Например, в фильме «Белый Бим Черной ухо» главное – не история собаки, а жизнь города и история его жителей. Сюжет этой киноленты только фокусирует более общую проблему, вписывает ее в формат художественного образа.
Все начинается в этом фильме с нравственных проблем, на которые обращает внимание режиссер. Это простое решение Ростоцкого, которое, между тем, избирали совсем не все советские режиссеры. Именно своей искренностью, пронзительностью фильмы Станислава Ростоцкого «цепляют» зрителя.
Есть интересный момент: в отличие фильмов Ростоцкого в известных кинолентах того времени – «Пираты ХХ века», «Мужики!» и других есть ставка на беспроигрышный успех за счет сюжетной схемы.
Фильмы Ростоцкого стоят в стороне от этого направления. Каждый из них выстрадан, каждый из них родился из самой сердцевины своего поколения.
— Если рассуждать об успехе кинолент Станислава Ростоцкого, то можно сказать, что это народное киноискусство, то есть, сняты они для народа, о народе, и поэтому приняты зрителем, — писал советский критик Армен Медведев.
В чем, к примеру, народность фильма «А зори здесь тихие…», если в те годы снято большое количество советских кинолент на военную тематику? Зрители устали от проходных картин.
«Зори» приняли как картину волнующую, очищающую душу, отражающую народное представление о беде и боли войны, о подвиге, совершенном простым человеком.
На фоне таких фильмов, как «Освобождение», «Фронт без флангов», «Фронт за линией фронта», кинолента «А зори здесь тихие…» решает совсем другую задачу, возвышая рассказ об одном из боев местного значения до эпического звучания.
В этом есть схожесть этой киноленты со снятыми ранее «Балладой о солдате» и «Отцом солдата».
— Сам я закончил войну рядовым. Увиденное и пережитое мною я воспринимаю не как проекцию сложнейшей стратегии и высокой политики, а как цепь солдатских будней, ежедневных деяний, которые, не всегда высвечиваясь героическим ореолом, наполняли такое понятие, как народный подвиг. Поэтому в фильме так дороги мне старшина Васков и девчата, выигравшие бой местного значения, — говорил Станислав Ростоцкий.
