Ирина как раз выходила из душа, когда зазвонил телефон. Она натянула халат, пригладила мокрые волосы и потянулась к трубке. На экране высветилось «Мама Коли». Женщина на секунду застыла, размышляя, стоит ли брать трубку, но всё же ответила.
— Алё, Людмила Михайловна, добрый вечер, — сказала она, пытаясь придать голосу приветливость.
— Здравствуй, Ирочка! — голос свекрови звучал подозрительно бодро. — Как вы там? Как Коленька?
— Все хорошо, спасибо. Коля еще на работе, должен скоро приехать.
— Отлично! Слушай, у нас тут с отцом новости. А мы уже и билеты к вам купили, так что в субботу с утра будем у вас! — заявила Людмила Михайловна тоном, не предполагающим возражений.
Ирина почувствовала, как внутри что-то оборвалось. Она машинально посмотрела на календарь — до субботы оставалось всего три дня.
— Ой, как неожиданно, — только и смогла выдавить она. — А надолго вы?
— Пока на неделю, а там посмотрим! — радостно отрапортовала свекровь. — Может, и задержимся. У Петра Семеныча отпуск целый месяц, а я на пенсии, сама знаешь, время свободное.
В квартире воцарилась тишина, только капала вода из не до конца закрытого крана в ванной. Ирина слышала, как часто стучит ее сердце.
— Людмила Михайловна, вы бы предупредили заранее, — осторожно начала она. — У нас с Колей были планы…
— Какие планы? — перебила свекровь. — Отменить нельзя? Мы ведь не каждый день приезжаем. Да и билеты уже куплены, не пропадать же им.
Ирина прикрыла глаза и сосчитала до пяти. В прошлый раз, когда Людмила Михайловна с мужем гостили у них, это растянулось на три недели вместо обещанных выходных. Три недели непрерывных замечаний, советов и вмешательства во все сферы их с Колей жизни.
— Хорошо, я скажу Коле, — сдалась она. — Во сколько прибывает ваш поезд?
— В 7:20 утра. Пусть Коленька встретит, он знает, как мы не любим такси.
Закончив разговор, Ирина опустилась на диван и уставилась в пространство. Их двухкомнатная квартира внезапно показалась ей маленькой клеткой. Неделя? Возможно, месяц? С Людмилой Михайловной, которая знает все лучше всех, и Петром Семенычем, который хоть и молчит большую часть времени, но занимает все свободное пространство своими вещами и привычками?
Входная дверь хлопнула, и в прихожей раздались знакомые шаги.
— Ир, я дома! — крикнул Коля, разуваясь. — Ты не поверишь, какой день был…
Он появился в дверном проеме — высокий, немного сутулый, с растрепанными темными волосами и усталой улыбкой. Ирина подняла на него глаза.
— Твои родители приезжают в субботу, — сказала она вместо приветствия.
Коля замер с наполовину расстегнутой рубашкой.
— Что? Когда они успели это решить?
— Только что звонила твоя мама. Билеты уже куплены, — Ирина пыталась говорить спокойно. — На неделю, а может, и дольше.
Коля медленно опустился рядом с ней на диван.
— Черт, — только и сказал он. — А как же наши планы на выходные?
— Я напомнила ей, что у нас планы. Она сказала — отмените.
Коля потер лоб.
— Ты же понимаешь, они не со зла, — начал он свою обычную защитную речь. — Просто они скучают. И мама привыкла все решать сама, это поколение такое.
Ирина поднялась с дивана.
— Я все понимаю, Коль. Просто предупреди их, что мы не сможем развлекать их целыми днями. У меня дедлайн в понедельник, а у тебя командировка со вторника.
— Командировка? — Коля поднял брови. — Какая командировка?
— Та самая, о которой ты «забыл» сказать своим родителям, — Ирина скрестила руки на груди. — Не говори, что ты им не сообщил.
Коля виновато отвел глаза.
— Я собирался, правда. Просто не хотел их расстраивать. Они так редко видят нас.
— Они были у нас на Новый год, потом на твой день рождения в марте, — напомнила Ирина. — Это не так уж редко для людей, которые живут в другом городе.
Она прошла на кухню и включила чайник. В голове роилось множество мыслей. Нужно успеть убраться, освободить гостевую комнату от своих рабочих материалов, закупить продукты… И главное, настроиться морально.
Коля последовал за ней.
