В самый торжественный момент, буквально на пороге ЗАГСа, когда сердце замирает от счастья, Светлана Дружинина столкнулась с неожиданным испытанием.
Родители ее жениха, Анатолия, без лишних слов протянули ей плотный конверт.
Но это был не какой-нибудь брачный контракт, а бумага, содержание которой оказалось куда более обязывающим и судьбоносным.
Конец балетной карьеры
Ее день начинался, когда город еще спал. Шесть часов утра. Полумрак балетного зала с зашторенными окнами.
Ледяной холод пола, впивающийся в босые ступни. Семь долгих лет вся ее жизнь была подчинена одному беспощадному ритму бесконечных плие и батманов.
И так до глубокой ночи, до того самого момента, когда мышцы начинали буквально кричать от боли.
В редкие минуты затишья, выкроенные между изнурительными репетициями, она доставала свое главное сокровище — пару розовых пуантов.
Это был подарок от внучки самой Айседоры Дункан, случайная встреча с которой в обычном пионерском лагере казалась настоящим знаком свыше.
В эти моменты ей чудилось, будто сама судьба ей нашептывает:
— Твое место — на сцене.
Однако балет — это мир не только прекрасный, но и беспощадный. Одно неловкое движение перечеркнуло все.
Неудачное приземление после прыжка на тренировке. Глухой хруст в локте, и тело пронзила острая, как кинжал, боль.
В травмпункте врачи, взглянув на снимок сложного перелома, вынесли безапелляционный вердикт.
«С такой травмой о большой сцене придется забыть», — прозвучало как приговор.
Гипс на руке ощущался не просто как повязка, а как тяжелые кандалы, сковавшие ее мечту.
Неделями напролет она неподвижно лежала в своей комнате и смотрела на то, как слой пыли медленно покрывает ее заветные розовые пуанты. В те дни ей казалось, что это конец всему.
Случайный билет в большое кино
Но порой судьба, забирая что-то одно, уже держит наготове другой, неожиданный дар.
Таким подарком стала случайная встреча с ассистентом режиссера Самсона Самсонова, который в тот момент как раз искал свежее лицо для своей новой картины «За витриной универмага».
— Какое у вас удивительно киногеничное лицо, — произнес он, вглядываясь в ее печальные глаза и отмечая изящную линию шеи.
Попадание на съемочную площадку обернулось для нее настоящим крещением боем.
Первый же дубль она с треском провалила — от волнения из головы вылетели все слова. Режиссер был готов тут же искать замену, но за нее неожиданно заступился оператор.
— Постойте, она же не играет, она живая! — горячо убеждал он.
Роль Сони, немного наивной, но невероятно обаятельной продавщицы, подарила Дружининой первую волну зрительской любви.
Людям полюбилась ее открытая улыбка и непосредственная манера речи. А ведь перед началом съемок она провела собственное исследование: три дня подряд ходила в ГУМ и просто наблюдала за настоящими продавщицами, впитывая каждую деталь.
«Два капитана» из разных миров
К тому моменту, когда комедия с ее участием вышла в прокат, Светлана уже была студенткой ВГИКа и с головой ушла в учебу.
Ее балетное прошлое давало о себе знать: железная дисциплина помогала не только в постижении актерской профессии, но и сделала ее безоговорочным лидером волейбольной сборной института.
В то же самое время за честь операторского факультета на той же площадке не менее яростно сражался Анатолий Мукасей.
Их пару мгновенно окрестили «Двумя капитанами», и дело было не только в спорте. В их взаимодействии действительно было что-то из знаменитого романа: та же несгибаемая воля к победе и подкупающая искренность.
Сначала они оба с показным упорством делали вид, что их связывает исключительно спортивный азарт и конкуренция.
Вот только весь ВГИК уже давно перешептывался за их спинами, наблюдая за этой парой.
— Смотрите, они же просто созданы друг для друга! — судачили студенты.
И вправду, было забавно смотреть, как они пытались сохранять этот нарочито-серьезный тон.
После каждой игры высокий и немного нескладный Толик неизменно брел за Светой до самого ее дома, тащил ее тяжеленную сумку и что-то смущенно бубнил себе под нос.
Дружинина поначалу лишь отмахивалась и ворчала на «этого мальчишку» (Мукасей и вправду был на три года моложе), но в какой-то момент поймала себя на мысли, что уже не представляет своей жизни без его забавных ушей и обезоруживающей улыбки.
Но чем крепче становилась ее привязанность, тем острее она ощущала пропасть между ними.
Она — девочка из простой семьи, дочь погибшего на фронте солдата, воспитанная мамой-воспитательницей.
А он — наследник легендарной пары разведчиков, входивших в высшие эшелоны власти.
Его родители запросто общались с Чарли Чаплином и Уолтом Диснеем, пока ее мама радовалась банке тушенки как большому празднику.
Цена любви: железный занавес для одной семьи
Все решило одно простое слово отца Анатолия.
— Любишь? Так женись! — отрезал как-то за ужином Михаил Исаакович с такой интонацией, будто речь шла о чем-то само собой разумеющемся.
И Светлана, услышав об этом, ответила согласием.
Вот только об одном немаловажном условии она узнала лишь в день регистрации. В семье Мукасеев действовали свои, нерушимые законы: никаких международных кинофестивалей, никаких заграничных поездок.
С этого момента ее карьера должна была развиваться исключительно в пределах Советского Союза.
