Ирина закончила накрывать на стол и оглядела гостиную. Осенние листья за окном давно облетели, и сумерки наступали рано, но в квартире царила теплая атмосфера. Сегодня Валентина Сергеевна отмечала семьдесят лет, и дочь решила устроить небольшой праздник дома.
— Мам, садись на почетное место, — сказала Ирина, указывая на кресло во главе стола.
Валентина Сергеевна смущенно улыбнулась и поправила новую блузку. Дочь специально купила матери красивую одежду к юбилею, и старушка выглядела торжественно.
За столом собралось всего восемь человек: сама юбилярша, Ирина с мужем Максимом, соседка Клавдия Ивановна, двоюродная сестра Валентины Сергеевны Зоя с супругом, и молодая пара из соседней квартиры — Костя с женой Светой.
— Валентина Сергеевна, позвольте первому поздравить! — поднял бокал Костя. — Желаем здоровья на много лет вперед!
Юбилярша зарделась от смущения и кивнула в ответ. Ирина разложила по тарелкам салат с крабовыми палочками и запеченную курицу с картофелем. На десерт приготовила медовик — любимое лакомство матери.
Максим молча жевал, изредка поднимая глаза от тарелки. Ирина заметила мрачное выражение лица мужа, но решила не заострять внимание. Последние полгода супруг был особенно раздражительным, особенно когда речь заходила о Валентине Сергеевне.
— А помните, как мы с вами в молодости на танцы ходили? — обратилась Зоя к юбилярше. — Вы тогда всех кавалеров с ног сбивали!
— Ой, что вы говорите! — засмеялась Валентина Сергеевна. — Это уже так давно было.
Гости оживились, начали рассказывать истории из прошлого. Клавдия Ивановна вспомнила, как Валентина Сергеевна помогала всем соседям в трудные времена, а Света поблагодарила за то, что та присматривала за их собакой во время отпуска.
— Валентина Сергеевна, вы такая заботливая, — добавила молодая женщина. — Не каждая мать так о детях печется в наше время.
Юбилярша посмотрела на дочь с теплотой:
— А что мне еще остается? Иришка у меня одна, вот и стараюсь помочь, чем могу.
Ирина сжала руку матери. Действительно, Валентина Сергеевна переехала к дочери два года назад после смерти мужа и с тех пор была настоящей опорой. Готовила, убирала, ходила в магазины. Ирина работала учителем в школе, и материнская помощь очень выручала.
— Да только некоторым эта забота поперек горла, — вдруг произнесла Валентина Сергеевна, бросив взгляд на Максима.
Зоя удивленно подняла брови, а Костя неловко закашлялся. Ирина замерла с вилкой в руке — мать никогда не позволяла себе таких намеков при гостях.
— Что вы имеете в виду? — осторожно спросила Клавдия Ивановна.
— Да ничего особенного, — махнула рукой юбилярша. — Просто зять у меня вот уже год как без работы сидит. На шее у дочери, можно сказать. Никак не устроится.
Тишина повисла над столом как грозовая туча. Ирина бросила встревоженный взгляд на мужа и увидела, как Максим медленно поднимает голову. Лицо супруга потемнело, а глаза сузились до щелочек.
— Мама, давайте лучше о приятном, — поспешно вмешалась Ирина, пытаясь разрядить обстановку.
Но Валентина Сергеевна словно не слышала дочь:
— А что тут неприятного? Правду говорю. Мужчина должен работать, а не по дому бродить целыми днями.
Максим резко встал из-за стола, опрокинув стул. Лицо мужчины покрылось красными пятнами, а руки дрожали от ярости. Гости испуганно отодвинулись, чувствуя надвигающуюся грозу.
— Да как ты смеешь! — заорал Максим, хватая чашку с горячим чаем.
Все произошло за несколько секунд. Мужчина размахнулся и выплеснул содержимое чашки прямо на голову Валентины Сергеевны. Кипяток стекал по волосам и лицу старушки, а Максим продолжал кричать:
— Вот тебе подарок на юбилей! Завтра же отправлю тебя в дом престарелых! Хватит мне мозги компостировать!
Валентина Сергеевна вскрикнула от боли и схватилась за лицо. Зоя ахнула и бросилась к пострадавшей с салфетками. Костя вскочил и попытался оттащить разбушевавшегося мужчину от стола.
— Максим! Ты что творишь?! — закричала Ирина, но муж не слышал.