— Я поговорю с мамой, — пообещал он, обнимая Ирину сзади. — Объясню про командировку, скажу, что у тебя аврал на работе. Они поймут.
Ирина хмыкнула. За пять лет их брака Людмила Михайловна ни разу не «поняла». Ее профессию — дизайнер интерьеров — свекровь считала несерьезной блажью. «Обои клеить каждый может, чему там учиться-то?» — любила говорить она.
— Ладно, разберемся, — Ирина выдавила улыбку. — Завтра поеду закупаться. Твоя мама наверняка захочет приготовить все свои фирменные блюда.
— Я с тобой, — быстро сказал Коля. — Завтра у меня короткий день.
На следующее утро, когда Ирина уже собиралась уходить на работу, пришло сообщение от свекрови:
«Ирочка, я тут подумала и решила, что нам нужно будет обновить занавески в вашей гостиной. Привезу отрез ткани, который купила на распродаже. Такой красивый, персиковый с цветочками. Всем соседкам понравился!»
Ирина уставилась на телефон. Их гостиная была оформлена в скандинавском стиле — минималистичная, в серо-голубых тонах. Персиковые занавески с цветочками? Это был бы кричащий диссонанс. Она быстро набрала ответ:
«Спасибо за заботу, но мы недавно купили новые шторы, которые идеально подходят к интерьеру».
Ответ пришел мгновенно:
«Видела я ваши шторы. Скучные. И слишком прозрачные, все соседи подглядывают. Мои будут лучше, вот увидишь!»
Ирина глубоко вздохнула и убрала телефон. Спорить было бесполезно. Кажется, началось…
Вечером они с Колей отправились в супермаркет. Список покупок становился все длиннее, пока они бродили между рядами.
— Твоя мама любит эти печенья, давай возьмем пару упаковок, — предложил Коля, кладя в тележку очередную коробку сладостей.
— А отец предпочитает этот сыр, — добавил он, выбирая самый дорогой сорт на витрине.
Ирина молча наблюдала, как тележка наполняется продуктами, большинство из которых они сами никогда не покупали. Их бюджет трещал по швам, но Коля, казалось, не замечал этого.
— Может, хватит? — наконец не выдержала она, когда он потянулся за бутылкой коллекционного коньяка. — Мы не открываем ресторан, Коль.
— Но папа любит хороший коньяк по вечерам, — растерянно произнес он.
— Я знаю, — мягко сказала Ирина. — Но мы не можем потратить половину месячного бюджета на неделю гостей. Они же не в отель приезжают.
Коля немного помрачнел, но кивнул.
— Ты права. Извини, я просто хочу, чтобы им было комфортно.
— Я тоже, — заверила его Ирина. — Но в разумных пределах.
В пятницу вечером Ирина закончила последние приготовления. Гостевая комната была вычищена до блеска, постельное белье заменено на новое (подаренное, кстати, той же Людмилой Михайловной на прошлый Новый год), холодильник забит продуктами. Свои рабочие материалы она перенесла в спальню, хотя понимала, что работать в выходные вряд ли получится.
Коля вернулся с работы поздно, выглядел он нервным.
— Поговорил с мамой насчет командировки, — сказал он, падая в кресло. — Она расстроилась. Спрашивала, нельзя ли перенести.
— И что ты ответил? — Ирина уже знала ответ, но все же спросила.
— Сказал, что попробую, но вряд ли получится, — он не смотрел ей в глаза.
Ирина покачала головой.
— А ты можешь перенести? — спросила она.
— Нет, конечно, — Коля вздохнул. — Это важная встреча с поставщиками. Я буду отсутствовать три дня.
— То есть я останусь одна с твоими родителями? — Ирина старалась говорить спокойно, но внутри у нее все клокотало.
— Всего на три дня, — виновато улыбнулся Коля. — Ты справишься, я знаю.
В субботу утром Коля уехал встречать родителей, а Ирина готовила завтрак. Она нервничала, но старалась настроиться позитивно. В конце концов, это родители ее мужа, они не чужие люди.
Дверной звонок раздался ровно в 8:30. Ирина глубоко вздохнула и пошла открывать.
— Ирочка! — воскликнула Людмила Михайловна, обнимая невестку так крепко, что та чуть не задохнулась от запаха тяжелых духов. — Как же мы соскучились!
