— «Ну что, дорогая, готовься! Твоя любимая свекровь опять будет с нами на Новый год» — фраза мужа прозвучала как приговор.
Лена резко обернулась от окна. За стеклом мерцали огни соседних домов, пахло мандаринами, в комнате стояла уютная предновогодняя тишина… но эта новость всё разрушила.
— Что значит опять? — подняла брови Лена. — Влад, ты шутишь?
— Нет. Мама уже сказала, что придёт. И… как бы… я не стал спорить.
Лена тяжело выдохнула.
— То есть, она опять будет с утра командовать в нашей кухне, перекладывать посуду, критиковать мой салат и говорить, что я «не умею готовить для её сыночка»?
— Лееен… ну это же моя мама, — виновато протянул Влад.
— Твоя мама — это прекрасно. Но почему она считает, что это её дом?
Влад молчал. Он всегда молчал, когда речь заходила о его матери. В такие моменты он превращался в бесхребетное существо, которое не способно сказать слово поперёк.
И Лена уже знала: если она сама не возьмёт ситуацию в руки — праздник будет испорчен.
— Влад, — твёрдо сказала она. — Мы договорились с Кириллом и Анной отмечать вместе. Я им уже пообещала.
— Погоди… каким ещё друзьям? — нахмурился Влад. — Я впервые слышу.
— Конечно! Потому что ты живёшь в параллельной вселенной. Кириллу и Анне. Помнишь таких?
Влад поморщился.
— Как ты могла обещать кому-то, не обсудив со мной?
— Легко. Потому что ты всегда всё «обсуждаешь» только с мамой!
Он тихо вздохнул, и Лена поняла — начинается.
— Новый год — семейный праздник, — произнёс Влад, как будто зачитывая закон. — Его нужно проводить с самыми близкими.
— Со своими близкими, Влад! — вспыхнула Лена. — А не с твоей матерью, которая каждый год превращает праздник в ад.
Он повернулся, будто не слыша.
— Со всеми успеем встретиться на каникулах. А мама… она ведь одна.
— Она не одна! — возмутилась Лена. — У неё сестра, подруги, куча каких-то знакомых!
— Но она привыкла быть с нами.
Лена закрыла лицо руками.
Привыкла…
Да, Людмила Сергеевна действительно привыкла устанавливать порядки везде, где появлялась. Особенно в доме сына. Её фразы «ты неправильно режешь», «ты неправильно варишь», «моя мама делала по-другому», «в моём доме всё было идеально» — уже звучали в голове у Лены как будильник.
Праздник с ней был всегда одинаково напряжённым. И в этом году Лена решила: достаточно.
Но всё пошло не по плану.
Дверной звонок раздался в восемь тридцать утра.
— Мамочка! — Влад буквально впрыгнул в прихожую. — Как мы рады тебя видеть!
— Вы — это кто? Ты или ваша львица? — язвительно прошипела Людмила Сергеевна, проходя в квартиру.
Лена едва сдержалась.
— Доброе утро, Людмила Сергеевна, — натянуто улыбнулась она.
— Утро стало бы добрым, если бы у вас не воняло гарью, — осмотрелась та. — Леночка, у тебя что-то горит?
— Ничего не горит. Я запекаю утку.
— Покажи.
Без спроса свекровь понеслась на кухню и распахнула духовку.
— Господи боже! — всплеснула она руками. — Кто так готовит? При такой температуре всё высохнет!
— Но в рецепте…
— В рецепте! — передразнила она. — На заборах тоже пишут!
Лена молча отвернулась. Она знала: любое слово — искра.
Но хуже всего было другое.
— Так, дети! — свекровь торжественно поставила пакет на стол. — У меня для вас подарки. Я очень старалась.
Лена насторожилась.
Из пакета появились два одинаковых свитера… болотного цвета… огромного размера… с узором, который напоминал старый советский ковёр.
— Лена, примерь! — приказала свекровь.
— Эм… спасибо, но… это не совсем мой стиль…
— Что значит — не твой?! — вспыхнула та. — А я, значит, зря старалась? Зря тратила деньги?!
Влад тут же поддержал мать.
— Лена, ну примерь… мама же выбирала…
Сопротивляться было бессмысленно. Лена натянула свитер. Он чесался, был огромным, и в нём она выглядела как пугало.
Свекровь радостно закивала.
— Вот! Я же говорила — тебе идёт. Смотри, Влад, какая красавица!
Лена почувствовала, как в груди поднимается злость. И в этот момент у неё родилась идея. Идея тихая, аккуратная… и очень эффектная.
Ах, ей семейный праздник? Ну что ж. Будет праздник. Семейный — так семейный.
Было около десяти вечера. Стол накрыт. Свекровь сидела во главе, командовала тостами, пересаливала салаты, рассказывала, как Лена «неаккуратно режет огурцы», и вообще вела себя как хозяйка дома.
