Виктория медленно обводила взглядом свою съемную студию. Тридцать квадратных метров, которые были для нее домом последние два года. Светлые обои, небольшая кухонная зона, диван, который превращался в кровать. Все здесь было ее — каждая мелочь, каждая деталь интерьера. На подоконнике цвели фиалки, которые она выращивала с такой любовью.
— Вик, ну согласись, для семейной жизни это совсем не подходит, — Слава сидел на краю дивана, его голос звучал убедительно и мягко одновременно. — Мы же хотим детей, правда? А здесь негде даже кроватку поставить.
Виктория перевела взгляд на мужа. Его карие глаза смотрели с такой надеждой, что внутри все сжималось. Слава продолжал говорить, и каждое его слово било точно в цель.
— Послушай, нам нужно копить на свое жилье. Это же очевидно, — он встал с дивана и подошел к ней ближе. — Но платить аренду и откладывать одновременно просто невозможно. Моя зарплата уходит на квартиру, твоя — на еду и остальное. Что остается? Копейки.
Виктория молчала. В горле стоял ком, который не давал произнести ни слова. Она понимала, что Слава прав. Логика была железной, но что-то внутри сопротивлялось.
— Мама предлагает переехать к ней. У нее двушка, места хватит, — Слава взял Викторию за руки, его пальцы были теплыми и родными. — Мы сэкономим минимум тридцать тысяч в месяц. За год — триста шестьдесят. За два — больше семисот. Это же первоначальный взнос!
— Слава, но это твоя мама… — Виктория наконец нашла в себе силы заговорить. — Мы же будем жить у нее, это совсем другое.
— Вик, моя мама золотой человек. Ты же знаешь, она тебя обожает, — муж притянул ее к себе, обнял крепко. — Это временно, год-полтора максимум. Потом у нас будет свое жилье. Наше. Настоящее.
Виктория закрыла глаза. В объятиях мужа всегда было так спокойно и безопасно. Может, он действительно прав? Может, стоит потерпеть ради их общего будущего?
— Подумай о нашем будущем, милая. О детях, о своей квартире, — Слава гладил ее по волосам, и от этих прикосновений хотелось плакать. — Мама нас ждет. Она уже комнату для нас приготовила.
Виктория отстранилась и посмотрела мужу в глаза. В них была такая уверенность, такая вера в правильность решения.
— Хорошо. Давай попробуем.
Слава расплылся в улыбке и поцеловал ее в лоб. Виктория же смотрела на свою маленькую студию и понимала — что-то важное сейчас заканчивается.
Переезд прошел быстро. Вещей у Виктории было немного, и уже через неделю они с мужем переступили порог двухкомнатной квартиры его матери. Елена Петровна встретила их радушно. С пирогами и горячим чаем.
— Проходите, проходите, мои дорогие! Вика, милая, как я рада, что вы наконец-то здесь! Будем одной семьей жить!
Первая неделя пролетела незаметно. Елена Петровна оказалась действительно заботливой и внимательной. Готовила вкусные обеды, интересовалась, как прошел день у Виктории на работе, рассказывала забавные истории из молодости Славы. Виктория начала расслабляться. Может, все действительно будет хорошо?
Вечерами они со Славой устраивались в своей комнате, обсуждали планы на будущее, мечтали о собственной квартире. Елена Петровна тактично не беспокоила их после девяти вечера, давая молодым побыть вдвоем.
— Видишь, я же говорил, что все будет отлично, — шептал Слава, обнимая жену перед сном. — Мама у меня замечательная.
Виктория улыбалась и прижималась к мужу крепче. Возможно, она зря переживала. Возможно, это действительно правильное решение.
Виктория спала, уткнувшись носом в плечо мужа. Сны были легкими и приятными. Выходной день, можно поваляться до обеда. Потом приготовить что-нибудь вкусное…
Дверь в комнату распахнулась с грохотом. Виктория подскочила на кровати. В дверном проеме стояла Елена Петровна в халате. Лицо выражало крайнюю степень недовольства.
— Хватит спать! Восемь часов уже! — голос свекрови был резким и требовательным. — Суббота — день генеральной уборки! Вставайте немедленно!
Виктория ошарашенно смотрела на женщину. Рядом Слава уже начал подниматься, словно по команде.
— Может, еще немного… — начала было Виктория, но Елена Петровна перебила ее.
