– Лена, это баба Маша. Твоему отцу совсем плохо. Надо бы за ним приглядеть. Он совсем не справляется с хозяйством. Приезжай срочно и сестрам сообщи! – Елена получила неожиданный звонок от соседки своего отца.
Тот жил в деревне. После того как матери не стало, он здорово сдал. Но пытался держаться и лишний раз не тревожить дочерей. Видимо, он крепился до последнего, раз на звонок решилась баба Маша.
Она была дружна с семейством Соколовых, а потому знала номер младшей Елены наизусть. Лена тут же отпросилась с работы и поспешила домой. Нужно было сообщить мужу о предстоящем отъезде и оповестить сестер.
Владимир с явным недовольством отреагировал на сообщение жены. Он привычно заворчал, что опять вынужден отказаться от своих планов. Но уже скоро включился в сборы чемоданов.
Таков был ее муж. Ворчун и бука. Но в нужный момент он всегда приходил на помощь. Лена знала такую особенность супруга, а потому не обижалась. Владимир и напомнил ей о необходимости известить сестер. Те жили в этом же городе.
Старшая Наталья владела небольшим магазинчиком. Она была женщиной деловой и ответственной. Всю свою жизнь она была занята делами и привыкла рассчитывать только на себя.
Ее крутой нрав не выдерживал ни один мужчина. К своим 50 годам Наталья так и не обзавелась семьей. Но, кажется, ни минуты не жалела об этом. Наталья взяла трубку после продолжительных гудков.
В голосе чувствовалась досада. Скорее всего, Елена оторвала ее от каких-то дел. Она выслушала сестру и сразу же отрезала:
– Не рассчитывай на меня. Я не могу сейчас поехать к отцу. У меня проблемы с бизнесом. Кризис в стране. Как я могу оставить дела? Ты хочешь, чтобы я по миру пошла?
– Наташа, но баба Маша сказала, что ему совсем плохо. Он даже не в состоянии сходить за продуктами и приготовить себе еду. Нужно что-то решать!
– Ленка, перестань. Баба Маша, как всегда, преувеличивает! Но ты, съезди, конечно, узнай.
Наталья бросила трубку, буркнув на прощание, что занята. Елена стала звонить средней сестре Оксане. В отличие от Натальи та была многодетной матерью.
Сейчас ее дети выросли. Но она всё никак не решалась опустить их от себя. А потому вечно присматривала за великовозрастными сыновьями. Те привыкли во всем полагаться на мать и не спешили проявлять самостоятельность.
Оксана, услышав новость об отце, жалобно запричитала:
– Как не кстати! Ну, что это такое?! Я сейчас никак не могу поехать к отцу. Мой старшенький снова связался с плохой компанией, а младшего грозятся выгнать из института. Нет, Лен, извини, но я не смогу с тобой поехать. Ты же знаешь, у меня дети!
Елена хотела напомнить Оксане, что ее дети давно перешагнули порог совершеннолетия. Они могли бы спокойно прожить без материнской опеки несколько дней. Но она не успела выразить свои претензии. Сестра положила трубку.
Лена обернулась к мужу и твердо сказала:
– Володь, придется нам с тобой ехать. Я думаю, Машка и Иван проживут без нас пару дней.
– Ну, куда же деваться! – ворчливо заметил муж, – а Машка и Ванька проживут, ты за них беспокойся. Они уже взрослые.
Этим же вечером Владимир и Елена отправились в деревню, раздав детям десятки указаний. Сын и дочь заверили родителей, что волноваться не стоит.
По приезду в родительский дом Лена ужаснулась состоянию отца. Он был бледен, изможден и слаб.
– Папа! – воскликнула она, – что же ты раньше молчал? Я ведь тебе звонила по нескольку раз в день! Что же ты не сказал, как тебе не здоровиться?!
Владимир качал головой и вздыхал. Его тесть еще несколько лет назад был крепким мужчиной. Но утрата жены подкосила его. Сердце не выдержало. Сейчас он стал совсем стариком.
Владимир вышел во двор и принялся поправлять забор. Тот едва держался. Казалось, что при следующем дуновении ветерка ограждение рухнет. Лена тем временем затеяла уборку в доме и стала готовить ужин.
На другой день супруги спозаранку истопили баню и вымыли старика. Они переодели его во все чистое, несмотря на протесты. Егору Степановичу стало легче.