За спиной свекрови маячил Петр Семеныч — коренастый мужчина с пышными усами и хитрым взглядом. Он кивнул Ирине и тут же принялся заносить чемоданы. Чемоданов было три — огромных, как будто они приехали не на неделю, а на полгода.
— Проходите, — улыбнулась Ирина. — Завтрак почти готов.
— Ой, я сама все доделаю, — Людмила Михайловна тут же устремилась на кухню, на ходу снимая пальто. — Ты, наверное, не знаешь, как Коленька любит яичницу. Я ему всегда с детства делала с помидорами и колбаской.
Ирина хотела возразить, что за пять лет брака она выучила все кулинарные предпочтения мужа, но промолчала. Бесполезно.
Коля заносил последний чемодан, когда его мать уже хозяйничала на кухне, выдвигая ящики и переставляя банки в шкафчиках.
— А почему у вас сахар не в сахарнице? — донеслось оттуда. — И эти современные ножи совсем не режут. Вот я привезла свой, проверенный.
Ирина переглянулась с мужем. Он подмигнул ей, как бы говоря: «Держись, это только начало».
За завтраком Людмила Михайловна без умолку говорила о жизни в их родном Саратове, о соседях, о ценах, о политике и о том, как плохо сейчас молодежь одевается.
— Вот, кстати, Ирочка, — она пристально посмотрела на невестку, — я привезла тебе платье. Такое красивое, в цветочек, с оборочками. А то все ходишь в этих… как их… джинсах да футболках. Коленьке же хочется видеть жену женственной.
— Мама, — попытался вмешаться Коля, — Ирина сама решает, что ей носить.
— Конечно-конечно, — закивала Людмила Михайловна, но по ее тону было понятно, что она не согласна. — Я просто совет даю, по-матерински.
После завтрака началась экскурсия по квартире. Хотя Людмила Михайловна бывала у них и раньше, она каждый раз заново изучала каждый уголок, словно ожидая найти что-то новое.
— А что это у вас за картина такая странная? — она остановилась перед абстрактным полотном в гостиной. — И не жалко было денег? Я бы лучше пейзаж повесила. Вот у Верочки Степановой, моей соседки, такой красивый пейзаж с березками…
— Это работа моего друга, — сказала Ирина. — Он подарил нам ее на новоселье.
— А-а-а, ну если подарок, тогда ладно, — снисходительно кивнула свекровь. — Хотя все равно странная.
Петр Семеныч тем временем устроился в кресле с пультом от телевизора и уже переключал каналы, бормоча что-то про плохой сигнал.
— Папа, может, поможешь маме разобрать вещи? — предложил Коля.
— Успеется, — отмахнулся отец. — Сначала новости посмотрю.
Ирина заметила, как Коля сжал челюсти. Видимо, в родительском доме он тоже часто слышал эту фразу.
К обеду квартира преобразилась. Людмила Михайловна успела развесить привезенные полотенца в ванной («Ваши совсем истрепались, а у меня новые, с выставки»), поставить на видное место в гостиной привезенную фарфоровую статуэтку балерины («Это же ручная работа, в Саратове таких не найдешь») и разложить по шкафам какие-то пакетики от моли («У вас тут в шкафу пахнет странно, теперь будет лучше»).
Ирина пыталась работать в спальне над проектом, который нужно было сдать в понедельник, но каждые пять минут ее отвлекали вопросами:
— Ирочка, а где у вас веник? Этот ваш пылесос только гудит, а толку никакого.
— Ирочка, а почему у вас соль такая мелкая? Для засолки огурцов нужна крупная.
— Ирочка, а на балконе почему цветы не поливаешь? Совсем засохли.
К вечеру Ирина чувствовала себя выжатым лимоном. Она едва продвинулась в работе, а завтра уже нужно было встречаться с заказчиком. Коля, казалось, не замечал ее состояния — он помогал отцу настроить новый телефон и искренне радовался домашней еде, которую приготовила мать.
— Мам, твои котлеты самые вкусные, — с набитым ртом говорил он. — Ира так не умеет.
Ирина замерла с вилкой в руке. Не то чтобы она была шеф-поваром, но ее кулинарные навыки никогда раньше не подвергались критике со стороны мужа.
— Конечно не умеет, — самодовольно улыбнулась Людмила Михайловна. — Этому годами учиться надо. Я тебе, Ирочка, рецепт оставлю, попрактикуешься.
