— Мама, я же говорил, что буду поздно. Олеся тоже задержится на работе, — голос Андрея звучал устало, но терпеливо.
— Сынок, я просто заехала проверить, как вы тут. Привезла немного домашних котлет, — Вероника Николаевна поставила пакет на кухонный стол.
— Хорошо, спасибо. Только в следующий раз предупреждай, пожалуйста.
— Что значит предупреждай? Я что, чужая? Эту квартиру я тебе купила, между прочим, — в голосе женщины появились жесткие нотки.
Андрей устало вздохнул:
— Мама, давай не сейчас. Я с работы, хочу отдохнуть.
В этот момент в квартире хлопнула входная дверь.
— Андрей, я дома! — раздался голос Олеси из прихожей. — Представляешь, меня отпустили пораньше, решила…
Она замерла на пороге кухни, увидев свекровь.
— Вероника Николаевна? Я… не ожидала вас увидеть.
— Здравствуй, Олеся, — свекровь окинула невестку оценивающим взглядом. — Вот, решила вас проведать, котлет привезла.
Олеся натянуто улыбнулась, снимая пиджак:
— Как мило с вашей стороны. Только было бы неплохо, если бы вы предупреждали о своих визитах.
— Я должна предупреждать о том, что хочу навестить собственного сына? — Вероника Николаевна вскинула брови.
— Это наш общий дом, — тихо, но твердо ответила Олеся. — И да, было бы хорошо знать заранее о приходе гостей.
Андрей встал между ними:
— Так, девочки, давайте без ссор. Мама просто заехала ненадолго.
Олеся поджала губы, но промолчала. Четыре года брака научили ее не спорить с мужем, когда дело касалось его матери.
Позже, когда Вероника Николаевна ушла, Олеся спросила:
— Андрей, как твоя мама попала в квартиру?
— У нее есть ключ, — пожал плечами он, не отрываясь от телефона.
— Что? Почему у нее есть ключ от нашей квартиры? Почему ты мне не сказал?
— Олеся, прекрати, пожалуйста. Это моя мама. У нее всегда был ключ от этой квартиры. Она ее купила, между прочим.
— Но ты говорил, что она подарила тебе эту квартиру. Она же твоя, ты собственник.
— Формально — да. Но мама помогла мне с покупкой, это нужно уважать.
Олеся глубоко вздохнула:
— Я уважаю твою маму и ее помощь. Но я не понимаю, почему она приходит без предупреждения. И почему у нее до сих пор есть ключ.
— Она всегда так делала. Еще до нашей свадьбы.
— До нашей свадьбы ты жил один. Теперь нас двое. Это наше общее пространство.
Андрей наконец оторвался от телефона:
— Олеся, давай закроем эту тему. Ты слишком остро реагируешь.
Олеся хотела возразить, но решила, что это бесполезно. Она уже не раз пыталась объяснить мужу свою позицию, но всегда натыкалась на глухую стену непонимания.
Весна вступала в свои права, и Олеся все чаще думала о своем загородном доме. Она унаследовала его от родителей пять лет назад. До замужества она жила там постоянно, несмотря на неудобную дорогу до работы. Дом был ее гордостью — небольшой, но уютный, с садом и старыми яблонями.
После свадьбы с Андреем она переехала в его городскую квартиру. Это было логичным решением — оттуда было гораздо удобнее добираться до офиса. В загородный дом они выбирались только на выходные, и то нечасто — Андрей не любил «деревенскую скуку», как он это называл.
В последнее время Олеся все чаще задумывалась о том, чтобы сдать дом. Он стоял пустой, а дополнительный доход не помешал бы. К тому же, за домом нужно было следить, поддерживать его в хорошем состоянии.
— Андрей, я хочу с тобой посоветоваться, — начала Олеся разговор за ужином. — Я думаю сдать загородный дом.
Муж удивленно поднял глаза:
— Зачем? Мы же иногда туда ездим.
— Три раза за прошлый год — это не «иногда». Дом пустует, а я могла бы получать с него доход. К тому же, за ним нужен уход.
— А твои родственники? Они же тоже иногда там бывают.
— Последний раз мой брат приезжал туда два года назад. Все понимают, что дом теперь мой, и спрашивают разрешения.
Андрей задумался:
— Знаешь, а ведь моя мама давно хотела пожить за городом. Говорит, врач ей рекомендовал свежий воздух для давления. Может, пусть она поживет там какое-то время?
