Кровь пульсировала в висках, когда я сжимала телефон в руках. Мне пришлось перечитать сообщение трижды, прежде чем его смысл окончательно проник в сознание — «Если не одумаешься, пожалеешь». Угроза от Максима была лишь вершиной айсберга. За три месяца брака этот человек превратился из заботливого рыцаря в домашнего тирана, методично разрушающего моё самоуважение.
Моя шестилетняя Лиза была единственной причиной, по которой я ещё не сбежала. Вчера, впервые увидев страх в глазах дочери, я поняла: ещё немного — и точка невозврата будет пройдена. А ведь вся моя семья до сих пор восхищается им, словно он какое-то божество.
«Откуда они знают, какой он на самом деле?» — думала я, удаляя сообщение и блокируя номер. Завтра я должна принять решение, которое изменит нашу жизнь навсегда.
Свою первую ошибку я совершила в двадцать лет, выскочив замуж за Сергея, абсолютно не готового к семейной жизни. Юная и наивная, я верила, что любовь решит все проблемы. Беременность случилась неожиданно, и мы, почти дети, стали родителями. Сергей быстро охладел к семейным обязанностям, а вскоре и вовсе перестал участвовать в нашей жизни. После развода я осталась с Лизой на руках, без жилья и средств к существованию.
— Я знала, что так будет, — бросила мне мать, когда я вернулась в родительскую квартиру. — Сколько я тебе говорила об этом оболтусе.
Мама неохотно приняла нас, но каждый день давала понять, что мы нарушаем её комфорт. Она привыкла к одиночеству после смерти отца и не собиралась менять свой образ жизни ради шумной внучки и взрослой дочери, неспособной устроить собственную жизнь.
Мы с Лизой ютились в маленькой комнате, я работала администратором в салоне красоты, денег хватало впритык, а Сергей присылал алименты от случая к случаю. Жизнь казалась серой и безнадёжной.
Всё изменилось в тот дождливый октябрьский вечер. Я сидела в уютном кафе, грея руки о чашку латте, и беззвучно плакала. Календарный месяц подходил к концу, а денег на оплату музыкальной школы для Лизы не хватало. Дочь обожала фортепиано, и мысль о том, что придётся лишить её этой радости, разбивала мне сердце.
Я не заметила, как к моему столику подошёл высокий мужчина в элегантном пальто.
— Простите за бестактность, но вы выглядите совершенно несчастной, — произнёс он мягким баритоном. — Могу я чем-то помочь?
Незнакомец представился Максимом. Он деликатно спросил о причине моих слёз, и я, неожиданно для себя, выложила ему всю свою печальную историю. Максим слушал внимательно, не перебивая, и неожиданно предложил:
— Позвольте угостить вас ужином. И, если вам не с кем оставить дочь, приходите вместе с ней. Я буду только рад.
В тот момент я увидела в нём спасательный круг. Моё женское чутьё молчало, заглушённое усталостью и одиночеством.
— Катя, когда ты научишься думать головой? — вздохнула мама, узнав о приглашении. — Впрочем, в твоём положении перебирать не приходится. Только не напортачь в этот раз.
Первое свидание с Максимом прошло как в сказке. Он был галантен, внимателен и, что удивительно, прекрасно общался с Лизой. За первым свиданием последовало второе, затем третье. Через месяц мы с дочерью переехали в съёмную квартиру Максима, а ещё через два месяца сыграли скромную свадьбу.
Родственники восторженно приняли моего нового мужа. Тётя Ира шептала мне на ухо:
— Господи, Катя, какое тебе счастье привалило. Такой представительный, обходительный. Среди наших мужиков такого днём с огнём не сыщешь.
Двоюродная сестра Марина не скрывала зависти:
— Вот везёт некоторым. Одного профукала, так сразу второй нарисовался, ещё лучше прежнего.
На свадьбе от Максима была лишь пара коллег. Ни родителей, ни друзей, ни родственников.
— Мои родители давно умерли, а с братом мы в ссоре, — объяснил он. — Да и друзья… знаешь, настоящих друзей у меня нет, только приятели.
Меня это даже обрадовало — никаких проблем со свекровью, никакого вмешательства в нашу жизнь.
Перемены начались через неделю после свадьбы. Словно защитная маска спала с лица Максима, обнажив его истинную сущность. Прежде внимательный и заботливый, он стал раздражительным и требовательным.
— Эти макароны остались со вчерашнего дня? — морщился он, отодвигая тарелку. — Неужели так сложно приготовить свежую еду?
— Максим, я сегодня допоздна работала, — пыталась объяснить я. — К тому же, нужно было забрать Лизу из школы и помочь ей с домашним заданием.
— И что? Другие жёны тоже работают, но умудряются готовить нормально, — отрезал он. — А ты слишком много возишься с дочерью. Она уже не маленькая, пусть учится самостоятельности.
С каждым днём атмосфера в доме становилась всё напряжённее. Я замечала, как Лиза старается не попадаться Максиму на глаза, тихонько проскальзывая в свою комнату после школы.
Максим прилично зарабатывал, но на меня и Лизу денег не выделял. Он оплачивал аренду квартиры и часть продуктов, всё остальное ложилось на мои плечи. При этом он постоянно жаловался на растраты и обвинял меня в неумении экономить.
— Зачем ты купила ей новые карандаши? У неё же полно старых, — возмущался он, увидев школьные принадлежности Лизы.
— Старые затупились, а точилка сломалась, — отвечала я. — Да и стоят они копейки.
— Копейка к копейке — рубль, — нравоучительно говорил Максим. — А мы каждый месяц выбрасываем деньги на ветер, платя за эту конуру.
