его крестная на следующий же день перебралась к нам. Если бы я знала, что у нее за миссия — тетка в тот же день вылетела бы из квартиры, как пробка, но увы, понимание истины пришло ко мне позднее.
Любовь Ивановна тут же заявила, что будет спать на нашем диване, а мы прекрасно поспим на раскладушках. Эта новость мне совершенно не понравилась:
— Любовь Ивановна, вы слышали про монастырь, в который со своим уставом не ходят? Так вот — на раскладушке спать будете вы, так как вас тут не ждали. Ради вашего удобства я не собираюсь жертвовать своей спиной. Тем более, мне нужно работать, в отличие от некоторых.
— А ты еще хуже, чем мы с Верочкой думали, — начала причитать Любовь Ивановна. — Правда Костик нам говорил по телефону, что ты его заставляешь деньги трать на обои, потом этот изнурительный труд — их клеить. Да ты загонишь нашего мальчика в…
— Не нужно, не продолжайте! — обровала я тетку на полуслове. — Мне достаточно ваших капризов, я поняла, что вы сюда приехали с инспекцией, выяснить, как мы живем, а потом очернить меня перед вашей сестрой. Хотя мне ее мнение просто до лампочки.
Любовь Ивановна сделала вид, что оскорбилась:
— Костя, а ты почему молчишь? Твою крестную обижают, а ты стоишь, как истукан. Скажи хоть что-то!
— Олеся, ты правда, того…,— нерешительно начал Костя. — Не обзывай тетю, не перегибай палку…Она же мне вторая мама.
— Да ты такой теленок, что еще бы двух-трех мам бы принял, — усмехнулась я. — Абсолютно инфантильный человек. И еще, чего ты жалуешься, что я тебе работать заставляю? Ты у нас что, вагоны разгружал или обои клеем мазал?
Костя начал блеять, что он просто хотел немного пожаловаться в отместку за это.
— Как же вы меня достали, богема,— процедила я. — Мы женаты всего ничего, а твоя семейка меня утомила — сил нет. Знаете что, товарищи музыканты? Собирайте вещи и отправляйтесь…Музе служить. Мне такая родня и даром не нужна.
Когда они ушли, я почувствовала огромное облегчение, словно гора с плеч свалилась. Завтра нужно будет похлопотать с документами, ибо брак с гитаристом слава богу, себя изжил.
