— Я видела! Я видела его, мама… — Дина заливалась слезами, рыдая у мамы на плече, совсем как в детстве, когда ее обижали мальчишки из класса. Только теперь обидчиком стал ее любимый Павел, жених, за которого она собиралась замуж. — Все повторяется!
— И что делать? Может, показалось, Дина? — Марина Владимировна была взволнована. Еще бы, ведь ее дочь, Дина, совсем недавно огорошила ее двумя новостями: скорой свадьбой и беременностью. И если свадьбу можно было отменить, то «отменить» беременность — совсем непросто, а в случае с Диной еще и чревато последствиями.©Стелла Кьярри
— Нет, мама. Я видела его собственными глазами, — внезапно успокоившись, сказала Дина, а затем резко встала.
— Ты куда, дочка?!
— В больницу. Я не желаю иметь с ним ничего общего. Мне не нужен этот ребенок, без отца, — дрожащим голосом сказала Дина и выбежала из дома. Марина Владимировна не успела остановить дочь. Ее словно током ударило.
— Что же делается-то… — трясущимися руками она набрала номер Павла.
— Алло?
— Дина… Диночка… — от волнения у Марины Владимировны пропали нужные слова.
— Марина Владимировна, я ничего не понимаю?
— Она уехала делать прерывание.
На том конце повисла пауза. А следом что-то с грохотом упало и разлетелось на мелкие осколки.
Некоторое время назад
Павел сжимал в руке папку. В ней было единственное фото. Фото, которое тяготило его уже пять лет.
На фото была изображена женщина с малышом на руках.
***
— Ну что, Паша, понравилось помолвочное кольцо твоей невесте?
— Понравилось, — Павел был доволен. Его приятель, ювелир, точно выполнил все пожелания. — Обручальные кольца тоже с тебя.
— Конечно, главное, выбрать дизайн. Но это вы лучше с невестой приходите. А то женщины, сам знаешь, очень непредсказуемы. А ей это кольцо всю жизнь носить.
— Да. Я понимаю. Слушай, у меня к тебе еще есть одна просьба… Мне нужно изготовить подвеску.
— Подвеску?
— Да. С бриллиантами.
— Гравировка нужна?
— Нужна.
— Хорошо, там всего 4 буквы, Дина? Или что-то особенное написать?
— Нет… — Павел замялся. — Надо сделать имя «Анастасия».
— Анастасия? — приятель поднял брови.
— Да.
Товарищ пожал плечами. Он не стал задавать лишних вопросов, просто хмыкнул в кулак, сделав некоторые выводы про Павла. А Павел не стал ничего объяснять. Выложил на стол наличные и уехал.
Дома его ждал ужин и невеста, Дина. Она была влюбленной, счастливой и буквально порхала перед ним, как бабочка.
— Твои любимые равиоли, Павлуша! — молодая женщина поставила перед ним тарелку с аппетитным блюдом.
— Спасибо… — он заметил сообщение на экране и быстро убрал телефон. — Прости. Надо перезвонить.
Лицо Павла помрачнело, Дина заметила это. Она уже не в первый раз становилась свидетелем резкой смены настроения любимого мужчины. Сначала она не понимала в чем причина, искала проблему в себе, в своем поведении, но потом стала связывать внезапные звонки и сообщения с его мрачным видом. Словно что-то на том конце не давало ему покоя.
— Паша… — она окликнула его, но мужчина уже исчез в спальне, закрыв за собой дверь.
Разговор Дина не слышала.
В этот раз Дина твердо решила понять, что за дела у будущего мужа, которые он скрывает от нее.
Павел поговорил быстро и вышел, относительно довольным.
— Кто звонил? — спросила Дина.
— Да так… — он не знал, что сказать. — Знакомые. По старым делам. Ничего, что могло бы быть тебе интересным. Лучше расскажи, как прошел твой день? Как наш малыш? — он провел ладонью по еще незаметному животу. Но на этот раз у Дины не было ощущения безмятежности. Она чего-то очень сильно боялась. Не могла сам себе объяснить чего.
Разговор за ужином не клеился. Павел хоть и старался быть внимательным, но его мысли витали где-то далеко. А Дина думала о том, что ей необходимо проверить его телефон.
«Нельзя строить семью на недоверии. А я не смогу доверять, если не узнаю, кто ему звонит», — решила она. Но добраться до телефона было непросто. Павел почти всегда носил его с собой. Дине пришлось специально дожидаться выходных, подгадывать момент и даже разыгрывать сцену с кашей. Она поставила на плиту кастрюлю с молоком и ушла в комнату.
— Что-то мне нехорошо… — сказала она Павлу.
— Полежи. А я посмотрю за кашей, — сказал он.
