— Вот еще! У меня в квартире ремонт не сделан, а я тут буду с вами деньгами делиться? И не стыдно последнее у матери отбирать?!
— Тогда отдавайте деньги за теплицы. Сто пятьдесят тысяч вынимайте и кладите вот сюда, — потребовала Лида.
— Лид, это реально дельная идея. Да, придется потратиться, но ведь и мы в накладе не останемся.
Цены в магазине ты сама видела, молчу уже о том, что вкуса там у овощей никакого.
А Теме и Ване нужны нормальные овощи, витамины, как-никак, — уговаривал жену Алексей.
Лида кивала, соглашаясь, но одновременно с этим внутренне ужасалась предстоящим тратам.
А еще – подозревала, что так просто ничего не будет. Ведь речь шла о родственниках Алексея, а они были людьми своеобразными.
Нет, не совсем уж ненормальными, но чего стоил подаренный на свадьбу старый чайный сервиз с отколовшейся ручкой на одной чашке.
Причем скол явно был давним, да и сам сервиз был Лидиным ровесником.
Чашки оказались поцарапанными, как будто вещью уже неоднократно пользовались, потом держали где-то в гараже в горе хлама, а потом уж, так и быть, сунули в честь торжества любимому сыну.
Ох, Лида сама бы в жизни такого не подарила. Просто потому, что можно было найти, даже если денег «вот совсем нет», приличный подарок в пределах двух-пяти тысяч.
Сама она чаще всего презентовала родственникам и друзьям сертификаты в самые популярные магазины.
Что мешало матери и брату супруга сделать так же?
Или вот с вещами детскими взять историю. Конечно, подержанные детские вещи – это реальный выход.
И Лида с удовольствием брала кофточки, колготки и штанишки у подруг, да и сама всегда отдавала тем, у кого были дети младше ее собственных, вещи, которые сохранили приличное состояние, но…
— Вот, бери! – свекровь гордо водрузила перед ней целых три мусорных мешка.
И плевать было бы Лиде на внешний вид упаковки, но внутри оказалось то, что полностью ей соответствовало.
Колготки, разодранные пополам. Вещи, покрытые какой-то плесенью. Залитые отбеливателем штаны. И дыры, дыры, дыры, которых было больше, чем вещей.
«Презент» не годился даже на тряпки, поэтому был выброшен на помойку сразу же после того, как свекровь, довольная заботой о внуках, покинула их квартиру.
— Слушай, Лид, знаю, мама бывает странной, когда речь идет о подарках и помощи. Но ведь нам с ней не подарками обмениваться, а дело делать.
— А между прочим, умные люди советуют никогда не вести дела с родственниками, — скептически нахмурилась Лида.
Алексей лишь покачал головой.
— Недоверчивая ты у меня. Это же мама. Ну с чего бы ей нас обманывать? Да и в чем она может вообще нас обмануть?
Дать девять килограмм помидоров вместо десяти? Или недодать лишнюю банку лечо? – Алексей усмехнулся.
Лида вздохнула, выговаривая себе за паранойю. И понимая, что на самом деле надо было соглашаться. Потому что затраты будут относительно небольшими, а польза видна невооруженным взглядом.
— Ладно, Леша, уговорил. Заказывай, — вздохнула она, чувствуя все же непонятное внутреннее беспокойство.
Дело в том, что семья уже год копила на собственную дачу. И копить предстояло еще пару лет, учитывая цены на недвижимость в окрестностях их города.
А свежих овощей и домашней консервации хотелось уже сейчас. Вот и предложила мать Алексея, Лидина свекровь, устраивающий всех выход.
— У меня ведь есть дача, да только денег нет ею заняться нормально.
А ведь если теплицы поставить, то урожая хватит и вам, и нам, и еще останется по-мелочи на продажу.
Купите тепличек шесть штук, поставим – и будет всем счастье, — уговаривала она сына.
А тот, в свою очередь, распинался о преимуществах такого вот садоводства перед женой.
Да, дача не их. Да, надо вложиться. Но все же это вполне оправданно, учитывая цены в магазинах.
Пусть у них и не Крайний Север, но цены на овощи были высокими, а сами они – не особо-то и вкусными.
А у них, между прочим, двое детей, которых надо кормить правильно. Да и самим витамины не помешают…
Теплички были куплены на следующей же неделе. И установлены в кратчайшие сроки преимущественно мужем.
Ну не виноват же был никто, что младший брат супруга как раз в это время умудрился заболеть и на пляски старшего в огороде взирал из окна, кутаясь в теплый плед, демонстративно кашляя и то и дело гоняя мать за новой кружкой чая.
Лида в их семейные взаимоотношения не лезла, хотя и недовольна была тем, что вся работа легла на плечи ее мужа.
Впрочем, Леша не возражал – радость от будущего урожая была сильней усталости.
Еще полгода ушло на то, чтобы довести до ума первый урожай. Вот только не порадовало Лиду, что из собранных овощей им отдали буквально пару килограмм явной некондиции – мятые помидоры и слишком желтые огурцы, которые детям давать явно не стоило.
— Лидусь, ну мало выросло, первый раз же пробовали. Лучше закатаем, чтобы зимой было, что есть, — распорядилась свекровь.
