В комментариях прозвучало интересное сравнение. Гость блога Николай Хотинский пишет: «И Алевтина не могла этого не понимать, она же не какая-нибудь сoплюшкa-девятиклассница, что требует у мамы с папой наряд как в модном журнале «Силуэт» и никаких резонных аргументов слушать не желает».
В том-то и дело, что впервые не мама с папой (особенно с папой!) решают за неё, что и как надеть. И Алевтина впервые поступила по-своему. Начнём с того, что для неё символом успешности, красоты, женского счастья всегда была именно шикарная одежда. Помните, что Аля говорит Калачову, когда провожает?
Для неё пальто, как на картинке – предел мечтаний, как у вырвавшейся малолетки. Безусловно, это ограниченность. Но вот она – такая. Все знают, что 99 процентов людей, на которых нежданно-негаданно свалились деньги, тратят их неразумно и спустя короткое время всё возвращается на круги своя.
Ну, неинтересно им (и Але – тоже) вкладывать во что-то или копить. Если бы ей предложили отложить сумму, как начало будущей автомашины или кооперативной квартиры, она бы наверняка взбунтовалась. Доколе?! Она так долго носила какое-то немодное и унылейшее бaрахло, что ни за что не согласилась бы отринуть мечту.
Да. У неё такая мечта. Не круиз (помните, как чета Горбунковых отказались от шубы, точнее жена отказалась?) и не новый холодильник, а вот эффектное пальтишко и роскошное платьице-мини. Ещё момент. Насчёт папы. В этой семье нет ни намёка на нищету. Напомню, что отец – военный, хотя, и в отставке.
Алевтине где-то за тридцать (будем считать, что она того же 1935 года рождения, что и Валентина Талызина), и эта девочка / не девочка до сих пор подчиняется своему «настоящему полковнику», или кто он там был? Этакий Pater familias в древнеримском стиле.
Меня также смущает, что дочь офицера не получила образования и трудится на низовой должности. Он её воспитывал в патриархальном духе – готовить-стирать-убираться та умеет знатно. Калачов быстро растолстеет на разносолах хозяйственной супруги.
Но вернёмся к её личному семейному сценарию – родители всю жизнь яро воспитывали дочь, не дозволяя ей ничего, особенно «быть модной», то есть вертихвосткой, …то есть…ну, понятно. Ей внушили, что она страшненькая. Зачем? Чтобы не сотворила чего «нехорошего», чтоб дома сидела.
Больше того, она осталась папиной дочуркой в свои 30+, не умея выбраться из-под опеки и, как в старинные времена, ей привели жениха. И, как заведено у прадедов-прабабок, Алевтина перешла из-под власти отца – под власть мужа. У неё был краткий момент свободы, которым она и воспользовалась, накупив гору шмoтoк.
