Ане Доброхотовой, героине фильма «Сладкая женщина» (1976 г), за что только не достается. И неразвита она культурно, и меркантильная, и эгоистичная, и мещанка, и недалекая, и бессердечная, и вещизмом страдает, и людьми пользуется, и выгоду из всего извлечь умеет…
Комментаторы вообще не стесняются в своих оценках. Но чаще всего ей припоминают её отношение к сыну: ребенка не любила, матери подкинула, на мужика променяла и так далее по списку. Ну вот, например:
Или вот:
Или вот, погрубее:
Ну так почему же Анна не любит своего сына?
Всему-всему-всему ребенка учат родители. В том числе и любить. Вообще как-то приходилось слышать, что все базы закладываются в ребенке до 6 лет, потом все уже только развивается. Анна родилась где-то накануне войны. Если фильм 1976 года, ей в конце фильма примерно 38, значит, год её рождения 1937 — 1938. Отец, скорее всего, погиб на фронте — он в фильме не фигурирует.
Да, рассуждаем в рамках фильма — в повести вообще многое иначе. Возвращаемся к Анне. Её мать простая деревенская женщина, необразованная — в лучшем случае 3 класса начальной школы. Вполне возможно, что и того нет. Полагаю, что объяснять, что за время было в стране — сороковые годы — не надо. Люди были поставлены на грань выживания. Им было не до любви, не до обнимашек.
Вся их жизнь была направлена на то, чтобы выжить самим и спасти своих детей. Это были экстремально жесткие условия. Моя бабушка, у которой на начало войны была 5-летняя дочь, оставляла её на весь день одну — сначала шла работать в школу, а после школы на полчаса забегала домой покормить ребенка и шла в госпиталь стирать бинты.
За стирку ей давали обмылки и стакан сыворотки из-под творога, и она несла его домой дочери. Голова от голода кружилась, и она страшно боялась расплескать эту сыворотку. «А в мае стала расти крапива, и стало полегче«. Понимаете? Люди радовались тому, что начала расти крапива, и теперь они могли варить щи из крапивы! И это было счастье.
А теперь взгляните на лицо этой женщины. Остается только догадываться о том, сколько ужасов с младенцем на руках ей довелось пережить. В ней всё выжжено, заморожено.
Ведь никаких декретных отпусков не давали, а работать надо. Матери были вынуждены оставлять младенцев либо одних, либо на попечение соседок. Представляете, что это такое? Это сейчас тебе и оплачиваемый отпуск, и до трех лет дома сиди, обнимашки-развивашки и психолог по расписанию, а тогда — не выйдешь на работу — от голода помрёшь.
А соседке чужой ребенок сто лет в обед не сдался — ну зайдет посмотреть пару раз за день, ломоть хлеба даст. И всё. Так они и жили — чуждые всякой красоты, чуждые любых сантиментов.
В те времена, особенно в деревнях, никто с детьми не миндальничал. С трех лет — гусей пасти, с пяти корм курям дать, с десяти уже полноценный работник. Ребенок в первую очередь был помощником по хозяйству. Родительские обязанности исполнялись по минимуму — накормить, одеть-обуть.
Помню, как бабушка рассказывала — когда её дочери было 12 лет, это в 1948 году, она поехала в Москву и купила ей в «Детском мире» новое осеннее пальто. И за это её все дружно осудили — 12-летнему ребенку новое пальто? Богато живёте, Раиса Георгиевна. Можно было и с рук взять бэушное. Такое отношение к детям было нормой. Ласкать, баловать? Вот ещё.
Обнаглеют и на шею сядут. Даже в русских народных сказках ласковое отношение к ребенку порицалось — если родители на дочь или на сына наглядеться не могли, то такое чадо непременно влипало в неприятную историю. Отношение к детям было достаточно суровым, а любовь сводилась к жизнеобеспечению.
Ну и так откуда же Ане Доброхотовой научиться любить своего сына? Кто подал ей положительный пример? Да никто. Она впитала то, что ей транслировала мать, то, что она видела в семьях соседей.
Многие укоряют Анну в том, что она сначала отвезла сына бабушке, а потом и вовсе «сбагрила на шею государству». Это не так. В те времена отправить ребенка жить к бабушкам-дедушкам было нормой. Причем эта норма продержалась до 90-х годов. Способствовали этому ранние браки, зачастую заключавшиеся еще на студенческой скамье.
Поэтому детей, совсем малышей, отправляли к бабушкам, чтобы родители могли спокойно доучиться и получить высшее образование. Многие дети жили отдельно от родителей до 7 лет, пока школа с продленкой не начиналась. Кто помнит — даже песенка такая была:
Я у бабушки живу,
Я у дедушки живу.
Папа с мамой ходят в гости к нам.
Стало модным одного
Малыша иметь всего,
Да и то подкинуть старикам!
Моя дальняя родственница воспитывала внуков своих дочерей до 3-х лет. При этом одна дочь жила в другом районе города, а вторая вообще в другой области и приезжала навестить сына только на майские, на Новый год и на ноябрьские праздники. Ну и в отпуск ещё.
Что касается Нахимовского училища, то это флотский аналог Суворовских училищ, отдать туда ребенка на обучение всегда считалось престижно (еще и не всех брали). Эти заведения окончило большое количество детей из абсолютно нормальных семей.
Прогнала ли Анна сына из-за мужика? Нет! Пересмотрите эту сцену — с какой радостью Анна встречает Юру.
Дальнейший разговор у них не складывается, что не удивительно — слишком мало времени они проводили вместе, им попросту не о чем говорить. И по тем временам это тоже было нормой. Холодные родители, холодные отношения. Поэтому Юра и скоренько засобирался.
Его наверняка ждала девушка, с ней ему, конечно, интересней, чем с матерью. Так что Анна для своего поколения и своего круга вполне нормальная мать. Не идеальная, но и не плохая. Обычная. Ей просто не с чего быть другой.