Олеся удивленно посмотрела на мужа:
— Твоя мама? В моем доме?
— А что такого? Дом все равно пустует. Тебе что, жалко?
— Дело не в том, что мне жалко, — осторожно подбирала слова Олеся. — Просто мы с твоей мамой… у нас непростые отношения. И потом, я хотела сдавать дом, получать доход.
— Олеся, ты серьезно? — Андрей нахмурился. — Моя мама отдала мне квартиру, в которой мы живем, а ты жалеешь ей пустующий дом на пару месяцев?
— Я не жалею. Я просто хочу, чтобы ты понял: это мой дом, и я имею право решать, что с ним делать.
— Конечно, твой, — поспешно согласился Андрей. — Я просто предложил вариант. Подумай об этом, ладно?
Олеся кивнула, хотя внутри у нее все сжалось. Она прекрасно знала, чем обычно заканчивались такие «предложения» от мужа.
Неделю спустя Олеся созвонилась с риелтором, и тот быстро нашел семейную пару с ребенком, готовую снять дом на длительный срок. Они договорились о встрече в субботу — Олеся хотела показать дом, обсудить детали и подписать договор.
В пятницу вечером она сообщила об этом Андрею:
— Завтра еду в загородный дом. Приедут потенциальные квартиранты, будем обсуждать условия аренды.
— Что? — Андрей оторвался от ноутбука. — Но мы же не решили этот вопрос!
— Андрей, мы обсудили это неделю назад. Я сказала, что хочу сдать дом. Ты предложил поселить там твою маму, я сказала, что хочу получать доход. На этом разговор закончился.
— Я думал, ты еще подумаешь! — он выглядел искренне расстроенным. — Мама уже настроилась, что поживет там. Она даже вещи начала собирать!
Олеся застыла:
— Что значит «настроилась»? Ты ей сказал, что она может жить в моем доме? Без моего согласия?
Андрей виновато опустил глаза:
— Я подумал, что раз ты не возражала тогда за ужином…
— Андрей! Я прямым текстом сказала, что хочу сдавать дом!
— Но это же моя мама! Она нам помогла с квартирой! Неужели нельзя пойти ей навстречу?
Олеся глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться:
— Послушай. Я ценю помощь твоей мамы с квартирой. Правда. Но этот дом — мой. Я имею право распоряжаться им по своему усмотрению. И я решила его сдавать.
— Тебе деньги важнее отношений с моей мамой?
— При чем тут деньги? Речь о том, что ты принимаешь решения за меня, касающиеся моей собственности!
— Я просто хотел помочь маме! Она в последнее время неважно себя чувствует. Врач сказал, ей нужен свежий воздух, покой…
— Андрей, я сочувствую твоей маме. Но это не повод распоряжаться моим имуществом без спроса.
Разговор закончился ничем. Андрей ушел в спальню, хлопнув дверью, а Олеся осталась на кухне, пытаясь собраться с мыслями перед завтрашней встречей.
Суббота выдалась солнечной. Олеся выехала пораньше, чтобы успеть привести дом в порядок перед приездом потенциальных арендаторов. Она не была там почти два месяца и волновалась о состоянии участка после зимы.
Подъехав к дому, она с удивлением заметила чужую машину на подъездной дорожке. Сердце неприятно сжалось. Неужели риелтор с клиентами приехали раньше? Но машина показалась ей знакомой…
Олеся припарковалась рядом и нерешительно подошла к двери. К своему изумлению, она обнаружила, что замок открывается с трудом — как будто изнутри был вставлен другой ключ. После нескольких попыток дверь наконец поддалась.
В нос ударил запах незнакомых духов. В прихожей стояли чужие туфли и зонт, которого Олеся никогда раньше не видела.
— Здравствуйте? Есть кто-нибудь? — неуверенно позвала она, проходя в гостиную.
То, что она увидела, заставило ее замереть на месте. Гостиная полностью преобразилась. Вместо ее старого дивана стоял новый, кремового цвета. Ее любимое кресло исчезло, а на его месте появился журнальный столик неизвестного происхождения. На стенах висели чужие картины. Даже занавески были другие!
— О, Олеся! — из кухни вышла Вероника Николаевна с чашкой в руках. — Ты приехала! А мы тебя не ждали.
— Вероника Николаевна?! — Олеся почувствовала, как ее захлестывает волна гнева. — Что вы делаете в моем доме? И что случилось с моими вещами?
