Недавно мы с вами беседовали о «Почти смешной истории» (1977) с блистательным Михаилом Глузским в одной из главных ролей, и в комментариях прозвучала тема этого самого «Монолога» и Глузкого в образе академика Сретенского – умного, тонкого, понимающего и – любящего мир.
А любить ему приходится не только науку, но и беспутную дочь (Маргарита Терехова), и взбалмошную внучку (Марина Неёлова).
Для такого случая был показан Петербург-Ленинград, где все эти мысли да монологи звучат пронзительнее. Сретенские живут в старинном доме с окнами в сторону городских достопримечательностей.
Открыто говорится, что учёный – вовсе не пролетарского происхождения, и явленные фото говорят нам о том, что он – из «бывших». Да и сам академик сообщает, что его деды жили в этом доме.
Причём, судя по репликам, никогда не были «уплотнены» — комната родителей сохранена, как есть, и даже обои сохранились.
(Помните, как к профессору Преображенскому из булгаковской истории явился товарищ Швондер со свитой и с твёрдой решимостью отобрать у доктора часть комнат?).
Такие случаи в 1920-х – повсеместны, а уж в Ленинграде – подавно. Там ситуация с жилплощадью была ещё более серьёзной и уплотняли практически всех.
Интересная параллель: профессор Преображенский по книге – сын кафедрального протоиерея, да и сама фамилия – священническая, так вот Сретенский – тоже «церковная» фамилия, как, например, Космодемьянский или Пятницкий.
То есть предки героя были служителями культа, а потом сделались учёными, а точнее – биологами (замечу, что и здесь тема Преображенского кстати). В 1970-х о своём «старорежимном» происхождении стали говорить довольно смело.
Больше того, оно сделалось модным – это происхождение.
Тогда начался культ антиквариата – в широком смысле этого слова, и воспоминание о дореволюционной жизни казалось неким приложением ко всем этим комодам и сохранившимся прабабушкиным вилкам – с ручками-виньетками из серебра.
Ещё один нюанс – у Сретенского есть домработница (Евгения Ханаева).
Да, у многих маститых учёных имелись «кухарки», воспринимавшиеся, как члены семьи, но они редко бывали у …положительных киногероев.
Можно ещё назвать экономку Марго у профессора Никитиной из кинокомедии «Весна» (1947). В общем-то герой Михаила Глузского живёт приблизительно так же, как его прадеды при государях-императорах, в том же доме и с теми же идеалами.
Разве что (наверняка) он – член КПСС, ибо занимает высокий пост директора НИИ. Это я к чему?
К тому, что в СССР к началу 1970-х человек мог жить параллельно системе, либо вообще с ней не контактируя, либо пересекаясь самую малость.
Спокойно говорить об аристократах в роду или даже придумывать их себе. Для форсу. Да, о психологических моментах, которых в этом фильме – тоже масса, в следующий раз…