Мужчина ударил кулаком по столу с такой силой, что вся посуда подпрыгнула. Тарелки со стуком упали на пол, разбиваясь вдребезги. Скатерть съехала набок, увлекая за собой остатки праздничного ужина.
— Сколько можно терпеть эти язвительные замечания! — продолжал бушевать Максим. — Думаешь, я не понимаю, что ты обо мне говоришь за моей спиной?
Клавдия Ивановна дрожащими руками полезла в сумочку за валидолом. Света прижалась к мужу, не веря происходящему. Зоя продолжала промакивать лицо Валентины Сергеевны полотенцем, которое принесла Ирина.
— Максим, прекрати немедленно! — Ирина встала между мужем и матерью. — Ты же видишь, ей больно!
Но муж оттолкнул жену и снова занес руку, словно собираясь ударить. Валентина Сергеевна сжалась в кресле, ожидая нового удара.
Кровь прилила к лицу Ирины, выдавая ярость, которую женщина едва сдерживала. Дочь не могла поверить, что супруг, с которым прожила десять лет, способен на такую жестокость. Особенно к пожилой беззащитной женщине.
— Убирайся из моего дома! — закричала Ирина, указывая на дверь.
— Это наш дом! — огрызнулся Максим. — И я решаю, кому здесь жить!
Ирина схватила телефон и дрожащими пальцами набрала номер.
— Полиция? — громко произнесла женщина, чтобы все слышали. — Нужен наряд по адресу улица Строителей, дом семнадцать, квартира сорок два. Мужчина напал на пожилую женщину.
Максим замер на месте, видимо, только сейчас осознав масштаб происшедшего. Гости молча наблюдали за развитием событий, не зная, как реагировать на семейную драму.
— Ира, ты что делаешь? — растерянно спросил муж.
— То, что должна была сделать давно, — холодно ответила женщина, не отрывая телефон от уха.
Максим начал метаться по комнате, размахивая руками и выкрикивая оправдания:
— Меня довели! Постоянные упреки, взгляды! Я не могу больше терпеть это унижение!
Муж пытался объяснить гостям, что Валентина Сергеевна намеренно провоцировала конфликт, что женщина постоянно язвила по поводу его безработицы. Максим кричал, что устал от презрительных взглядов и колкостей.
— Понимаете, что творится в этом доме? — обращался мужчина то к Косте, то к Зое. — Каждый день одно и то же! Я не бездельник, я ищу работу!
Валентина Сергеевна сидела в кресле, молча вытирая мокрые волосы полотенцем. Женщина казалась ошеломленной произошедшим — никогда прежде зять не позволял себе подобного. Клавдия Ивановна продолжала поглаживать юбилярше спину, приговаривая успокаивающие слова.
— Валентина Сергеевна, может, врача вызвать? — обеспокоенно спросила Света. — Вдруг ожог серьезный?
Пожилая женщина покачала головой, не в силах произнести ни слова. Зоя осторожно осмотрела лицо и шею родственницы — кожа покраснела, но серьезных повреждений, к счастью, не было.
Через десять минут в квартиру вошли двое сотрудников полиции. Старший лейтенант внимательно оглядел разгромленную гостиную — перевернутый стул, осколки посуды на полу, мокрые пятна на ковре.
— Что здесь произошло? — обратился полицейский к Ирине.
— Мой муж облил мою мать горячим чаем и угрожал отправить в дом престарелых, — четко объяснила женщина.
Сотрудники опросили всех присутствующих. Костя рассказал, как Максим резко встал и схватил чашку. Зоя подтвердила, что зять действительно плеснул кипятком в лицо юбилярше. Клавдия Ивановна дрожащим голосом повторила угрозы, которые выкрикивал разъяренный мужчина.
— Свидетели подтверждают факт нападения, — записал в блокнот младший сержант. — Пострадавшая нуждается в медицинской помощи?
Валентина Сергеевна снова покачала головой. Женщина наконец обрела голос:
— Нет, серьезных ожогов нет. Просто… не ожидала такого.
Максим попытался объяснить полицейским свою версию событий, но сотрудники проявили больше интереса к показаниям свидетелей и состоянию пострадавшей.
— Будете писать заявление? — спросил старший лейтенант у Ирины.
Женщина посмотрела на мужа, потом на мать. В голове крутились мысли о десяти годах брака, о совместных планах, о том доме, который они покупали в ипотеку. Но образ Валентины Сергеевны с мокрыми от чая волосами перевешивал все остальное.
— После сегодняшнего домой к нему я не вернусь, — твердо произнесла Ирина.
