Могу себе представить, как задымились шапочки из фольги у членов худсовета, когда они увидели всё это безобразие. Новеллы в духе Годара и Антониони, предваряемые цитатами из «Песни песней»; кинохроника с единственным закадровым вопросом: «Что такое любовь?» и весьма вольными интерпретациями советских граждан; наконец, протоиерей Александр Мень, рассуждающий с экрана о браке, плотской любви и отношениях полов – это же скандал!
Перечень замечаний, направленных главным редактором Главной сценарно-редакционной коллегии Госкино Ириной Кокоревой киностудии «Молдова-фильм» был весьма внушителен. «Режиссер увлекся показом молодёжи, бравирующей своим нигилистическим отношением к вопросам нравственности», – говорилось в документе. Все «легкомысленные» реплики полагалось исключить, титры из «Песни песней» и интервью с Александром Менем вырезать, а сюжет новеллы «Осень» изменить: слишком недвусмысленно читались намерения влюблённой пары, скитающейся по городу в поисках места уединения.
Фильм был «оскоплен» на 400 метров хроники, а авторская копия принудительно изъята у Михаила Калика через несколько лет при обыске квартиры. В 1990 году режиссёр частично восстановил картину, используя уцелевшие материалы, и теперь мы можем наслаждаться ещё одной жемчужиной кинематографа – изумительным по красоте, лиризму и искренности тонким, почти интимным фильмом, в котором «короткометражки», вплетённые в масштабное полотно Соломоновых песен, перемежаются с размышлениями о любви, о смыслах, с камерными бытовыми сценками, и нанизаны словно бусы на нить сюжетной линии.
- Новелла первая. «Левая рука его у меня под головою, а правая обнимает меня»
- Новелла вторая. «Вся ты прекрасна, возлюбленная моя, и пятна нет на тебе!»
- Новелла третья. «Пусть придет возлюбленный мой в сад свой и вкушает сладкие плоды его»
- Новелла четвёртая. «Сотовый мёд каплет из уст твоих, невеста, мёд и молоко под языком твоим!»
- «Положи меня, как печать на сердце твое, как перстень, на руку твою: ибо крепка, как смерть, любовь». Песнь песней, 8:6
Новелла первая. «Левая рука его у меня под головою, а правая обнимает меня»
В ролях: Александр Эйбоженко, Марианна Вертинская, Игорь Кваша, Екатерина Васильева, Анастасия Вознесенская, Валентин Никулин, Андрей Миронов.
Скучная вечеринка в чьей-то квартире. Танцуют и лениво переговариваются пары. Мы не знаем, кто здесь гости, кто – хозяева. Очевидно одно: соединённые случайными обстоятельствами или взаимным влечением, все они чужды друг другу.
Андрею Миронову из почти бессловесной роли удалось создать маленький шедевр: циник и гедонист, развалившись в кресле и стряхивая пепел сигареты в аквариум с рыбками, плотоядно смотрит на хорошенькую героиню Анастасии Вознесенской.
Когда прелестная визави задумчиво интересуется, правда ли, что подснежники растут под снегом, он откидывается на спинку кресла в немом изумлении, глядя на неё как на умалишённую. Двое, говорящие на разных языках без тени надежды быть понятыми друг другом.
Вдруг музыка прерывается: с магнитофонной плёнки звучит голос женщины. Она признаётся в любви кому-то неведомому – возможно, тому одиночке, что весь вечер просидел на тахте. «Люблю тебя. Очень люблю. И я не хочу, чтобы ты уезжал. Я устала тебя ждать… Нет, я не то говорю. Я буду тебя ждать. Я люблю тебя ждать».
Этой женщины здесь нет. Значит, всё-таки устала. Ушла. А вокруг магнитофона молча столпились те, кому нечего сказать друг другу о любви.
Новелла вторая. «Вся ты прекрасна, возлюбленная моя, и пятна нет на тебе!»
В ролях: Алиса Фрейндлих, Сергей Гурзо, Наталия Четверикова.
Уверена: такую Алису Фрейндлих вам прежде видеть не доводилось: простодушную, доверчивую, трогательно-беззащитную, открытую всем ветрам и вьюгам. Обманутую.
Девушка-кондуктор горько плачет в уголке старого, холодного, дребезжащего трамвая, в котором поздним вечером едет всего один пассажир: парнишка, только что проводивший любимую девушку до дверей подъезда и уверенный, что будет бродить по ночному вьюжному Ленинграду всю ночь – мечтать, улыбаться своему счастью и ждать новой встречи.
