Вера уронила телефон. Тот ударился о паркет, подпрыгнул и замер, как будто прислушиваясь к тишине в квартире. Треснувший еще полгода назад экран высвечивал последнее сообщение: «Вера, нам нужно поговорить. Буду через час».
Это был Андрей. Её муж. После сорока лет брака он никогда не писал таких сообщений.
Часы в гостиной пробили шесть вечера. За окном февральская метель укутывала город снежным одеялом. Вера положила телефон на место, оглядела кухню, где каждая вещь знала своё место. Она прожила здесь всю жизнь – растила детей, встречала внуков, провожала родителей. Стены этой квартиры помнили их молодыми, нетерпеливыми, влюблёнными. Теперь время словно остановилось, и она почувствовала себя чужой в собственном доме.
Входная дверь хлопнула ровно в семь. Андрей — высокий мужчина с проседью в густых волосах — стряхнул снег с пальто и прошёл в кухню, не взглянув на жену. Его лицо, всегда такое открытое и родное, сейчас казалось маской.
— Чай будешь? — спросила Вера, нарушая тишину.
— Нет.
Андрей положил на стол папку с документами.
— Я подал на развод, — произнёс он, глядя куда-то мимо неё. — Завтра в эту квартиру заедет моя новая женщина, к полудню ты должна съехать.
Вера смотрела на мужа, пытаясь найти в его глазах хоть каплю сомнения, но видела только решимость.
— Сорок лет, Андрей. Сорок лет мы вместе, — её голос не дрогнул. — И ты даёшь мне один день?
— Ты знала, что к этому идёт, — он поднял глаза. — Между нами давно ничего нет.
— А наши дети? Внуки? Воспоминания? Разве это «ничего»?
— Не драматизируй, — Андрей открыл папку. — Я всё продумал. Квартира останется мне, дача — тебе. Машину тоже можешь забрать.
Вера стояла, опираясь о кухонный стол. Колени предательски дрожали.
— Кто она?
— Это имеет значение?
— Для меня — да.
Андрей вздохнул.
— Лиза. Ей сорок два. Мы познакомились полгода назад на конференции.
— Сорок два… — Вера горько усмехнулась. — Я старше неё на двадцать лет.
— Дело не в возрасте.
— А в чём?
— Она живёт. По-настоящему. Без этого вечного недовольства, без упрёков. Рядом с ней я чувствую себя мужчиной, а не стариком.
Вера молчала. За окном ветер усилился, бросая снежные заряды в стекло.
— Где мне жить? — наконец спросила она.
— У Нины можешь остановиться, — не задумываясь, ответил Андрей, имея в виду их дочь. — Или на даче. Я всё оплачу, не беспокойся об этом.
Как легко он решил её судьбу. Как просто распорядился её жизнью.
— И что ты скажешь детям?
— Правду. Что мы разлюбили друг друга.
— Мы? — Вера подняла бровь. — Не приписывай мне свои чувства, Андрей.
Он отвернулся, избегая её взгляда.
— Подпиши документы. Не усложняй.
Вера взяла ручку, но не спешила ставить подпись.
— Сорок лет, — повторила она. — Я отдала тебе лучшие годы своей жизни. Родила троих детей. Ждала тебя из командировок. Терпела твои измены…
— Я никогда…
— Не лги, — оборвала его Вера. — Помнишь ту блондинку с работы? Или секретаршу директора? Я всё знала, Андрей. Всегда.
Он побледнел.
— Почему ты молчала?
— Потому что любила. Потому что верила, что это пройдёт. И оно проходило… до сегодняшнего дня.
Вера подписала документы и встала.
— Завтра меня здесь не будет, — она посмотрела ему прямо в глаза. — Но запомни: когда твоя Лиза найдёт себе кого-то помоложе — а она найдёт, поверь мне — не приходи ко мне плакаться…
Андрей сложил бумаги в папку и направился к выходу. У двери он остановился.
— Я никогда не хотел причинить тебе боль, — произнёс он тихо.