— Ты такой милый, Паша… — она обняла его и будто бы случайно смахнула телефон на пол. — Ох, какая я неловкая. — она наклонилась за телефоном, а Паша, услышав звук шипящего молока, кинулся на кухню, чтобы убавить газ.
У Дины были секунды, чтобы проверить звонки.
Дина быстро пролистала вызовы до нужного времени.
«Алена и Настя».
Следом она открыла мессенджер и поспешно сфотографировала переписку с этим абонентом, чтобы не тратить время на чтение.
Когда Павел вернулся, она протянула ему телефон.
— Не разбился, я так переживала…
— Ничего, даже если бы разбился. Не страшно. Отдыхай. Молоко убежало, но я вытер плиту.
Дине уже не хотелось каши. Она начала читать то, что успела сохранить.
Было видно, что переписку «подтирали». Часть сообщений было удалено.
В основном это были чеки о переводах довольно существенной суммы, в ответ «Алена и Настя» писали, что деньги получены.
«Неужели у Паши кто-то есть? Он был женат? У него остался ребенок? Может, он платит алименты?» — мысли со скоростью звука носились в голове. Она даже хотела написать этому абоненту со своего номера, чтобы назначить встречу, но не пришлось: Павел сделал это за нее. В конце переписки она нашла сообщение:
«В пятницу после работы на том месте», — писал он.
«Мы с дочкой будем гулять в парке Победы. Лучше приезжай туда», — было написано в ответном сообщении.
«В 8.00 буду».
Дина не смогла сдержать слез. Буквально утром Паша сообщил ей, что в пятницу задержится на работе… Вот, значит, какая у него работа!
В ту ночь Дина не спала. Она прокручивала в голове разные варианты развития событий. Одно было ясно: надо ехать в парк и ловить жениха с поличным.
Так она и поступила. Вот только «поймать» Павла не удалось. Она просто не успела: встреча была короткой. Он стоял спиной, а около него стояла миловидная дама, лет на десять старше Дины. За руку эта дама держала девчонку. Лица малышки Дина не рассмотрела, но видела, как Павел присел перед ней на корточки и надел на шею что-то. Может быть, подвеску, или кулон… Дина не смогла точно разглядеть.
Мама девочки улыбалась, а потом… обняла Павла.
Наблюдать эту сцену было выше сил Дины, и она отвернулась, стараясь не разрыдаться. А когда повернулась, Павел уже исчез. Исчезла и дама с ребенком.
Все это было словно мираж. Но Дина в призраков не верила, поэтому на нетвердых ногах пошла на остановку и поехала к маме, чтобы рыдать на ее плече и решиться на страшный шаг.
В ее жизни уже было подобное. Несколько лет назад она застала своего жениха в объятьях подруги. Дина была беременна, но из-за стресса ребенка она потеряла…
С тех пор у Дины не было ни друзей, ни серьезных отношений. Влюбиться в Павла она позволила себе только через два года ухаживаний. Но даже так разглядеть в нем обманщика не смогла…
В больничном коридоре было пусто. Также пусто было на душе у Дины. Она сжимала листок бумаги, смотря в одну точку.
— Молодой человек, куда вы? Здесь не место мужчинам! — санитарка бежала за Павлом, пытаясь его остановить, но он не слышал ее.
— Дина! Дина, милая… Только, пожалуйста, не говори мне, что ты сделала это… — Павел упал на колени перед ней. В его глазах было столько боли и непонимания, что Дина могла бы поверить… Если бы сама не видела его с другой.
— Все кончено, Паша, — сказала она.
Павел стукнул кулаком по стене.
— Но за что? Почему ты так со мной?! — взревел он. Внутри был такой ураган, что хотелось рвать на себе волосы. Он не мог потерять этого ребенка. Не сейчас, когда его жизнь стала, наконец, налаживаться.
— Мамедова, вы хорошо подумали? — врач выглянул из кабинета.
— Да.
Лицо Павла изменилось.
— Значит, еще не все…©Стелла Кьярри
Он решительно встал и, схватив ее за локоть, может быть, даже жестче, чем следовало, повел ее в сторону окна.
— Она не будет делать прерывание. Мамедова передумала, — не давая ей сказать, ответил врачу Павел.
— Ты не можешь решать за меня!
— Я решаю не за тебя, а за нас. Ты не можешь убить нашего ребенка. Если так, то следом за ним уйду я. Мне незачем будет жить. — сказал Павел, глядя в глаза Дины.
