Свекровь не раз говорила, что на старости лет переберется жить к старшему сыну, который был моим мужем. Я, разумеется, словам ее особого значения не придавала. Юлия Ивановна была тяжелым человеком, привыкшим, что все живут по ее указке. Отношения у нас не сложились с первого дня, но я мирилась с ней, так как свекровь жила в другом городе и приезжала редко.
Кроме старшего сына, у Юлии Ивановны был еще младший сын, который не так давно тоже обзавелся семьей, взял квартиру под заем у банка. Я же, когда вышла замуж за Руслана, у него было свое жилье. Он как раз почти расплатился за небольшую двушку, требующую капитального ремонта. Пять лет брака я помогала обустраивать наше семейное гнездышко как могла. Меняли проводку и сантехнику, заливали полы, стеклили балкон.
Муж тогда как раз потерял работу, устроился на куда менее оплачиваемую, и я безропотно включилась в процесс ремонта и обустройства квартиры – тратилась на материалы и мебель, оплачивала услуги кафельщиков и электриков. Сам Руслан особо руками ничего делать не умел, поэтому приходилось нанимать профессионалом. Находились толковые люди быстро, благо, сарафанное радио работало без перебоев, и прошедшие девять кругом ремонта люди охотно делились контактами тех, кто навел им в доме красоту.
За пять лет я очень устала жить в постоянном шуме и бардаке. Хотелось покоя, уюта, чистоты, хотелось, наконец, выбраться в долгожданный постоянно откладываемый отпуск и завести детей. О детях мы мечтали с Русланом с самого начала, но прекрасно понимали оба, что пока ремонт не кончится, о малышах бессмысленно даже думать. Но за пять лет мы сделали очень многое, почти все. Осталось купить стенку в зал и новый диван, все остальное было уже благоустроено на совесть.
Я постепенно наводила в обставленной и отремонтированной двушке уют – покупала декоративные подушки на кровать, завела на подоконниках гераньки и очаровательные суккуленты, выбрала новые люстры. Последние украсила интерьерными самодельными гирляндами, которые делала сама вечерами из папье-маше. Я неплохо рисовала, и расписала комод в спальне японскими пейзажами с прудом, в котором плавали карпы кои, кувшинки и узкие лодочки с красавицами в кимоно, что прятали набеленные лица за веерами.
Все, кто бывал у нас дома, ахали, увидев мои росписи на мебели. Мне даже предлагали подработки по такому вот преображению шкафов, комодов, и прочего нужного в доме. Я улыбалась и мягко отказывала. Итак работала без выходных и проходных, стремясь поскорее закончить ремонтные работы и выдохнуть, наконец.
Муж же, после перехода на новое место, который случился больше четырех лет тому назад, ничего более высокооплачиваемого не искал. Его устраивало сидеть продавцом в магазине стройтоваров, где платили довольно скромно. Я работала логистом в крупной транспортной компании. Заказов хватало, я часто задерживалась до позднего вечера. Но и денег нам начальство не жалело, поощряя за качественный труд и малейшие переработки. При этом все домашние дела были полностью на мне.
Руслан был воспитан Юлией Ивановной так, что не касался «женских дел». А женские дела – это все в доме от уборки до готовки. Можно было не сомневаться, что, будь у нас дети, и они были бы моим «женским делом». Мужским же супруг считал работу и лежание вечером на диване с чипсами и «спрайтом». При этом Руслан еще всегда с особой важностью подчеркивал, что квартира, в которой я живу на всем готовом, его. Это он на нее заработал сам, без чьей-либо помощи, а я сорвала джек-пот, когда он взял меня замуж. Джек-пот был сомнительный, потому что почти пять лет я все свои деньги вливала в ремонт. Часть продуктов тоже покупала я, и, само собой разумеется, коммунальные мы платили пополам.
У нас как в Советском Союзе у истоков его становления – все поровну. Разве что «товарищ» меня не звали, но вели как с ним самым, только пренебрежительно, словно со служебной собакой. Я должна была успевать готовить, убирать, работать, вкладываться в материалы и мебель, продукты, одежду и обувь, квартплату и все прочее, что могло потребоваться нашей бесконечно счастливой семье. При этом муж еще периодически напоминал, что место женщины – у плиты и молчаливой.
