— Хороший-то хороший! А приведет какую-нибудь … и сразу мать будет не нужна!
Ты же знаешь, чем они все сейчас думают! Чем угодно – только не головой! – ответила мама.
Артем Мариничев был очень хорошим сыном. Послушным и горячо любящим свою мамочку: папа их бросил очень давно.
Поэтому мама тянула его практически одна: алименты были смехотворными.
Как там говорится: не досыпала, не доедала – в одно место кидала. Да, в любимого сыночка – Темочку!
И Темочка вырос всем на зависть: умный, работящий, нежадный и немелочный! И очень симпатичный – эдакий брутальный интеллектуал. Или интеллектуальный брутал – кому как нравится!
И не стоит говорить, что такого не бывает: еще как бывает!
К своим тридцати пяти годам он уже имел свою квартиру и неплохую иномарку: мужчина работал бизнес-аналитиком в крупной компании и пользовался заслуженным авторитетом.
А оплата была, глядя по товару: поэтому, Артем зарабатывал очень хорошие деньги.
Короче, идеальный вариант мужа. И претендентки на место спутницы жизни были: еще бы! Но пока Тема оставался холостяком.
Как так? Тридцать пять – и один? Да, такое случается! Просто все время что-то реально мешало отношениям.
Точнее, не что-то, а кто-то — любимая мама: она стала сильно хворать.
Ну, что – и это бывает: чай, не шашнадцать! И чего же вы хотите? Не всем же быть активными пенсионерами 65+, мотающимися с палками для скандинавской ходьбы по окрестным паркам!
И в болезни любимой мамы не было ничего странного или предосудительного: обычные хвори немолодой и замученной жизнью тетки.
Но все происходило очень некстати: прямо перед назначенными датами свадьбы – таких случаев уже было несколько.
И бракосочетание приходилось, конечно же, отменять: а как по-другому? Мамочка при см..ерти, а он празднует?
А потом невесты как-то исчезали – растворялись в суете или аннигилировались, что ли, и уже сами не хотели выходить за него замуж.
И три раза прошли для мужчины без последствий. А вот последняя, Милка, оставила на сердце мужчины незаживающую рану: наверное, это была, действительно настоящая любовь и его женщина.
Девушка пришла недавно в возглавляемый им отдел, и между ними сразу возникли чувства. Поэтому, чего тянуть? – решили оба и подали заявление: был уже назначен день свадьбы.
Но тут мамочка по-настоящему слегла! И продолжала болеть и по сей день: тяжелые гипертонические кризы следовали один за другим.
Поэтому, дата регистрации брака успешно миновала почти десять дней назад. А красивая Мила неожиданно, без объяснений, перевелась в другой отдел. Хотя он пытался объяснить, что как только – так сразу!
Но девушка, уже познакомившаяся с будущей свекровью, ничего не хотела слушать, хотя мужчина пытался все разъяснить во время обеденного перерыва — обедали-то они в одном месте! А терять ее он не хотел.
Сегодня Артем предупредил на работе, что задержится и заехал утром проведать любимую маму: прошлой ночью у нее опять случился гипертонический криз и приезжала скорая.
— Предлагают госпитализацию, — слабым голосом произнесла Зоя Ивановна.
— Мамочка, соглашайся! – попросил сын. — И тебе будет лучше, и мне спокойнее: я же не могу к тебе каждый день ездить!
Но мама наотрез отказалась ложиться в больницу:
— Как я оставлю тебя одного?
— Так я уже — большой мальчик! – попробовал пошутить Тема. — Справлюсь!
— Это тебе только кажется, — безапелляционно произнесла женщина. – Буду болеть дома!
Разговор был окончен, и сын убежал на работу. Но вечером, на всякий случай, решил заехать еще раз: госпитализацию просто так предлагать не станут.
Время было зимнее, а в комнатах свет не горел: их окна выходили на проезжую часть.
«Наверное, спит», — подумал Артем и не стал звонить. А открыл дверь своим ключом и тихонько, чтобы не разбудить тяжелобольную маму, вошел.
Но тут с ярко освещенной кухни послышался разговор. И сын невольно прислушался…
— Надо из него выжать по-максимуму, пока не женился! – услышал мужчина голос мамы.
— А что изменится? Он же у тебя – хороший сын! – этот голос уже принадлежал маминой подруге – тете Ане, которую мужчина знал с детства: видимо, она заехала навестить больную товарку.
— Хороший-то хороший! А приведет какую-нибудь … и сразу мать будет не нужна!
Ты же знаешь, чем они все сейчас думают! Чем угодно – только не головой!
Разве не слышала про ночную кукушку, которая перекукует всех остальных?
— Ну, и как ты все это делаешь в плане стратегии и тактики? – поинтересовалась подруга. – Давай – колись!
— Да элементарно, Ватсон: с помощью болячек, чего же еще! Он же у меня – любящий, очень трепетный и сразу начинает волноваться, когда скажу, что приезжала скорая!
А начать я решила с буквы Г: гипертония и гипотиреоз – в интернете же все есть! Кстати, очень мне подходит!
