Это – продолжение беседы о фильме и – пьесе «Обыкновенный человек» (1956). Сюжет был невероятно популярен в 1950-х и даже в более поздние десятилетия, но сейчас его разбирают довольно редко, хотя, он поучителен.
Мы с вами уже поговорили о том, какова была советская элита, изображённая автором, а следом – разобрали поведение красавицы Киры, дочери Констанции Львовны. Поэтому самое время поговорить о маман.
Первое, что всем бросается в глаза – это внешний диссонанс между мамой и дочерью, так как сложно представить, что у Бирман могла бы родиться Скобцева, разве что отцом был Аполлон, сошедший с Олимпа и зачем-то влюбившийся в склочно-капризную Констанцию Львовну.
Заметим, что я говорю вообще не о красоте или её отсутствии, но о типаже. У Серафимы Бирман – острохарактерная внешность, у Ирины Скобцевой – лицо и фигура «нуарной» блондинки 1950-х.
Но вернёмся к самому образу, точнее к женщинам такого сорта. Перед нами совершенно карикатурная тётка с претензиями ко всему миру, причём, она свято верит в то, что человечество ей обязано.
Если Лодыгины относятся к домработнице Параше, как к члену семьи, то Констанция «держит дистанцию» и показывает той, что Параша – прислуга. Мужчины? Эти созданы, чтобы содержать.
В комментариях была фраза, что она со всей очевидностью «из бывших». А из каких именно бывших? Не из дворян точно. Это типаж разбогатевших перед революцией мещан, потом преуспевших при НЭПе и уцелевших потом.
Вообще, сталинскую эпоху (а пьеса 1942 года и она описывала довоенный быт, да и фильм 1956 года не оттепельный по духу, а ещё сталинский) нынче ошибочно представляют, как жизнь какого-то монолита.
Рабочие, крестьяне, интеллигенция, военные, чекисты — все в едином порыве, а кто не в нём (не в порыве), тот на Колыме. Реальность оказывается богаче и многообразнее.
В СССР 1930-1950-х были даже …приживалки в старинном духе, как в пьесах Александра Островского. В комедии «Антон Иванович сердится» (1941) был показан даже мужчина-приживал, коему выделили целую комнату в громадной квартире музыкального деятеля.
Также было полным-полно дамочек-тунеядок, пардон, жён ответственных работников и боссов торговли. Эти мадамы просыпались к полудню, ездили на маникюр и по дорогим комиссионкам (до 1936 года – в Торгсин).
Они торчали на курортах с мая по ноябрь, носили дома халаты а-ля кимоно и знать не знали, как работает примус. У них всегда были домработницы.
Также было много женщин, работавших на полставки машинистками в каком-нибудь тресте или конторе, а сами ищут подходящих мужей, чтобы потом вообще не утруждаться.
Были также творческие работницы невысокого ранга, занимавшиеся мелодекламацией – модная тема до войны и где-то до середины 1950-х. Или, допустим, певицы, исполнявшие романсы в местных филармониях или перед сеансом в кинотеатре.
У этих прислуги уже не водилось! К этой же когорте примыкали эстетки, работавшие в сфере моды (помните модельера в исполнении Рины Зелёной в комедии «Девушка без адреса» (1957)?) Маникюрши, торговые работницы, художницы-оформители витрин.
Их всех объединяла манерность и якобы-принадлежность в высшим культурным сферам. Я не говорю, что это плохо – быть маникюршей, исполнительницей песни «В парке Чаир распускаются розы» или декоратором витрины гастронома. Просто в их среде такое бывало.
Среди заводских инженеров, учительниц и врачей сие не попадалось. Если честно, я слабо представляю, как такая маман Констанция могла вырастить Киру-биолога, а не «богиню, стремящуюся в артистки». Годами.
Конечно, Кира – та ещё штучка, и ей нужен муж со средствами, но всё-таки она – человек науки. Может, автор пьесы Леонид Леонов хотел показать, что в советском обществе не мать окончательно формирует личность, а социум?
У таких Констанций и дочери бывали такими же на 146 процентов. Что касается образа, то Серафима Бирман украсила сюжет. Её героиня уже настолько отвратительна, что уже …очаровательна.
Сцены с участием «тёти Констанции» — наиболее живые, несмотря на гротеск. Бирман была многоплановой актрисой – умела быть и дурацкой, и по-настоящему страшной, даже инфернальной, как в роли Ефросиньи Старицкой в «Иване Грозном» (1944).
Поэтому нравоучительный фильм про «обыкновенного человека» можно посмотреть, хотя бы ради этой Констанции, её реплик и ужимок, а уж как она бегает, поддёрнув полы своего кимоно — отдельная феерия.