После ужина, когда посуда была вымыта (Ириной, несмотря на заверения свекрови, что она сама все сделает), семья расположилась в гостиной. Петр Семеныч смотрел футбольный матч, Людмила Михайловна вязала какой-то замысловатый шарф, а Коля листал новости в телефоне. Ирина попыталась извиниться и вернуться к работе, но Людмила Михайловна покачала головой:
— Какая работа на ночь глядя? Посиди с нами, поговорим. Мы же не каждый день видимся.
Поговорить означало выслушать истории про всех знакомых и родственников, большинство из которых Ирина никогда не встречала, и узнать, кто вышел замуж, кто развелся, кто купил машину, а у кого корова отелилась. Она сидела как на иголках, думая о незаконченном проекте.
В какой-то момент Людмила Михайловна прервала свой рассказ о соседке Нине Петровне и ее больной спине, чтобы объявить:
— А мы, кстати, с отцом решили, что завтра все вместе поедем на дачу к Вериным. Помнишь, Коля, тетю Веру? Она нас приглашала, шашлыки будут.
Ирина и Коля одновременно вскинули головы.
— Мам, завтра воскресенье, у Иры важная встреча с заказчиком, — напомнил Коля.
— В воскресенье? — Людмила Михайловна недоверчиво прищурилась. — Что за заказчики такие бессовестные? В выходной день работать заставляют.
— Это перенесенная встреча, — пояснила Ирина. — Очень важная.
— Ну так перенеси еще раз, — пожала плечами свекровь. — Мы же не каждый день приезжаем. А тетя Вера специально шашлыки готовит.
— Я не могу перенести, — твердо сказала Ирина. — Это мой постоянный клиент, и проект нужно сдать в понедельник.
Людмила Михайловна поджала губы и отложила вязание.
— Ну, значит, мы с Коленькой и Петей поедем, а ты оставайся со своими… эскизами, — в ее голосе прозвучало плохо скрываемое раздражение.
Коля выглядел растерянным.
— Мам, но как вы поедете? Я не знаю, где эта дача. И вообще, я планировал провести время с вами и Ирой вместе.
— Так мы тебе покажем дорогу, — вступил в разговор Петр Семеныч. — Садимся в твою машину и едем. Делов-то.
— Коль, — Ирина посмотрела на мужа, — у меня правда важная встреча. Поезжайте, я присоединюсь к вам вечером, если успею.
Она понимала, что вряд ли успеет, но хотела хоть как-то сгладить ситуацию.
Людмила Михайловна тяжело вздохнула.
— Вот раньше жены за мужьями всюду ездили. А сейчас все карьера да карьера. Не женское это дело — карьеру делать.
Коля бросил на Ирину извиняющийся взгляд, но промолчал.
Ночью, лежа в постели, они шепотом обсуждали ситуацию.
— Они не со зла, — в который раз повторял Коля. — Просто они старой закалки, не понимают.
— А ты? — тихо спросила Ирина. — Ты понимаешь?
Коля помолчал.
— Конечно, понимаю. Но они мои родители, Ир. Я не могу их обидеть.
— А меня, значит, можно? — она повернулась к нему спиной.
— Ира, ну что ты… — он попытался обнять ее, но она отодвинулась.
— Спокойной ночи, Коля, — сказала она.
Воскресенье началось рано. Уже в семь утра на кухне гремели кастрюли — Людмила Михайловна готовила что-то для пикника. Ирина, не выспавшаяся и раздраженная, пыталась работать в спальне, но концентрация была ни к черту.
В десять часов Коля, его родители и заготовленные ими продукты погрузились в машину и уехали на дачу к загадочной тете Вере. Ирина наконец-то осталась одна и смогла закончить проект. Встреча с заказчиком прошла успешно, но вернувшись домой, она обнаружила, что совершенно вымотана.
Было уже почти восемь вечера, когда она услышала звук ключа в замке. Семейство вернулось с дачи — шумное, веселое, пропахшее дымом костра и алкоголем.
— Ирочка, а мы тебе шашлычка привезли! — Людмила Михайловна протянула ей завернутый в фольгу кусок мяса. — Ты даже не представляешь, как было весело! Тетя Вера про тебя спрашивала, жалела, что не приехала.
Ирина вежливо поблагодарила, хотя есть совершенно не хотелось.
— Как прошла твоя встреча? — спросил Коля, целуя ее в щеку. От него пахло пивом.
— Нормально, — коротко ответила она. — Я сдала проект.
