Не будем в очередной раз приводить вырванную из контекста фразу про то, что в СССР не было sеkса. Был. И даже в кино вполне себе присутствовали эротические сцены. По сегодняшним меркам — довольно скромные, но в 70-80-е вызывавшие восторг и шок у зрителей. Впрочем, и актерам и режиссерам они давались непросто.
«Обнаженки» Гайдая
Сцена соблазнения персонажа Никулина в «Бриллиантовой руке» стала одной из первых в советском кино, которую в полной мере можно назвать эротической. Надо сказать, что у режиссера уже был опыт в съемке и отстаивании подобных сцен перед редколлегией. Ранее он уже раздевал до купальника Наталью Селезневу в «Приключения Шурика» и Наталью Варлей в «Кавказской пленнице».
Сцену со Светланой Светличной пропустили на удивление легко. Режиссер объяснил цензорам, что Анна Сергеевна — мошенница, девушка легкого поведения, а потому ее обнажение для раскрытия персонажа и по сюжету картины вполне естественно. На у на актрису после премьеры свалилась необычайная слава и популярность со стороны мужского населения СССР. Многие ходили в кинотеатр на «Бриллиантовую руку» только из-за той самой сцены.
Впрочем, далась сама съемка нелегко. Актриса жутко стеснялась и репетировать соглашалась только в отсутствие съемочной группы — наедине с Юрием Никулиным. Для постановки танца Гайдай хотел пригласить профессионального хореографа, но Светличная упросила его этого не делать — опять же из-за стеснения. Ну а когда дело дошло до съемок, режиссер удалил со съемочной площадки всех, оставив лишь ассистентов и актеров.
«Я очень боялась этих съемок, думала, что сейчас сбежится весь «Мосфильм». Слух-то прошел, что я буду с голой спиной стоять, а в то время это была почти порнография. Никогда в жизни я не потела, но тут от одной мысли по спине текли ручьи», — вспоминала Светличная.
Постельная сцена «Экипажа»
Пожалуй, первая настоящая постельная сцена в советском кино была в «Экипаже». Несмотря на то, что фильм планировался как боевик-катастрофа, режиссер Александр Митта твердо решил, что в картине будет «хорошая, подробная, полноценная» постельная сцена, максимально приближенная к реальной. Именно это его решение едва не сорвало съемки. Когда Елена Проклова, утвержденная на роль стюардессы Тамары, узнала, что ей предстоит сниматься обнаженной, то отказалась — не позволял комсомольский статус. От провала режиссера спасла «беспартийная» прогульщица Александра Яковлева, бывшая в годы учебы не на самом лучшем счету, но отличавшаяся несомненным талантом.
На удивление, проблемы при съемках возникли не с дебютанткой Яковлевой, а с Леонидом Филатовым, сыгравшем ловеласа-пилота. Будучи преданным семьянином, он отказывался раздеться даже до трусов, оставаясь в штанах под простыней. Митта же, чтобы сделать сцену максимально целомудренной, снял ее через аквариум. И хотя съемки проходили ночью в нерабочее время, когда на площадке не могло быть посторонних, на стадии проявки пленки на режиссера посыпались жалобы от работников лаборатории.
Митту обвинили в том, что «по ночам он устраивает и снимает оргии». Режиссеру же пришлось отстаивать эпизод перед комиссией. И хотя сцену урезали в несколько раз, ее все же удалось сохранить, что по тем временам было несомненной победой. Несмотря на непродолжительность и целомудренность эпизода, картина все-равно получила рейтинг «16+».
Непристойность Алентовой
После премьеры картины «Москва слезам не верит» зрителей откровенно поражала раскрепощенность режиссера Владимира Меньшова, который снял свою жену Веру Алентову в нескольких откровенных сценах, причем, с разными мужчинами. И, как вспоминал тогдашний директор «Мосфильма» Николай Сизов, хорошо, что и сцену с Рудиком, которого сыграл Юрий Васильев, ни эпизод с любовником, исполненным Олегом Табаковым, зрители не увидели в первоначальном виде — они были просто непристойными!
Сам Меньшов ничего крамольного в этих сценах не видел. Наоборот, он считал их важными для картины, чтобы на контрасте показать изменившийся характер Кати Тихомировой, превратившейся из скромной жертвы чужого желания в страстную и любвеобильную взрослую женщину. Как там было на самом деле, мы уже вряд ли узнаем — цензура безжалостно вырезала первый эпизод полностью и изрядно покромсала второй.
А вот последняя постельная сцена — с Гошей (Алексеем Баталовым) все же уцелела. В ней у героини Алентовой случайно (или, как бы случайно) выпадает грудь из распахнувшегося халата. Мало того, в кадре еще мелькали и обнаженные до середины бедра ноги. В итоге цензоры решили «обрезать» именно их, а грудь — оставить. Логику этого решения сегодня понять сложно, но уж как есть…
Конечно, эротические сцены не ограничивались только тремя вышеупомянутыми картинами. Обнаженка мелькала в «А зори здесь тихие», «Табор уходит в небо», «Сибириаде», а уж «Маленькая Вера» и «Интердевочка» и вовсе снимались как эротические картины. Но обо всем этом, если будет интересно, как-нибудь в другой раз.
