«Пока я буду разгримировываться, ты пойди и возьми машину на стоянке», – попросил Высоцкий, положив руку на плечо старшего товарища.
Окуджава вышел на улицу и обратился к группе шофёров: – «Друзья, кто-нибудь может отвезти меня на Таганку?» – «Нет, не поеду», – отмахнулся один. – «А вы?» – спросил Булат другого. – «Я тоже не поеду…» – проворчал тот.
Тут с крыльца театра раздался знакомый хрипловатый голос Высоцкого: – «Кто свободен?!» – громогласно крикнул Владимир. В ту же секунду таксисты оживились. «Высоцкий, Высоцкий! Поехали, садитесь!» – наперебой загудели они, наперечёт предлагая свои машины. Через минуту друзья уже мчались по ночной Москве к дому Владимира.
Эта почти анекдотичная сцена ярко иллюстрирует взаимоотношения двух культовых бардов советской эпохи – Владимира Высоцкого и Булата Окуджавы.
Один – народный кумир, чьё имя магически открывало любые двери, другой – тихий интеллигент, не привыкший к ажиотажу вокруг собственной персоны. Тем не менее, их связывала искренняя дружба и глубокое взаимное уважение.
Как же пересеклись пути столь разных людей, почему они стали близки – и что их в итоге рассорило?
Знакомство и начало дружбы
Дружба Булата Окуджавы и Владимира Высоцкого завязалась задолго до всенародной славы Высоцкого.
В 1961 году в Ленинграде после одного из концертов к уже известному барду Окуджаве подошёл невысокий парень чуть старше двадцати – начинающий актёр московского театра. Он взволнованно поблагодарил мэтра за песни и признался, что тоже сочиняет и поёт собственные песни.
Так состоялось первое знакомство: Высоцкий искренне восхищался Окуджавой, учился у него мастерству простого и проникновенного слова. На своих концертах Владимир нередко называл Булата Шалвовича своим учителем и духовным наставником. В знак благодарности он даже посвятил старшему коллеге одну из своих песен – знаменитую «Песню о Правде и Лжи».
Со временем приятельские отношения переросли в настоящую дружбу. Несмотря на разницу в возрасте и статусе, между ними не возникло соперничества.
«Мы с Булатом работаем в одном жанре, и обычно в этом случае возникает какое-то соревнование. У нас с ним никаких соревнований нет… я отношусь к нему с большим уважением, просто я его люблю: и стихи его, и как он это делает, и вообще как личность… Он мой духовный отец и остается для меня самым светлым», – признавался Высоцкий со сцены.
Такое публичное признание дорогого стоит. Высоцкий прямо говорил, что именно песни Окуджавы во многом вдохновили его самому взяться за гитару и открыть новый жанр авторской песни.
Два барда – два характера
Успех их дружбы кажется удивительным, ведь по многим параметрам они были полной противоположностью друг друга.
Булат Окуджава родился в 1924 году, пережил тяжелое военное детство и юность: добровольцем ушёл на фронт Великой Отечественной, был ранен, награждён боевыми медалями. Он вырос в интеллигентной среде, писал лирические стихи и пронзительные песни о войне и мире.
Владимир Высоцкий, младше на четырнадцать лет, войну застал лишь ребёнком – его детские воспоминания о бомбёжках отразились в строках «Баллады о детстве». Но настоящая война для него разворачивалась уже в мирное время – война с несправедливостью, ханжеством и цензурой внутри страны, которую он вёл своими песнями.
Темпераменты и образ жизни двух бардов различались кардинально.
«Он был человек общительный, окруженный большим числом почитателей… Я же – кустарь-надомник, одиночка», – пояснял Окуджава.
Булат Шалвович в быту был скромным домоседом, любил уединение и тихие посиделки с близкими друзьями. Владимир Семёнович, напротив, жил бурно: театр, концерты, киносъёмки, шумные компании, гастроли – он кипел энергией и редко оставался наедине с собой.
Если Окуджава писал и исполнял свои песни негромко, задушевно, с тонкой иронией, то Высоцкий буквально кричал о наболевшем – его бешеная экспрессия и сарказм поражали слушателя в самое сердце. Неудивительно, что аудитория у них сформировалась разная.
«Мой круг почитателей ограничивается людьми интеллигентными, а у него этот круг был гораздо шире», – отмечал Булат Шалвович.
Высоцкого боготворили рабочие, таксисты, студенты, военные – самые разные слои народа, для которых он стал настоящим голосом совести. Окуджаву же особенно ценила интеллигенция, учителя, литературные круги – его тихая романтика и мудрость были им ближе.