В один из вечеров, когда Максим в очередной раз жаловался на высокую арендную плату, я осторожно предложила:
— Может, продать твою машину и внести первоначальный взнос за собственную квартиру? Платить по ипотеке не так обидно, как отдавать деньги за чужое жильё.
Максим посмотрел на меня так, словно я предложила ему продать почку.
— Ты в своём уме? — процедил он. — Как я буду добираться до работы без машины?
— Ну, другие мужчины как-то справляются на общественном транспорте, — неосторожно заметила я, вспомнив его постоянные сравнения меня с «другими женщинами».
Лицо Максима потемнело от гнева.
— А может, тебе поискать другого мужчину? — прошипел он. — Того, кто будет ездить на метро и содержать тебя с чужим ребёнком?
— Я просто предлагаю варианты, — попыталась я сгладить ситуацию. — Ты же сам постоянно говоришь о необходимости собственного жилья.
— Конечно, нужно своё жильё, — отрезал он. — Особенно если мы захотим завести ребёнка. В этой каморке и повернуться негде.
При упоминании о ребёнке меня передёрнуло. Я тайком принимала противозачаточные, понимая, что рожать от Максима — самая большая ошибка, которую я могла бы совершить.
— Давай тогда подумаем о других вариантах, — предложила я. — Может, взять кредит в банке?
Максим вдруг оживился:
— Пусть твоя мама выставит на продажу жильё и купит себе комнату в коммунальной квартире. Так мы решим жилищный вопрос — Сказал супруг
Я застыла в шоке, не веря своим ушам.
— Ты сейчас серьёзно? — спросила я дрогнувшим голосом.
— Абсолютно, — кивнул Максим, воодушевлённо расхаживая по кухне. — Твоей матери столько площади ни к чему. В коммуналке ей даже веселее будет — там таких же старух полно, будет с кем языком чесать.
— Моя мать не старуха, — холодно ответила я. — И я никогда не предложу ей такое. Это её квартира, заработанная её трудом.
— Твоя мать никогда тебя не любила, — жёстко сказал Максим. — Ты сама рассказывала, как она тебя выживала. Так используй это в своих интересах!
Я почувствовала, как внутри меня что-то оборвалось. Да, у нас с мамой сложные отношения, но я никогда не желала ей зла. И слышать такие слова от человека, которому я доверилась, было невыносимо больно.
— Я не буду этого делать, — твёрдо сказала я. — И точка.
Максим побагровел.
— Ты выбрала не ту позицию, — угрожающе произнёс он. — Если продолжишь упрямиться, поедешь со своим выродком на все четыре стороны. И не думай, что твоя мать примет тебя обратно!
— Мама, что происходит? — испуганно спросила Лиза, выглядывая из своей комнаты. — Почему дядя Максим так кричит?
— Всё хорошо, зайка, — я подошла к дочери и обняла её. — Мы с тобой сейчас соберём вещи и поедем к бабушке, хорошо?
— Никуда вы не поедете! — рявкнул Максим. — Сначала ужин приготовь, потом поговорим нормально!
Я посмотрела ему прямо в глаза:
— Ты не понял. Я от тебя ухожу. Прямо сейчас.
— Ты сошла с ума?! — он преградил нам путь. — Куда ты на ночь глядя попрёшься? Думаешь, кому-то нужна разведёнка с ребёнком?
— Лучше быть одной, чем с таким, как ты, — ответила я, помогая Лизе собрать самое необходимое.
Максим не собирался нас отпускать. Он встал в дверях, не давая выйти из квартиры. На шум сбежались соседи, и только угроза вызвать полицию заставила его отступить. Схватив Лизу за руку, я выбежала на улицу и вызвала такси, хотя такая роскошь была мне не по карману.
Мама открыла дверь и молча впустила нас. В её глазах читалось осуждение, но она не стала ничего говорить при Лизе.
— Конечно, живите, — сказала она, когда дочь заснула. — Но ты совершаешь ошибку. Максим заботился о вас, а ты всё бросила из-за какой-то ссоры.
— Он хотел, чтобы ты продала квартиру и переехала в коммуналку, а деньги отдала нам, — тихо сказала я.
Мама замолчала, осмысливая услышанное.
— Вот оно что, — наконец произнесла она. — Ну и чёрт с ним, с твоим Максимом. Ты красивая, умная, найдёшь себе нормального мужика. Только не торопись в следующий раз.
Я подала на развод на следующий день. Реакция родственников была предсказуемой. Они звонили, писали, убеждали меня одуматься.
— Ты с ума сошла! — кричала тётя Ира. — Такого мужика упустила! Кому ты теперь нужна будешь?
— От хороших женщин мужья не уходят, — наставительно говорила бабушка.
— Так я сама ушла, — пыталась объяснить я, но всё было бесполезно.
Через неделю я заблокировала все контакты, кроме маминого. И поняла, что давно должна была это сделать. Страх осуждения со стороны родни был одной из причин, почему я так долго терпела унижения. Боялась, что скажут о женщине, которая развелась после месяца брака.
Теперь же я чувствовала облегчение. Да, впереди ждало много трудностей, но я была готова начать новую жизнь — без токсичного мужа и без родственников, готовых жертвовать моим счастьем ради соблюдения приличий.
Мы с Лизой справимся. Я найду работу получше, сниму маленькую квартиру, и пусть будет сложно, но это будет наша жизнь — спокойная и без страха. А Максим… что ж, я благодарна ему за один важный урок: лучше быть одной, чем с человеком, который обесценивает тебя и твоего ребёнка. И этот урок я запомню навсегда.