Но дочь и зять заметили: руки отца дрожат, когда он пытается донести ложку с супом до рта. Владимир внимательно посмотрел на тестя и твердо заявил:
– Лен, надо отца к себе забирать. В деревне мы остаться не можем. Работу еще никто не отменял. Разместимся как-нибудь. Покажем его специалистам, обеспечим должный уход. Может, и оправится он.
Елена испытала прилив благодарности к мужу. Она хотела предложить ему то же самое. Но боялась, что он снова начнет ворчать. При отце было неудобно. Он мог бы неверно истолковать привычную манеру Володи общаться.
Уже на следующий день супруги увезли старика в город. У того текли слезы по щекам. Он и сам не понимал, отчего плачет. Было жаль дом, но еще он был рад тому, что больше не будет оставаться один.
Машка и Ванька изумленно смотрели на деда, который еще совсем недавно был крепким и веселым. Сын первым нарушил молчание:
– Где дед будет жить, а?
– Вань, придется тебе временно переселиться в кухню. Поставим там диванчик. Машка останется в своей комнате. Мы с папой расположимся в зале. А дедушку разместим в нашей комнате, – за жену ответил Владимир.
Иван попытался было выразить недовольство, но тут же притих под грозным взглядом отца. А Владимир сказал:
– Иван, тебе 23 года уже! Не нравятся условия? Съезжай!
Лена испуганно посмотрела на мужа. Ей вовсе не хотелось, чтобы из-за ее отца в семье случился конфликт. Но Иван только пожал плечами и пошел перетаскивать из зала свои вещи.
В доме началась суматоха. Но уже к вечеру все успокоились. Егор Степанович дремал в бывшей супружеской спальне, Иван ушел по своим делам, а Машка болтала по телефону с подружкой в своей комнате.
Владимиру и Елене пришлось спать на непривычном месте. Раскладывая неудобный диван, Владимир заметил:
– Ты бы еще раз с сестрами поговорила! Все-таки Наталья одна живет в пятикомнатной квартире. Да и у Оксаны три комнаты.
– Позвоню завтра же. Но, я думаю, бесполезно взывать сестер к совести.
– Вы могли бы договориться и разделить обязанности по уходу. Иначе тебе придется уходить с работы. Нельзя отца оставлять одного. Беды не миновать. Вдруг газ решит включить? Да и забудет! Сколько случаев уже таких было? В новостях то и дело передают!
– Не волнуйся, Володя, я завтра же поговорю с сестрами.
И Елена осуществила свои планы. Но, как она и ожидала, не встретила понимания и поддержки. Наталья, вообще, гневно заявила:
– Зачем ты его сюда притащила? Дома и стены лечат! Там бы баба Маша присмотрела. Ему бы стало легче со временем. Я думаю, вы неспроста забрали отца. Наверняка, позарились на его дом. Я узнавала, земля в тех местах ценится. Родительский дом можно продать за хорошие деньги!
Оксана вторила старшей сестре:
– Раз не посоветовалась с нами, сама приняла решение отца в город привезти, сама и выкручивайся! У меня своих забот полно. У меня – дети! А отцовский дом, в случае чего, поделим на троих, как и полагается.
Елена была возмущена словами сестер. О доме она и не думала вовсе. Ей просто хотелось, чтобы Наталья и Оксана побыли рядом с отцом его последние дни.
Кроме того, ей, действительно, придется брать отпуск за свой счет. Машка еще учится, Иван только что вернулся со службы в армии, перебивается случайными заработками. А ведь придется покупать средства гигиены для отца, да и препараты какие-нибудь для поддержания здоровья.
Елена поняла, что попала в непростое положение. Но дороги назад не было. Не бросать же отца на произвол судьбы? Она обо всем рассказала мужу, выслушала его мнение по поводу сестер и написала заявление на отпуск за свой счет.
Потянулись монотонные дни. Отец совсем потерялся в пространстве. Он не понимал, где находится, что его окружает. Доктора разводили руками. Возраст, проблемы с сердцем, кончина жены окончательно подорвали здоровье мужчины.
Специалисты честно сказали:
– Не стоит ждать улучшений. Обеспечьте отцу комфортные условия. Побудьте с ним рядом. Это его последние дли.