— Но причинил, — Вера смотрела на его спину. — И знаешь, что самое обидное? Не то, что ты уходишь к другой. А то, что ты трус, Андрей. Сорок лет вместе, а ты даже не нашёл в себе смелости сказать мне всё лично. Прислал сообщение, как подросток.
Он ничего не ответил и вышел, плотно закрыв за собой дверь…
Утро застало Веру за сбором вещей. Она методично складывала в чемоданы свою жизнь — фотографии, книги, одежду. Каждая вещь хранила воспоминания, от которых теперь нужно было избавиться.
Телефон зазвонил неожиданно. На экране высветилось имя дочери.
— Мама, ты в порядке? — голос Нины звучал встревоженно. — Папа позвонил вчера, сказал какую-то чушь про развод…
Вера глубоко вдохнула.
— Это не чушь, Ниночка. Мы с папой расстаёмся.
— Но почему? Что случилось?
— Спроси у него, — Вера старалась говорить спокойно. — Он нашёл женщину помоложе.
Нина замолчала, потом выдохнула:
— Какой кошмар… Мама, переезжай к нам! У нас места хватит.
— Нет, милая. Я поеду на дачу.
— Зимой? Одна? Ты с ума сошла!
— Мне нужно побыть одной, — твёрдо сказала Вера. — Не спорь со мной.
После разговора с дочерью Вера почувствовала усталость. Она села на кровать и огляделась. Спальня, где они с Андреем прожили столько лет, теперь казалась чужой. Здесь будет спать другая женщина. Здесь будут звучать другие разговоры.
Звонок в дверь прервал её мысли. На пороге стояла Нина — невысокая, решительная, так похожая на Андрея.
— Я приехала помочь с вещами, — заявила она, проходя в квартиру. — И поговорить.
Вера покачала головой.
— Не нужно, девочка моя. Я справлюсь.
— Нет, нужно, — Нина сняла пальто. — Мама, я звонила папе. Он какой-то… другой. Говорит, что влюбился, что начинает новую жизнь. В шестьдесят пять лет! Ты представляешь? Ну что за бред? А?
Вера грустно улыбнулась. Как объяснить это дочери?
— Представляю. Кризис среднего возраста запоздал на двадцать лет.
— Это не смешно! — Нина не могла успокоиться. — Он выгоняет тебя из дома! Как ты можешь быть такой спокойной?
— А что мне делать? Устроить истерику? Умолять его остаться? — Вера покачала головой. — Нет, дорогая. Я сохраню своё достоинство.
Нина обняла мать.
— Ты сильная. Всегда была сильной.
— Не всегда, — Вера погладила дочь по волосам. — Но научилась.
К полудню вещи были собраны. Три чемодана и несколько коробок — только самое нужное. Вот и все, что осталось от сорока лет брака. Нина заказала такси до дачи, настояв на том, что поедет с матерью.
Перед уходом Вера в последний раз обошла квартиру. В гостиной на стене висел их семейный портрет — она, Андрей и трое детей. Счастливые лица, искренние улыбки. Она сняла фотографию со стены и положила в сумку.
— Готова? — спросила Нина, стоя у двери.
Вера кивнула, не доверяя своему голосу.
Они уже спускались по лестнице, когда Вера услышала знакомые шаги. Андрей поднимался с нижнего этажа, держа за руку молодую женщину. Высокая, стройная, с длинными светлыми волосами — она выглядела ровесницей их дочери.
Время словно остановилось. Четыре человека застыли на лестничной клетке, не зная, что сказать.
— Папа? — Нина первой нарушила тишину. — Серьёзно? Ты даже не мог подождать, пока мама уедет?
Андрей выглядел смущённым, но его спутница смотрела прямо и уверенно.
— Здравствуйте, — произнесла она, протягивая руку Вере. — Я Лиза.
Вера проигнорировала протянутую руку.
— Поздравляю с новосельем, — сухо сказала она. — Надеюсь, ты любишь драить унитазы. Андрей считает, что это женская работа.