— Твой дом? — свекровь удивленно подняла брови. — Андрей сказал, что я могу тут пожить. А вещи… ну, твои были такие старомодные, я решила немного обновить обстановку.
— Кто вам дал ключ от моего дома? — Олеся с трудом сдерживала дрожь в голосе. — И где мои вещи?
— Андрей дал ключ, разумеется. А вещи… некоторые я убрала в кладовку, а что-то пришлось выбросить — совсем уж старье было.
— Выбросить? — Олеся не верила своим ушам. — Вы выбросили мои вещи?
— Не повышай голос, — строго сказала Вероника Николаевна. — Что за манеры? Я просто избавилась от хлама. Посмотри, как стало уютно!
Олеся оглядела комнату. Ее охватило чувство нереальности происходящего. Дом, в котором она выросла, дом ее родителей, был неузнаваем.
— Вероника Николаевна, — она старалась говорить спокойно, — вы должны немедленно покинуть мой дом.
— Что за глупости! Я тут останусь как минимум на лето. Мне врач прописал свежий воздух.
— Я не давала согласия на то, чтобы вы жили в моем доме. Более того, я сегодня показываю его арендаторам. Они приедут через два часа.
Вероника Николаевна усмехнулась:
— Арендаторам? Андрей ничего не говорил про арендаторов. Он сказал, что я могу спокойно жить здесь. Я даже вещи перевезла, как видишь.
Олеся достала телефон:
— Я звоню Андрею.
— Звони, — пожала плечами свекровь. — Он в курсе, что я здесь.
Андрей не брал трубку. Олеся набрала еще раз, потом еще. Наконец он ответил:
— Да, Олеся? Я занят немного.
— Андрей, — перебила она, — что твоя мать делает в моем доме? Она переставила мебель и выбросила мои вещи!
Трубка на несколько секунд замолчала.
— Андрей?
— Олеся, успокойся, — наконец произнес он. — Мама просто хотела сделать дом уютнее. Она же для нас старается.
— Для нас?! Она выбросила вещи моих родителей! И почему она вообще там? Я же сказала, что хочу сдавать дом!
— Я думал, мы это обсудили, — голос Андрея звучал устало. — Тебе что, жалко? Дом все равно пустовал.
— Он пустовал, потому что это мой дом, и я так решила! И сегодня сюда приедут арендаторы, с которыми я договорилась неделю назад!
— Ты не можешь так поступить с моей мамой. Она уже обосновалась там.
— Обосновалась?! Без моего разрешения?! — Олеся почти кричала. — Андрей, приезжай сюда немедленно и забери свою мать.
Она отключилась, не дожидаясь ответа.
Вероника Николаевна наблюдала за ней с легкой улыбкой:
— Что, Андрюша не поддержал тебя? Неудивительно. Он хороший сын, заботится о матери. У нас в семье это ценится.
— Это не ваш дом, — твердо сказала Олеся. — Я здесь хозяйка, и я решаю, кто тут будет жить.
— Ты эгоистка, Олеся, — покачала головой свекровь. — Мы с Андреем дали тебе крышу над головой в городе, а ты жалеешь пустующий домик для его родной матери.
— Вы не давали мне крышу над головой. Андрей — мой муж, и мы живем вместе в его квартире. Такое бывает в семьях.
— В его квартире, которую купила я! — повысила голос Вероника Николаевна. — И я имею право получить что-то взамен!
Ситуация становилась все более напряженной, когда во двор въехала еще одна машина. Андрей примчался из города в рекордно короткие сроки.
— Что тут происходит? — спросил он, входя в дом и оглядывая преобразившуюся гостиную.
— Твоя мать вломилась в мой дом, переставила мебель и выбросила вещи моих родителей, — отчеканила Олеся.
— Какая грубость! — всплеснула руками Вероника Николаевна. — Я не вламывалась, у меня есть ключ. А вещи были старые, страшные, я просто сделала здесь уютно.
Андрей растерянно переводил взгляд с жены на мать:
— Мама, ты действительно выбросила вещи?
— Я не выбрасывала ничего ценного, — отмахнулась Вероника Николаевна. — А то, что выбросила, давно пора было выкинуть. Хлам!
— Это были вещи моих родителей! — в глазах Олеси стояли слезы ярости. — Кто дал вам право решать, что с ними делать?
— Андрей сказал, что я могу тут жить, — пожала плечами свекровь. — А жить среди старья я не могу. У меня давление.
