Юля часто вспоминала тот вечер, когда дедушка позвонил и попросил срочно приехать. На часах было около десяти, рабочий ноутбук все еще мерцал незаконченным кодом, но голос Михаила Петровича звучал настолько встревоженно, что девушка, не раздумывая, поехала к нему.
— Внученька, присядь, — дедушка достал пухлую папку с документами. — Я тут долго думал и решил – хватит тебе деньги на съемное жилье выкидывать.
Юля непонимающе смотрела на деда. С тех пор как не стало родителей, именно он заменил ей семью. Отдавал последнее, чтобы внучка получила образование программиста, радовался каждому её успеху, поддерживал в неудачах.
— Квартиру, которую я сдаю, решил переписать на тебя, — Михаил Петрович протянул документы. — Мне она уже ни к чему, а тебе самое время свое гнездо вить.
— Дедуль, но как же… Ты же с этих денег живешь! — У Юли перехватило дыхание.
— Не переживай, пенсии военного летчика мне хватает. К тому же, — дед лукаво подмигнул, — ты же не бросишь старика без пирожков?
Через неделю Юля въехала в просторную двушку недалеко от центра. Работа ведущим разработчиком в IT-компании приносила хороший доход, и теперь, без арендной платы, девушка могла позволить себе новую мебель и технику.
На традиционной IT-конференции Юля презентовала свой проект по разработке систем безопасности. После выступления к ней подошел высокий темноволосый мужчина.
— Борис, менеджер по развитию бизнеса, — представился он. — Впечатляющая работа. Может, обсудим детали за чашкой кофе?
Их профессиональная беседа незаметно переросла в долгий разговор о жизни. Борис оказался не только умным собеседником, но и внимательным слушателем. Он искренне восхищался успехами Юли в программировании, делился своими планами по развитию IT-стартапа.
— Знаешь, — говорил он, провожая девушку домой, — в нашей сфере редко встретишь человека, с которым можно обсуждать и код, и книги, и планы на жизнь.
Через три месяца Борис сделал предложение. Юля согласилась, не раздумывая. Но первая встреча с будущей свекровью оказалась неожиданной.
— Так-так, — Марина Васильевна придирчиво рассматривала будущую невестку. — Значит, программист? И квартира своя есть? Надо же, какая… самостоятельная.
В тот вечер Юля впервые заметила, как меняется Борис рядом с матерью – словно становится меньше ростом, говорит тише, постоянно ищет одобрения в глазах родительницы.
После свадьбы молодые начали жить в Юлиной квартире. Борис перевез свои вещи, и их семейное гнездышко начало приобретать законченный вид. Вот только Марина Васильевна, кажется, получила негласное право появляться в любое время без предупреждения.
— Сыночек, я тут подумала, — как-то заявила она за очередным незапланированным ужином. — Тебе обязательно нужно прописаться в квартире. Ты же теперь муж, глава семьи.
— Мам, мы пока об этом не думали, — неуверенно возразил Борис.
— А что тут думать? — Марина Васильевна выразительно посмотрела на невестку. — Или Юлечка не доверяет моему сыну?
— Дело не в доверии, — спокойно ответила Юля. — Просто это подарок от дедушки, и я бы хотела…
— Вот именно – подарок! — перебила свекровь. — А в семье все должно быть общим. Я, между прочим, тоже могла бы здесь прописаться. В моем возрасте льготы лишними не бывают.
С каждым днем давление нарастало. Марина Васильевна то как бы невзначай роняла фразы о неблагодарных невестках, то начинала рассказывать истории о знакомых, где жены «отжали» квартиры у мужей.
— Ты не представляешь, как я переживаю за Бореньку, — всхлипывала она. — Он у меня такой доверчивый!
Борис все чаще стал задерживаться на работе. А когда приходил домой, старался не участвовать в разговорах о прописке. Юля замечала, как муж мечется между женой и матерью, но не находит в себе сил противостоять материнскому напору.
— Может, правда стоит подумать? — как-то неуверенно начал он. — Мама говорит…
— А что ты сам думаешь? — перебила Юля. — Хоть раз в жизни у тебя есть собственное мнение?
