«Городской романс» (1970) можно посмотреть хотя бы ради громких имён: режиссёр – Пётр Тодоровский, музыка – Олег Каравайчук, в главной роли – Евгений Киндинов, эталонный мужчина рубежа эпох, когда оптимистические 1960-е не без мук перетекали в «осенние» 1970-е.
«Городской романс» можно считать «пограничной» кинолентой – в ней имеются все признаки уходящего десятилетия, но уже прослеживается тема грядущего. С одной стороны, молодые герои всё ещё едут куда-то с лыжами и любят потрепаться обо всём и вся,…
…а с другой, они уже не так юны, им по тридцать лет, а то и больше, и надо что-то решать, ибо жизнь оказалась мало похожей на лёгкую песню под гитару. Да и разговоры сделались эстетскими, тягучими, без искорки, но с долей снобизма.
Возникает мотив «своего круга», о чём говорит главгерою его давний друг, указывая на то, что девушка Маша… В общем, простушка, милая, но без лоска. Типовая брюзгливость 1970-х, помешанных на престиже, в том числе, на престиже знаний.
Само называние фильма содержит в себе тягу к старине, что сменила футуристическую грёзу 1960-х. Романсы, стансы, контрдансы. Но – всё по порядку! Врач-рентгенолог Женя (Евгений Киндинов) хорош собой, умён и одинок. В его холостой жизни есть и дамы, но все они …тоже хотели бы вечной свободы.
Приятели – такие же. Ветер 1960-х, шашлыки-лыжи, наука, в конце-то концов. И вот Женино внимание привлекает хорошенькая девушка (Мария Леонидова, впоследствии жена Виталия Соломина) с широко распахнутыми глазами. Для «бывалого» Жени это – полевой цветочек, но такой очаровательный.
Маша — из Можайска (Мари из предместья!), учится на педагога, и проходит практику в детском саду. Признания со стороны роскошного кавалера кружат ей голову, и она довольно быстро соглашается «жить вместе». Сначала Женя в полном восторге, потом …начинает скучать.
Да что там? Девочка бесит его своей открытостью, смехом по ничтожным поводам (в «приличной компании» улыбаются уголком рта), да и малограмотностью – она не в курсе, кто такие постимпрессионисты.
Как на неё посмотрела шикарная Лена, богиня тусовок (Нина Корниенко)! Евгений понимает, что, связавшись с Машей, он выключил себя из привычной, уютной жизни.
Из «светской жизни», где ходят на все премьеры и ужинают при свечах. И вообще! Ему нужна свобода! Маша, поняв, что не нужна и – мешает, молча собирает свои вещи и …уходит в своё общежитие. Вот! Она поступила настолько грамотно, что это надо показывать в качестве пособия.
Да, будет очень больно, и мы видим, как она страдает. Но, как правило, нам являли привязчивых Кать Снегирёвых, которые в ответ на холодность, ещё сильнее цеплялись. Это была какая-то «эпидемия» среди женщин и девушек в советском кино. А Маша – развернулась и сделала вид, что забыла.
И вот тут начинается самое главное. Эстет Евгений, вначале обрадованный таким поворотом дел, вскоре понимает, что все его женщины – годная оболочка без души, хотя, в курсе выставок постимпрессионистов. Уже через две (!) недели он начинает искать Машу. И?
А она не собирается «…начать вновь, будто мы только что познакомились». Очень хорошо сыграны опустошённость Евгения и неутолимая печаль Маши. Финал – открытый. Может, она вернётся (и, к слову, не факт, что не надоест опять, ибо Женя из породы охотников).
Может (и это лучше!), у неё сложится с другим мужчиной, которому не нужна мнимая свобода.
И всё это изысканно, тонко сделано — городские джунгли, где все дома похожи, атомизированное общество, не напрягающие любoвные связи с модными девами. Страх перед чем-то настоящим. И — желание этого настоящего. Неслучайны и французские песенки фоном (помимо саундтрека Олега Каравайчука), и la petite robe noire у Маши.
