«Двести рублей, которые ежемесячно получал ее муж на заводе «Электролюстра», для Эллочки были оскорблением», — насмехаются Ильф и Петров, продолжая доказывать, что глупая женщина подсела на тему «бриллианты мелковаты» и хочется явно большего.
«Эрнест Павлович брал на дом вечернюю работу, отказался от прислуги, разводил примус, выносил мусор и даже жарил котлеты», — обратите внимание, что у семейства Щукиных имелась ещё и прислуга, а теперь он — бедняга! — сам выносил мусор и жарил котлеты. Слово «даже» подчёркивает безумие ситуации.
Он — перспективный молодой 200-рублёвый инженер, с которыми в 1920-1930-х годах было туго в Стране Советов и они считались едва ли не интеллектуальной элитой, — сам (!!!) готовил еду. Вы можете сказать, что наличие прислуги — это признак нищеты и убогости бытия?
Не говоря уже о том, что Щукины жили в отдельной квартире в Варсонофьевском переулке — скорее всего в каком-нибудь бывшем доходном доме. Иметь в те времена своё личное обиталище, без коммунальной кухни и чудовищных разборок, сопутствующих любой вынужденной «общности» — это даже круче, нежели «замок во Флориде»,
…о котором с придыханием читала безмозглая Эллочка. (Вспоминается булгаковская Маргарита, которая «…не знала ужаса житья в совместной квартире»). По советским и — по средне-европейским меркам она жила практически в Эдеме.
Дело в том, что в Европе на тот момент наблюдался 1) избыток обычных инженеров-исполнителей и они постоянно балансировали на грани сокращения-увольнения; 2) большинство из них проживали в съёмных апартаментах. Безусловно, американский специалист уровня Щукина имел несколько больше.
Америка хорошо поднялась после Первой Мировой войны, однако, американский молодой инженер чаще всего попадал в «кредитный ад», пытаясь обустроить жизнь. Напомню, что подобный сотрудник мог ездить из штата в штат — в поисках подходящей работы/зарплаты.
Щукину с «Электролюстры» (имелся в виду Московский Электроламповый завод) многое доставалось практически даром — с точки зрения американца или, к примеру, немца.
Больше того — неразумная Эллочка обладала гораздо более высоким статусом, чем супруга нэпмана, хотя, могла проигрывать той в качестве мехов и парфюмов.
Нэпман, в отличие от инженера, считался чем-то, вроде ущербного наследия гнусной эпохи. Его только терпели и думали, как бы поприжать. Финал и крах — вопрос времени. С инженерами, типа Щукина, как раз носились — важен был возраст, то есть не связанность с дореволюционным стажем.
Конечно, Эллочка никогда бы не допрыгнула до Вандербильдихи, однако, для той жизни, какую вели её соотечественники и подавляющее большинство западных обывателей, она была даже круче Вандербильдихи — надо сравнивать с подобным, с тем, что вокруг.
Иметь свой личный угол в стране, где квартирный вопрос «испортил москвичей»
…и где молодёжь Эллочкина возраста ютилась в непрезентабельных общагах (вроде того, где жила на матрасе чета Калачёвых из того же романа) — это уже ого-го. И да — мадам Щукина нигде не работала, читала западные журналы, ездила по аукционам. Нормально, да?