И тут же затребовала у Лиды принести побольше банок.
Везти пришлось дважды, каждый раз доверху забивая багажник машины и все свободное место в салоне.
Подсчитывая тару, Лида каждый раз изумлялась тому, что это количество овощей свекровь посчитала недостаточным для того, чтобы выделить хотя бы часть на еду «сейчас», но в чужой монастырь со своим уставом не лезла. Как оказалось, зря.
— Это что? – тихо спросила она, когда свекровь в ответ на напоминание о том, что пришла пора делиться заготовками, принесла совсем маленькую, поллитровую баночку лечо и еще две таких же банки одна с помидорами, а вторая с огурцами.
— Что? Вот, урожай. Кушайте. Чем богаты, как говорится…
— Ирина Валентиновна, не держите нас за … , — вспылила Лида. – Вам две машины одних только банок привезли, а вы мне сейчас приносите три дра.ных банки и утверждаете, что вот это вот – так называемый «урожай»?
— А что не так-то? Этого вам на пару недель хватит, а потом я еще принесу.
— Ирина Валентиновна!
— Ну вот что ты из меня трясешь этот урожай! Нету, понимаешь, нету больше у меня ничего!
Продала почти все, хорошо получилось – на отдых к соседке семейка приезжала, так они за дорого все, что было, позабирали.
— А как же мы?! Мы ведь вам и теплицы эти поставили только ради того, чтобы у наших детей зимой витамины были. Вы ведь божились, что все будет поровну…
— Мам, это как-то совсем некрасиво. Отдавай тогда половину денег, которые от этих дачников получила.
— Вот еще! У меня в квартире ремонт не сделан, а я тут буду с вами деньгами делиться? И не стыдно последнее у матери отбирать?!
— Тогда отдавайте деньги за теплицы. Сто пятьдесят тысяч вынимайте и кладите вот сюда, — потребовала Лида.
Уже не выкатывая никаких претензий за то, что Алексей весь день эти теплицы ставил, а она сама раком кверху на чужом огороде пахала, чтобы получить в итоге от редьки ушки.
— Обойдетесь! И вообще – будете со мной разговаривать таким тоном – вообще ничего не получите! Взялись они тут на мать орать… — Ирина Валентиновна закончила отчитывать супругов и пошла к выходу из квартиры.
Лида с трудом удержалась, чтобы не запустить в голову пожилой женщины сразу три банки с теми подачками, что та соизволила им принести после третьего напоминания.
— Я вот прямо в эти же выходные своими руками эти теплицы разберу и заберу, — кипятился Алексей после ухода матери.
Лида смотрела на так и не открытые банки с консервацией, к которым даже притрагиваться не хотелось, не то что есть, и чувствовала, как в душе поднимается очень нехорошее чувство.
Хотелось отомстить. И отомстить так, чтобы эта ста.рая …дина на себе почувствовала, каково это – когда об тебя, твой труд и твою душу вытирают ноги.
— Нет, Алеша. В эти же выходные мы ничего не сделаем. Мы сделаем все в другие дни.
Другие дни настали в июне следующего года. Начало месяца выдалось холодным и промозглым, а температура воздуха ночами опускалась до пяти-семи градусов по цельсию.
В один из будних дней, когда на даче никого не было, у ворот затормозил небольшой грузовичок, позаимствованный Алексеем на работе.
Потом ворота открылись и в них проскользнули две тени с набором инструментов.
В этот раз Лида решила помочь мужу. Во-первых, чтобы сделать все быстрей, а во-вторых – чтобы самой приложить руку к акту мщения.
Откручивая один за другим листы поликарбоната, молодая женщина с сожалением смотрела на растения.
В этой истории их было жалко больше всего, ведь Лида знала: за следующие пять ночей при такой погоде все они погибнут.
А это месяцы кропотливого труда, в том числе и ее собственного. Но все же…
— Простите, бедные, — вздохнула женщина, погладив стебли ближайших к ней саженцев. – Простите.
Сглотнув вязкий ком в горле, она отвернулась от насаждений и, стараясь больше не смотреть на них, принялась и дальше откручивать листы, защищавшие растения от неминуемой гибели.
Горько было, обидно и больно. Она ведь в душе считала их живыми. Живыми и теперь, после ее мести – обреченными на неминуемую гибель.
— Что же вы наделали, и..род..ы!!! – рыдала в трубку свекровь. – За что же вы так со мной, … ?! Как я теперь жить-то буду, что нам с сыночком есть на мою пенсию?!
Лида лишь криво ухмылялась, чувствуя, как по лицу текут злые слезы. Потому что на самом деле свекровь еще успеет посадить что-нибудь взамен погибших растений.
Правда, по старинке, под пленку, закрепленную на металлических дугах. А вот их семейные отношения уже не восстановить. Впрочем, Лида этого делать и не собиралась.
Разобранные теплички стояли в их с Алексеем гараже. Пройдет пару лет – и они снова их соберут, но уже на своей собственной даче, где никто не украдет их урожай и не обесценит их труд.
А пока что пусть стоят. Есть они не просят, да и за два года не пропадут.