Слова вырвались сами собой. Борис побледнел и молча ушел в другую комнату. А Юля вдруг отчетливо вспомнила, что сказал дедушка, вручая документы на квартиру: «Это твоя страховка, внучка. Никому не позволяй покушаться на твою независимость…»
На следующий день Марина Васильевна приехала без предупреждения.
— Я записала нас в МФЦ на завтра, — заявила она с порога. — Будем оформлять прописку Бореньке.
Юля медленно выдохнула, собираясь с мыслями:
— Марина Васильевна, давайте поговорим начистоту. Я не собираюсь никого прописывать. И если вы надеетесь, что прописка даст какие-то права на квартиру – это заблуждение. Сейчас не советское время, регистрация по месту жительства не дает никаких имущественных прав.
— Какая же ты, оказывается… — свекровь недобро усмехнулась. — А как же семья? Доверие? Или ты с самого начала планировала держать моего сына на птичьих правах?
— Он не на птичьих правах, он мой муж, — спокойно ответила Юля. — И живет здесь, как и я. Но квартира останется моей собственностью.
— Боренька! — позвала Марина Васильевна. — Ты слышишь, что твоя жена говорит? Она тебе даже прописаться не доверяет!
Борис вышел из спальни с потерянным видом:
— Юль, может правда стоит? Мама говорит, что без местной прописки я даже кредит не смогу взять…
— Это неправда, — отрезала Юля. — Для кредита нужна справка о доходах, а не прописка. Борис, ты правда не понимаешь, что происходит? Твоя мать пытается манипулировать нами.
— Манипулировать? — Марина Васильевна театрально всплеснула руками. — Я просто забочусь о своем сыне! А ты… ты разрушаешь семью своим недоверием!
— Нет, это вы разрушаете нашу семью, — Юля почувствовала, как дрожит голос. — С самого начала пытаетесь вбить между нами клин. То намекаете на мою неблагодарность, то рассказываете страшилки про жен, отбирающих имущество.
— Потому что такие случаи бывают! — не сдавалась свекровь. — Вот у моей подруги…
— У ваша подруга жила в советское время, дающая право на жилплощадь, — перебила Юля. — Сейчас все иначе. Я консультировалась с юристом.
— Консультировалась? — Марина Васильевна победно взглянула на сына. — Видишь, она уже к юристам бегает! Готовится избавиться от тебя!
— Юля, правда? — В голосе Бориса зазвучала обида. — Ты поэтому не хочешь меня прописывать?
— Нет! Я консультировалась, потому что твоя мать постоянно давит на нас с этой пропиской. Хотела точно знать свои права.
— Права? — взвизгнула Марина Васильевна. — А как же обязанности перед мужем? Перед семьей?
— Моя обязанность – сохранить то, что подарил мне дедушка, — твердо ответила Юля. — И знаете что? Я начинаю понимать, почему он настаивал, чтобы квартира осталась только моей.
— Ах вот как? — Марина Васильевна схватила сумку. — Идем, Боренька. Нам здесь не рады.
— Но мам… — растерянно начал Борис.
— Я сказала – идем! Или ты выбираешь эту… которая не считает тебя семьей?
Борис переводил взгляд с матери на жену. Юля молча смотрела на мужа, ожидая его решения. И когда он, опустив голову, двинулся к двери вслед за матерью, она поняла – этот выбор он сделал давно.
Вечером пришло сообщение от свекрови в семейный чат: «Боренька поживет пока у меня. Подумает над своей жизнью. А ты, Юлечка, подумай над своим поведением. Может, поймешь, что семья важнее какой-то квартиры».
Юля молча удалила чат. А потом набрала номер дедушки:
— Дедуль, можно я приеду? Мне нужен совет…
— Конечно, внученька, — в голосе Михаила Петровича звучало понимание. — Я как раз пирожки испек.