Несмотря на все различия, их общие выступления иногда случались и всегда производили фурор. Оба вспоминали большой концерт в Париже, где довелось петь на одной сцене – едва ли не единственный случай, когда два титана авторской песни выступали дуэтом за границей.
В кино их пути тоже пересеклись: в фильме Киры Муратовой «Короткие встречи» (1967) Высоцкий сыграл главную роль и исполнил фрагмент песни Окуджавы, а сам Булат появился в эпизоде – таким образом, они символически прозвучали вместе с экрана.
Что же говорили современники об их дружбе? Борис Мессерер, художник и близкий друг семьи, вспоминал: «Это была истинная дружба и уважение. Они замечательно общались, совершенно на контрастах… Булат пел так сдержанно, а Володя – с огромным напором… Но Володя очень любил Булата«.
Жена Окуджавы Ольга Арцимович отмечала, что при всей редкости встреч между ними было какое-то братское единение: «Булат относился к Володе как к младшему брату… У них с Булатом было огромное, трогательное взаимопонимание, братская любовь друг к другу».
Действительно, Окуджава и Высоцкий называли друг друга не иначе как друзьями. Их дружба, по словам Булата, сложилась хоть и своеобразно, без частого общения, но «когда мы встречались – мы очень любовно общались».
Причём, как подчёркивал Окуджава, они никогда не спорили: не было надобности, ведь «по главным, принципиальным вопросам искусства… мы очень с ним сходились». Это были ровные, тёплые отношения, без ссор и драм – по крайней мере, между самими Владимиром и Булатом.
Что их рассорило?
Если верить словам Булата Шалвовича, никакой ссоры между ними не происходило. Однако со стороны могло показаться иначе: к концу 1970-х друзья почти не общались и всё реже виделись лично.
В бурные семидесятые годы их пути разошлись: каждый был погружён в свою жизнь. Высоцкий много гастролировал по стране и за рубежом, часто бывал за границей (например, во Франции и США), всё больше времени проводил в кругу актёров и музыкантов.
Он начал испытывать серьёзные проблемы со здоровьем, страдал от физического и нервного перенапряжения, все чаще злоупотреблял алкоголем.
Окуджава же в это время сосредоточился на литературном труде – писал романы и стихи, выезжал с творческими вечерами, но в целом вел более размеренную жизнь. Он никогда не отличался крепким здоровьем и тем более старался избегать излишеств.
Булат Шалвович не скрывал, что несдержанность Высоцкого в питье его огорчала: «Если бы всё не упиралось в питье, может быть, у Высоцкого и иначе сложилась судьба… Он и жил бы дольше, если бы не питье…» – замечал Окуджава, отвечая на вопрос, почему не добился при жизни официального издания песен друга.
Эти слова, сказанные с болью, показывают скорее отчаяние за судьбу Владимира, чем осуждение. Но, возможно, образ жизни Высоцкого действительно стал тем фактором, который понемногу отдалил двух товарищей.
Окуджава – трезвый мыслитель и семейный человек – попросту не мог часто бывать рядом с бурлящей богемной стихией, окружавшей Высоцкого.
К тому же сказалось банальное отсутствие свободного времени: оба были нарасхват, каждый в своей сфере. Совместных фотографий Высоцкого и Окуджавы практически не сохранилось – настолько редко им удавалось пересечься в последние годы. Тем не менее, вопреки слухам, это не было итогом конфликта или размолвки.
«Мы встречались редко. Но когда встречались – очень хорошо общались. Спорить не приходилось, да и не нужно было…», – подчёркивал Окуджава. Рассорить их пытались скорее посторонние люди и обстоятельства, а не личные обиды.
После безвременной смерти Владимира Высоцкого летом 1980 года некоторые злопыхатели даже пытались противопоставить двух бардов. Мол, один надорвал сердце в борьбе с системой и сгорел, а другой – остался жив и был обласкан официальным признанием.
Сам Булат Шалвович такие инсинуации игнорировал, считая разговоры о чьей-то “вине” бессмысленными. Он не отвечал на упрёки, что якобы недостаточно помогал молодому другу, и тем более не собирался оправдываться за то, что пережил его.
На прямой вопрос, почему не пролоббировал публикацию стихов Высоцкого, Окуджава лишь развёл руками: «Положа руку на сердце, вопрос не так прост… Конечно, не только питьё – причина того, что с ним произошло, но и оно тоже…». В этих словах – горечь человека, видевшего, как талант губит самого себя, и бессилие что-либо изменить.