— Никаких «немного»! В моем доме есть правила, и все их соблюдают, — свекровь развернулась и пошла на кухню. — Через пятнадцать минут жду вас в гостиной с тряпками!
Слава уже стоял возле кровати и натягивал домашние штаны. Виктория не могла поверить в происходящее.
— Слава, ты серьезно? Восемь утра, выходной день…
— Вик, мама всегда так делает. Это традиция, — муж пожал плечами. — Давай, вставай, не зли ее.
Следующие три часа превратились в кошмар. Елена Петровна командовала, как генерал на поле боя. Виктория мыла окна, Слава пылесосил, потом они менялись. Свекровь находила пыль там, где ее не было, заставляла перемывать уже чистые поверхности.
Прошел месяц. Виктория научилась вставать по субботам без будильника, готовить борщ именно так, как любит Елена Петровна, и молчать, когда свекровь в очередной раз критиковала ее выбор одежды.
— Вика, ну что ты купила эту юбку? — Елена Петровна разглядывала новую покупку невестки с явным неодобрением. — Такие уже никто не носит. И цвет тебе не идет совершенно.
Виктория прикусила губу. Юбка была красивой, модной, и она долго выбирала ее в магазине. Но спорить не было сил.
— Я просто хотела что-то новое…
— Новое — не значит красивое, — отрезала свекровь. — Ладно, носи, раз деньги потратила. Но в следующий раз советуйся со мной.
Слава сидел на диване и читал что-то в телефоне. Он даже не поднял головы во время этого разговора.
Еще через неделю был случай с ужином. Виктория решила приготовить пасту с морепродуктами — блюдо, которое они со Славой обожали.
— Что это за ерунда? — Елена Петровна смотрела на тарелку с явным отвращением. — Макароны с какими-то резиновыми кусками?
— Это креветки и кальмары, — тихо пояснила Виктория.
— В нашей семье такое не едят. Нормальную еду готовить надо — котлеты, супы, каши, — свекровь демонстративно отодвинула тарелку. — И вообще, прежде чем что-то готовить, спрашивать надо. Это мой дом, моя кухня, мои продукты.
Виктория молча встала и начала убирать со стола. В глазах защипало, но она сдержалась. Слава доедал пасту и молчал.
Потом был случай с телевизором. Виктория хотела посмотреть сериал, который шел по вечерам. Но Елена Петровна заявила, что в это время идут ее программы, и точка.
— Ты здесь гость, не забывай об этом, — сказала свекровь, забирая пульт. — Захочешь что-то посмотреть — спроси разрешения.
Гость. Это слово больно резануло. Виктория посмотрела на Славу, ожидая поддержки, но муж лишь развел руками.
— Мам, ну Вика же тоже хочет…
— Вячеслав, не спорь с матерью, — голос Елены Петровны не терпел возражений. — Я знаю, что лучше.
Прошло два месяца. Виктория становилась все более чужой в этом доме. Каждое утро начиналось с замечаний свекрови — то кофе не так сварила, то в ванной полотенце не там повесила, то громко дверью хлопнула.
Все деньги, которые зарабатывала Виктория, она отдавала Славе. Они же копили на квартиру. Муж складывал их на свой счет, показывал, как растет сумма. Это была единственная радость — видеть, что мечта становится ближе.
Но однажды вечером Виктория случайно увидела банковское приложение в телефоне мужа. Счет был пустым. Совершенно пустым.
— Слава, где деньги? — Виктория держала его телефон дрожащими руками. — Мы же копили. Где наши сбережения?
Слава побледнел, потом покраснел. Начал что-то мямлить про непредвиденные расходы, но Виктория видела — он врет.
— Слава, говори правду. Где деньги? — голос Виктории дрожал от сдерживаемых эмоций.
— У мамы, — выдавил наконец муж. — Она сказала, что так надежнее. Что молодые не умеют распоряжаться деньгами.
Виктория не могла поверить своим ушам. Их деньги, их мечта — все в руках свекрови?
— Ты отдал наши деньги своей матери? Без моего согласия? — Виктория повысила голос, не в силах больше сдерживаться.
На крики вышла Елена Петровна. На ее лице было выражение превосходства.
— Что за крики? Вика, ты забываешься, — свекровь подошла ближе. — Да, деньги у меня. И что? Ты здесь никто, чтобы возмущаться. Живешь в моем доме, ешь мою еду. Должна быть благодарной.
Слезы потекли по щекам Виктории. Обида, боль, разочарование — все смешалось в один ком в горле. Она смотрела на Славу, но тот отводил глаза.