Лиза опустила руку, но не отвела взгляд.
— Мы всё сделаем по-новому, — ответила она. — Без обид.
Вера усмехнулась.
— Конечно, милая. Всё будет по-новому. А потом — по-старому. Но это уже не моя проблема.
Она повернулась к бывшему мужу:
— Ключи на столе. Квитанции за коммунальные услуги в верхнем ящике. Не забудь оплатить до двадцатого числа.
Андрей кивнул, не глядя ей в глаза.
— Удачи, — добавила Вера и, взяв дочь под руку, продолжила спуск по лестнице.
Уже в такси Нина разразилась гневной тирадой:
— Как он мог? Привести её, пока ты ещё не уехала! Это просто…
— Неважно, — оборвала её Вера. — Что сделано, то сделано.
— Но мама…
— Ниночка, — Вера взяла дочь за руку. — Твой отец сделал свой выбор. Я делаю свой. Жизнь продолжается.
Такси тронулось, увозя их от дома, где осталось прошлое. Вера не оглянулась…
Дача встретила их промёрзшими комнатами и запахом нежилого помещения. Летний домик не был рассчитан на зимнее проживание, но другого выхода не было.
— Мама, это безумие, — заявила Нина, осматривая старые стены. — Ты замёрзнешь здесь.
— Не драматизируй, — Вера включила электрический обогреватель. — Главное — растопить печь. Дрова в сарае.
Нина вздохнула и пошла за дровами, бормоча что-то о «упрямых родителях».
К вечеру в доме стало теплее. Они расставили вещи, приготовили ужин на старой плите и сели у печки с чашками чая.
— Что ты будешь делать дальше? — спросила Нина.
Вера задумалась.
— Не знаю. Никогда не думала, что в шестьдесят два буду начинать жизнь с нуля.
— Ты можешь подать на алименты, — Нина сжала кулаки. — Он обязан тебя содержать после стольких лет брака!
— Ну никто мне никакие алименты не назначит, не положено. Да и Я не буду унижаться, — Вера покачала головой. — У меня есть пенсия. И сбережения.
— Но это несправедливо!
— Жизнь вообще несправедлива, дочка, — Вера улыбнулась. — Но в ней всегда есть место для нового начала…
Нина уехала на следующий день, взяв с матери обещание звонить ежедневно. Вера осталась одна в тишине дачного посёлка, где зимой жили всего несколько семей.
Первые дни были самыми тяжёлыми. Просыпаясь по утрам, она по привычке искала рядом Андрея. Готовила завтрак на двоих. Разговаривала вслух, забывая, что никто не ответит.
Но постепенно боль притуплялась. Вера установила новый распорядок дня: утренние прогулки по заснеженному лесу, чтение книг у печки, вечерний чай с соседкой Галиной — такой же «дачной отшельницей».
Телефон звонил часто. Дети и внуки беспокоились, предлагали помощь, звали к себе. Вера отказывалась. Ей нужно было разобраться в себе, понять, кто она без Андрея.
Однажды вечером, разбирая коробки с вещами, Вера нашла старый альбом с фотографиями. Их первая встреча на танцах, свадьба, рождение детей, отпуска у моря… Листая страницы, она вдруг осознала, что улыбается. Эти воспоминания принадлежали ей, и никто не мог их отнять.
В дверь постучали. На пороге стоял Сергей Петрович — сосед по даче, вдовец, живший через три дома.
— Вера Николаевна, добрый вечер, — он смущённо мял в руках шапку. — Я тут пирожки испёк, подумал, может, вы чаю со мной выпьете?
Вера хотела отказаться по привычке, но вдруг поймала себя на мысли: а почему бы и нет?
— Заходите, Сергей Петрович, — она улыбнулась. — Чайник как раз вскипел.
За чаем Сергей Петрович рассказывал о своей жизни. О работе инженером, о жене, умершей пять лет назад, о сыне в Америке. Вера слушала и вдруг поняла, что ей интересно. Впервые за долгое время она думала не об Андрее.