Правда, определённое творческое расхождение между ними действительно было. Окуджава, будучи старшим и более академичным поэтом, порой критически оценивал художественный уровень песен Высоцкого.
Он отмечал, что Владимир Семёнович лишь незадолго до конца жизни вышел на вершину своего поэтического дара, тогда как ранее «много писал вещей проходных». «Галич как мастер… выше, чем Высоцкий«, – откровенно заявил Булат Шалвович в одном из интервью.
Эта сравнительно резкая оценка (Александр Галич – ещё один знаменитый бард-шестидесятник) показывает требовательность Окуджавы к поэтической форме. Однако подобная критика не означала неприязни.
Окуджава всегда оговаривался, что Высоцкий – явление уникальное, настоящая звезда народной культуры, чьё личное обаяние и энергия не знали равных. Просто Булат Шалвович смотрел на творчество молодого коллеги трезво и без идеализации, как на явление живой жизни, а не непогрешимый культ.
Ходили слухи и об одном эпизоде, будто Окуджава не пришёл на похороны Высоцкого из зависти или обиды. В действительности же Булат в тот трагический июльский день 1980 года находился далеко от Москвы – отдыхал на юге, где его и застала новость о смерти друга.
Он физически не успел бы вернуться к похоронам, да и узнал о случившемся, по некоторым данным, уже после прощания. Зато сразу после гибели Владимира Окуджава сделал то, что умел лучше всего – написал песню, светлую и горькую одновременно.
Последняя встреча и прощание
Их последняя встреча произошла буквально за пару недель до роковой даты – и вышла почти такой же мимолётной, как многое в их дружбе. «Последний раз мы виделись незадолго до его смерти, летом. Так и не поговорили», – вспоминал Булат Шалвович.
Каждый спешил по своим делам: они просто случайно встретились на дороге – машины Окуджавы и Высоцкого поравнялись где-то на московской улице. Узнав друг друга за рулём, оба широко улыбнулись и дружески помахали рукой. Ни один не знал, что больше не доведётся обменяться даже парой слов. Вскоре Окуджава улетел на Чёрное море, и там его настигло чёрное известие – не стало Володина… «Прилетел туда и узнал, что он погиб… Вот так», – тихо скажет он потом о том мгновении.
Потрясённый потерей, Булат Окуджава практически в ту же ночь сочинил песню памяти Высоцкого – «О Володе Высоцком». Её первые же строки звучат как реквием по ушедшему другу: «…вот ещё одному не вернуться домой из похода. Говорят, что грешил, что не к сроку свечу затушил… Как умел, так и жил, а безгрешных не знает природа».
Простые слова, исполненные любви и сожаления, легли на душу тысячам людей. Песня быстро разошлась по стране в магнитофонных записях, хоть официально и не издавалась. Спустя несколько месяцев Окуджава всё же исполнил её публично – на вечере памяти в Доме культуры.
Перед исполнением он горько заметил со сцены, что Высоцкий так и не дождался при жизни ни одного официального концерта с афишей, ни одной книжки своих стихов: «Вот я думаю, это самое печальное», – сказал Булат, и зал затаил дыхание.
Когда зазвучала негромкая мелодия «О Володе Высоцком» и голос Окуджавы произнёс проникновенные строчки, многие в зале встали – слушали стоя, как гимн. Вдова Владимира, Марина Влади, которой посвящалось это трогательное произведение, потом признается, что была потрясена таким жестом поддержки от Булата Шалвовича.
Помимо этой баллады Окуджава позднее написал ещё стихотворное посвящение «Как наш двор ни обижали…», тоже навеянное образом Высоцкого.
И каждый раз, исполняя эти вещи, он едва сдерживал волнение. «Булату Шалвовичу всегда было очень сложно петь эти песни», – отмечали близкие. Тем не менее он пел – потому что таков был его долг памяти. До конца жизни Окуджава неизменно вспоминал о Володе с тёплой улыбкой и любовью.
«С Володей Высоцким мы дружили. Наша дружба началась ещё до того, как он взял в руки гитару…», – так просто и гордо начинал Булат Окуджава рассказ о их многолетнем единении.
И действительно, их дружба выдержала и время, и испытания судьбой. Даже смерть не смогла её прервать, а напротив – закрепила в историях, песнях и воспоминаниях.
Разные по характеру, по стилю и по жизни, Владимир Высоцкий и Булат Окуджава навсегда останутся в нашей культуре как два непримиримых бунтаря и два верных друга, чьи сердца бились в унисон, хоть и в разном ритме. А все попытки их «рассорить» так и остались лишь домыслами – перед лицом настоящего братства они оказались бессильны.
