— А ты покупала эту колбасу, с которой бутерброд себе делаешь? – злобно спросила свекровь Олю.
— Нет, её покупал мой муж! – ответила на уже далеко не первую такую предъяву она.
— Вот и положи на место! Он для меня это купил!
— Серьёзно? Вера Антоновна, вы действительно считаете, что я не могу брать еду из холодильника, причём, нашего с мужем холодильника, которую он купил типа для вас? Да он для всех это покупает, точно так же, как и я, если что-то покупаю, то для всех!
— А вот именно это только для меня! Так что не смей даже трогать больше! – рявкнула женщина и злобно ушла из кухни.
— Чокнутая старуха… — себе под нос прошептала Ольга, когда перестала слышать шаги свекрови.
Такие ситуации в этой квартире были не редкость. Сначала, когда Денис с Олей сюда переехали, Вера Антоновна просто ликовала. Она сама их целый год зазывала, чтобы они не снимали квартиру, пока копят на свою отдельную, а жили вместе с ней.
У неё большая, четырёхкомнатная квартира, которую муж оставил пятьдесят на пятьдесят жене и сыну, а жить ей одной в такой большой квартире ой как скучно и одиноко.
Вот она и капала постоянно сыну с невесткой на мозг, чтобы не занимались ерундой, а просто брали и переезжали. Она прекрасно знала, что Оля работает на дому удалённо, потому что компания, где работает невестка, позакрывала мелкие офисы по стране, но оставила самых хороших сотрудников на удалёнке.
Просто так было выгодней, и да, зарабатывать Оля стала так побольше, потому что выполняла больше работы ежедневно.
И таким образом, чтобы заманить, наконец, сына с невесткой к себе, Вера Антоновна даже пообещала ей выделить отдельную самую маленькую комнатку под кабинет, чтобы её ничего не отвлекало.
Когда Денис с женой на это решились, не из-за того, что прям сильно этого хотели, а потому что решили поэкономить ещё больше, чтобы купить себе квартиру быстрее, Вера Антоновна просто была вне себя от счастья.
Первый месяц она никак не трогала молодых, чтобы они могли освоиться на новом месте. Она старалась держаться отдельно, но активно участвовала в разных дискуссиях, когда все собирались на кухне вечером.
Оля помогала свекрови по дому чем и как могла, убиралась, готовила периодически на всех, если было время, просто ещё и работать надо было, и, казалось бы, всё шло просто лучше некуда.
Но когда никто уже не видел и не слышал по ночам, Вера Антоновна начинала что-то переделывать за невесткой. Сначала никто об этом не знал, а потом как-то Оля проснулась ночью, чтобы попить воды, зашла на кухню, а там свекровь в позе буквы «зю» скорчилась над духовкой и драит её.
— Вера Антоновна, вы почему не спите? – спросила её Ольга тогда.
— Да потому что руки у тебя не из того места растут! Вот ты сегодня на кухне убиралась, не видела, что ли, что надо духовку отмыть? Приехали тут, установили свои порядки, а мне теперь переделывай всё за ними, чтобы жить нормально! – ответила ей на это свекровь.
— Так я же к духовке ещё даже ни разу не прикасалась тут… — растерялась тогда Ольга.
— А что ты тогда тут делала целый день, что я не могла зайти из-за отвратных запахов, что ты тут развела! Понавезла сюда химии всякой! Дышать было нечем! – рявкнула она на жену сына.
От этого шума проснулся Денис, обнаружил, что жены нет рядом, и пошёл её искать по квартире. Искал он недолго, сразу же пошёл на свет.
— А вы чего тут шумите? Время видели? – немного заспанным голосом спросил он мать с женой.
— Ещё один нахлебник нарисовался! – заворчала в ответ мать.
— Не понял сейчас… — тоже растерялся он, как и жена сначала.
— А что тут непонятного? Жили бы да жили на своих квартирах съёмных, нет же, вы решили меня просто со свету изжить! Приехали и…
— Так, Оль, иди в комнату, я сам тут сейчас разберусь…
Вот с этого и начались все домашние скандалы. То, что Вера Антоновна назвала сына с невесткой нахлебниками, была откровенная ложь, потому что они сами платили за квартиру, покупали продукты домой, для себя всё делали сами и даже помогали во многом матери Дениса, хотя Оля перестала это делать после того, как свекровь её начала оскорблять, причём на пустом месте.
Денис пытался множество раз поговорить с матерью, выяснить, в чём проблема, почему она так резко поменяла к ним отношение, хотя они для этого ничего и не сделали, но всё было без толку.
Оля начала думать, что это просто какое-то старческое заболевание. Ну потому что больше нет никаких причин, чтобы человек так быстро изменился до неузнаваемости. Она сказала об этом мужу, и он сам лично возил мать к нескольким разным врачам, чтобы они уже точно сказали, так это или же нет. Но врачи сказали, что у неё с головой всё в порядке, но на сына с невесткой она так и продолжила отравлять жизнь.