— А как же Настенька? Как же Алена?! Дочь — это не смысл жизни? — грустно усмехнувшись, спросила Дина. Она была поражена актерскому таланту Павла. — Я только не могу понять, к чему все это? Я — не самая завидная невеста. У меня нет денег, мне не оставили наследства, я даже не работаю на нормальной работе! У меня вообще ничего нет, кроме мамы и старого кота! Я ни-ща-я-ду-ра! — по слогам сказала Дина. — Я просто не смогу его одна воспитать… Не смогу!
Павел видел, что происходило с Диной. Он догадался, что она как-то узнала о его тайне. Только все поняла не так…
— Ты должна выслушать меня. Давай уйдем.
— Это не то, что я подумала, да? — Дина вытащила телефон с перепиской и фото, которое сдала в парке. — Хорошенькая девочка. Да и мама ничего.
— Они — мой крест и кошмар! Ты не понимаешь, ничего! Дай мне сказать! — Павел сжал ее руку. — Несколько лет назад я совершил нечто ужасное. То, о чем почти никто не знает. И ты не должна была узнать. Это грех.
Дина вздрогнула.
— Я… я сбил человека.
— Насмерть?!
— Да.
Павел помрачнел. Осунулся. Стал другим. Совершенно чужим и отстраненным.
— Я ехал на выезде из города. Был дождь. Ехал я быстро. Было темно, и видимость была очень плохой. И вдруг я услышал удар. Машину повело и развернуло. Когда я пришел в себя, оказалось, что я на обочине. Поначалу я решил, что сбил собаку, лося… Ну мало ли там кто мог перебегать дорогу… почти лес. Но выбравшись из машины, я увидел его…
Он лежал на обочине. И был еще жив. Как мне потом сказали. Я был не в состоянии что-то анализировать.
Там на остановке был еще один человек. Алёна. Его жена. Мать Насти.
Она вызвала скорую.
Мужчина погиб по дороге в больницу.
Я тогда не соображал, но врач сказал, что меня посадят. Но так вышло, что я легко отделался во всех смыслах. Алёна дала показания, привела еще одного свидетеля, кто подтвердил, что ее муж сам кинулся под колеса. Он был в состоянии опьянения. Принимал кое-что и, по словам Алёны, грозился толкнуть под машину ее, беременную. А в итоге… кинулся сам.
Павел говорил сбивчиво, его зрачки были расширены, словно он был в тот момент на месте аварии.
— Был суд. Меня оправдали. Я не мог поверить, что это возможно, но Алёна она… Словно мой ангел-хранитель. Я узнал, что она беременна, и пообещал, что буду помогать ей. Все эти годы я переводил ей деньги. Как дань тому страшному дню.
Настя уже подросла. Много воды утекло. Последнее время Алёна брала деньги неохотно, да и мне стало неудобно переводить их, скрывая это от тебя. Поэтому я решил, что пора кончать с этим.
Я перевел некоторые деньги на счет для ребенка, а также подарил ей дорогое украшение, которое в случае надобности можно будет продать, — признался Павел. — И сказал, что на этом все.
— Почему ты не рассказал мне? — выдавила Дина. По ее щекам текли слезы.
— Я боялся сознаться. Это очень страшно, когда тебя считают убийцей. Моя мать… После того, что произошло, она перестала со мной общаться. Не могла принять этого.
Дина покачала головой. Она знала, что с матерью у Павла сложные отношения, теперь поняла причину.
— Я просто трусил, испугался, что ты бросишь меня. С твоим появлением в моей жизни появилась надежда перекрыть эту черноту светом. Наш ребенок — это смысл простить себя, жить дальше.
— Ты не виноват, Паша. Не вини себя, — у Дины вдруг открылись глаза. Она посмотрела на Павла иначе. Не как на свою защиту и опору, а как на человека с душой. Грешного, быть может, даже слабого. А кто сказал, что мужчины обязаны быть сильными? Что они не должны чувствовать боль?
— Прости, что сомневалась в тебе, Паша. — Тихо сказала она и первая обняла его. Они долго стояли. И у обоих были на глазах слезы. Но с сердца упал неподъемный груз.
— Слава Богу, уладилось, — не зная подробностей примирения, Марина Владимировна обрадовалась, увидев будущего зятя и дочь на пороге квартиры.
Теща в дела детей лезть не стала. Было достаточно того, что дочь снова счастлива и беременность спасена.
Свадьба прошла тихо и в кругу семьи. И пусть мать Павла не явилась, это уже было неважно. Главное прощение ему было дано. Кажется, он простил себя сам. Принял то, что казалось невозможно принять, и стал жить дальше.
Настя и Алена жили своей жизнью. Никто из них не считал Павла убийцей, скорее Алена считала его освободителем от мужа тирана. После смерти первого мужа она вышла замуж второй раз, и этот мужчина был противоположностью прошлого, неуравновешенного супруга, который едва не сгубил ее и их, еще не рожденную, дочку.