Олеся повернулась к мужу:
— Это правда? Ты сказал ей, что она может тут жить?
Андрей виновато опустил глаза:
— Я сказал, что, возможно, она сможет тут погостить какое-то время. Но я не давал разрешения выбрасывать вещи!
— Какое-то время? — вмешалась Вероника Николаевна. — Андрюша, ты обещал, что я могу жить здесь все лето! Я даже квартиру сдала на три месяца!
— Что? — Олеся и Андрей воскликнули одновременно.
— Ты сдала свою квартиру? — недоверчиво спросил Андрей.
— Да, сдала. На три месяца. Семье с Урала, они приехали тут работать, — Вероника Николаевна выглядела очень довольной собой. — Так что теперь мне некуда идти.
— И когда ты собиралась мне об этом сказать? — Андрей был явно шокирован.
— Я думала, ты поймешь. Ты же сам предложил, чтобы я пожила тут. А дома я не мебель поменяла, не ремонт затеяла — просто сдала на время. Что такого?
Повисло тяжелое молчание. Первой его нарушила Олеся:
— Вероника Николаевна, меня не интересуют ваши договоренности с сыном насчет моего имущества. Через полтора часа сюда приедут люди, которые будут снимать этот дом. У меня с ними предварительный договор.
— Какие еще люди? — нахмурилась свекровь.
— Семья с ребенком. Они будут жить здесь и платить мне арендную плату.
— Ты не можешь их сюда пустить! Я уже тут живу!
— Вы живете тут незаконно, без моего разрешения. Это называется самовольное проникновение в жилище.
— Ты угрожаешь мне законом? — глаза Вероники Николаевны гневно сверкнули. — Ты забыла, что живешь в квартире, которую я купила?
— Вы подарили эту квартиру Андрею. Она принадлежит ему, а не вам. А этот дом принадлежит мне.
— Андрей! — свекровь повернулась к сыну. — Ты слышишь, как она со мной разговаривает? Неблагодарная! Мы ее приютили, а она…
— Мама, — прервал ее Андрей, — хватит. Давай успокоимся и поговорим как взрослые люди.
Он повернулся к Олесе:
— Олеся, ты не могла бы отменить встречу с этими арендаторами? Мама уже здесь, ей некуда идти. Может, пусть поживет до конца лета, а потом мы решим этот вопрос?
— Нет, — твердо ответила Олеся. — Я не могу и не хочу отменять встречу. Я обещала этим людям. Они рассчитывают на этот дом.
— А как же моя мама? Ей придется возвращаться в город, искать жилье!
— Это ее проблемы. Она сама сдала квартиру, не спросив ни тебя, ни меня. Она взрослый человек и должна отвечать за свои поступки.
Вероника Николаевна театрально схватилась за сердце:
— Ты слышишь, Андрюша? Твоя жена выгоняет меня на улицу! Собственную свекровь!
— Никто не выгоняет вас на улицу, — устало сказала Олеся. — Вы можете вернуться в город и снять квартиру на деньги, которые получили от сдачи своей.
— У меня давление! Мне нужен свежий воздух! Врач сказал…
— Мама, — осторожно начал Андрей, — а куда делись деньги от сдачи квартиры? Может, действительно снять что-то за городом?
Вероника Николаевна замялась:
— Я их отложила. На лечение. И вообще, что за допрос?
Неловкую тишину нарушил звук подъезжающей машины. Олеся выглянула в окно:
— Приехали арендаторы. Раньше, чем я ожидала.
— Что ты им скажешь? — спросил Андрей.
— Правду. Что дом сдается, как мы и договаривались.
— А моя мама?
— Это не моя проблема, Андрей. Если бы вы спросили моего разрешения, все могло быть иначе. Но вы поставили меня перед фактом.
Она вышла встречать гостей. Арендаторами оказались приятная молодая пара с маленькой дочкой. Они были в восторге от дома и участка.
— Здесь так чудесно! — восхищалась женщина. — И для Алисы отличное место — и воздух чистый, и есть где бегать.
— Когда мы сможем заехать? — спросил ее муж, протягивая Олесе задаток.
— Я… — Олеся запнулась, бросив взгляд на стоящих в дверях Андрея и его мать. — Мне нужно еще кое-что уладить. Давайте созвонимся завтра, хорошо?
Расстроенные неопределенностью арендаторы уехали, а Олеся вернулась в дом.