В конце концов Оля перестала вообще хоть как-то реагировать на свекровь, этот случай на кухне, что Вера Антоновна наехала на невестку из-за куска колбасы, был редким исключением, когда девушка хоть как-то отвечала матери мужа. Обычно она просто игнорировала её и делала вид, что ничего не слышит и не видит.
Пока как-то раз Вера Антоновна не ударила Олю за такое поведение. Но и Оля не могла оставаться в стороне, она отпихнула от себя свекровь, и на эту потасовку снова вышел Денис, он разнял взбесившихся женщин, и после этого они вместе с женой решили переехать.
Но Денис не хотел так просто сдаваться. Да, переезд был делом решённым, но ещё он захотел начать сдавать свою половину квартиры кому-нибудь, чтобы покрывать расходы за аренду квартиры. И пока Оля искала им новое жильё и собирала вещи в перерывах между работой, её муж искал новых жильцов на своё место.
Он установил замки на двух комнатах, своей, где они с женой жили, и той, что Оля использовала под кабинет, чтобы новые жильцы могли, не опасаясь, оставлять тут свои вещи и куда-то уходить.
Когда же Вера Антоновна узнала, что её сын с женой наконец съезжают, она сказала Денису:
— Правильно! Валите отсюда! Вы тут никому не нужны!
— Скоро, мама, скоро! – ответил он ей.
— Копите себе на квартиру где-нибудь в другом месте, если не можешь приструнить свою жёнушку!
— А вот с этого момента поподробней! В чём это я должен приструнить Ольгу? – не понял он. И плюс ко всему это был первый просвет к той загадке, что же произошло с его матерью, почему она начала себя так странно вести.
— Да во всём!
— Например? Она и так тут тебе помогала во всём, мы за тебя даже всё оплачивали, потому что не хотели…
— Да она должна была мне ноги и руки целовать, потому что я пустила её сюда жить! Бездомную, неблагодарную гадину! А она даже мне ничего в благодарность не подарила, не сделала! И ты туда же!
Дениса очень повеселил такой ответ матери.
— Вот оно как? Она не подарила и не сделала? Эта, как ты её назвала, мама, «бездомная, неблагодарная гадина» тебе тут всю квартиру вылизывала, после переезда нашего даже помойку на балконе разобрала, которую ты устроила ещё, когда отец был жив! Эта…
Даже не могу больше так сказать на свою жену… Оля ездила постоянно покупала продукты домой и всё остальное! Что ещё тебе от неё, от нас надо?! – злобно спросил Денис мать.
— Она по своим салончикам ходит постоянно, хоть бы раз меня с собой взяла, хоть бы раз мне подарок какой купила, а то вы только себе и для себя! Поколение эгоистов!
— Так в этом всё дело? Ты просто завидуешь ей, что она тратит на себя свои же заработанные деньги? Ты серьёзно, мам? – усмехнулся сын с этого открытия. – А ты свою пенсию куда деваешь? Почему ты не занимаешься тем же самым, раз ты дома сейчас ни за что не платишь?
— А вот это тебя уже не касается! Любитель считать чужие деньги! Лучше вон за своей жёнушкой следи! Потому что рано или поздно она от тебя уйдёт с такими тратами на себя, и ты прибежишь ко мне плакаться! Твой отец мне запрещал даже ходить постригаться, когда надо было, я подружек просила, а она вон… Знаю я таких… Потом таскаются по мужикам…
— Так, погоди, я запутался! – прервал сын мать. – Ты хочешь, чтобы мы тебя умасливали всякими подарочками, и тут же, одновременно, завидуешь Оле, что она что-то тратит на себя? Или же ты переживаешь за меня, что если Оля будет следить за собой, за своим внешним видом, то уйдёт от меня? Ты уж уточни этот момент!
— Да какая разница?! – закричала мать, сама, не понимая, что наговорила сыну. Было просто такое чувство, что она зла вообще на весь мир из-за того, что никто не отказывает ей заслуженные, как она сама считала, почести.
— Слушай тогда меня сейчас очень внимательно, мам… Раз нет никакой разницы, и мы тебя просто бесим тут, то мы съедем, но на наше место сюда придут другие люди, которые будут снимать у меня мою часть квартиры! И вот они, скорее всего, не будут такими вежливыми и ласковыми, как мы с Олей! Ты всё…
— Какие такие люди?! – испуганно спросила Вера Антоновна сына.
— Какие-нибудь! Я сам ещё пока не знаю! Может, это будет какой-нибудь откинувшийся с не столь отдалённых мест заключения добродушный дяденька, может, какая-нибудь семья с кучей детей, которые не могут себе позволить снимать полноценную квартиру, или же гости из ближнего зарубежья! Я не могу так сразу тебе этого сказать, я только начал искать сюда квартирантов!
