Раиса сидела за рабочим столом, просматривая квартальные отчёты, когда телефон тихо вибрировал. Женщина машинально взглянула на экран и увидела уведомление от банка.
Сначала не придала значения — обычно приходили сообщения о начислении зарплаты или какие-то рекламные предложения. Но потом взгляд зацепился за текст, и Рая замерла.
«Списание 50 000 рублей. Карта ****4287».
Раиса несколько раз перечитала сообщение, не веря глазам.
Карта с номером …4287 — та самая, заветная, которая лежит дома в комоде, в дальнем ящике, под стопкой белья. Там хранятся накопления на чёрный день. Двести тридцать тысяч рублей, если быть точной. Деньги, которые Раиса откладывала три года. Без этих накоплений женщина чувствовала себя незащищённой.
Все в семье знали о существовании этой карты. Раиса никогда не скрывала, что у неё есть финансовая подушка. Но было железное правило: к карте никто не прикасается без разрешения. Эти деньги на экстренный случай. Болезнь, увольнение, срочный ремонт. Не на походы по магазинам, не на развлечения, не на спонтанные покупки.
Раиса схватила телефон и набрала номер мужа. Гудки тянулись мучительно долго. Наконец Михаил ответил.
— Алло?
— Миша, у меня с карты сняли пятьдесят тысяч! — Раиса старалась говорить ровно, но голос предательски дрожал. — Ты знаешь что-нибудь об этом?
Пауза. Слишком длинная пауза.
— Рая, я сейчас занят. Важное совещание через пять минут. Поговорим вечером, ладно?
— Нет, не ладно! — Раиса повысила голос, не обращая внимания на удивлённые взгляды коллег. — Миша, ты брал карту?
— Рая, правда некогда. Вечером всё объясню.
Гудки. Михаил отключился. Раиса уставилась на телефон, чувствуя, как внутри нарастает ярость. Значит, брал. Иначе почему такая реакция? Обычный человек сразу бы удивился, начал задавать вопросы. А Миша просто отмахнулся и сбежал на своё совещание.
Раиса посмотрела на часы. Три часа дня. До конца рабочего дня ещё два часа, но женщина знала, что не сможет сосредоточиться. Пятьдесят тысяч. Кто-то взял пятьдесят тысяч рублей без спроса. Раиса подошла к начальнику, сославшись на внезапное недомогание, и уехала домой.
По дороге женщина прокручивала в голове возможные варианты. Может, карту украли? Но как? Карта лежала дома, в комоде, в спальне. Взлом исключён — в подъезде камеры, дверь целая. Значит, кто-то из домашних. Но кто? Раиса жила вдвоём с Михаилом. Других жильцов не было. Если не считать…
Раиса зажмурилась, чувствуя, как сжимается желудок. Свекровь. Галина Егоровна иногда приходила в гости, когда Раи не было дома. Михаил давал матери ключи. Свекровь заходила якобы убраться, приготовить обед, навести порядок. Раиса не возражала — пусть, если хочет помочь.
Но чтобы взять карту? Чтобы снять деньги?
Раиса вошла в квартиру, даже не разуваясь. Михаил сидел на диване с телефоном.
— Ты уже дома? — удивился муж. — Рано сегодня.
— Где карта? — жена остановилась посреди гостиной, скрестив руки на груди.
— Какая карта?
— Та, с которой сняли пятьдесят тысяч. Моя карта. Где она?
Михаил отложил телефон, встал с дивана.
— Рая, давай спокойно поговорим…
— Я спокойна, — перебила Раиса, хотя руки дрожали. — Просто отвечай на вопрос. Ты брал карту?
Михаил прошёлся по комнате, потёр лицо руками.
— Слушай, там такая ситуация…
— Да или нет? — отчеканила Раиса.
— Да, — тихо ответил Михаил. — Я брал.
Раиса закрыла глаза, делая глубокий вдох.
— Зачем?
— Маме нужно было, — Михаил пожал плечами. — Она в аптеке была, лекарства покупала. Дорогие очень. Мне позвонила, попросила помочь.
Раиса медленно подняла взгляд на мужа.
— Маме нужно было? И ты взял мою карту?
— Ну да. Слушай, я думал, ты не против. Это же мама. Лекарства нужны были срочно, — произнёс муж, будто это было самым нормальным делом на свете.
— Где карта сейчас? — Раиса прошла к комоду, выдвинула ящик. Пусто. Карты действительно не было.
— Рая, ну не злись…
— Где карта? — женщина повернулась к мужу.
Михаил замялся, отводя взгляд.
— У мамы.
