Есть актёры, которых зрители просто знают. А есть те, кого — любят. Любят не только зрители, но и те, кто каждый день был рядом: режиссёры, операторы, гримёры, партнёры по кадру. Про таких говорят просто: «С ним было счастье работать».
Сегодня я хочу вспомнить восемь артистов, чьё тепло чувствуется даже через экран. И, возможно, вы поймаете себя на мысли, что каждого из них вы помните не только по ролям, но и по улыбке.
Зиновий Гердт
Когда на съёмках появлялся Гердт, жизнь вокруг будто начинала дышать. Во время перерывов вся съёмочная группа тянулась к нему, как к живому костру. Он рассказывал истории, пересыпая их шутками, и все слушали, забыв про время.
Александр Ширвиндт однажды сказал про него:
«В субтильном теле жили необыкновенная музыкальность, актерский талант, бархатный голос, ирония и фонтанирующее остроумие».
И ведь правда. Гердт не просто смешил, он давал людям ощущение, что всё не зря.
Он принимал гостей с радостью, а среди них были Булат Окуджава, Александр Твардовский, Пётр Тодоровский.
«Моё главное достижение в жизни в том, что меня зовут Зямой», — шутил он. А если тебе позволено звать Зиновия Гердта «Зямой» — значит, ты действительно его друг.
Послушайте песню Виктора Берковского на стихи Булата Окуджавы «Божественная суббота». Она как раз о том, как однажды Булат Шалвович пришёл в гости к Зиновию Гердту.
«Ни суетная дама,
ни улиц мельтешня
нас не коснутся, Зяма,
до середины дня».
Армен Джигарханян
За хрипловатым голосом и выразительной внешностью скрывался весёлый, тёплый человек. С ним было легко. Он умел слушать, не спорить, не повышать голос, а просто добавлять в любую сцену — себя.
Актёр Олег Шкловский вспоминал:
«Когда Джигарханян появлялся на площадке, все собирались и смотрели. Бывает, актёр играет — и никто не замечает. А на него всегда было радостно смотреть».
Кстати говоря, в 1997 году я был на записи передачи «Как это было», которую вёл Олег Шкловский.
Один тренер, работавший консультантом на съёмках в Крыму, вспоминал, как ехал в автобусе рядом с Джигарханяном. Через пару минут в салоне уже появились вино, фрукты и смех. Три часа прошли как одно мгновение. Он потом говорил, что в жизни не встречал человека проще и добрее.
Леонид Куравлёв
Куравлёв был тем редким актёром, кто умел быть «своим» для всех. Его улыбку знала вся страна, а режиссёры признавались, что просто пользовались его обаянием. Он говорил с самоиронией: «Меня затаскали по картинам, потому что я слишком добрый».
Но ведь именно за это его и обожали. Он мог сыграть простака, вора, монаха, лётчика — и всё было правдой. В жизни он был таким же: спокойным, доброжелательным, с мягким чувством юмора. Говорили, что если на площадке вдруг становилось холодно — достаточно было, чтобы Куравлёв вошёл. Становилось теплее.
Евгений Леонов
Георгий Данелия называл его своим талисманом. Он дописывал роли специально под Леонова, даже если в сценарии их изначально не было. Потому что заменить его было невозможно. Леонов был на редкость добрым человеком. Настолько, что однажды именно эта доброта лишила его интересной роли. Он должен был озвучивать Карлсона, но режиссёр сказал: «Слишком добрый голос. Карлсон ведь проказник». Так роль досталась Василию Ливанову.
Но, согласитесь, мы всё равно слышим в каждом герое Леонова этого самого Карлсона, чуть шкодного, но совершенно родного. Он казался уютным, как тёплое одеяло. И, может быть, именно поэтому его любили все, кто хоть раз с ним работал.
Фрунзик Мкртчян
Фрунзик говорил:
«Я такой и есть — немного грустный, но неиссякаемый оптимист».
На съёмках его называли «солнышком». Он приносил свет, даже если вокруг было напряжение или усталость. Коллеги шутили: «Если Фрунзик в кадре — фильм уже наполовину удался».
Мкртчян был мастером импровизации. Многие фразы из «Мимино» он придумал сам. Например: «Я вам один умный вещь скажу, но только вы не обижайтесь». Эта реплика стала народной, а сцена суда — полностью его изобретение. Рассказывают, что во время съёмок люди за камерой не могли сдержать смеха, и из-за этого приходилось переснимать дубль за дублем. Но никто не жаловался.
Если вы были в Армении, то знаете, как там любят Фрунзика Мкртчяна.
Везде висят его портреты, стоят памятники, а в городе Гюмри даже есть музе Фрунзика – в доме, где располагался его любимый ресторан.
Юрий Никулин
Если говорить о добряках, то Никулин — первый в списке. Он умел быть смешным без злости. Коллеги вспоминали, что рядом с ним все чувствовали себя чуть лучше, чем были на самом деле.
Конечно, в знаменитой троице Никулин, «Вицин, Моргунов» случались обиды. Георгий Вицин и Евгений Моргунов порой ворчали, что режиссёр отдаёт самые смешные моменты именно Юрию. Но разве можно было иначе? Он был прирождённым центром этой компании.
На съёмках он мог придумать новый трюк буквально на ходу. Или подбодрить уставшего актёра, или заступиться перед начальством за коллегу. Никулин никогда не делил людей на «звёзд» и «технический персонал». Он относился ко всем одинаково — по-человечески.
И именно за это его уважали все.
Александр Ширвиндт
Ширвиндт был не просто актёром, а мастером слова. Его шутки, ирония, наблюдательность — это особый жанр. Он умел рассказывать историю так, что даже обед в актёрском буфете превращался в мини-спектакль. Забавных случаев в его жизни было столько, что он однажды собрал их в книгу «Отрывки из обрывков».
И вот, представьте: звонит ему Виктория Токарева и говорит: «Шура, привет, это Токарева. Я тут книжку твою прочитала. Что я могу тебе сказать? Ты потратил свою жизнь не на то. Надо было писать, а не играть».
Актёры любили его не только за талант, но и за умение смеяться над собой. Он никогда не поднимался «над другими». Он просто жил — умно, остроумно, по-доброму.
Олег Янковский
Олег Янковский был человеком редкой глубины. Он умел сыграть боль, страсть, иронию — но без лишних слов. Иногда одно движение или взгляд говорили больше, чем целая сцена. Коллеги вспоминают, что после своих дублей он не уходил. Оставался за камерой и помогал партнёрам входить в роль. Не из-за тщеславия, а просто потому, что знал, как это важно. Он ценил простые радости: встречи с друзьями, тёплые разговоры, шутки.
На юбилейном вечере театра «Современник» Янковский вынырнул из пруда в костюме водолаза с букетом цветов. Такой вот сюрприз. Кто ещё мог додуматься до такого? И правда, в нём была особая лёгкость. Даже когда играл трагедию, он оставался живым и человечным.
Все эти актёры были разными — по темпераменту, по взглядам, по ролям. Но у них было одно общее качество: человечность. Они не играли доброту, они ею жили. Может быть, именно поэтому советское кино до сих пор смотрится с теплом. Потому что за каждым кадром стояли люди, у которых внутри было больше света, чем тьмы.
А вы помните, в каком фильме впервые увидели кого-то из них? Кто из этих актёров вам ближе всего по душе? Мои любимые — Евгений Леонов и Леонид Куравлёв.