Гости переглянулись. Зоя одобрительно кивнула, а Костя положил руку на плечо Ирины в знак поддержки. Клавдия Ивановна продолжала утешать Валентину Сергеевну, которая постепенно приходила в себя.
— Ирочка, ты поступаешь правильно, — сказала пожилая соседка. — Такое поведение недопустимо.
Зоя помогла Валентине Сергеевне подняться с кресла и проводила в ванную комнату привести себя в порядок. Света начала собирать осколки с пола, а Костя переставил мебель обратно.
Полицейские составили протокол и покинули квартиру, предупредив Максима о недопустимости повторения подобных инцидентов. Муж остался стоять посреди гостиной, глядя на разгромленный праздничный стол.
Гости постепенно разошлись, извинившись за испорченный вечер. Зоя долго обнимала Валентину Сергеевну на прощание, обещая завтра обязательно позвонить. Клавдия Ивановна оставила свой телефон на случай, если понадобится помощь.
На следующее утро Ирина приехала к Максиму с пустыми коробками. Женщина методично складывала документы, фотографии, личные вещи. Муж сидел на диване и наблюдал за сборами.
— Ира, ну подумай здраво, — попытался вразумить жену Максим. — Неужели ты разрушишь семью из-за одной вспышки гнева?
— Ты облил мою мать кипятком, — спокойно ответила женщина, укладывая книги в коробку. — Это не вспышка гнева. Это показатель твоего истинного отношения.
Ирина забрала все документы на квартиру — женщина была основным заемщиком по ипотеке, поскольку Максим на момент покупки находился между работами. Жилье оформили на жену, и теперь этот факт играл решающую роль.
— Твои вещи собери сам, — бросила Ирина, забирая ключи от квартиры. — У тебя есть неделя.
— Куда мне идти? — растерянно спросил муж.
— К родителям, снимай жилье, не знаю. Это больше не мои проблемы.
Максим попытался схватить жену за руку, но Ирина резко отдернулась. Женщина боялась повторения вчерашней агрессии и не желала оставаться с мужем наедине дольше необходимого.
Через неделю Ирина обратилась к семейному юристу. Адвокат внимательно выслушал историю и объяснил перспективы развода.
— У вас есть свидетели инцидента и протокол полиции, — сказал специалист. — Суд примет во внимание факт домашнего насилия. Квартира останется за вами как за основным заемщиком.
— А если муж будет претендовать на долю? — обеспокоилась Ирина.
— Учитывая обстоятельства разрыва и то, что жилье оформлено на вас, шансы минимальны. Особенно при наличии свидетельских показаний.
Ирина подала исковое заявление в суд. Женщина понимала, что пути назад нет — после произошедшего доверие к мужу исчезло полностью. Максим мог извиниться, обещать исправиться, но образ матери с обожженным лицом навсегда остался в памяти дочери.
Валентина Сергеевна тяжело переживала случившееся. Женщина винила себя в неосторожной шутке, считала, что спровоцировала конфликт. Ирина долго убеждала мать, что никто не имеет права поднимать руку на пожилого человека, независимо от сказанных слов.
— Мамочка, ты ни в чем не виновата, — повторяла дочь. — Максим показал свое истинное лицо. Хорошо, что это произошло при свидетелях.
Постепенно жизнь вошла в новое русло. Ирина вернулась к преподаванию с удвоенной энергией, Валентина Сергеевна занялась домашним хозяйством. Женщины поддерживали друг друга в трудный период.
Максим несколько раз пытался дозвониться, но Ирина не отвечала на звонки. Мужчина даже приходил к школе, где работала бывшая жена, но женщина наотрез отказалась разговаривать.
Суд прошел быстро — при наличии свидетелей и полицейского протокола вопросов у судьи не возникло. Брак был расторгнут, квартира осталась за Ириной. Максим получил месяц на окончательный выезд.
Через полгода после развода Ирина случайно встретила бывшего мужа в магазине. Максим выглядел уставшим, постаревшим. Мужчина попытался заговорить, но женщина прошла мимо, не останавливаясь.
Дома Валентина Сергеевна спросила:
— Не жалеешь?
— Нет, мама, — твердо ответила дочь. — Я сохранила уважение к себе и защитила тебя. Некоторые поступки не прощаются.
Женщина обняла мать и подумала, что наконец-то в доме воцарились покой и взаимопонимание. Ирина больше не боялась агрессивных вспышек и могла спокойно планировать будущее рядом с самым дорогим человеком.