Раиса застыла. Несколько секунд женщина просто смотрела на Михаила, пытаясь осмыслить услышанное. Потом до неё дошло.
— Ты отдал ей мою карту? С деньгами? С моими накоплениями?
— Ну… да. Мама сказала, что вечером вернёт.
— Вечером вернёт, — повторила Раиса каким-то чужим голосом. — Ты отдал чужому человеку карту с двумястами тысячами, и она обещала вернуть вечером?
— Рай, мама не чужой человек! Это моя мать!
— Для меня — чужой! — крикнула Раиса. — Это мои деньги! Мои накопления! Я три года копила! Ты не имел права даже прикасаться к карте, не то что отдавать её кому-то!
— Но маме нужны были лекарства…
— Лекарства на пятьдесят тысяч?! — Раиса схватила телефон, показывая мужу уведомление. — Какие, интересно, лекарства стоят пятьдесят тысяч?!
Михаил отвернулся.
— Ну, не только лекарства. Мама ещё кое-что купила. Нужное.
— Что именно?
— Не знаю. Продукты, наверное. Может, одежду какую-то.
Раиса рассмеялась. Смех вышел истерическим, надломленным.
— Продукты и одежду. На мои деньги. Без моего разрешения. Прекрасно. Просто замечательно.
Женщина развернулась и пошла к выходу. Схватила сумку, даже не взглянув на содержимое.
— Ты куда? — встрепенулся Михаил.
— К твоей матери. Пока она все не потратила.
— Рая, подожди! Может, не стоит так резко? Мама обидится…
Раиса обернулась. Посмотрела на мужа долгим, тяжёлым взглядом.
— Мне плевать на её обиды. Пусть она думает о моих обидах, когда берёт чужие деньги.
Дверь захлопнулась. Раиса бежала по лестнице, не дожидаясь лифта. Внутри всё кипело от ярости и обиды.
Как Михаил мог так поступить? Просто взять карту, отдать матери, даже не спросив разрешения. Будто это не деньги Раисы, а общий кошелёк, из которого можно черпать сколько угодно. Три года накоплений. Три года женщина отказывала себе в покупках, откладывала каждую свободную копейку. Ради безопасности, ради спокойствия.
А Михаил просто взял и отдал маме. На продукты и одежду.
Свекровь жила в соседнем районе, минут пятнадцать ходьбы. Раиса шла быстро, не обращая внимания на холодный весенний ветер. Добежала до знакомого подъезда, поднялась на третий этаж. Позвонила в дверь. Ждала, считая секунды.
Дверь открыла Галина Егоровна. Женщина лет шестидесяти, крепкого телосложения, с недовольным выражением лица.
— Раиса? Что случилось?
— Карту верните, — коротко бросила Раиса, входя в квартиру без приглашения.
— Какую карту? — свекровь прикрыла дверь.
— Мою. Которую вам дал Михаил.
Галина Егоровна скрестила руки на груди.
— А, эту. Я же сказала, что вечером верну.
— Я хочу её сейчас.
— Но я ещё не закончила покупки! — возмутилась свекровь. — Мне надо в магазин сходить, продукты купить!
Раиса шагнула к Галине Егоровне вплотную.
— Мне плевать на ваши покупки. Отдайте карту. Немедленно.
— Ты как разговариваешь?! — вскинулась Галина Егоровна. — Я мать твоего мужа! Уважение надо иметь!
— Уважение?! — голос Раисы сорвался на крик. — Вы взяли мои деньги без спроса, потратили пятьдесят тысяч, и ещё требуете уважения?!
— Я не взяла, мне дал Михаил! — огрызнулась свекровь. — Сын помог матери, это нормально!
— Он дал чужую карту! Чужие деньги!
— Раз ты его жена, значит, и деньги общие! — Галина Егоровна ткнула пальцем в сторону Раисы. — Что, жалко? Разве сын не может матери помочь?
Раиса медленно выдохнула, стараясь не сорваться окончательно.
— Галина Егоровна, отдайте карту. Это мои накопления. Я три года копила эти деньги. Вы не имели права их трогать.
— Ничего я тебе не отдам! — свекровь развернулась к шкафу, будто собираясь достать карту, но передумала. — Михаил сам дал, значит, я имею право пользоваться!
— Вы не имеете права!
— Имею! Я его мама! Всё просто. Сын хочет помочь матери, он даёт деньги! А ты не смей ему запрещать!
— Это не его деньги, а мои!
— Ну и что?! — Галина Егоровна махнула рукой. — Ты зарабатываешь больше, тебе не трудно поделиться!