И тут раздался звонок.
— Кто это? — нахмурилась свекровь. — В такой-то час…
Влад пошёл открывать — и вдруг в прихожей раздался радостный визг:
— Ой, Клавдия Петровна! Тётя Клава! Вот так сюрприз!
Лена едва сдержала улыбку.
На пороге стояла милейшая женщина — сестра свекрови. Полная противоположность Людмиле Сергеевне: спокойная, добрая, с мягким голосом и искренней улыбкой.
— Племянничек, с наступающим! — обняла она Влада. — А что предупреждать? Новый год — праздник семейный, вот я и решила быть с семьёй.
Свекровь побледнела.
— Клава… а ты чего здесь? — процедила она.
— А что? Я думала, мы его вместе отмечаем. Ты же всегда говоришь, что семья должна быть рядом!
Свекровь прикусила губу. Она ненавидела свою сестру — за то, что та всегда оставалась на её фоне солнечной, лёгкой, приятной.
Но выгнать её она не могла. Это уже был бы скандал.
Влад втащил тётю Клаву за стол.
— Раздевайтесь, тётя, мы очень рады!
— Леночка, милая, а я тебе горячее помогу разложить, — улыбнулась тётя Клава.
И Лена впервые за весь вечер была искренне счастлива.
Свекровь же сидела, как лимон, который кто-то из вредности выжал на сухо.
Удивительно, но с появлением тёти Клавы атмосфера полностью изменилась.
Разговоры стали добрее. Смех — искренним. Даже Влад начал шутить и расслабился.
Одна только Людмила Сергеевна сидела молча, наблюдая за «вторжением».
— Леночка, — наклонилась тётя Клава. — Ну почему мы так редко видимся? Ты мне нравишься. Сразу чувствуется, что ты человек тёплый.
— Спасибо, — искренне ответила Лена.
Тётя негромко добавила:
— А Людка… ну, у неё характер такой. Каменный. Она всю жизнь всех строила. Но ты не бойся её. Она громкая, но одинокая. А если громко, значит, ей страшно.
Лена удивилась. Ей впервые кто-то дал объяснение тому, что казалось вечной враждой.
Свекровь услышала краем уха и раздражённо потребовала:
— Клава, не надо моему сыну и его жене твоих «глубокомысленных» рассуждений.
— Людочка, милая, — спокойно сказала тётя Клава, — расслабься. Сегодня праздник.
Наступила полночь. Все чокнулись бокалами. Только свекровь сделала это сухо, скованно.
Она чувствовала, что потеряла контроль над ситуацией.
И вдруг Лена заметила — впервые за все годы та выглядела не злой, не надменной… а растерянной. Маленькой. Одинокой.
Тётя Клава тоже увидела это и улыбнулась мягко:
— Людка… ну что ты, не дуйся. Новый год же.
Повисла тишина.
Свекровь несколько секунд молчала. Потом тяжело вздохнула.
— Я… просто хотела быть здесь. С вами. — Она отвела взгляд. — А у тёти Клавы всегда получается всё испортить.
— Да что ты такое несёшь? — рассмеялась тётя. — Я пришла праздник украсить, а не испортить.
И вот случилось то, чего Лена не ожидала:
Свекровь… тоже улыбнулась.
Немного. Робко. Но искренне.
Ближе к часу ночи Лена вышла на кухню — убрать посуду, немного перевести дыхание. Она ожидала увидеть там любую картину: критику, придирки, очередной «наставительный монолог».
Но зашла — и замерла.
Свекровь стояла у раковины и мыла посуду.
Одна. Молча.
Лена даже растерялась.
— Людмила Сергеевна… я сама…
— Не надо, — тихо сказала та. — Ты весь день носилась. Отдохни.
Лена села за кухонный стул. Помолчали.
Потом свекровь вдруг произнесла:
— Знаешь… свитер тебе всё-таки не идёт.
Лена вскинула голову.
Свекровь вздохнула, будто признавая поражение.
— Я просто хотела сделать подарок. Но… у меня это не получается. — Пауза. — Прости, если обидела.
Лена даже не сразу смогла ответить.
— Ничего… — улыбнулась она. — Всё нормально.
Свекровь пожала плечами:
— Можем завтра поменять. Купишь себе что-то нормальное. Я даже… не буду спорить.
Лена рассмеялась.
— Договорились.
В этот момент на кухню вошла тётя Клава с шампанским.
— А вот и мы! — радостно сказала она. — Девочки, ну как я вижу, праздник всё-таки удался?
Лена взглянула на свекровь. Та слегка кивнула.
— Удался, — сказала она. — Очень даже семейный.
Лена улыбнулась.
Да, получилось именно так.
Но самое удивительное — впервые это было не испытанием.
А нормальным человеческим праздником.
С небольшим чудом.
Новогодним.