Тема похолодел: да, у мамы участились необъяснимые подъемы давления – к ней постоянно ездила скорая.
И первый раз это появилось, когда он привел невесту Ленку знакомиться: это произошло два года назад – до этого сын не заговаривал о женитьбе.
— А как же ты потом выкручиваешься — со скорой-то? Они же ампулы после инъекций оставляют!
— Подумаешь, проблема: купила в аптеке гипотензивное в ампулах, которое без рецепта! И оставляю пустые на тумбочке после приезда этой самой несуществующей скорой: вот, посмотри — мне сделали укол! А лекарство спускаю в туалет: комар носа на подточит!
А еще я, после каждого, так называемого, приступа, у него что-то прошу: вырабатываю условный рефлекс и чувство вины, так сказать! – продолжала мама. – А теперь он уже и сам предлагает: тебе ничего не надо, мамочка?
Короче, беру на ремонт провала, чтобы не слишком провалился! – произнесла женщина известную всем цитату и сама засмеялась удачной шутке.
Но сыну было не до смеха: происходящее предстало перед ним в своем ужасающем свете и откровенном цинизме…
— А мне всегда надо: ты же меня знаешь! Денежки-то, они – не лишние! Да и жить я привыкла хорошо: Темка-то зарабатывает прилично! А на пенсию не шибко разгуляешься…
Тема прибалдел: вот оно, оказывается, как! И стал прислушиваться внимательнее.
А мама радостно продолжала:
— Я эти самые болезни использую против его женитьбы! Да, как надумает жениться – я сразу в тяжелейшем состоянии!
«А ведь, и правда!» – подумал ошеломленный Артем.
Так, собственно, всегда и происходило: мама не одобрила ни одной его девушки!
Да что там – не одобрила: она практически все разы находилась при сме..рти!
Нет, никакого «только через мой труп!» не было! Просто небольшие высказывания в сторону очередной пассии.
А потом мама заболевала: тяжело и надолго. И все само собой сходило на «нет»: извини, дорогая, но придется повременить — у меня мама….
Только неглупый мужчина никогда не связывал эти события: думал, просто мамочка понервничала. И откладывал женитьбу, а потом все происходило само собой. Да, брутальный Артем оказался обычным маменькиным сынком Темочкой!
А когда люди сами всегда говорят правду, то они даже представить не могут, что можно так бессовестно врать. Поэтому мужчина и принимал происходящее за чистую монету.
Вот только последняя, Мила, в отличие от остальных, никуда не делась из его сердца. И сидела там ноющей занозой… Может, рано еще?
— А потом – что? Перейдешь к букве Д? – предположила тетя Аня. – А там – деменция, моя дорогая! Не боишься?
— Надо будет, сыграю и деменцию! – хохотнула «тяжело больная» мама. – Ты же меня знаешь! Только там и кроме деменции полно всего: одних только дистрофий в разных местах – немерено!
Кстати, я уже добавила себе кое-что, чтобы уж точно закрепить эти самые рефлексы!
— Да, повезло тебе с Темкой! – завистливо вздохнула тетя Аня. – А ты – прямо народная артистка всяческих – больших и малых – театров!
А если просечет? Он же у тебя, вроде, аналитик! Вдруг проанализирует твое поведение, мамашка, и это ему не понравится? Хана тогда тебе со всеми твоими выкрутасами!
— Да где ему просечь? Он же у меня – честный тюфяк! Ему даже в голову такое не может прийти: любимая мамочка – и вруша!
А я действую очень осторожно – все симптомы изучила! Ну, что – кто молодец? Я молодец!
«Да, ты молодец, мамочка! – грустно подумал мужчина. А я, действительно – тюфяк!»
Тилинькнула микроволновка, и мама сказала:
— Вот и пирожки подогрелись! А ты говорила – торта хватит!
А ведь еще утром, когда к ней забегал до работы сын, жаловалась на отсутствие аппетита…
К тому же, ей было нельзя есть жирный и сладкий торт. Все знают, что диабет — не шутки: привет тебе, буква Д!
И желчный пузырь — да-да, та самая дискинезия: любимая мамочка оказалась очень изобретательной – все шло по намеченному ею плану…
Можно было, конечно, выйти на кухню, заорать и уличить ее во вранье сразу. Но воспитанный и интеллигентный мужчина предпочел тихонько выйти из квартиры, потом — на улицу и пойти, куда глаза глядят: настолько его ошеломило услышанное.
Оказывается, его любимая мама вовсе не болела, а выжимала из него по-максимуму. Но почему?
Неужели нельзя было просто попросить? Он же никогда не отказывал ей в деньгах и каждый месяц переводил на карту хорошую фиксированную сумму! И это – помимо регулярных просьб на «милые мелочи».
Да и столичная пенсия у нее была неплохой!
Почему же ей, неглупой, в общем-то, тетке понадобились какие-то фокусы с условными рефлексами и несуществующими болезнями? И зачем было так изощряться?
