От этой картины зависела карьера Эльдара Рязанова. И он ее едва не лишился из-за внука Хрущева.
Будучи 17-летним юношей, Эльдар Рязанов посетил Театр Красной армии (ныне Театр Российской армии), чтобы посмотреть спектакль по пьесе Александра Гладкова «Давным-давно». Тогда постановка пользовалась оглушительным успехом и очень полюбилась будущему легендарному режиссеру. В этом жанре было все, что так нравилось советскому зрителю: романтическая комедия в купе с костюмированным водевилем, да еще и какой блестящий сюжет – девица переодевается в корнета, чтобы отправиться на защиту родины. Рязанов задумался о съемках подобного фильма.
Режиссер решил обратиться для адаптации сценария к создателю пьесы Александру Гладкову. Позже в своей книге воспоминаний Рязанов рассказывал, что попросил писателя дописать несколько мелких эпизодов. Тот пообещал все сделать, но в итоге скрылся на месяцы. В итоге режиссер самостоятельно добавил недостающие восемь сцен в стихах.
Поведение Гладкова показалось Рязанову странным. А однажды у режиссера состоялся интересный разговор с известным драматургом Юрием Шевкуненко, который в свое время участвовал в постановке пьесы «Давным-давно» в качестве актера. Тот поведал, что Гладков отказывался вносить даже самые мелкие переделки в произведение. Тогда у Шевкуненко появились подозрения, что Гладков на самом деле не писал эту пьесу, а получил рукопись от какого-то заключенного, когда отбывал наказание в лагерях. Но доказательств этой версии не существует до сих пор. К тому же, на самом деле Гладков попал в лагерь через восемь лет после написания «Давным-давно».
Еще одна неподтвержденная теория о пьесе звучит так: на самом деле главная героиня Шура Азарова списана с реальной исторической личности – кавалерист-девицы Надежды Дуровой, которую называют первой русской женщиной-офицером (кстати, она не совсем первая, но это уже другая история).
Но сам Гладков отрицал связь Азаровой с Дуровой. По его словам, «Давным-давно» была вдохновлена «Детьми капитана Гранта» и «Войной и миром», которые в детстве драматургу читала мама.
«Светосила детского воображения такова, что мне потом часто казалось, что я помню 1812 год; не книгу, не роман, а именно 1812 год с людьми, красками, звуками — помню, вижу, слышу, как нечто реально бывшее в моей жизни. Поэтому когда осенью 1940-го я задумал написать пьесу о 1812 годе, то каким-то образом в моем воображении соединились в одно давние впечатления о «Детях капитана Гранта» и «Войне и мире», и я понял, что хочу написать очень веселую пьесу», — рассказывал Гладков.
Но вернемся к фильму.
Идея киноленты была одобрена чиновниками от кино – в преддверии 150-летия Бородинской битвы такой сюжет казался более чем актуальным. А вот за жанр костюмированного водевиля Рязанову пришлось побороться. «Наверху» считали, что такая легкомысленная картина не годится для такого важного исторического события. Режиссеру удалось отстоять свою точку зрения. Затем руководство «Мосфильма» выразило недовольство из-за выбора актера на роль Кутузова. Рязанов предложил Игоря Ильинского, но чиновники посчитали, что великого полководца не должен играть комик. Но Рязанов оказался весьма убедительным и здесь. Правда потом ему предстояло еще уговорить самого Игоря Ильнского, которого не устраивала эпизодическая роль. Благо и с этим Рязанов справился на «ура».
На роль поручика Ржевского было множество претендентов.
«Тихонова я обожал, Юрский в пробах был очень хорош», — писал позже Рязанов в своих мемуарах.
В итоге остановились на Юрии Яковлеве. Вот только утверждая актера на эту роль, режиссер забыл уточнить у него маленькую деталь. Как бы это иронично ни звучало, но оказалось, что поручик Ржевский ничего не знает о лошадях. В первый же день съемок Яковлев не смог самостоятельно залезть на коня – пришлось помогать. Но к счастью актеру понадобилось всего несколько дней, чтобы освоить верховую езду и уверенно держаться в седле.
На роль Шурочки Азаровой пробовались Валентина Малявина, Татьяна Никулина, Светлана Немоляева и Людмила Гурченко. Но режиссер планировал утвердить Алису Фрейндлих. Ей пришлось несколько раз приехать в столицу на пробы. Но не сложилось.
«Ваша неистребимая женственность мне не годится. Мне нужен мальчик!», — объяснялся режиссер перед Алисой Бруновной.