— Но ты не можешь этого сделать…
— Как это не могу? По закону, половина этой квартиры принадлежит мне, а значит, я могу с ней делать всё, что захочу, и тебя не спрашивать об этом!
— Но, Денис… Сынок…
— О, вот я уже и сынок! А до этого был нахлебником, непонятно от чего, представителем поколения эгоистов, и как ты меня ещё называла? Не напомнишь, мам?
— Это не смешно!
— Конечно, не смешно! Но ты сама меня до этого довела, мама!
— Это как же?
— Ты сама постоянно упрашивала нас с женой, чтобы мы сюда переехали! Потому что тебе, видите ли, одиноко жить в такой большой квартире! И вот мы переехали к тебе, долго сомневались, думали, правильно ли поступаем, но переехали, и тут ты начинаешь такое отмачивать!
Кидаешься на мою жену ни с того ни с сего, обзываешь нас, проклятия какие-то там бормочешь, а сейчас решила включить полное недоумение, почему я так поступаю!
— Не надо мне сюда никаких квартирантов!!! – заверещала она.
— А это уже не тебе решать, мама!
После этого сын вышел из кухни, где состоялась данная беседа, и пошёл в свою с женой спальню, чтобы проверить, есть ли какие-то отклики на его объявление. Откликов не было, но Оля сказала:
— Завтра поеду посмотрю небольшую студию, договорилась уже с хозяином, чтобы посмотреть, а если что, сразу снять, чтобы он договор на всякий случай с собой взял!
— Отлично! А я только что рассказал маме, что вместо нас тут будут жить зеки или эмигранты!
— Так вот что за шум из кухни доносился? Радость и ликование? – усмехнулась Ольга.
— Что-то типа того!
— Но ты же не серьёзно это всё ей говорил, я надеюсь? – тут же спросила Ольга мужа.
— Как бы нет, но кто знает, она нам за эти несколько месяцев столько крови попила…
— Чтобы там ни было, она всё равно твоя мама, Денис! Хоть я её уже и терпеть не могу…
— Надо просто поскорее отсюда съехать, и всё закончится!
Но на следующее утро Веру Антоновну как подменили. Она снова стала той самой доброй на свете женщиной, которая ранее звала сына и невестку жить с ней в огромной квартире.
На кухне был приготовлен завтрак, сварен кофе для Ольги и Дениса, и ещё что-то стояло запекалось в духовке, а стол был накрыт на троих человек.
Когда Денис с Ольгой зашли на кухню, Оля спросила первое, что пришло ей в голову на фоне того, что было ранее:
— Как думаешь, много отравы тут подсыпано?
— Не знаю, но есть это точно не буду, мало ли! – ухмыльнулся Денис.
— Вот и я о том же…
— Мои хорошие! Встали уже? Доброе утро! – радостно воскликнула Вера Антоновна, заходя вслед за сыном и невесткой на кухню.
— И что это всё значит? – спросил её Денис, указывая на накрытый стол.
— Как что? Приготовила завтрак для моей любимой семьи! – ответила она. – Я просто не спала всю ночь и думала над твоими словами, сынок! И ты знаешь… мы, наверное, все не с того начали совместное проживание…
— Да? – удивилась этому Ольга.
— И да, ещё приношу прощения у тебя, моя дорогая, за то, что так плохо к тебе относилась в последнее время… Знаю, что это не так-то просто простить, но очень надеюсь на твоё понимание, я ведь уже немолода, заносит меня иногда… А тут такие перемены, и я…
— Мам, признайся, ты всё это сейчас делаешь только для того, чтобы я не сдавал свою часть квартиры кому-то или действительно чувствуешь за собой вину? – спросил Денис.
— Я просто не хочу, чтобы мои самые близкие люди оставили меня одну… — разрыдалась Вера Антоновна и ушла в другую комнату.
— Ты как хочешь, Денис, но я тут оставаться не буду, несмотря на эти резкие перемены и устроенный только что спектакль! – тихо сказала мужу Ольга.
— Да я того же мнения… — задумчиво ответил он жене. – Но давай пока немного повременим с переездом, хочу убедиться, что с мамой всё хорошо будет…
Оля поняла, что от вида рыдающей и признающей свои ошибки матери муж расклеился, и теперь свекровь будет лепить из него именно то, что нужно ей.
Спустя месяц, несколько позже, чем планировалось, Оля переехала из этого психдиспансера, переехала одна, без мужа, и даже уже собралась подавать на развод, потому что за этот месяц Вера Антоновна своими псевдорыданиями превратила сына в своё орудие по выживанию невестки из жизни их обоих. И всё потому, что они не переехали вовремя, как этого и хотела Ольга…
