— Игорь, а ты точно уверен, что это хорошая идея?
Анна смотрела на покосившийся забор и дом с провалившейся крышей. Игорь стоял рядом, довольный как кот, который принес хозяйке дохлую мышь.
— Аннушка, ты же дизайнер! Вот тебе и поле для творчества. Тетка Зина всю жизнь копила на эту дачу, а теперь она твоя.
Двадцать шесть лет, диплом еще пахнет типографской краской, а муж дарит развалюху. Романтика.
— Но Игорь, здесь же жить нельзя. Тут крыша течет, пол гнилой…
— Зато участок большой! Шесть соток чистого воздуха. А дом… ну что дом, женские руки и его в конфетку превратят.
Игорь говорил так, будто она фея с волшебной палочкой. Не дизайнер-новичок, а именно фея.
Анна ходила по участку и думала. С одной стороны — ужас и разруха. С другой — чистый лист. Можно сделать все с нуля, как мечталось.
— Ладно, попробуем.
Первый год превратился в марафон по строительным магазинам. Анна изучала форумы, смотрела видео, звонила мастерам. Руки покрывались мозолями, ногти ломались, но внутри что-то пело.
— Девушка, вы уверены, что справитесь? — спрашивал продавец в строительном.
— А что, женщины дома не строят?
— Строят, конечно. Только обычно мужья помогают.
Анна молчала. Муж помогал советами из серии «не забудь купить гвозди» и периодическими переводами на карту.
Игорь иногда приезжал, качал головой и говорил:
— Ну ты и затейница. Лучше бы обои поклеила и успокоилась.
Но Анна не могла успокоиться. Каждая доска, каждый гвоздь — это было ее. Руки болели, спина ныла, но внутри горел огонь. Она создавала дом мечты.
Соседи сначала смотрели с недоверием. Молодая женщина с перфоратором — зрелище необычное.
— Девочка, ты что творишь? — подошла тетя Валя из соседнего участка.
— Дом строю.
— А муж где?
— На работе.
— Понятно. Мужики нынче такие. Все на работе, а бабы пусть сами крутятся.
Тетя Валя оказалась кладезем полезной информации. Рассказала, где дешевле материалы, какие мастера не обманывают, как с электричеством разобраться.
— Слушай, а ты неплохо делаешь. У меня веранда старая совсем. Не возьмешься?
Первый заказ. Тысяча рублей за выходные работы. Анна согласилась, хотя понятия не имела, как веранду строить.
Но получилось. Получилось даже лучше, чем она ожидала.
На третий год родился Тимоша. Анна думала, что придется забыть про стройку. Но нет. Малыш спал в коляске рядом с пилой, просыпался под звуки дрели.
— Мам, а почему папа не помогает? — спросила Маша, дочка Игоря от первого брака.
Пятнадцатилетняя девочка приехала на лето и сразу все поняла. Папа приезжает, фотографируется на фоне красоты, рассказывает друзьям про талантливую жену. А сам даже гвоздь забить не может.
— Папа занят работой, — ответила Анна.
— А ты не занята? Ты же тоже работаешь. И еще дом строишь. И за Тимкой смотришь.
Из уст подростка это прозвучало как приговор. Маша права. Игорь гордится результатом, но в процессе не участвует.
— Знаешь, Маш, у каждого свои обязанности.
— Ага. У папы — деньги зарабатывать. У тебя — все остальное.
Маша помогала летом. Подавала инструменты, играла с Тимошей, пока Анна работала. Девочка оказалась толковой, быстро схватывала.
— А можно я тоже научусь? — спросила она, глядя, как Анна укладывает плитку.
— Конечно. Пригодится в жизни.
— Папа говорит, это не женское дело.
— А папа много чего говорит.
К концу лета Маша умела класть плитку, красить стены и даже немного работать с электричеством.
— Анна Сергеевна, а вы не жалеете, что за папу замуж вышли?
Вопрос застал врасплох. Анна остановилась, кисть замерла в воздухе.
— Почему ты спрашиваешь?
— Ну… он же вас не ценит. Мама моя тоже говорила, что папа ее не ценит.
Анна посмотрела на девочку. В пятнадцать лет Маша понимала то, что сама Анна только начинала осознавать.
— Знаешь, Маш, любовь — штука сложная. Иногда мы любим не того человека, который есть, а того, кем он мог бы быть.
К пятому году дача стала местной достопримечательностью. Журналисты приезжали, фотографировали. Анна давала интервью, рассказывала про свой путь.
