Фильм «В бой идут одни старики» — это не просто шедевр, это кинопамятник. Его не просто смотрят. Его чувствуют. А потому и интерес к нему не ослабевает: кто играл, кто писал музыку, на чём летали, и конечно — где снимали. Ведь за каждым кадром стоят настоящие места, а не вымышленные локации.
И сегодня я хотел бы вам рассказать, где именно снимали фильм «В бой идут одни старики». Пройдемся, так сказать, по местам съемок этой культовой ленты.
Киностудия имени Довженко
Работа над фильмом началась 22 мая 1973 года на киностудии имени Довженко в Киеве. Именно здесь построили первые декорации: блиндажи, командный пункт, столовую, хаты девчат и «второй эскадрильи». В этих декорациях снимались сцены, где летчики поют под дирижёрство Маэстро, поздравляют Кузнечика с первым сбитым самолётом, вспоминают Смуглянку.
Кстати, внутри павильонов работали по всем правилам театрального искусства: вручную создавали атмосферу фронтового быта: от соломенных кроватей до закопчённых котелков.
После завершения съемок студийных сцен съемочная группа перешла к натурным съемкам. А в сентябре команда снова вернулась на студию, чтобы отснять оставшиеся сцены.
Аэродром «Чайка» под Киевом
Чтобы снимать настоящие воздушные бои, команда переехала на аэродром «Чайка», недалеко от поселка Бородянка. Здесь в небо взмывали перекрашенные под «мессершмитты» чешские самолёты Z-326. Их художники тщательно перекрашивали, копируя изображения с немецких календарей времён войны.
Однажды ночью прошёл дождь, и краска потекла прямо на аэродроме. Свастики, вдруг проступившие на бортах, заставили команду в спешке всё перемывать и перекрашивать. На этот раз пришлось добавить клея. План сработал, и краска больше не смывалась, но отмыть потом все это художество долго не могли, и над Киевом ещё пару дней летали самолёты с «вражеской» символикой.
Оператор Виталий Кондратьев монтировал камеру прямо между кабинами пилотов. Леонид Быков сам садился в переднюю кабину, пристёгивался и кричал в объектив свою легендарную фразу: «Серёга, прикрой! Атакую!» Всё снимали вживую, без компьютерной графики, с настоящими виражами и перегрузками.
Сёла Слабин и Шестовица, Черниговская область
Именно здесь, на живописных берегах реки Десна, между сёлами Слабин и Шестовица, съёмочная группа обустроила основной наземный «аэродром». На лугу построили три разные площадки: аэродром в степи, в лесу и у реки. В этих местах разворачивались сцены приземлений, встреч после вылетов, дежурств механиков, романтические диалоги под берёзами.
Для сцены прибытия девушек-лётчиц по воздуху доставили настоящий «кукурузник» из музея ВВС. За штурвал посадили чемпионку по авиаспортингу Людмилу Петраш. К сожалению, тормоза самолета оказались повреждены, поэтому его буквально ловили руками: актёры и члены съёмочной группы вцеплялись в киль и крылья, чтобы остановить машину перед камерой.
Леонид Быков давно мечтал полетать на самолете в качестве пилота, но управлять им ему никто не позволил ради его же безопасности. Зато ему разрешили поездить на самолете, и ти сцены в итоге и попали в фильм.
Именно в этих местах Леонид Быков и повредил свой «Як», заехав в яму от пиротехнического взрыва. Сломались винт и стойка шасси, но техникам удалось починить самолёт всего за ночь.
А в сентябре 1973 года здесь же сняли финальную сцену — ту самую, где Маэстро, «Кузнечик» и Макарыч приходят к могиле Маши и Зои. По сценарию героев было трое, но Алексей Смирнов (Макарыч) почувствовал резкую боль в сердце и был увезён в больницу. Переснимать не стали. Потому в кадре у могилы оказались только двое — Маэстро и Макарыч.
Съёмки завершились в октябре, а уже к 6 декабря 1973 года фильм был смонтирован. Леонид Быков лично подбирал хронику для вставок: настоящие кадры войны, взятые из архивов, вплетены в ткань фильма настолько точно, что стирают грань между художественным и документальным.
Фильм не украшали искусственными слезами и пафосом. Наоборот — он про тихую боль, про человеческую силу, про «будем жить».
Ну а закончить статью я хотел бы цитатой самого Леонида Быкова:
«Нам — хотелось создать этот фильм в память о тех, кто не вернулся с войны, и в благодарность живым, выстоявшим эту жестокую битву. Поэтому с особой-трепетностью и волнением показываем мы свою картину ветеранам войны. И лучшая награда для нас, когда они говорят: «Да это было так».»