Таков удел идеальной жены, и мне, несовершенной, следует к нему стремиться. Терпела я все это больше по привычке. Мои мама с папой поженились совсем молодыми и прожили так всю жизнь, такая же крепкая семья была у бабушки и дедушки, у прабабушки и прадедушки. Семь поколений моей семьи вступали в брак раз и на всю жизнь. Я хотела также, а не быть нарушителем чудесной традиции крепкой семьи.
Кроме того, живущая в другом городе свекровь и издалека умудрялась омрачать мне жизнь. Звонила, настраивала Руслана против меня, всегда подчеркивала, что «жену в ежовых рукавицах» держать надо. Так и хотелось съязвить – мол, вышлите ежей на эти самые рукавицы. Я старалась игнорировать выпады Юлии Ивановны в свой адрес. Благо, последнее время она от меня отступилась, и промывала голову Руслана проблемами его младшего брата.
Он женился четыре месяца назад, сразу взял трехкомнатную под займ, и теперь сообщил, что они с супругой уже ждут первенца. Это мы с мужем, пять лет ждем с малыми и ремонт заканчиваем, а там народ необремененный ответственностью, сходу дите творит.
Сам братец мужа работает каким-то сомнительной надежности и заработной платы менеджером в какой-то шарашкиной конторе, жена его продавщица в рыбном отделе. Ежемесячные выплаты за трешку съедают всю зарплату, даже коммуналку платить нечем, но уже в ожидании пополнения. Чем люди думали, я не знала. Да меня это и не касалось, по счастью. Муж рассказывал, как тяжело его брату.
— Представляешь, теперь-то ведь еще и малой на подходе! — говорил он, и я слышала в его словах интонации Юлии Ивановны.
— А то мы в каменном веке живем, чтоб нельзя было появление ребенка отсрочить. Куда спешили, на что рассчитывали? Что мать помогать будет? Юлия Ивановна уже три года как на пенсию вышла. А родня его жены что же? — спрашивала я.
— Она из не самой удачной семьи, как я понял. Короче, сами крутятся как могут. — пожал плечами Руслан.
Прошел месяц с того разговора, я сильно закрутилась на работе. Перед Новым годом всегда был завал, и теперь мы метались, пытаясь успеть со всеми заказами. Домой я приходила, едва передвигая ноги, засыпая над кастрюлей, варила поесть, потом наскоро протирала кухню и коридор и валилась спать. Муж по обычаю помогать мне не спешил, но упрекать меня за бардак и отсутствие разнообразие в еде ему меня было некогда. Я вставала и уходила, пока он еще спал, а возвращалась, когда он уже собирался идти спать.
За три дня до Нового года мы закрыли все заказы, и начальник буквально выгнал нас в оплачиваемый трехдневный отпуск. Это было очень кстати, потому что силы и правда кончились. Я закатила себе ленивый выходной. С утра сходила на маникюр и педикюр, а вернувшись, просто валялась на диване с испеченным имбирным печеньем и смотрела сериальчик.
Муж сегодня тоже должен был вернуться раньше обычного – у него перед Новым годом не было никакого завала, а совсем даже наоборот. Планировали вечером поехать в лесопарк, пробежаться на лыжах. Мы редко это делали, но раз уж выдалось три свободных дня – хотя бы пару часов можно выделить на приятном морозце.
Руслан и правда пришел на четыре часа раньше обычного, сразу пошел в душ. Была у него такая привычка, хотя работа-то не физическая. Но то, что муж следил за собой, мне в нем определенно нравилось. Вернувшись из душа, сел рядом на диван.
— Моей маме негде жить, поэтому она переезжает жить к нам — Заявил муж
Я уронила на пол печенье, которое раскололось надвое, осыпав пол крошками.
— То есть, как переезжает? И ты вот так просто говоришь мне об этом? Да твоя мама терпеть меня не может, мы с ней не уживемся ни за что!
— Ты не забывай, что в моей квартире живешь. Мама продала свою двушку, чтобы брат с женой смогли погасить займ за свою трешку. Так что вопрос решенный, она переедет к нам.
— Как ты мог так поступить? — задала я вопрос, на который уже не ждала адекватного ответа.
— Поступил как нужно. Она моя мать, а ты приберись-ка вставай, хватит лежать. Как всегда ничего не делаешь. И стол накрой. Я поехал в аэропорт.
Руслан поднялся, наскоро переоделся и ушел. Я подняла кусочек печенья, задумчиво прожевала его, и решила, что так с собой больше обращаться не позволю. Аэропорт располагался далеко, плюс перед новым годом на трассе наверняка супруг соберет все пробки. Я наскоро позвонила в фирму по перевозке мебели – благо, контакты как у логиста у меня были даже для переезда из Тридевятого царства в Тривосьмое.