— Вот и отлично! — он выглядел довольным. — Теперь можешь расслабиться и провести с нами время.
Расслабиться? После целого дня напряженной работы? Ирина хотела только одного — принять горячую ванну и лечь спать. Но вместо этого ей пришлось сидеть с семьей на кухне и слушать рассказы о прошедшем дне.
— А у тети Веры сын теперь в банке работает, — говорила Людмила Михайловна. — Такой серьезный мальчик стал. И невесту себе нашел, тоже банкиршу. Теперь вдвоем деньги зарабатывают.
Она многозначительно посмотрела на Ирину, словно намекая на что-то.
— Людмила Михайловна, я тоже деньги зарабатываю, — не выдержала Ирина. — И довольно неплохие.
— Да разве ж это деньги? — свекровь всплеснула руками. — Вот Веркин сын получает… — и она назвала сумму, которая показалась Ирине сильно преувеличенной.
Коля попытался перевести разговор на другую тему, но было поздно. Вечер был безнадежно испорчен.
В понедельник утром, когда Ирина собиралась на работу, Людмила Михайловна огорошила ее новым заявлением:
— Ирочка, мы тут с отцом подумали… Раз уж Коленька в командировку едет, может, мы с тобой на выставку рукоделия сходим? Я в газете вычитала, что в вашем городе такая выставка будет.
Ирина застыла с расческой в руке.
— Людмила Михайловна, я работаю. У меня пять встреч на этой неделе.
— Так в обеденный перерыв сходим, — не унималась свекровь. — Всего-то часик погуляем. Я тебе покажу, какие салфетки сейчас в моде. Может, и тебе понравится вязать.
Вязать? Обеденный перерыв Ирина обычно проводила в кафе с коллегами или в тишине своего офиса, просматривая новые идеи в интернете. Перспектива провести его на выставке рукоделия со свекровью не вызывала энтузиазма.
— Извините, но я не могу, — она старалась говорить твердо, но вежливо. — У меня слишком много работы.
Людмила Михайловна обиженно поджала губы.
— Как хочешь. Я просто хотела времени с тобой провести, поближе познакомиться. Мы же почти не общаемся.
«Ну да, — подумала Ирина, — только когда вы делаете замечания о моей готовке, моей одежде, моей квартире и моей работе».
Вечером Коля собирал вещи в командировку. Он выглядел виноватым и нервным.
— Ты правда справишься? — спросил он, запихивая в сумку рубашки. — Может, отложить поездку?
Ирина смотрела на него с нескрываемым изумлением.
— Отложить? Ты серьезно? — она скрестила руки на груди. — Коля, это важная командировка, от которой зависит твое повышение.
— Знаю, — вздохнул он. — Но мама расстроится, если я уеду.
Ирина почувствовала, как внутри что-то оборвалось.
— А я? — спросила она тихо. — Меня ты спросил, расстроюсь ли я, если твои родители без предупреждения заявятся к нам на месяц? Или если ты объявишь при всех, что я не умею готовить твои любимые котлеты? Или если твоя мать решит заменить шторы, которые я выбирала для нашего дома?
Коля отвел взгляд.
— Ир, ну ты же понимаешь…
— Нет, не понимаю, — отрезала она. — Пять лет, Коля. Пять лет я выслушиваю критику твоей матери, терплю бесцеремонные вторжения в нашу жизнь и наблюдаю, как ты превращаешься в безвольного мальчика рядом с ней.
Она подошла к окну и посмотрела на вечерний город.
— Езжай в свою командировку. Только не беспокойся, что я не справлюсь с твоими родителями. Когда ты вернешься, их здесь уже не будет.
— Что ты имеешь в виду? — Коля замер с рубашкой в руках.
— Завтра я переезжаю к Лене, — Ирина назвала имя своей лучшей подруги. — На неделю, может, на две. Твои родители смогут насладиться вашей квартирой полностью. А когда они уедут, мы с тобой серьезно поговорим.
— Ты не можешь просто… уйти, — растерянно проговорил Коля.
— Могу, — Ирина посмотрела на него с усталой решимостью. — И уйду. Потому что так больше продолжаться не может. Либо ты научишься устанавливать границы со своими родителями, либо… — она не договорила, но Коля понял.
— Подожди, — он подошел к ней. — Давай поговорим. Я все исправлю.
— Сейчас ты ничего не исправишь, — покачала головой Ирина. — Тебе нужно сначала осознать проблему. А у меня больше нет сил быть буфером между тобой и твоей матерью.