И Елена старалась. Она готовила любимые блюда отца, не забывала его купать и переодевать, следила за тем, чтобы он принимал прописанные снадобья.
Иногда случались минуты просветления. Отец снова становился таким же, каким и был раньше. Он узнавал Елену и спрашивал про Наташу и Оксану. Младшая дочка всегда успокаивала его и говорила, что сестры заняты. Но непременно придут, чтобы его проведать.
Однако ни Наталья, ни Оксана так и не появились в доме Елены. Однажды она пересилила свою гордость и вновь обратилась к ним за помощью:
– Наташ, ты не могла бы немного выделить денег? Отцу нужны памперсы, ты сама знаешь, сколько они стоят! Я еще и услуги массажиста оплачиваю. А я ведь больше не работаю! Володя и Иван, конечно, приносят деньги, но их не хватает. У Машки скоро выпускной, а у нас даже нет денег заплатить за праздник.
Но ответ сестры был категоричен:
– Ленка, у отца хорошая пенсия! Что ты мне рассказываешь, что нуждаешься? Сама виновата! Не надо было старика забирать! Позарилась на его дом! Вот теперь и расплачивайся за жадность!
А Оксана в ответ на просьбу начала привычно жаловаться на свою нелегкую судьбу:
– Я – многодетная мать. У меня трое сыновей. Младшему за обучение платить надо. Его, итак, чуть не отчислили. Не могу ничем тебе помочь!
– Оксан, ну, может, ты хотя бы будешь сидеть с отцом несколько часов в день? Я тогда смогу взять подработку. Хоть что-то получу!
– Нет, нет. Меня тошнит от старческого запаха! Я не переношу всего, что связано с процедурами! Его ведь мыть надо! Зря ты, Лена, взяла на себя такую обузу. Мне тебя жалко, но помочь не могу, извини.
И снова потянулась череда монотонных дней. Володя стал раздражительным. Напрягала нехватка средств. Конечно, он не говорил жене прямо, что всё заработанное уходит на содержание отца. Но Елена и сама это понимала.
Маша тоже жаловалась. Она больше не могла приглашать в дом подружек. Кому же приятно пить чай, когда рядом сушатся пеленки и исподнее старческое белье?
Елена чувствовала вину перед родными. Ей казалось, что она отказала им во привычном уровне жизни. Ей было жаль отца. И она мучилась, не зная, что делать. Женщина похудела, осунулась и уже стала подумывать о том, чтобы поместить отца в дом престарелых.
Своими мыслями она поделилась с мужем. Но тот вдруг стал резким и злым. Он гневно сказал:
– Лена! Я не ожидал от тебя! А если со мной что случится, ты и меня в дом старости сдашь? Или представь только, наши Машка и Ванька отправят нас в дом престарелых из-за того, что мы плохо пахнем! Да я вовек такого детям не прощу!
А то, что в доме стало дискомфортно, ничего. Потерпим! Нельзя старика бросать одного.
Елена восхитилась своим мужем. Она в очередной раз убедилась в том, что выбрала в супруги правильного человека. Хоть он и любит поворчать, да в беде ни за что не бросит. Настоящий мужчина! С таким не пропадешь!
Больше Елена не заводила разговоров об отце. Она приняла его присутствие в доме как данность. Научилась экономить, распределять средства и время. Быт постепенно наладился. Да и отцу становилось лучше.
Но доктора уверяли, что это временное просветление. Не стоит обманываться. Однако Елена верила в чудо. В один из дней, когда отец находился в здравом уме и твердой памяти, он подозвал младшую дочь и сказал:
– Лена, там, в моем блокноте, который я велел забрать с собой, лежит завещание. Согласно документу, весь дом целиком будет принадлежать тебе. Я благодарен твоему мужу и детям. Они не бросили меня. А тебе я готов в ноги кланяться.
Потерпи еще немного. Недолго мне осталось. А потом продай дом, мне за него много предлагали. Потрать деньги, как хочешь. Может, в путешествие с Володей отправишься, а может, шубу себе купишь! Женщины ведь любят красивые вещи!
И не говори ничего сестрам. Иначе они мигом набегут. Станут делить наследство. А я еще живой. Не хочу видеть таких ссор!