Молодые, крепкие телом и духом ребята быстренько погрузили всю мебель из квартиры Руслана, что была куплена на мои деньги, и повезли ее к моим родителям. Мама с папой жили в деревне неподалеку от города, в просторном благоустроенном частном доме. Привезенное мной добро разместили у себя без труда.
Быстро рассказав маме с папой в чем дело, я еще успела съездить и подать документы на расторжение моего «счастливого» брака. Когда вернулась в деревню, мой телефон уже разрывался от звонков без пяти минут бывшего супруга. Руслан кричал в трубку, чтобы я вернула все до последнего табурета. Я на это с ледяным спокойствием заявила, что все это было куплено на мои деньги, и я не желаю оставлять «все готовенькое» нелюбимой свекрови и почти бывшему мужу. Руслан опустился до оскорблений, я бросила трубку, и поехала к матери с отцом.
Родители поддержали, полностью встав на мою сторону.
— Послушай, мы копили на квартиру внукам, но раз теперь ты свободна… — начал отец. — На первый взнос тебе хватит, чтобы купить жилье. Там даже больше отложено, часть сразу и погасишь, а потом всем миром и выплатим. Будешь со своей крышей над головой, а мебель итак есть, чтобы обставиться на новоселье.
— Не горюй, дочка. С таким мужчиной ты все равно бы не ужилась. Он ведь просто перед фактом тебя поставил, что привезет свекровь. — утешала мама.
У родителей и правда была накоплена внушительная сумма. Мы купили мне просторную квартиру-студию с окнами на южную сторону, полами с подогревом и натяжными потолками. Бывшие владельца сильно уступили в сумме, так как переезжали за границу. Потому в цене сбросили прилично, и мы с радостью купили подвернувшийся вариант. Теперь я жила одна отдельно. Часто приезжала к маме с папой, помогала по хозяйству, отдыхала.
Одной было спокойнее. Я и забыла что такое два яйца на завтрак, жизнь без упреков и придирок, без бесконечной готовки и уборки. Отпуск от неудачной семейной жизни был как нельзя кстати. Я и правда очень устала с Русланом. Пока смотришь на ситуацию изнутри, она кажется терпимой, а когда выйдешь из нее, ощутишь легкость и правильность своего решения, то уже и не понимаешь, зачем столько лет мирилась с неудачными отношениями.
Да, я нарушила семейную традицию «замуж раз и до конца дней», но у каждого свой путь и своя судьба. Это не значит, что я чем-то хуже моей мамы и бабушки. Просто не сложилось, так бывает. И чем забывать о себе, притираясь к совершенно не моему человеку, лучше честно выйти из этих отношений и начать выстраивать их для начала очень бережные и с самой собой.
Весна в этом году случилась ранняя, и я, как никогда, радовалась все теплее пригревающему солнцу, веселой капели с крыш, таящему снегу. Чтобы чем-то занять себя, завела кота и начала шить. Мне всегда это нравилось. Азам меня обучила бабушка, а теперь вот я купила видео-курс по шитью длинных платьев, и с радостью осваивала новые премудрости. К осени накопила моделей, отфотографировала их на себе на фоне красивых летних пейзажей с помощью профессионального фотографа, и создала свой магазин в Интернете.
Первое же платье купили в первый день. Еще два – на следующий. Через неделю я осталась без одежды «в наличии», а желающих получить наряды от меня было уже пятеро. С удовольствием вечерами шила, радуя женщин своими изделиями. Через три года я уже буду работать в отдельном помещении, уволившись из фирмы по транспортировкам. Под моим началом будет творить волшебство иглой и нитками целая команда потрясающе талантливых мастериц. О бывшем муже я никогда не спрашивала даже у общих знакомых.
Как сложилось у него после расставания нашего, мне было совершенно неинтересно. Я была настолько увлечена своим новым делом, счастлива и спокойна, что первый брак казался мне дурным сном. Сейчас я встречалась с прекрасным человеком, который был полной противоположностью Руслана. Иннокентий видел во мне, в первую очередь, женщину.
Причем не ту, которая у плиты и молча, а ту, которую нужно баловать, о которой необходимо заботиться. Это мой новый молодой человек и делал. Наши отношения развивались постепенно, событий мы не форсировали. Кто знает, быть может, это тот самый человек, с которым у меня все сложится и будет на всю жизнь?