Теперь стали понятны претензии к приводимым им знакомиться девушкам: видимо, желаемый максимум для мамы еще не наступил. А он-то, наивняк, думал, что она, действительно хочет, чтобы он нашел себе хорошую жену…
Ведь тогда Зоя Ивановна, валяющаяся с очередным приступом, почти убедила его, что Милочка из возглавляемого им отдела — совершенно ему не пара. А он, неглупый и самодостаточный мужик, почему-то повелся на эту чушь и поверил.
Точнее, не поверил, а уступил, ду.бина! Ведь, в случае его несогласия, у мамы резко ухудшалось состояние:
— Ты, что – моей см..ерти хочешь?
А кто из нормальных детей хочет см..ерти матери?
Но тогда он очень переживал и даже взял пару отгулов, чтобы не объясняться с Милкой: да и что тут скажешь, братец ты мой, когда свадьба накрывается медным тазом?
А когда нужные слова были найдены, и он вышел на работу, невеста уже перешла в другой отдел и категорически отказалась с ним по этому поводу разговаривать.
Тема шел домой пешком и обдумывал сложившееся положение: ему стало запоздало ясно, что им банально манипулировали.
Мужчину переполняли досада, разочарование и недоумение: за что она с ним так? Неужели все это стоит его порушенной судьбы? И на этих руинах мамочка пыталась выстроить свое зыбкое счастье…
Это было несколько высокопарно, но удивительно верно.
Придя домой, первым делом Артем позвонил Милке. Да, той самой, что занозой сидела в его сердце: на предмет встретиться и поговорить.
И Милочка — слава тебе, Всевышний! — неожиданно ответила на звонок – видимо, мысли материальны! И согласилась встретиться и поговорить!
Ведь они после того непонятного разрыва толком так и не объяснились: сначала у него не было слов, а потом она не хотела его слушать.
— Хорошо, назначай время, — сказала девушка.
— А можно я сейчас приеду? – спросил Артем, хотя на часах была уже половина десятого: буду в ногах валяться, но верну — ждать было просто невыносимо!
— Приезжай, Темыч: жду! – Мила назвала его забытым именем. И это был хороший знак.
Когда он уже заканчивал последние приготовления, чтобы выйти, на экране высветился знакомый номер: тяжелобольная мама…
— Ты почему не звонишь? – раздался в трубке недовольный голос Зои Ивановны. – Я тут весь день лежу одна, стакан воды подать некому! Тебе не стыдно? Я, можно сказать, умираю, а сын где-то развлекается!
Да, мама прекрасно знала, на какие кнопки нажимать.
— Кстати, у меня тут утром микроволновка сломалась – нужно новую покупать. Ты там мне переведи на карту!
Утром сломалась микроволновка? Но она же работала, когда он пару – тройку часов назад заходил! Опять вранье и вырабатывание условных рефлексов?
— Почему это некому подать воды, а тетя Аня что – не люди? – спросил сын, хотя ему хотелось просто послать любимую маму вместе с ее наглой ложью.
— Какая тетя Аня? – спросила после небольшого молчания Зоя Ивановна.
— Твоя, мамочка! Разве у тебя много теть Ань? И как ты себя чувствуешь после торта и пирожков? Не беспокоят болезни на букву Д?
— Ты, что – заходил? – упавшим голосом поинтересовалась мама: сглазила, все-таки! Вот тебе и тюфяк! Интересно, что он слышал?
— Да, заходил и лучше бы этого не делал! Потому что услышал такое… Не знаю, как после этого я буду доверять людям!
— И что же ты услышал? – не оставляла надежды вернуть все на прежние рельсы пожилая женщина.
— Да все! Зачем ты мне врешь, мама? Поэтому, извини, но я решил отменить твое спонсирование! Да, все бессрочные кредиты. И, в том числе, кредит доверия. Считай, что твой максимум уже достигнут!
— Ты этого не сделаешь! — закричала мама: ведь лучшая защита – нападение. — Ты мне пожизненно должен – я тебя родила!
— О, слышу — и голосок прорезался! Ну и славненько: теперь я за тебя совершенно спокоен! А все материальные долги я тебе уже выплатил – и ты это прекрасно знаешь! – ровным тоном произнес сын.
— Мне жить осталось два понедельника, а ты с какими-то нападками! – не уступала раздосадованная и обозленная тетка: ну, как же — ее же отлучили от кормушки!
И не только: судя по всему, все вышло из-под маминого контроля – ведь ее всегда послушный мальчик внезапно оказал ей сопротивление!
И еще не известно, что сейчас может выкинуть сынуля: вдруг опять надумает жениться?
— Я понял про два понедельника, мамочка: поэтому, проведи их с пользой для себя! – посоветовал сын и отключился.
И больше ни разу не ответил на ее четырнадцать звонков: а это уже было серьезно. Ну, точно, сглазила…
Да, видимо, придется завязывать с болячками: прежнего уже не вернуть. И мальчик вырос: памперсы ему явно стали жать…
А полный надежд Артем ехал к Милочке: только бы простила!
Как думаете – простит?
А Зое Ивановне хочется посоветовать: выздоравливайте окончательно, дорогая мама! Ведь другого выхода у Вас, все равно, не будет…