— Довольны? — спросила она, глядя на Андрея.
— Олеся, ну зачем ты так? — устало ответил он. — Давай найдем компромисс.
— Какой компромисс, Андрей? Твоя мать вломилась в мой дом, выбросила мои вещи, полностью изменила обстановку, и все это без моего разрешения! И ты еще спрашиваешь, почему я не иду на компромисс?
— Я не вламывалась! — возмутилась Вероника Николаевна. — У меня был ключ!
— Ключ, который вы получили от моего мужа, а не от меня — владелицы дома!
Вероника Николаевна покачала головой:
— Олеся, я всегда знала, что ты эгоистка. Но не думала, что до такой степени. Выгонять родную свекровь, которая дала тебе крышу над головой в городе…
— Вы мне ничего не давали! — не выдержала Олеся. — Хватит повторять эту ложь! Вы подарили квартиру своему сыну задолго до нашего знакомства. Он — собственник, не вы!
— Но если бы не я…
— Мама, хватит, — неожиданно твердо сказал Андрей. — Олеся права. Ты не имела права заявляться сюда без ее разрешения. И тем более не имела права выбрасывать ее вещи.
Вероника Николаевна изумленно уставилась на сына:
— Что? Ты на ее стороне? После всего, что я для тебя сделала?
— Я не на чьей-то стороне, мама. Я просто говорю, что ты поступила неправильно. И я был неправ, когда дал тебе ключ без ведома Олеси.
— Неблагодарный! — вскричала Вероника Николаевна. — Я отдала тебе квартиру! Я всю жизнь на тебя положила!
— И я всегда буду благодарен тебе за это, — спокойно ответил Андрей. — Но это не дает тебе права вмешиваться в нашу жизнь.
— Ну и оставайтесь тут вдвоем! — Вероника Николаевна схватила свою сумку. — А я поеду домой. Найду, где переночевать, не беспокойтесь!
Она выскочила из дома, громко хлопнув дверью. Через минуту послышался звук отъезжающей машины.
Олеся и Андрей остались одни в гостиной.
— Прости меня, — тихо сказал Андрей, глядя в пол. — Я не должен был давать ей ключ без твоего разрешения.
Олеся молчала, разглядывая незнакомую обстановку своего родного дома.
— Где мои вещи, Андрей? Те, что она не выбросила?
— Не знаю. Может, в кладовке? Давай посмотрим.
Они нашли часть вещей Олеси сваленными в кладовке. Некоторые были поломаны, другие испачканы. Любимое кресло ее отца исчезло бесследно, как и несколько памятных вещей.
— Она не имела права, — тихо сказала Олеся, держа в руках разбитую фоторамку с семейной фотографией.
— Знаю, — Андрей выглядел подавленным. — Я поговорю с ней. Заставлю извиниться. Она возместит ущерб.
— Дело не в вещах, Андрей, — Олеся бережно положила разбитую рамку на стол. — Дело в уважении. Твоя мать не уважает меня, мои решения, мою собственность. И что хуже всего — ты поддерживаешь её в этом.
Андрей провёл рукой по волосам:
— Я не поддерживаю, я просто пытался всем угодить.
— Нельзя угодить всем, особенно когда одна сторона совершенно не считается с другой.
В комнате повисла тяжёлая тишина. Олеся медленно обходила свой некогда уютный дом, который теперь стал чужим.
— Я позвоню арендаторам, — сказала она наконец. — Скажу, что могут заезжать через неделю. За это время нужно вернуть дом в порядок и вывезти вещи твоей матери.
— Олеся, может, не стоит торопиться? — осторожно спросил Андрей. — Мама сейчас расстроена. Ей действительно некуда идти.
Олеся резко повернулась к нему:
— Серьёзно? После всего, что произошло, ты всё ещё её защищаешь?
— Я не защищаю! Просто… она же моя мать.
— А я твоя жена! И это мой дом! — Олеся с трудом сдерживала слёзы. — Четыре года, Андрей. Четыре года я терпела её постоянное вмешательство в нашу жизнь. Её неожиданные визиты, её критику, её уверенность, что она имеет право распоряжаться нашим временем, нашей квартирой, а теперь и моим домом!
Андрей молчал, опустив голову.
— Ответь мне, — продолжила Олеся, немного успокоившись, — если бы моя мать вломилась в твою квартиру, переставила мебель и выбросила твои вещи — как бы ты себя чувствовал?