Слёзы незнакомки неожиданно вторгаются в безоблачную и беспечальную реальность окрылённой юности вместе с бесхитростным рассказом о мужском предательстве, о нерождённом ребёнке, от которого избавилась, потому что «он» не позволил. Теперь ненужная детская коляска стоит в углу комнатушки, а в ней клубочком свернулся котёнок. «Жили. Мужем считала. Счастья хотела. – Ань, а ты его любишь? – Не знаю… Навязался на душу.»
Новелла третья. «Пусть придет возлюбленный мой в сад свой и вкушает сладкие плоды его»
В ролях: Светлана Светличная, Лев Круглый, Елизавета Никищихина. По мотивам рассказа Юрия Казакова «Осень в дубовых лесах».
Утро. Поезд. Двое, которые не хотят расставаться. Он подхватывает её чемодан и увлекает за собой в шум и сутолоку большого города. Целый день вместе – какое богатство!
Но что-то с самого начала идёт не так: бесцельно растрачивается драгоценное время в попытках найти место в гостинице, вместо букета цветов в руках мужчины появляется бутылка портвейна, а нежные и доверчивые глаза его возлюбленной становятся усталыми и опустошёнными.
Бульвары, скамейки, ночные подъезды, такси, берёзовый лесок, просвечивающий насквозь. Всё против них: администраторы гостиниц, милиционеры, дворники, погода, природа. Изматывающие скитания бесприютных, безымянных любовников… Да и была ли любовь? Кажется, они себе её просто придумали.
То, что обещало быть романтичным и незабываемым, вдруг разительно и беспощадно выступает пошлым, бессмысленным, серым и липким, как паутина. На смену неловкости, раздражению, усталости приходит жестокое отрезвление: «Не надо мне ничего. Не хочу я. Поехали обратно. – Назад так назад. Только давай выпьем. Карман оттягивает», – и оба пьют портвейн из горла. Всё предельно ясно, какая уж тут романтика!
Утро. Поезд. «Ну ладно. Пиши». «Не сердись», – досадливо и равнодушно отвечает он и уходит, ни разу не оглянувшись.
Конец истории. Конец любви.
Новелла четвёртая. «Сотовый мёд каплет из уст твоих, невеста, мёд и молоко под языком твоим!»
В ролях: Антонина Лефтий, Георге Швитки, Михаил Бадикяну
Красивой, доброй, наивной и невинной Нуце давно нравится Мирча. Не в силах противостоять чувству, девушка пускается на маленькую хитрость и поджидает его в поздний час на дороге, когда Мирча возвращается с повозкой сена в свою деревню.
Знойная ночь, ароматы луговых трав и душистого сена, стрекотание сверчков… Словно в противовес холодному миру, который вступил в заговор с природой против влюблённых в предыдущей истории, само бесконечное ночное небо ласково опускает свой полог над Мирчо и Нуцей, а лошади плавно и быстро несут повозку, отстукивая копытами мелодию любви.
Но наступает утро, и Нуцу охватывает ужас и стыд: как вернуться к отцу? Что скажут люди?
Великолепен «Эзопов язык», с помощью которого создатели новеллы доносят до зрителя суть происходящих событий. Мирча останавливает повозку у ворот дома Нуцы. Во дворе ни души. Он бросает на плетень вышитую кошёлку девушки, но в это время появляется её отец с топором в руках. «Ты мне подкинул эту рвань?», – спрашивает он. «Это ваша кошёлка», – виновато отвечает парень. Отец молча кидает кошёлку в телегу Мирчи, говоря тем самым: ты обесчестил мою дочь, так забирай её, я не допущу такого позора!
Пристыжённый, Мирча останавливает повозку во дворе родительского дома. Не смея поднять глаз от стыда, встаёт во весь рост Нуца, и парень, почесав затылок, объявляет: «Это ваша невестка, отец!»
Ни слова не говоря, отец передаёт вилы сыну и отходит в сторону, а Нуца, выпрямившись, преображается на глазах, превратившись в гордую прекрасную невесту. Она берёт в руки вилы и начинает сбрасывать сено с повозки.
«Положи меня, как печать на сердце твое, как перстень, на руку твою: ибо крепка, как смерть, любовь». Песнь песней, 8:6
«Что такое любовь?» Все, кто находится в кадре и за кадром не перестают задаваться этим вопросом, вечным, как сама жизнь. «Тайна сия велика есть», – заключает отец Александр Мень, словно завязывая узелок на ожерелье повествования, собранном из разрозненных бусин.
Узелок на память. Узелок на чувства. Узелок на жизнь.