— Мама права, Вика. Она лучше знает, как хранить деньги…
Виктория молча развернулась и ушла в комнату. Легла на кровать лицом к стене и тихо плакала. Как она могла быть такой наивной?
Прошла еще неделя. Виктория шла с работы, сжимая телефон в кармане. Сегодня пришла зарплата. Хорошая сумма — с премией за успешный проект. Деньги лежали на ее банковском счету, и она твердо решила — больше ни копейки не уйдет этой семье.
Едва Виктория переступила порог, как Елена Петровна встретила ее в коридоре.
— Зарплату получила? Давай карту, переведу на наш счет, — свекровь протянула руку, словно это было само собой разумеющимся.
— Нет, — Виктория спокойно сняла куртку. — Я не дам вам свои деньги.
Елена Петровна опешила на секунду, потом ее лицо исказилось от гнева.
— Что значит «не дам»? Ты живешь на моей территории! Отдавай все деньги, ты обязана слушаться меня!
И в этот момент что-то внутри Виктории словно переключилось. Месяцы унижений, молчаливого терпения, подавленной злости — все вырвалось наружу.
— Хватит! — Виктория выпрямилась и посмотрела свекрови прямо в глаза. — С меня достаточно! Я устала подчиняться вашим глупым правилам!
Виктория прошла мимо ошарашенной Елены Петровны в комнату и начала собирать вещи. Бросала в сумку только самое необходимое. А свекровь кричала:
— Ты не имеешь права покинуть мою квартиру без моего разрешения!
Но Виктория уже не слушала. Она застегнула сумку, накинула куртку. И направилась к выходу. Елена Петровна попыталась преградить ей путь. Но Виктория решительно обошла ее.
— Я ухожу. И не пытайтесь меня остановить.
Дверь хлопнула. Виктория спускалась по лестнице. И с каждым шагом становилось легче дышать.
Номер в недорогой гостинице был маленьким. Виктория сидела на кровати, все еще не веря, что решилась на этот шаг. Телефон разрывался от звонков. Слава. Она долго смотрела на экран, потом все же ответила.
— Вика, ты с ума сошла? Немедленно возвращайся! — голос мужа был взволнованным и злым одновременно.
— Нет, Слава. Я не вернусь, — Виктория удивилась, насколько твердым был ее голос.
— Мама расстроена! Она плачет! Как ты могла так с ней поступить?
Виктория невесело усмехнулась. Конечно, виновата опять она.
— Твоя мать превратила мою жизнь в ад, Слава. Она унижала меня каждый день, а ты молчал и смотрел, — слова лились сами собой, все накопившееся наконец вырывалось наружу. — Я вставала в восемь утра по субботам, чтобы драить уже чистые полы! Я не могла купить себе вещь без ее одобрения! Я не могла приготовить ужин, который мне нравится!
— Вика, но это же мелочи…
— Мелочи? — Виктория почти кричала. — Она забрала наши деньги! Наши с тобой деньги, которые мы копили на будущее! И ты просто отдал их ей!
— Мама лучше знает… Она опытнее…
— Да хватит уже! — Виктория встала с кровати и подошла к окну. — Твоя мама не даст тебе жить своей жизнью. Никогда. И ты никогда не выберешься из-под ее влияния.
На том конце повисла тишина. Потом Слава заговорил тише.
— Вика, давай поговорим спокойно. Приезжай домой, мы все обсудим…
— Это не мой дом, Слава. Это дом твоей матери, где я никто. Где мое мнение ничего не значит, — Виктория устало села на кровать. — Я подаю на развод.
— Что? Вика, ты не серьезно…
— Абсолютно серьезно. Те деньги, что я перевела тебе за эти месяцы, более чем покрывают мои расходы на проживание у твоей матери. Считай, что мы в расчете.
— Вика, подожди…
— Живите как хотите. Вдвоем с мамой. Вы отлично друг другу подходите.
Виктория нажала отбой и выключила телефон. Потом упала на кровать и заплакала. Слезы текли и текли, вымывая всю боль, обиду и разочарование последних месяцев. Было больно осознавать, что человек, которого она любила, так и не встал на ее сторону. Было обидно, что мечты о совместном будущем разбились о реальность.
Но где-то глубоко внутри зарождалось новое чувство. Облегчение. Свобода. Она сделала важный шаг. Самый важный шаг в своей жизни. Она выбрала себя.
