Магнетически притягивающий внимание и яркий артист Александр Потапов, в 70 лет кардинально изменивший жизнь и связавший судьбу узами брака с той, которой восхищался ещё будучи курсантом Суворовского училища, наверное, в первую очередь доставлял радость игрой почитателям сценического искусства.
Ибо несколько десятилетий он отдал знаменитому Малому театру, в коллектив которого влился непосредственно после окончания не менее знакового училища имени Щепкина. Однако, что уж там кривить душой, и поклонникам кино он был прекрасно известен. Картины «Деревня Утка», «Судьба», «Однажды 20 лет спустя», «Экипаж», «Сибириада» с участием Потапова, пожалуй, явно свидетельствуют о том, что на судьбу артисту грех было жаловаться.
Но тут ключевым является «пожалуй».
На самом деле ролями первого плана Потапов был обделен, а если все же ему и предлагали что-то более-менее существенное, то по большей части режиссеры лент-однодневок, не претендующих на что-то глубокое и проникновенное.
Замечу, что сам актер отлично отдавал себе отчёт в том, что истинно знаковой и судьбоносной кинороли судьба ему так и не послала. Потапов полагал, что всему виной вошедшее в его плоть и кровь с младых ногтей благоговение перед театральной сценой и отношение к кино как к чему-то малозначимому и проходному.
Хотя, положа руку на сердце, нельзя не заметить, что вытянуть счастливый и знаменующий новую киножизнь билет артисту вполне бы удалось в середине 60-х, когда пробы Александра на роль Шурика в «Кавказской пленнице» увенчались успехом.
Увы и ах, Потапов не понёсся сломя голову на съёмочную площадку, иных дел у него было по горло, и в конце концов ставшая для кого-то подлинно звёздной роль досталась нашему бесподобному Александру Демьяненко. Кстати, актер тогда особо и не переживал—лишь спустя годы до него дошло, что не удалось воспользоваться поистине бесценным шансом. Хотя не буду лукавить, воплотить на экране образ Никиты Сергеевича Хрущева в картинах «Жуков» и «Чудо» наш герой сумел на славу.
Между тем, откровенности и прямолинейности Потапову было не занимать. Перед теми, кто творчески работал, как говорится, на разрыв аорты, актер буквально преклонялся и напротив, тех кто халтурил или совершал подлые поступки, на дух не переносил и не боялся вслух говорить о таких вещах, пусть это и были обременённые званиями и наградами люди.
Здоровье Потапова начало пошаливать лет за 10 до его ухода—мужчину сразил инфаркт, и он вынужден был сделать перерыв в творческой деятельности. Однако, артист не сдался на милость недугам, живя насыщенной жизнью и плодотворно работая ещё в течение многих лет.
И даже когда бескорыстные и безгрешные столичные власти в 2010 году лишили Потапова и его семью жилья, артист не отчаялся, ведь он тогда любил, а ради этого можно было вытерпеть всё что-угодно.
А произошло вот что. Потаповы обитали в роскошной двухкомнатной квартире с потолками, на три метра возвышающимися над полом, в старинном престижном столичном здании. В 2003 году для приобретения данной недвижимости актер оформил кредит. Пусть цена всем казалось запредельной, месторасположение двушки устраивало Потапова на все сто. До ставшего мужчине родным Малого театра рукой подать. До театрального училища им. Щепкина, где профессор Потапов преподавал, не больше километра.
Для приведения квартиры в надлежащее состояние, включая дизайн интерьера и меблировку, мужчина замахнулся на этот раз уже на кредит в 60 тысяч баксов.
Потапов рассказывал одному из изданий: «Три года жил я прекрасно! Пока в июне 2006-го не случился пожар. Слава Богу, моя квартира не пострадала. Правда, ее сильно залили водой. Мебель испортили. Библиотеку. Но ведь самое главное — стены уцелели! На повторный ремонт я потратил два с половиной года. И тут власти Центрального округа решили, что после пожара дому нужен капитальный ремонт. Под это было выделено 120 миллионов рублей. Работы, нам сказали, затянутся на полгода. Жильцам придется пожить в маневренном фонде. Делать нечего, переехали в скромную однокомнатную квартиру. «Времянка» на первом этаже. Под квартирой гудит котельная. Ночью спишь, будто плывешь на пароходе. Но мы с женой решили, что полгодика потерпим.»