— Расскажите, как вам удалось создать такую красоту?
— Просто делала то, что нравится. Каждый день понемногу.
— А муж помогал?
— Муж поддерживал морально.
Игорь читал статьи и говорил:
— Молодец, жена. Я же говорил, что из тебя толк выйдет.
Как будто это он ее создал. Как будто без его развалюхи она бы ничего не добилась.
— Игорь, а помнишь, как ты говорил, что лучше обои поклеить?
— Ну что ты, Аннушка. Я всегда в тебя верил.
Заказов стало много. Анна зарабатывала больше мужа. Но все деньги уходили в дом. Новая кухня, ванная, гостевые комнаты.
— Аня, может хватит уже? — говорил Игорь. — Дом и так красивый.
— Хочу сделать еще террасу. И баню.
— На что деньги-то тратить? Лучше бы машину поменяли.
Но для Анны это был не просто дом. Это было ее детище, ее душа в кирпиче и дереве. Каждый уголок рассказывал историю. Вот здесь она плакала от усталости. А здесь радовалась первой похвале соседей. Здесь Тимоша сделал первые шаги.
На седьмой год случилось то, чего она не ждала.
— Аннушка, нам нужно поговорить, — сказал Игорь за ужином.
Тимоша играл с машинками. Маша делала уроки. Обычный вечер в обычной семье.
— Я принял решение. Продаем дачу.
Анна подавилась чаем.
— Что?
— Маше нужна квартира. Она поступает в институт. А я… я плохой отец был. Хочу исправиться.
Анна смотрела на мужа и не узнавала его. Семь лет жизни, семь лет труда — и все это можно просто продать?
— Игорь, но это же наш дом. Наша жизнь здесь.
— Аня, будь разумной. Дом хороший, дорого продадим. Маше квартиру купим, себе что-то подберем потом. Ты же молодая, еще не один дом построишь.
— А меня спросить не хотел? Почему я должна продавать дом, ради твоей дочери?
— Дом на мне оформлен. Тетка Зина мне завещала.
Вот оно. Главное слово. «На мне оформлен».
Анна встала из-за стола. Руки тряслись.
— Игорь, я семь лет в этот дом вкладывала. Каждый рубль, каждую минуту.
— Ну и что? Ты же жена. Семья — это общее дело.
— Общее? А где ты был, когда я крышу меняла? Где был, когда я фундамент укрепляла?
— Я деньги давал.
— Копейки! Я сама зарабатывала, сама все делала!
Игорь пожал плечами.
— Аня, не устраивай сцен. Решение принято. Маша — моя дочь, я обязан ей помочь.
— А Тимоша? Он тоже твой сын.
— Тимоше квартира не нужна. Он маленький еще.
Той ночью Анна не спала. Ходила по дому, трогала стены, которые сама штукатурила. Смотрела на потолок, который сама красила. Вспоминала каждый день последних семи лет.
Вот эта плитка в ванной. Укладывала в декабре, руки мерзли, но хотелось закончить до Нового года. Вот эта полка в гостиной. Делала, когда Тимоша болел, работала ночами.
Семь лет жизни. Семь лет мечты.
А утром позвонила юристу.
— Здравствуйте. Мне нужна консультация по разделу имущества.
Игорь не ожидал сопротивления. Думал, жена поплачет и согласится. Но Анна оказалась не такой покорной, как он привык.
— Ты что творишь? — кричал он. — Семью разрушаешь из-за какой-то дачи!
— Не из-за дачи. Из-за того, что ты меня за человека не считаешь.
— Да что ты несешь? Я тебя люблю, забочусь о тебе.
— Заботишься? Игорь, ты даже не знаешь, сколько я в этот дом вложила. Ты думаешь, красота сама собой получилась?
— Ну не сама. Ты старалась. Но дом-то мой по документам.
— Документы — это бумажки. А дом — это моя жизнь.
Суд длился полгода. Анна собирала документы, доказывала свои вложения. Чеки, переводы, свидетельские показания. Каждая квитанция, каждый банковский перевод — доказательство ее труда.
Соседи встали на ее сторону. Тетя Валя даже в суд пришла.
— Ваша честь, эта девочка дом из руин подняла. Своими руками, своим потом. А муж только в конце приезжал, фотографировался.
— А что муж делал все эти годы? — спросил судья.
— Работал в городе. Деньги зарабатывал, — ответила тетя Валя. — Только деньги-то копейки были. Основное она сама заработала.
Игорь нанял хорошего адвоката. Твердил про законные права, про завещание тетки Зины.