– Пап, давай позовем юриста. Перепиши завещание. Прошу тебя! – Елене стало неудобно от того, что дом завещан ей, – это нехорошо, что ты ничего не оставил Наташе и Оксане. Они ведь тоже твои дочки!
– Нет, Лена, ничего им пока не говори! А завещание они оспорить не смогут. Я узнавал. Ты – моя дочь! Ты осталась со мной. Ты должна и награду получить!
Егор Степанович устало закрыл глаза, давая понять, что разговор окончен. А ранним утром его не стало.
Вновь на Елену свалились заботы. Требовалось организовать прощальные мероприятия, устроить поминальный обед, позвать друзей отца и близких родственников.
Сестры явились только на кладбище. Они не проронили ни слезинки. Но сочли нужным поприсутствовать на поминальной трапезе. В конце дня они отозвали Лену в сторону и тихо зашептали:
– Ленка, полгода пройдет, продадим дом. Я узнавала, родительский дом и участок можно продать за крупную сумму. Поделим деньги. Мне как раз на развитие бизнеса нужно. Хочу второй магазин открыть!
– И мне деньги не помешают, – включилась в разговор Оксана.
Лена горевала по отцу и считала, что такие разговоры в такой день не уместны. Но она сказала сестрам, что намерена исполнить последнюю волю отца. Она заявила:
– Наташа, Оксана, сегодня не лучший день для таких разговоров. Поговорим об этом позже. Хотя бы после того, как справим сороковины!
Наташа не упустила случая заметить:
– Кому нужны эти сороковины? Помянем отца дома, со своими семьями! Ни к чему звать гостей! Только деньги на ветер! Я не буду в этом участвовать!
Оксана поддержала сестру и тоже стала жаловаться на нехватку средств. Елена поспешила уйти от них подальше. Иначе бы она не сдержалась и высказала им всё, что о них думает.
Владимир и Елена в положенный срок организовали поминки на 9 дней, а потом и на 40. Они позвали только близких людей и тех, кого знал и любил Егор Степанович. Приехала и баба Маша.
Она отозвала Лену в сторону и сказала:
– Лен, вчера в деревню Наталья приезжала с каким-то мужиком. Представительный такой, важный. Всё дом ваш смотрели, по участку ходили! Смотри, продадут, ты и не узнаешь! Наташка всегда ушлой была. А как отцу помощь понадобилась, и носа не показала. А сейчас вот, видишь, приехала, и время нашла!
Елена ничего не ответила бабе Маше. Но после поминок созвала сестер и объявила о том, что у нее на руках имеется завещание. Согласно ему, дом принадлежит ей.
Сестры тут же раскричались:
– Как это тебе одной дом достанется? Мы уже и покупателей нашли! Продадим и поделим деньги.
А Наталья даже заявила, что должна получить всё наследство на правах старшей сестры. Но Елена была категорична. Она объявила:
– Мы с Володей решили перебраться в этот дом. Продавать мы ничего не будем. Хочется на старости лет ближе к природе пожить! Работу мы и там найдем, заведем хозяйство. Квартира наша пусть детям остается. Иван – мужчина, сам позаботится о жилье для себя, когда время придет.
А Маше будет удобно в своей квартире жить и жизнь свою устраивать. Она в этом году уже в институт поступает. Надо бы ей к самостоятельности привыкать!
– Как это ты жить собралась в родительском доме? – негодовала Наталья, – у меня на этот дом другие планы были. Не хочешь по-хорошему договариваться, я в суд подам! Докажу, что имею право на наследство!
Елена не стала вступать в споры и посоветовала сестрам делать так, как они считают нужным. И они, действительно, подали в суд. Но разбирательства не продлились долго.
Елена представила все доказательства того, что сестры не участвовали в уходе за отцом и не заботились о нем. Она также представила и завещание. Судья выслушал стороны и объявил решение: передать дом в единоличное пользование Елены.
Когда Маша сдала последние экзамены и поступила в институт, супруги перебрались в деревню. Они отремонтировали дом, подготовили землю для будущих посевов, а детям обещали их навещать.
Елена стала работать почтальоном на местной почте, а Владимир устроился на ферму. Супруги крепко обосновались на новом месте и не собирались уезжать.
А старый дом обрел вторую жизнь. Весной в саду расцвели пышным, бело-розовым облаком яблони. Они дали богатый урожай, словно, указывая на то, что все усилия всегда вознаграждаются.