— А вы давно здесь живёте? — спросил Сергей Петрович.
— Второй месяц, — ответила Вера. — После развода.
Он понимающе кивнул, не требуя объяснений.
— Тяжело одной зимой на даче.
— Справляюсь, — Вера пожала плечами. — Дрова колоть научилась.
— Я могу помочь, — предложил он. — С дровами, с крышей. Она у вас протекает, я заметил.
— Спасибо, но я не хочу быть обузой.
— Какая же вы обуза? — Сергей Петрович улыбнулся. — Наоборот, мне приятно помочь такой… красивой женщине.
Вера смутилась, как девочка. Когда Андрей в последний раз говорил ей такие слова?
С того вечера Сергей Петрович стал заходить чаще. Помогал по хозяйству, приносил продукты из посёлка, рассказывал новости. Иногда они вместе смотрели старые фильмы на маленьком телевизоре. Иногда просто молчали у печки, и это молчание было комфортным.
Весна пришла незаметно. Снег таял, обнажая землю, готовую к новой жизни. Вера почувствовала прилив энергии. Она высадила рассаду в теплице, расчистила клумбы, подрезала кусты роз.
— У вас хорошо получается, — заметил Сергей Петрович, глядя на её работу в саду. — Вы словно… расцвели.
Вера улыбнулась. Она и сама это чувствовала. Что-то менялось внутри неё — не сразу, постепенно, как оттаивает земля после долгой зимы.
В апреле позвонила Нина:
— Мама, у папы проблемы.
Вера напряглась.
— Что случилось?
— Его Лиза ушла. К какому-то бизнесмену. Забрала все деньги с его карточки.
Вера не почувствовала злорадства. Только усталость.
— И что он хочет?
— Вернуться, — Нина вздохнула. — Говорит, что совершил ошибку, что любит только тебя.
— А ты что думаешь?
— Я думаю, что он старый дурак, — откровенно сказала дочь. — Но он мой отец. И твой муж.
— Бывший муж, — поправила Вера. — Скажи ему, что я не принимаю объедки с чужого стола.
— Так и сказать?
— Можешь смягчить формулировку, — Вера улыбнулась. — Но суть оставь.
После разговора она долго сидела на веранде. Небо было ясным, солнце припекало по-летнему. В саду распускались первые цветы.
«Забавно, — подумала Вера. — Ещё недавно я бы всё отдала, чтобы услышать от него эти слова. А теперь…»
Её размышления прервал звонок в дверь. На пороге стоял Андрей — осунувшийся, постаревший, с потухшим взглядом.
— Вера, — он шагнул вперёд. — Прости меня. Я был идиотом.
Она смотрела на него — на человека, с которым прожила большую часть жизни. Когда-то его приход заставил бы её сердце биться чаще. Сейчас она чувствовала только спокойствие.
— Зачем ты приехал, Андрей?
— Чтобы всё исправить, — он взял её за руки. — Вернуться домой. К тебе.
— Домой? — Вера мягко высвободила руки. — Мой дом теперь здесь.
— Брось, Вера, — Андрей огляделся. — Это же дача, а не дом. Поехали в квартиру. Я всё понял, всё осознал.
— Когда твоя Лиза ушла?
Он замялся.
— Неделю назад.
— И ты сразу ко мне, — Вера покачала головой. — Удобно.
— Не так всё было, — Андрей нахмурился. — Я давно хотел вернуться. Просто не решался.
— А теперь решился, — она кивнула. — Что ж, я рада за тебя. Но мой ответ — нет.
Андрей выглядел растерянным.
— Но почему? Мы же сорок лет вместе прожили!
— Именно поэтому, — Вера вздохнула. — Андрей, ты предал не только меня. Ты предал наше прошлое, нашу жизнь. То, что мы строили вместе. И знаешь что? Это было больно. Очень больно. Но сейчас я благодарна тебе.
— Благодарна? — он не понимал.
— Да, — Вера улыбнулась. — Потому что ты заставил меня начать жить заново. И я не хочу возвращаться назад.
