Кира Муратова в 1971 году сняла фильм о самом обычном — о том, как мама не может отпустить сына во взрослую жизнь. Казалось бы, что тут крамольного? Но этот простой сюжет чуть не разрушил полностью карьеру Муратовой.
Фильм «Долгие проводы» сочли настолько опасным, что убрали его на полку на целых 16 лет. А талантливого режиссера понизили до обычного библиотекаря. Расскажем, как одна картина изменила судьбу Муратовой.
Фильм рассказывает о том, что болит у каждой матери
К 1970 году у режиссера Одесской киностудии Киры Муратовой было всего несколько фильмов. Но от многих коллег ее отличала одна черта: она была принципиальной — не хотела и умела идти на компромиссы с системой. Именно эта черта характера и разрушила ее карьеру. Муратова всегда говорила то, что думала, снимала то, что чувствовала. В те годы это было роскошью, которую мало кто мог себе позволить.
И вот она принимается за съемки фильма «Долгие проводы». Что же подтолкнуло ее взяться за сценарий о матери, которая боится отпускать от себя повзрослевшего сына? Наверняка Муратова видела вокруг себя множество таких женщин — одиноких, цепляющихся за детей, боящихся остаться никому не нужными.
Сюжет «Долгих проводов» прост до гениальности. Переводчик Евгения Васильевна, которую играет Зинаида Шарко, живет в коммуналке с 16-летним сыном Сашей. Она в разводе, одинока, и сын — единственный смысл ее существования.
Когда мальчик начинает взрослеть, переписываться с отцом в Новосибирске и мечтать о самостоятельности, мать впадает в панику. Она готова на все, чтобы удержать его рядом — истерики, эмоциональный шантаж, попытки саботировать его планы.
Для советского кино 1970-х это было весьма смелым шагом. Тогда на экранах предпочитали показывать идеальных матерей, которые с гордостью отправляли сыновей на стройки коммунизма. А тут — живая, несовершенная женщина, которая эгоистично не может отпустить ребенка.
Но самое удивительное — исполнительница главной роли Зинаида Шарко переживала похожую драму в реальной жизни. Во время съемок она оставляла собственного сына с отцом, и когда приезжала домой, между ними возникали скандалы.
«Сын был убежден, что я на нем репетирую. Это было чудовищное совпадение с историей моей героини», — вспоминала актриса.
Это совпадение сделало ее игру пронзительно искренней. Муратова снимала картину в реальной одесской коммуналке, где жила семья из пяти человек. Атмосфера тесноты и безысходности получилась документально точной.
Что возмутило в этой истории о маме и сыне
После просмотра киноначальники были в шоке. Как можно показывать советскую женщину в таком неприглядном свете? Официальные претензии звучали расплывчато: «мелкобуржуазно», «чуждо советскому народу». Когда Муратова спрашивала, что конкретно не так, ей отвечали: «Да вы сами знаете, почему».
На самом деле проблема была глубже. Фильм показывал индивидуальные переживания вместо коллективных ценностей. Здесь не было ни комсомольцев, ни стахановцев, ни строителей коммунизма — только живые люди с их слабостями и болью.
От Муратовой потребовали переделать сценарий, перемонтировать фильм, добавить «правильные» акценты. Переговоры тянулись два года. Художественный совет Госкино дважды отклонял картину. Но Муратова была железной — она категорически отказывалась что-либо менять.
«Я не собиралась смиряться с этой ситуацией», — говорила она позже.
Так семейная кинодрама стала чуть ли не общественной угрозой — ведь она показывала, что даже в советском обществе люди остаются людьми со всеми своими противоречиями.
Муратовой запретили работать даже библиотекарем на родной киностудии
В 1971-м фильму вынесли вердикт: «Долгие проводы» отправить на полку. Наутро 37-летнюю Киру Муратову вывели из съёмочного графика и перевели в библиотеку Одесской киностудии — «пусть поработает с фондом, остынет».
Вчера она спорила о мизансценах, сегодня расставляет карточки каталога.
Попытки вернуться выглядели как бег на месте: заявку отклоняют, сценарий требуют «идеологически поправить». К декабрю Муратова поняла: одиночный бой с системой ей не выиграть.
Через три года партийное собрание признало её «трудно перевоспитуемой» и уволило с киностудии окончательно. Дальше — вакансии, не связанные с камерами: инженер по НОТ, затем хранитель студийного музея. О режиссёре вспоминали лишь студенты ВГИКа, пересылавшие черновики сценариев.
Единственная поддержка — педагог-классик Сергей Герасимов: он устроил тайный показ ленты в аудитории ВГИКа и назвал её «уроком человечности». Госкино не дрогнуло. В письмах Муратова язвила:
«Я буду снимать, а вы их складывайте куда-нибудь».
Юмор спасал, но чувство пустоты росло: фильм есть, зрителя нет, профессии нет. Её увольнение совпало с периодом, когда советское кино переживало глубокие перемены — так называемую «застойную» эпоху.
Как Муратова вернулась в режиссуру
В конце семидесятых Кира Муратова написала камерную историю «Познавая белый свет» и подала её на «Ленфильм». Сценарий сочли «оптимистичным», и в 1979-м картина вышла тихим прокатом. Для Муратовой это был тест: система держит её на поводке, но уже не запрещает.
В начале восьмидесятых последовала «Перемена участи» — фильм-невидимка, зато знак для коллег: Муратова не сломалась. Примечательно, что эту картину режиссер сняла на родной Одесской киностудии. Тем временем ветер перестройки менял давление: партийные запреты начали трещать.
Весной 1987-го произошло неожиданное: Госкино разрешило показать «Долгие проводы» на всесоюзном фестивале в Киеве.
Когда 16 лет молчания стали наградой
Первый открытый показ вызвал эффект встряски: критики писали, что на экране «вчерашний день, рассказанный завтрашним языком». Фильм взял большой приз Всесоюзного кинофестиваля в Киеве, а затем премию FIPRESCI в Локарно.
Муратова сухо заметила: «Выходит, цензура сделала мне лучшую рекламу». 16 лет запрета превратили камерную историю о материнской любви в международное событие.
К концу восьмидесятых её уже называли одним из ведущих режиссёров союзного пространства. Кира Муратова была одной из самых нестандартных и упрямых фигур в советском кинематографе. А зрительницы, много лет скрывавшие слёзы за идеологическими лозунгами, наконец увидели на экране себя — и поняли, что правда способна дождаться своего часа.