Раиса застыла. Вот оно что. Значит, Михаил рассказывал матери о зарплате жены. О том, что Раиса получает хорошие деньги, больше мужа. И теперь Галина Егоровна считает, что имеет право залезть в чужой карман.
— Отдайте карту, — тихо, но очень твёрдо произнесла Раиса. — Последний раз прошу по-хорошему.
— А если не отдам? — Галина Егоровна выпятила подбородок. — Что ты сделаешь? Пожалуешься Мише? Так он на моей стороне!
— Не отдаёте? — Раиса достала телефон. — Хорошо.
Женщина открыла мобильное приложение банка. Несколько касаний экрана. Галина Егоровна смотрела с недоумением.
— Что ты там делаешь?
— Блокирую карту, — спокойно ответила Раиса, нажав последнюю кнопку.
Экран показал подтверждение: «Карта ****4287 заблокирована».
Галина Егоровна замолчала. Секунды две свекровь просто смотрела на Раису, потом до неё дошло.
— Ты что наделала?!
— Заблокировала свою карту, — Раиса убрала телефон в карман. — Теперь это просто кусок пластика. Можете хоть повесить на стену в рамочку.
— Разблокируй немедленно! — заорала Галина Егоровна. — Мне надо в магазин! Продукты покупать!
— Покупайте на свои деньги.
— Но там же ещё сто восемьдесят тысяч осталось! — свекровь схватила Раису за руку. — Это же деньги!
— Мои деньги, — Раиса высвободила руку. — И распоряжаюсь ими я. А Михаил не имел права давать чужую карту. Так что имею полное право заблокировать свою собственность.
Галина Егоровна металась по комнате, размахивая руками.
— Разблокируй сейчас же! Я твоя свекровь! Я мать твоего мужа! Ты обязана меня слушаться!
— Я никому ничего не обязана, — Раиса прошла к двери. — Особенно людям, которые крадут мои деньги.
— Это не кража! Михаил сам дал!
— Без моего разрешения, — Раиса обернулась. — Галина Егоровна, пятьдесят тысяч, которые вы потратили, можете оставить себе. Считайте это откупными.
— Откупными? От чего?
— От вас. От Михаила. От этого брака, — Раиса открыла дверь. — Забудьте моё имя. Забудьте дорогу ко мне. Мы больше не родственники.
— Что?! Ты с ума сошла?! Михаил тебе это так не оставит!
— Михаил пусть съезжает к вам, раз так любит вам помогать моими деньгами, — бросила Раиса и вышла, захлопнув дверь.
За спиной орала Галина Егоровна, но Раиса уже не слушала. Женщина спускалась по лестнице, чувствуя странное облегчение. Да, пятьдесят тысяч потеряны. Да, обидно и больно. Но зато всё стало на свои места.
Михаил предал. Взял чужую карту, отдал матери, даже не спросив. Поставил интересы Галины Егоровны выше интересов жены. Это не семья. Это использование.
Раиса вернулась домой. Михаил нервно курил на балконе. Увидел жену и бросился навстречу.
— Ну что? Забрала карту?
— Заблокировала, — коротко ответила Раиса, проходя в спальню.
— Что? Зачем?!
— Потому что твоя мать отказалась отдавать добровольно.
Раиса открыла шкаф, достала большую сумку. Начала складывать туда вещи Михаила. Рубашки, брюки, носки, бельё.
— Ты что делаешь? — Михаил остановился в дверях спальни.
— Собираю твои вещи.
— Куда?
— Отсюда. К матери. Или куда хочешь, мне всё равно, — Раиса методично складывала одежду, не глядя на мужа.
— Рая, ты серьёзно? Из-за каких-то денег?
Женщина остановилась. Выпрямилась, посмотрела мужу в глаза.
— Не из-за денег. Из-за предательства. Ты взял мою карту без разрешения. Отдал чужому человеку. Позволил потратить мои накопления. Это не брак, Миша. Это использование.
— Мама не чужой человек!
— Для меня чужой! — повысила голос Раиса. — Я три года копила эти деньги! Отказывала себе во всём! А ты взял и раздал за один день! Хотя отлично знал, что трогать нельзя!
— Я не подумал…
— Ты просто сделал, чего захотелось мамочки. Не учитывая моё мнение, мои чувства, мои интересы, — перебила Раиса.
Михаил опустил голову.
— Прости. Мы вернём деньги, я маме скажу…
— Не надо ничего возвращать, — Раиса застегнула сумку. — Пятьдесят тысяч пусть останутся у Галины Егоровны. Это мой подарок ей на прощание.
— На прощание?