— Не сравнивай, — пробормотал Андрей. — Твоя мать никогда так не сделала бы.
— Именно! Потому что она уважает наше личное пространство. Потому что она понимает, что мы взрослые люди и сами решаем, как нам жить.
Олеся подошла к окну, глядя на знакомый с детства сад, который теперь тоже выглядел по-другому — часть кустов была обрезана, появились какие-то новые посадки.
— Я больше так не могу, Андрей.
— Что ты имеешь в виду? — он встревоженно посмотрел на неё.
— Я устала жить в постоянном напряжении. Устала от того, что твоя мать считает меня временным приложением к тебе. Устала доказывать, что имею право на собственное мнение и решения.
— Олеся, пожалуйста…
— Нет, послушай. Я много думала об этом последнее время. То, что произошло сегодня — это просто последняя капля. Я остаюсь жить здесь, в своём доме.
— Что? Но как же работа? Тебе придётся ездить…
— Найду новую работу ближе к дому или договорюсь о частичной удалёнке. Как-нибудь решу этот вопрос.
— А как же я? — растерянно спросил Андрей.
Олеся повернулась к нему:
— Это зависит от тебя. Ты можешь остаться со мной, и мы вместе будем строить нашу жизнь — без постоянного вмешательства твоей матери. Или ты можешь вернуться в город, к ней. Решать тебе.
— Ты ставишь мне ультиматум? Выбирать между женой и матерью?
— Нет, Андрей. Я прошу тебя выбрать между здоровыми и нездоровыми отношениями. Между уважением и неуважением. Я не прошу тебя отказаться от матери — я прошу установить границы в общении с ней.
Андрей опустился на незнакомый диван, который его мать поставила в доме Олеси:
— Я не знаю, что делать.
— Подумай, — мягко сказала Олеся. — У тебя есть время. А сейчас давай разберёмся с этим беспорядком.
Они провели весь день, приводя дом в порядок, возвращая на место уцелевшие вещи Олеси, составляя список того, что нужно будет купить взамен утраченного. Вероника Николаевна не звонила и не приезжала.
Вечером, когда они сидели на крыльце, наблюдая закат, Андрей тихо сказал:
— Я позвонил маме. Она остановилась у своей сестры.
— Это хорошо, — кивнула Олеся. — У неё есть где жить.
— Она всё ещё злится. Говорит, что ты настраиваешь меня против неё.
Олеся грустно улыбнулась:
— Я так и думала.
— Но я сказал ей, что она не права. Что она нарушила твои границы и должна извиниться.
— И что она ответила?
— Обиделась ещё больше. Сказала, что я неблагодарный сын и что ты меня совсем окрутила.
— Неудивительно.
Они помолчали. В наступающих сумерках сад выглядел таинственно и умиротворённо.
— Я решил, — тихо сказал Андрей. — Я остаюсь с тобой. Здесь.
Олеся повернулась к нему, удивлённо приподняв брови:
— А как же работа?
— Можно ездить. Не так уж и далеко. К тому же, я давно думал о смене работы. Может, это хороший повод.
Олеся осторожно взяла его за руку:
— А твоя мама?
— Я буду общаться с ней. Но на наших условиях. С уважением к твоим границам и к нашей семье.
Он крепко сжал её руку:
— Прости меня, Олеся. Я должен был давно это сделать. Должен был защищать нас, а не потакать маме во всём.
Олеся прислонилась к его плечу:
— Нам будет непросто. Твоя мама не смирится так легко.
— Знаю. Но теперь мы вместе в этом. По-настоящему вместе.
Прошёл месяц. Олеся и Андрей обустроились в загородном доме. Как и предполагала Олеся, Вероника Николаевна не извинилась и не признала своей неправоты. Более того, она начала распускать среди родственников слухи о «неблагодарной невестке», которая «увела сына из семьи» и «выгнала свекровь на улицу».
Некоторые родственники поверили ей и стали холодно относиться к Олесе. Другие, зная характер Вероники Николаевны, отнеслись к её рассказам скептически.
Андрей регулярно навещал мать в городе, но она неизменно встречала его упрёками и обвинениями в адрес Олеси. Постепенно его визиты становились короче и реже.
— Мама не меняется, — грустно говорил он, возвращаясь от очередного визита. — Всё ещё считает, что ты её обокрала, забрав меня.
— Ей нужно время, — отвечала Олеся, хотя в глубине души сомневалась, что свекровь когда-нибудь изменит своё отношение.
