На довольно таки отдаленном от входа 40-м участке Ваганьковского кладбища.
Зато отец незабвенного Андрея, Александр Менакер, по весьма любопытным причинам покоится на ином погосте.
Ни для кого не секрет, что сегодня к наиболее популярным столичным местам захоронения людей, оставивших заметный след в культуре, науке и общественной деятельности относятся Новодевичье, Ваганьковское, Введенское, Троекуровское и Кунцевское кладбища.
В двадцатом же веке тела светил, мэтров и корифеев частенько предавали земле на Новом Донском погосте, где в данный момент производятся лишь родственные захоронения, помещение урн в открытый и закрытый колумбарии, а также захоронения урн непосредственно в землю.
И вот как раз данное кладбище предоставило последнее пристанище родителю звезды фильмов «Бриллиантовая рука», «Фантазии Фарятьева», «Сказка странствий» и «12 стульев» изумительного Марка Захарова.
На пару с Марией Мироновой, ставшей его второй спутницей жизни, он был бесподобен на эстраде, и их эффектные юморные выступления публика всегда встречала просто громом аплодисментов.
Между тем, к вершинам успеха он пробирался сквозь довольно густые тернии.
Сын адвоката, биржевика и позже купца первой гильдии окончил Техникум сценических искусств. Трудился в славном Государственном объединении музыки, эстрады и цирка (ГОМЭЦ) и в замечательной Ленгорэстраде, выходя на сцену со смехотворными фельетонами и уморительными музыкальными пародиями.
Затем искрометно феерил в дивном Ленинградском мюзик-холле. С 1935 года осуществлял художественное руководство Джаз-театром Дома Красной Армии в Харькове. В общем, на одном месте не сидел.
Некоторое время исполнял номера на пару с артисткой Евгенией Фиш, спутницей жизни знаменитого актера Виталия Полицеймако, чья очровательная дочь была замужем за бесподобным Семеном Фарадой.
Познакомились же Менакер, бывший к тому времени артистом Ленинградского отделения столичного театра эстрады и миниатюр, и Миронова в Ростове, что на могучем Дону, где их храм искусств давал спектакли в рамках гастрольной поездки.
Вскоре они уже не могли обходиться один без другой.
И Александр, и Мария тогда состояли в законном браке, однако, разве можно приказать сердцу? Вскоре оба порвали со своими вторыми половинками.
В год начала, как оказалось позже, триумфально победоносной Великой Отечественной огласил белый свет криком своего рождения их Андрей.
Господь отвёл ему провести на этом свете совсем немного, он не дожил и до 47, и в его жизни хватало тайн и мистики. Взять хотя бы дату рождения будущей звезды экрана.
На самом деле Мария Владимировна, если позволите так выразиться, разразилась от бремени вечером 7 марта. Но дабы порадовать всех советских представительниц прекрасного пола, Миронова загадала родить именно в день того праздника, к которому сама была совершенно равнодушна.
Между прочим, сопровождала хорошую знакомую в знаменитый роддом на Большой Молчановке наша неподражаемая Татьяна Пельтцер, причем непосредственно с одного из спектакля. Естественно, 8 марта как дату рождения Андрея она встречала с непередаваемым хохотом.
Надо заметить, что роды проходили довольно тяжело, ребенка пришлось вытягивать с помощью щипцов. Позднее Мария Владимировна отзывалась о том моменте как об одном из самых напряженных в её жизни. Первоначально Андрюше дали фамилию отца.
Но сами понимаете, носителю фамилии Менакер в ту пору пришлось бы несладко, и в шестилетнем возрасте мальчишка стал более благозвучным Мироновым.
Между прочим, в 1973 году сам актер у дверей данного лечебного учреждения для рожениц с пышным букетом цветов приветствовал свою супругу Екатерину Градову и лишь появившуюся на свет дочурку Машу.
Кстати, в деревне Горки, где у Градовой была дача, ваш покорный слуга недавно побывал, но, к сожалению, из-за отсутствия людей на улицах нужный дом так и не нашел.
Между тем, некоторые дамы из тех, к которым артист остался равнодушен, считали Андрея маменькиным сыночком, не способным без совета с нею шага сделать. В то время как их взаимная любовь—сыновья и материнская—была намного выше всех этих мелочных нападок и сплетен.
Как пережила трагическую ночь с 15 на 16 августа 1987 года бедная женщина, уму непостижимо.
И слова сына «я тебя оставляю…. не бросаю, не кидаю, не предаю и не изменяю… просто оставляю…», должно быть, навсегда запечатлелись в её памяти.
Андрея не стало через пять лет после смерти отца, а мать пережила его на десять лет.
Кстати говоря, нить жизни Менакера прервалась за два дня до международного женского дня, в связи с чем очередной день рождения его сына, естественно, не отмечался.
Мужчина упокоился по соседству с родителями любимой супруги и соработницы, Владимиром Николаевичем и Елизаветой Ивановной, с которыми он в жизни вообще не встречался ни разу.
Цитирую замечательного журналиста Татьяну Егорову по её не менее прекрасной и пронзительной книге «Андрей Миронов и я»: «Когда наступили кровавые времена, сажали и уб…али невинных и лучших людей России. Эпоха исторического ужаса. В 1935-м позвонили в дверь и увели Владимира Николаевича.
Маша рыдала до сотрясения всего своего организма и вонзила свои ногти в подушечки ладоней так, что из них текли ручьи крови. Она очень любила своего отца, до обожания, — с матерью отношения были очень натянутые. Мать не одобряла образ жизни, замужество и профессию дочери. Е
лизавета Ивановна от горя не могла ходить: поругано все — Бог, традиции, вечные ценности — честность, порядочность, все отнято и разграблено, и муж в тюрьме.»
Спустя некоторое время отец Мироновой вышел на свободу. Но какое жалкое зрелище он из себя представлял, ох, лучше не видеть.
Исхудавший до невозможности, полуослепший, весь больной и с отбитыми внутренностями.
Вновь с нескрываемым волнением цитирую Егорову: «В 1937 году родители Маши ум…али в одной больнице на разных этажах — не от старости, они ум…ли от горя. Маша сутками просиживала возле них, скрывая от отца, что ум…ает мать, а от матери, что ум…ает отец.»
В первый месяц весны 1937 года их обоих не стало. В течение года после похорон убитая горем Мария практически не вставала с постели. Ей пришлось расстаться с прежним местом работы.
А когда она более-менее пришла в себя, её зачислили в штат недавно возникшего столичного театра эстрады и миниатюр, где и состоялась судьбоносная встреча артистки с её главным мужчиной — Менакером, который буквально вытащил Миронову из жуткого полузабытья.
Ну, и как видите, в связи с наличием свободного места в Донском некрополе, на том участке и составил ближайшим родственникам артистки, так сказать, компанию Менакер.
А ведь Мария Владимировна буквально мечтала упокоиться рядом с родителями.
Ведь, скорей всего, она и в мыслях не держала, что переживет обожаемого наследника.
А когда тело Андрея предали земле, вероятно, Донское кладбище для неё отошло на второй план, с сыном она не желала расставаться и после см…ти.