В этот момент на участок зашёл Сергей Петрович с корзиной яблок.
— Вера Николаевна, я вам антоновки принёс… — он замер, увидев гостя. — Извините, не вовремя.
— Нет-нет, проходите, — Вера махнула рукой. — Сергей Петрович, это Андрей, мой бывший муж. Андрей, это Сергей Петрович, мой сосед и… друг.
Мужчины кивнули друг другу. Андрей оценивающе посмотрел на соперника — подтянутого, с военной выправкой и открытым взглядом.
— Я, пожалуй, пойду, — Сергей Петрович поставил корзину на веранде. — Позвоните, если нужна будет помощь.
Когда он ушёл, Андрей усмехнулся:
— Друг, значит?
— Именно, — Вера посмотрела ему в глаза. — Настоящий друг. Который помог мне, когда мне было плохо. Который не требовал ничего взамен.
— А я?
— А ты бросил меня, когда нашёл кого-то помоложе, — она пожала плечами. — Вот и вся разница.
Андрей сел на ступеньки веранды, обхватив голову руками.
— Я всё испортил, да?
— Да, — просто ответила Вера. — Но жизнь на этом не заканчивается. Ни твоя, ни моя.
— Что мне делать?
— Жить дальше, — Вера села рядом. — Как я.
Они молчали, глядя на сад, где когда-то вместе сажали деревья, строили беседку, играли с детьми.
— Помнишь, как мы купили эту дачу? — спросил Андрей.
— Помню. Это было хорошее время.
— Все наши времена были хорошими, — он вздохнул. — Я просто не ценил этого.
Вера не ответила. Она думала о том, как странно устроена жизнь. Иногда нужно всё потерять, чтобы что-то найти.
— Мне пора, — Андрей встал. — Ты точно не хочешь вернуться?
— Точно, — Вера покачала головой. — Но мы можем остаться… в хороших отношениях. Ради детей. Ради внуков.
Он кивнул, понимая, что большего не получит.
— Ты изменилась, — заметил Андрей у калитки. — Стала… другой.
— Я просто стала собой, — ответила Вера. — Впервые за долгое время.
Она смотрела, как он идёт к машине — ссутулившийся, постаревший мужчина, когда-то бывший центром её вселенной. Теперь эта вселенная расширилась, и в ней нашлось место для новых звёзд.
Вечером на веранду снова зашёл Сергей Петрович.
— Всё в порядке? — спросил он осторожно.
— Да, — Вера улыбнулась. — Всё хорошо.
— Он… хотел вернуться?
— Хотел. Но я не хочу возвращаться в прошлое.
Сергей Петрович кивнул, словно понимая больше, чем она сказала.
— Я тут подумал… В посёлке завтра концерт местного хора. Может, сходим? А потом я вас ужином угощу. У меня фирменное блюдо — форель по-карельски.
Вера посмотрела на него — доброго, надёжного человека, появившегося в её жизни так неожиданно.
— С удовольствием, — ответила она. — И я испеку свой яблочный пирог на десерт.
Он просиял, как мальчишка.
— Договорились! Зайду за вами в шесть.
Когда он ушёл, Вера долго стояла на веранде, глядя на звёздное небо. Где-то там, среди миллионов звёзд, было её будущее — неизвестное, но полное возможностей.
«Забавно, — подумала она. — Андрей хотел начать новую жизнь и вернулся к старой. А я хотела вернуться к старой жизни, но начала новую».
Телефон зазвонил, прерывая её размышления. Это была Нина.
— Мама, ты как? Папа приезжал?
— Да, приезжал, — ответила Вера. — Но я не вернусь к нему, если ты об этом.
— Я так и думала, — в голосе дочери слышалось облегчение. — Ты правда в порядке?
Вера улыбнулась, глядя на первые звёзды над садом.
— Знаешь, дочка, я, кажется, только сейчас начинаю быть в порядке. По-настоящему.
В саду распускались цветы. Начиналась весна — время новых начинаний. И Вера была готова к ним.