В конце лета Вероника Николаевна неожиданно приехала к ним. Олеся встретила её настороженно, но вежливо.
— Проходите, Вероника Николаевна, — она открыла дверь. — Андрей будет рад вас видеть. Он в саду.
Свекровь окинула её холодным взглядом и прошла в дом, не сказав ни слова. Олеся глубоко вздохнула и пошла на кухню готовить чай.
— Андрюша! — донёсся до неё голос свекрови из сада. — Как ты тут живёшь? В такой глуши? Возвращайся в город, к людям!
Олеся не слышала, что ответил Андрей, но через несколько минут они вместе вошли в дом. Андрей выглядел напряжённым, но решительным.
— Мама, — сказал он, когда они сели за стол, — я рад, что ты приехала. Но ты должна понять: это наш дом. Мы с Олесей сами решаем, как нам жить.
— Конечно, сынок, — неожиданно покладисто ответила Вероника Николаевна. — Я просто беспокоюсь о тебе. Мать имеет право беспокоиться, верно?
Олеся промолчала, разливая чай.
— Я вот что подумала, — продолжила свекровь, деланно улыбаясь. — Мне тут Нина Петровна, ваша соседка, сказала, что напротив вас продаётся дом. Небольшой, но уютный. Как раз для одинокой пожилой женщины.
Олеся замерла с чайником в руке. Андрей удивлённо посмотрел на мать:
— Ты хочешь купить дом здесь?
— А что такого? — пожала плечами Вероника Николаевна. — Ты же сам говорил, что мне нужен свежий воздух. И я буду рядом с тобой. Буду помогать с хозяйством, с готовкой…
Она бросила торжествующий взгляд на Олесю.
— Мама, я не думаю, что это хорошая идея, — осторожно сказал Андрей.
— Почему это? — Вероника Николаевна явно ожидала другой реакции. — Ты что, не хочешь, чтобы твоя мать была рядом?
— Дело не в этом. Просто… мы с Олесей только начали строить нашу жизнь здесь. По-своему. И мне кажется, нам нужно пространство. Самостоятельность.
— Самостоятельность? — фыркнула свекровь. — От родной матери? А от неё, — она кивнула в сторону Олеси, — значит, не нужна самостоятельность?
— Вероника Николаевна, — тихо сказала Олеся, — мы с Андреем — семья. Муж и жена. Мы живём вместе, и это нормально. Но вы — его мать, и у вас должна быть своя жизнь.
— Не указывай мне, как жить! — резко ответила свекровь. — Андрей, ты слышишь, как она со мной разговаривает?
— Мама, прекрати, — твёрдо сказал Андрей. — Олеся ничего плохого не сказала. И она права. У тебя должна быть своя жизнь, а у нас — своя.
— Значит, ты всё-таки выбрал её, а не меня, — Вероника Николаевна поджала губы. — Ну что ж, я так и знала.
Она резко встала из-за стола:
— Не буду вам мешать. Но запомни, сынок: мать у тебя одна, а жены… жёны приходят и уходят.
С этими словами она направилась к выходу. Андрей пошёл за ней:
— Мама, не нужно так. Давай поговорим спокойно.
— Не о чем говорить! — отрезала она, выходя из дома. — Ты сделал свой выбор.
Хлопнула дверца машины, заурчал мотор, и Вероника Николаевна уехала, не попрощавшись.
Андрей вернулся в дом и тяжело опустился на стул:
— Я надеялся, что она поймёт.
Олеся подсела к нему и взяла за руку:
— Не вини себя. Ты сделал всё, что мог.
— Но она моя мать.
— И всегда будет ею. Даже несмотря на все разногласия. Просто ей нужно время, чтобы принять изменения.
Они оба понимали, что примирения со свекровью в ближайшее время не предвидится. Вероника Николаевна была не из тех, кто признаёт свои ошибки или меняет свои взгляды.
Но сидя в уютной гостиной своего дома, держа в руках руку мужа, Олеся впервые за долгое время чувствовала покой. Они выстояли. Сохранили свою семью и определили её границы. И даже если Вероника Николаевна никогда не смирится с этим, даже если она продолжит считать невестку виноватой во всех бедах — это уже не сможет разрушить то, что они построили вместе.
Иногда для счастья нужно не только любить и прощать, но и уметь защищать то, что тебе дорого. Даже если для этого приходится говорить «нет» тем, кого любишь.