— Мой клиент получил дом по наследству. Жена добровольно занималась ремонтом. Никто ее не принуждал.
— Добровольно? — взорвалась Анна. — Он мне сказал: вот тебе дом, делай что хочешь. А потом семь лет наблюдал, как я его из руин поднимаю.
— Истица могла отказаться от ремонта.
— И жить в разваливающемся доме с маленьким ребенком?
Но справедливость восторжествовала. Суд признал вклад Анны и присудил ей половину стоимости дома.
— Ты довольна? — спросил Игорь после оглашения решения. — Семью разрушила, сына без отца оставила.
Анна посмотрела на бывшего мужа. Странно, но злости не было. Была усталость и какое-то облегчение.
— Игорь, я не семью разрушила. Я иллюзию разрушила.
Дом продали. Анна получила свою долю и купила небольшую квартиру в городе. Тимоша адаптировался быстро. Дети вообще быстро адаптируются.
— Мам, а мы новый дом строить будем? — спросил он однажды.
— Обязательно, солнышко. Обязательно.
Анна открыла дизайн-студию. Клиенты пошли сразу — репутация работала. Первый большой заказ — загородный дом для молодой семьи.
— Мы хотим что-то особенное, — сказала заказчица. — Чтобы душа была в доме.
Анна улыбнулась.
— Знаете, душу в дом может вложить только тот, кто в нем живет. А я помогу создать основу.
Работа спорилась. Анна чувствовала себя на своем месте. Никто не говорил «женские забавы». Никто не принимал решения за нее.
Заказчики доверяли, платили хорошо, рекомендовали друзьям.
— Анна Сергеевна, вы волшебница, — говорили они. — Как вы угадали, что нам нужно?
— Я не угадываю. Я слушаю.
Вечерами она сидела с Тимошей, читала ему сказки. Мальчик засыпал, а Анна думала о будущем.
Да, дом мечты пришлось продать. Но мечта-то осталась. И теперь она знала — мечты нужно строить самой. Своими руками, своим умом, своей волей.
А дома можно построить много. Главное — не потерять себя в процессе.
Маша иногда звонила. Рассказывала про институт, про новую квартиру.
— Анна Сергеевна, а можно вопрос? Вы не жалеете, что с папой развелись?
— Знаешь, Машенька, жалею только об одном. Что не сделала это раньше.
— А дом? Вам не жалко дом?
Анна подумала.
— Дом — это не стены. Дом — это то, что внутри тебя. А это у меня никто не отнимет.
Через год Анна встретила архитектора Сергея. Он пришел как партнер по проекту, а остался как… как тот, кто понимает.
— Вы знаете, — сказал он за чашкой кофе, — я всю жизнь мечтал построить дом. Настоящий дом, где каждый угол продуман.
— А что мешает?
— Боюсь, что один не справлюсь. Дом — это же не только архитектура. Это жизнь.
Анна посмотрела на него и подумала: а может, мечты лучше строить вдвоем? Когда партнер настоящий, а не тот, кто просто фотографируется на фоне результата.
— Знаете что, — сказала она, — а давайте попробуем.
И они попробовали. Сначала проект, потом участок, потом фундамент.
Тимоша помогал носить инструменты и важно говорил:
— Мама, а этот дядя Сережа не будет нас продавать?
— Не будет, солнышко. Этот не будет.
Новый дом рос медленно, но верно. Каждое решение принимали вместе. Каждый рубль считали вместе.
И когда Анна забивала последний гвоздь в террасу, она поняла — вот он, настоящий дом мечты. Не тот, что можно продать или отнять. А тот, что строишь с теми, кто тебя ценит.
Игорь иногда звонил. Спрашивал, как дела, не нужна ли помощь.
— Спасибо, Игорь. Мы справляемся.
— Слышал, ты замуж собираешься.
— Пока не собираюсь. Но если соберусь — обязательно сообщу.
— Аня, я… я тогда неправильно поступил. С домом этим.
— Знаешь, Игорь, ты поступил правильно. Для себя. А я поступила правильно для себя. Все честно.
После разговора Анна сидела на террасе нового дома. Тимоша спал, Сергей дочитывал проект.
Семь лет назад она была наивной девочкой, которая думала, что любовь — это когда муж дарит развалюху и говорит «делай что хочешь».
Теперь она знала: любовь — это когда партнер говорит «давай делать вместе».
А дом мечты можно построить в любом возрасте. Главное — не забыть взять с собой мечту.
