У поступка пугливого бюрократа есть, как ярые сторонники, так и сердитые противники, которые трактуют историю «падения» Рыжовой полярно друг другу.
Многие, поддавшись горестному очарованию стихов Ахмадулиной, жалеют неразумную сударушку, с юношеским жаром бросившуюся в омут былой любви и потерпевшую крах.
Интеллигентного, франтоватого Юрчика они считают коварным карьеристом и бичуют его яростно и беззаветно.
Другие защищают Самохвалова и жгут глаголом напористую Рыжову с её «напористыми подкатами» к женатику
-Ишь ты, какая скорая!? Ридна жинка с ним мучилась, в князья поднимая. Теперь он при должностях и регалиях, дом полна чаша. А эта лисичка, своего благоверного до язвы довела, а ноне на другого глаз положила. Приметила, что видный да холеный, и айда хороводы водить!
Судить да рядить здесь можно долго. Придумывать сотни оправданий, чтобы обелить одного и «притоптать» другого. Занятье это увлекательное и как-нибудь, мы обязательно вернемся к ретроспективе рязановского творения и пройдемся по нему пытливым взглядом сегодняшнего дня, но пока что вопрос стоит по-другому.
Зачем вообще режиссер вплёл эту любовную линию в сюжет, и с таким старанием выставил Самохвалова низким человеком, хотя по зрелому размышлению тот заурядный карьерист? Ведь если вдумчиво разбираться, то Толик Новосельцев тоже не купидон с крылышками.
Давайте вспомним.
Толик дразнит за глаза женщину старухой и идет к ней «подкатывать», чтобы с помощью мелкого вероломства получить теплое местечко, до которого он явно не дотягивает.
Его отчет Калугина сровняла с землёй. Выходит, он даже на своем месте «не айс», но строит наполеоновские планы, как бы ему вскарабкаться повыше.
Его хитрый «маневр» по завоеванию Калугиной срывается лишь из-за того, что Новосельцев оказывается слаб в «возлияниях» и весь свой «нерастраченный жар», высвободившееся под влиянием винных паров, направляет на агрессию в сторону Калугиной, а уже на следующий день посыпает голову пеплом и покорно молит о прощении.
И что по факту?
Мы видим что Самохвалов и Новосельцев «одного поля ягоды», просто Юрий побывав «в лучших домах Лондона и Парижа» научился держать марку, а Толя после бокала вина совершенно поплыл и устроил громогласную феерию, скатившись до пикировки с женщиной.
Вот потому-то режиссер и решил явно указать на Юрика, дабы мы не запутались.)))
Ударом по Самохваловским ланитам Толик должен был реабилитировать свое честное имя в наших глазах. Обелить свой потускневший образ «рыцаря без страха и упрека», чтобы мы забыли, с каких неблаговидных поступков он начинал свои «ухаживания» за Калугиной.
Он же герой, вступился за поруганную честь Олечки Рыжовой!