— Я подаю на развод. Завтра же.
Михаил побледнел.
— Рая, ты не можешь так…
— Могу, — женщина вынесла сумку в прихожую. — И сделаю. Забирай вещи и уходи.
— Но это же моя квартира тоже!
— Квартира записана на меня, — напомнила Раиса. — Я покупала до брака на свои деньги. Ты просто прописан здесь. Так что собирайся.
— Рая, давай поговорим нормально…
— Нормально? — Раиса открыла дверь. — Нормально было не красть чужие деньги. Нормально было спросить разрешения. Нормально было думать о жене, а не о маме. Но ты выбрал по-другому. Теперь живи с последствиями.
Михаил стоял посреди прихожей, растерянный и бледный. Раиса ждала. Минут пять прошло в молчании. Потом муж взял сумку, вышел за порог.
— Ты пожалеешь, — тихо сказал Михаил.
— Нет, — покачала головой Раиса. — Не пожалею. Я жалею только о том, что не увидела твою настоящую сущность раньше.
Дверь закрылась. Раиса осталась одна в квартире. Прошла на кухню, налила себе воды. Руки дрожали, но внутри было странное спокойствие. Правильное решение. Тяжёлое, но правильное.
Вечером Раиса заказала новую карту через приложение. Старую блокировала насовсем. Пятьдесят тысяч потеряны, но сто восемьдесят остались. Женщина перевела всю сумму на новый счёт, поставила дополнительную защиту. Больше никто не получит доступ к этим деньгам.
На следующий день Раиса взяла отгул и отправилась в юридическую консультацию. Адвокат выслушала историю, покачала головой.
— Классическая ситуация. Муж и свекровь считают деньги жены общими, а свои личными. Хорошо, что у вас квартира куплена до брака. Упростит процесс.
— Как быстро можно оформить развод?
— При взаимном согласии — месяц. Если супруг будет препятствовать, растянется до трёх месяцев.
— Он будет препятствовать, — вздохнула Раиса.
— Тогда готовьтесь к судебным заседаниям. Но в вашем случае всё чисто: имущество ваше, долгов общих нет, детей нет. Суд встанет на вашу сторону.
Раиса подписала договор с адвокатом, оплатила услуги. Вышла из конторы с твёрдым решением довести дело до конца. Никаких уговоров, никаких попыток примирения. Михаил показал своё истинное лицо, и возврата не будет.
Через неделю Михаил начал названивать. Сначала просил прощения, обещал, что больше никогда не возьмёт денег без спроса. Потом начал угрожать, что расскажет всем, какая Раиса жадная и чёрствая. Потом снова переходил на просьбы и мольбы.
Раиса не поддавалась. Михаил для женщины больше не существовал.
Галина Егоровна тоже пыталась выйти на связь. Писала длинные послания о том, как Раиса разрушила семью, как обидела несчастную мать, как нарушила все законы морали. Рая читала эти сообщения с усмешкой и отправляла в чёрный список.
Через месяц суд вынес решение о разводе. Брак расторгнут, имущество остаётся за Раисой, претензий друг к другу стороны не имеют. Михаил получил свидетельство о разводе и выписался из квартиры. Раиса получила долгожданную свободу.
Первый месяц после развода женщина приходила с работы в пустую квартиру, готовила на одну персону, смотрела фильмы в одиночестве. Было непривычно и немного грустно. Но постепенно Раиса начала ценить это состояние.
Никто не лез в личное пространство. Никто не требовал денег. Никто не отдавал чужие карты без спроса. Можно жить в своём ритме, тратить деньги по своему усмотрению, планировать будущее без оглядки на чужое мнение.
Раиса вернулась к своим накоплениям. Продолжила откладывать каждый месяц. Через полгода баланс вернулся к прежнему уровню.
Иногда Раиса думала о том дне, когда всё рухнуло. О звонке Михаила, о пятидесяти тысячах, о визите к Галине Егоровне. И каждый раз приходила к выводу, что поступила правильно. Да, можно было простить. Можно было попытаться сохранить брак, надеясь, что муж изменится.
Но зачем? Зачем жить с человеком, который не уважает границы? Который считает возможным распоряжаться чужими деньгами без спроса? Который ставит интересы матери выше интересов жены?
Раиса не хотела такой жизни. Не хотела постоянно контролировать, не взял ли кто-то снова карту без разрешения. Не хотела бояться, что завтра Галина Егоровна явится с новыми требованиями. Не хотела быть дойной коровой для чужой семьи.
Женщина выбрала себя. Свои деньги, свою свободу, своё спокойствие. И ни разу об этом не пожалела.