Потерпели, ёлки-моталки.
Вот что ещё услышали журналисты тогда от артиста и профессора: «Снесли и снесли! Терпеливо ждали. И вот однажды иду я по улице из театра, подхожу к своему дому на Петровке. Смотрю и глазам не верю: моей квартиры НЕТ! Снесли… Я ахнул. «Да кто посмел? Это же моя квартира, моя собственность! Хоть бы в известность поставили!» На следующий день я пошел выяснять суть дела в префектуру. Мне отвечают: «Мы снесли, потом опять восстановим». Я пытался возражать: «Назовите мне фамилию того, кто отдал приказ убрать мои стены?» Но так и не добился фамилии человека, давшего распоряжение снести мою квартиру. Счет времени уже пошел не на месяцы, а на годы. Но ничего не менялось. Один из жильцов нашего дома предположил: «А может, это рейдерский захват дома, земля под которым сегодня стоит целое состояние?!» Ведь даже спустя четыре года после пожара ни причина, ни виновник ЧП, из-за которого в итоге понадобилось снести наши квартиры, так и не установлены.»
Вот ведь как бывает, люди. И это те власти, которые у Кремля под боком находились. Да и находятся тоже. Произвол, если не сказать, беспредел. Что уж говорит про провинциальных царьков, которые что хотят, то и воротят, и никто им не указ.
Что же касается сердечных дел, которые в нашей жизни, уж поверьте мне, старому дураку, не последнее место занимают, то марш Мендельсона звучал для актёра и его спутниц трижды.
Сначала студентом он повёл под венец (в переносном, конечно, смысле, чай не царское время) Людочку Черепанову, которая высшее образование получала в другом театральном учебном заведении—в ГИТИСе.
Да вот незадача, подобно многим аналогичным союзам этот спустя несколько лет распался как карточный домик.
Тогда Потапов, по его словам, «стал искать женщину, которая просто родит и воспитает детей».
И вроде бы нашёл в лице лингвиста Елены Шестаковой, которая подарила актёру пару наследников. Сергея и Владимира. Оба мужчины реализовались и в профессиональном, и в семейном плане. Шестеро внуков и внучек периодически скрашивали дедушке существование.
Не буду кривить душой, в качестве супруги и матери
Елена отнюдь не вызывала нареканий, но вот что-то их оттолкнуло друг от друга, и ничего там поделать было невозможно.
А вот история, связанная с третьей и последней спутницей жизни Потапова—это вообще достойная экранизации мелодрама.
Как я уже говорил, они обратили внимание друг на друга на танцплощадке, и вскоре удалой молодой курсант Потапов подходит знакомиться с выглядевшей застенчивой школьницей.
В 1972 году они вновь встречаются, и вихрь безудержной страсти захватывает их на целых три года. Разлучаются, находят вторых половинок (Наталья в том браке даёт жизнь дочке Ксении).
А потом вновь конспиративно, шифруясь со всеми возможными мерами предосторожности, спешат один к другой на рандеву, в том числе отдыхая почти каждое лето совместно в черноморской здравнице «Актер». В ставшем небезызвестно чьим Крыму.
И только года за три до ухода Потапова они официально зарегистрируют отношения. И проживут оставшееся время поистине дыша полной грудью, любя и получая удовольствие от жизни и от друг друга.
А я же скажу так—лучше поздно, чем никогда, и в то же время стать счастливым, пусть на короткий срок, никогда не поздно.
В последний раз Потапов, игравший Городничего в «Ревизоре» появился на сцене Малого театра 4 ноября. А 8 ноября в собственной столичной квартире он ушёл рано утром так, как дай Бог уйти каждому из нас, тихо, мирно и никого не беспокоя, во сне. На 12 часов у 73-летнего актёра был намечен спектакль.