Утром, когда Коля уехал в аэропорт, Ирина собрала необходимые вещи и вызвала такси. Людмила Михайловна застала ее в прихожей с чемоданом.
— Ты куда это собралась? — спросила она с подозрением.
— На неделю к подруге, — спокойно ответила Ирина. — У вас будет возможность побыть здесь без меня.
— А как же мы? Кто нам будет готовить? — возмутилась свекровь.
— Вы прекрасно справитесь, — Ирина улыбнулась с неожиданной для себя легкостью. — Вы же говорили, что я не умею готовить. Теперь у вас есть возможность показать, как это делается правильно.
— Но… — Людмила Михайловна выглядела растерянной. — Коля знает?
— Знает, — кивнула Ирина, берясь за ручку чемодана. — Я предлагаю вам провести эту неделю с пользой. Подумайте, почему ваш сын никогда не рассказывает вам о своих планах. Почему не хочет, чтобы вы знали о его командировках. Почему каждый ваш приезд становится для нас стрессом.
Она открыла дверь и обернулась:
— А когда вернетесь в Саратов, позвоните заранее перед следующим визитом. И спросите, удобно ли нам вас принять. Как это делают нормальные люди, уважающие чужие границы.
Петр Семеныч выглянул из кухни, услышав громкий разговор.
— Куда это она? — спросил он у жены.
— Сбегает от нас, — дрожащим голосом ответила Людмила Михайловна. — Нагрубила и уходит.
— Я не грублю, — спокойно возразила Ирина. — Я говорю правду. И это, кстати, разные вещи.
Она вышла из квартиры и закрыла за собой дверь. В подъезде она глубоко вздохнула, чувствуя, как с плеч словно свалился тяжелый груз. Впереди была неделя тишины и спокойствия у Лены.
Коля звонил ей каждый день из командировки. Сначала требовал вернуться, потом уговаривал, затем начал слушать.
— Мама говорит, ты сказала ей ужасные вещи, — сообщил он в последний день перед возвращением.
— Я сказала ей правду, — ответила Ирина. — То, что давно следовало сказать.
На другом конце линии воцарилась тишина.
— Знаешь, — наконец произнес Коля, — папа сегодня сказал мне странную вещь. Он сказал, что мама всегда была такой — со всеми его девушками, а потом и с первой женой. Это и стало причиной их развода.
— И что ты думаешь? — спросила Ирина.
— Я думаю, что не хочу повторить его ошибку, — тихо сказал Коля. — Они уезжают завтра. Я взял билеты на поезд.
Ирина молчала, ожидая продолжения.
— И еще я сказал им, что в следующий раз они должны предупреждать нас минимум за две недели. И останавливаться будут в гостинице.
Она почувствовала, как губы растягиваются в улыбке.
— Это правильное решение, — сказала она. — Я вернусь, когда ты приедешь.
— Я знаю, что облажался, — признался Коля. — И что тебе пришлось сделать то, что должен был сделать я.
— Да, — согласилась Ирина без обиняков. — Но важно, что ты это понял.
Через неделю Ирина вернулась в квартиру. Следы пребывания Людмилы Михайловны и Петра Семеныча все еще были заметны — персиковые занавески с цветочками в гостиной, статуэтка балерины на полке, вязаные салфетки на журнальном столике.
Коля встретил ее с виноватой улыбкой.
— Я все это уберу, — пообещал он, указывая на мамины «улучшения».
— Нет, — покачала головой Ирина. — Ты сам это сделаешь. Прямо сейчас.
Она прошла на кухню и включила чайник. Краем глаза она видела, как Коля снимает злополучные занавески, убирает в коробку вязаные салфетки и статуэтку. Когда он закончил, она протянула ему чашку чая.
— Я не буду извиняться за то, что ушла, — сказала она. — Это было необходимо.
— Я знаю, — кивнул он. — И не прошу прощения. Просто хочу, чтобы ты знала — я все понял. И больше такого не повторится.
Ирина смотрела на него долгим взглядом.
— Посмотрим, — только и сказала она. — Время покажет.
Она знала, что одного разговора недостаточно, чтобы изменить годами формировавшиеся отношения. Но это был первый шаг. И если Коля действительно все понял, у них еще был шанс.
А если нет — что ж, теперь она знала, что способна постоять за себя. И это была не самая плохая новость.