В последний момент Рязанов утвердил Ларису Голубкину: в то время она училась на втором курсе ГИТИСа и не была никому известна.
На съемках Голубкина проявляла небывалую смелость: она скакала на лошадях, дралась с противниками на саблях. Но на один трюк она никак не могла решиться. Актриса наотрез отказывалась прыгать с балкона высотой 4,5 метра. Пришлось, так сказать, в качестве примера Рязанову прыгнуть самому. Чтобы снять эту сцену, Голубкиной понадобилось восемь дублей. На восьмом актриса повредила себе ногу.
Но что еще сложнее давалось актрисе, так это сцены близости с Юрием Яковлевым. Ей было страшно целоваться с опытным актером, к тому же у него постоянно отклеивались усы.
Гусарский мундир оказался Голубкиной в самую пору. Дело в том, что гусары были небольшого роста, костюм даже не пришлось подгонять. А вот у Яковлева с этим были проблемы. Высокий и статный он не мог ни во что влезть. Так что его образ создавался из костюмов из музейного фонда и костюмерной Мосфильма, что-то пришлось шить отдельно. Поэтому после выхода фильма историки нашли огромное количество неточностей в образе его персонажа.
Но для Рязанова это не имело значения. Главное, чтобы костюмы были удобными. Ведь актерам нужно было естественно держаться на лошадях и участвовать в батальных сценах.
Съемки проходили в павильонах «Мосфильма» и в Дмитровском районе Подмосковья. Первые дни были посвящены многочасовым репетициям. Актеров надо было учить фехтованию, ездить верхом. Но тяжело было не только людям. В съемках участвовали цирковые кони из ансамбля Михаила Туганова. Бедных животных, привыкших к теплу и комфорту цирковой арены, вывезли в снег, посадили на них не умеющих ездить верхом актеров, да еще с пистолетами и саблями в руках. Звуки выстрела и бряцанье пугали несчастных лошадей.
Однажды, заметно осмелев на репетициях, Яковлев решил пустить своего коня в галоп. Лошадь Голубкиной погналась следом, обогнала «соперника» и направилась прямиком в конюшню. Актриса сильно рисковала не вписаться в ворота. Пришлось выбирать – рухнуть в снег или впечататься в амбарную стену. Голубкина выбрала первый вариант.
Изначально Рязанов был против оружия на съемках. Но бутафорские сабли и пистолеты актеры переломали на первой же репетиции. Так что пришлось использовать настоящие. Чтобы никто не поранился – под мундиры привязали доски.
Для Рязанова было важно, чтобы сцены боев не выглядели комично. Батальные сцены ставил тогдащний чемпион СССР по фехтованию Владимир Балон. Он же был главным каскадером фильма.
В советском кинематографе было одно неписанное правило – к фильму должна была создаваться оригинальная музыка. Но Рязанов не представлял «Гусарскую балладу» без композиций Тихона Хренникова, которые исполнялись в спектакле. Здесь режиссеру вновь пришлось использовать свой дар убеждения. Хренников согласился: он регулярно приезжал на репетиции и запись.
Обычно композиции исполнялись профессиональными певцами. Но в «Гусарской балладе» вновь пошли против установленных правил. К тому же, у Голубкиной был профессионально поставленный голос, так как в свое время она училась вокалу у знаменитой советской оперной певицы Марии Максаковой*.
Премьера фильма состоялась 7-го сентября 1962 года в кинотеатре «Россия». На нее был приглашен редактор «Известий» и по-совместительству зять Хрущева Алексей Аджубей. Он привел на премьеру своего сына, и тот едва не загубил карьеру Рязанова.
В момент батальных сцен ребенок начал кричать. Аджубей взял сына за руку и вывел из зала. Но минут через 15 он вернулся уже без ребенка. Вскоре в газете вышла заметка о «яркой и увлекательной музыкальной комедии». Аджубею понравилась картина, а, значит, Рязанов мог уже не волноваться.
За первые полгода «Гусарскую балладу» посмотрели 46 миллионов зрителей. Но Голубкина вызывала неоднозначную реакцию у публики. Ее постоянно сравнивали с актрисами, играющими в пьесе. Все изменилось, когда Голубкину утвердили на роль Шурочки в постановке в Театре Советской Армии.
После «Гусарской баллады» Рязанов снимет еще не один шедевр. Но эта картина заслуженно входит в список любимых отечественному зрителю советских фильмов.