Это и был тот самый конверт, который родители Анатолия положили перед ней на пороге ЗАГСа. Не предбрачный договор, а документ куда более суровый.
В нем черным по белому было написано, что она обязуется никогда не выезжать за пределы страны и хранить в строжайшей тайне все, что касается их семьи.
Цена ошибки была слишком высока — под угрозой оказывалось не только ее будущее, но и безопасность всех ее новых родных.
Ничего себе подарочек, — пронеслось у нее в голове, но подпись она поставила не колеблясь.
И только спустя много лет Светлана Сергеевна поняла, что сокровище, которое она обрела в тот день, было несравнимо ценнее любых заграничных поездок и упущенных ролей.
Дело в том, что в ее собственной семье особых традиций не было — жизнь была больше похожа на борьбу за выживание.
А попав в дом Мукасеев, она впервые увидела, что такое настоящая семейная история, которую бережно хранят и передают дальше: старые альбомы с фотографиями, обязательные воскресные обеды, удивительные рассказы о прошлом.
Так вот она какая, настоящая семья… — с изумлением подумала тогда молодая женщина и всем сердцем потянулась к этому новому для нее, теплому и надежному миру.
«Дело было в Пенькове»: испытание ревностью
Первое время работа в кино казалась ей сплошным праздником. Однако довольно скоро мир кинематографа повернулся к ней своей обратной, непарадной стороной.
Оказалось, что в актерской среде действуют свои, весьма жесткие и неписаные правила.
Съемки фильма «Дело было в Пенькове» и вовсе превратились в театр военных действий.
Исполнитель главной роли, красавец Вячеслав Тихонов, сам того не желая, оказался в эпицентре настоящего любовного многоугольника с участием сразу нескольких актрис.
Законная супруга Тихонова, Нонна Мордюкова, была вне себя от ревности.
Причин было сразу несколько: во-первых, она сама метила на роль Ларисы, доставшуюся Дружининой. А во-вторых, молодая Светлана, которая была на десять лет ее моложе, должна была по сценарию изображать нежные чувства к ее мужу.
Как только до Мордюковой долетели слухи о некой «особой атмосфере», царившей на съемках, она тут же сорвалась с места и примчалась на площадку разбираться.
— Ты что, Светка, совсем совесть потеряла?! — с места в карьер набросилась на Дружинину Нонна Викторовна, своим зычным голосом заглушая все вокруг.
Ее внушительная фигура нависла над хрупкой Светланой, буквально заслоняя собой весь белый свет.
— Ты думаешь, я слепая и не вижу, как ты моему мужику глазки строишь? — не унималась она.
Дружинина, ощущая, как щеки вспыхивают пламенем под любопытными взглядами всей съемочной группы, отчаянно пыталась не потерять самообладания.
— Нонна Викторовна, помилуйте! Это же всего лишь роль… Мы с Вячеславом Васильевичем просто коллеги…
И надо же было такому случиться, что именно в этот момент из-за декораций показался и сам «виновник торжества».
Увидев грозную супругу, Тихонов застыл как вкопанный, с видом провинившегося школьника.
— Нонна, ну что ты начинаешь… — попытался было он вступиться, но жена тут же его оборвала:
— А ты молчи! Я с этой вертихвосткой сама разберусь!
Напряженную тишину прервал резкий звук хлопушки.
— Сцена сорвана! — объявил ассистент режиссера. — Пятнадцать минут перерыв!
Светлана мгновенно сориентировалась и, ухватив Мордюкову под локоть, твердо сказала:
— Нонна Викторовна, прошу вас, пройдемте ко мне в гримерную. Я вам сейчас все объясню.
Оставшись наедине, Дружинина достала из сумочки фотокарточку.
— Вот, смотрите. Это мой муж Толик. Я жить без него не могу. А ваш Слава, — она вздохнула, — он мне как брат, не больше.
Мордюкова взяла фотографию, внимательно вгляделась и вдруг неожиданно для Светланы прыснула со смеху, выдав комментарий в своем неповторимом стиле.
— Ну и ушастый же у тебя мужик! — громко заявила она. Но в ее глазах уже не было гнева, а проскальзывали смешинки.
— Ну ладно, так и быть, верю, — смягчилась она. — Но смотри у меня, чтобы я больше никаких сплетен не слышала!
Однако это был еще не конец. Другая актриса, Майя Менглет, игравшая в фильме соперницу героини Дружининой, и в реальной жизни была серьезно увлечена Тихоновым.
Новость о том, что Светлане предстоит сниматься в любовных сценах с предметом ее обожания, лишила Майю покоя и сна.
— Светочка, а ты не могла бы… ну, может, намекнуть режиссеру, что эти сцены, в общем-то, и не обязательны? — робко пролепетала она, подойдя однажды к Дружининой.
— Майя, милая, ну что ты, это же просто кино! — рассмеялась в ответ Светлана. — Пойдем лучше чайку выпьем, поговорим по душам.
Спустя годы Дружинина вспоминала:
— Работать в такой атмосфере было, мягко говоря, нелегко. Каждую сцену с Тихоновым приходилось играть под перекрестным огнем взглядов двух очень заинтересованных женщин.
Но именно высочайший профессионализм позволил ей с честью выйти из этого щекотливого положения.
Самое удивительное, что после окончания работы все участницы этого импровизированного «любовного треугольника» смогли сохранить теплые отношения.