По дороге к дедушке Юля вспоминала, как познакомилась с Борисом, как быстро влюбилась в его ум и обаяние. Тогда она не замечала главного – за внешней уверенностью скрывался человек, не способный принимать самостоятельные решения. Вечный сын, привыкший во всем слушаться маму.
А может, дело было не в Борисе? Может, она сама оказалась не готова к семейной жизни, где нужно идти на компромиссы? Но разве компромисс – это когда ты отказываешься от всего своего?
Размышления прервал звонок телефона. На экране высветилось имя Бориса…
— Юля, прости меня, — голос Бориса звучал глухо. — Я повел себя как последний трус.
— Ты повел себя как всегда, — спокойно ответила Юля, припарковывая машину у дома дедушки. — Пошел на поводу у матери.
— Я вернусь домой. Обещаю, больше никаких разговоров о прописке.
— А твоя мать? Она же не отступит.
— Я поговорю с ней, — неуверенно произнес Борис. — Объясню…
— Как объяснишь? — Юля горько усмехнулась. — Так же, как объяснял, когда она приходила без предупреждения? Или как тогда, когда она перестановку в квартире затеяла, не спросив нас?
В трубке повисло молчание. Юля поднялась на второй этаж, где жил дедушка. Михаил Петрович открыл дверь, окинул внучку внимательным взглядом и молча указал на кухню, где уже ждал горячий чай.
— Борис, я поняла одну вещь, — продолжила Юля. — Дело не в прописке. И даже не в твоей матери. Дело в тебе. Ты не готов быть самостоятельным человеком.
— Это неправда! — в голосе мужа появились обиженные нотки. — Я люблю тебя, хочу быть с тобой…
— Подожди, — перебила Юля. — Сейчас к тебе зайдет мать. Спросит, о чем мы говорим. И ты послушно расскажешь ей каждое слово, потому что по-другому не умеешь.
— Откуда ты… — Борис запнулся. В трубке послышался голос Марины Васильевны: — Боренька, с кем разговариваешь?
— Вот видишь, — тихо сказала Юля. — Все предсказуемо.
Она нажала отбой и повернулась к дедушке:
— Знаешь, а ведь ты был прав. Про страховку, про независимость…
— Я не об этом думал, когда дарил тебе квартиру, — Михаил Петрович подвинул внучке тарелку с пирожками. — Я хотел, чтобы у тебя был свой угол. Место, где ты чувствуешь себя защищенной.
— А получилось, что квартира помогла увидеть правду, — Юля грустно улыбнулась. — О Борисе, о его матери, обо всей этой ситуации.
— Знаешь, внучка, иногда самое сложное решение оказывается самым правильным, — дедушка погладил Юлю по руке. — Я горжусь тем, что ты не поддалась давлению.
Через неделю Юля подала на развод. Борис пытался протестовать, приходил с букетами, обещал больше никогда не слушать мать. Но Юля видела в его глазах все ту же растерянность и неуверенность.
Марина Васильевна, узнав о разводе, устроила настоящее представление. Приезжала к Юле на работу, писала гневные сообщения, даже пыталась привлечь дедушку на свою сторону. Но Михаил Петрович только покачал головой:
— Вот поэтому, уважаемая, я и настоял, чтобы квартира осталась только Юлиной. Вижу, не зря.
Развод прошел быстро. Делить было нечего – совместно нажитого имущества за полгода брака они не успели приобрести. Борис молча подписал все документы и ушел, даже не взглянув на бывшую жену.
Спустя месяц Юля случайно встретила его с матерью в торговом центре. Марина Васильевна что-то горячо доказывала сыну, а тот привычно кивал, опустив голову. Рядом стояла молоденькая девушка, явно чувствуя себя неловко.
— Похоже, мама уже нашла сыну новую невесту, — подумала Юля, проходя мимо.
Вечером, сидя в своей уютной квартире, она набрала номер дедушки:
— Спасибо тебе. Не только за квартиру, а за то, что научил ценить себя и свою независимость.
— Я просто хотел, чтобы ты была счастлива, внучка, — ответил Михаил Петрович. — И знаешь что? Глядя на тебя сейчас, я вижу – у меня получилось.
