Не отпускает меня тема «Жестокого романса» (1984), как и сама «Бесприданница»… Больно уж комментарии роскошные. На днях мы беседовали о девушках и дамах, которые западают на Паратовых. Увы, я со своим выводом оказалась в меньшинстве. Мне написали, что Паратовы нравятся всем, а не только глупым, но остро чувствующим дамам и мадемуазелям.
Я со своей природной не_влюбчивостью, как выяснилось, редкая птица. Но не во мне дело, а в обеих экранизациях пьесы, которые сделали её настолько живой, что обсуждать героев – одно удовольствие. Особенно, конечно, Сергей-Сергеича-дорогого. Влюбляться-то я в него не стала бы, а вот поговорить о нём – завсегда рада.
Возник закономерный вопрос: «А что, если бы Паратов действительно женился бы на Ларисе?». Нет, без денег она ему была бы не нужна, а вот, если бы Огудаловым привалило какое-нибудь наследство – это, как раз, в духе пьес Александра Островского. Она тут же стала бы привлекательнейшей невестой и не только для Паратова.
Но любит-то она Сергеича, поющего про шмеля. Неслучайно, когда Паратов спешно покинул Бряхимов, она «…бросилась за ним догонять, уж мать со второй станции воротила». Это – отчаянный поступок, да и финальный загул, наплевав на честь – то самое. В пьесе была обычная прогулка за Волгу, у Эльдара Рязанова – вообще постель.
И вот, обожая друг друга, пылая страстью, они двинулись под венец. Первый месяц был бы упоённо-прекрасным. Ну, максимум два-три. Непременное путешествие и, скорее всего на ту самую выставку в Париж-1878. Потом Сергей Сергеевич почувствовал бы лёгкое дуновение скуки – все Паратовы быстро остывают – им надоедает любое постоянство.
Такие Сергеичи любят разнообразие, а красавиц, поющих романсы – много. Будь Лариса в чём-нибудь уникальной (ну, стихи бы писала или идеи высказывала), Паратов ещё чуть-чуть задержался бы в состоянии «любви». А так – в каждом городке есть по такой Ларисе, а то и краше. А уж, если бы они в Москву рванули жить…!
Нет, в Петербург они бы не поехали – эта столица не для Паратовых. В общем, Сергеич всё чаще стал бы пропадать из дома – кутить, играть в картишки, стрелять глазами. А Лариса? Она сидела бы дома и страдала, ждала, плакала. Вертелась бы дума: «Он меня любит или уже нет?» А потом стали бы кончаться ресурсы – Паратов способен промотать любое состояние.
Сергей Сергеевич – из породы, которую можно охарактеризовать строкой из песни какой-то молодёжной певицы: «За деньги – да!» Он не расчётлив, но рационален. Без материальной базы ему никакая фея не нужна. Своё раздражение он стал бы срывать на Ларисе, затем он её бы люто возненавидел. А она …возненавидела бы его.
Ещё возможен вариант, что на горизонте нарисовалась бы какая-нибудь сверхбогатая невеста, которой приглянулся бы Сергей Сергеич. Не исключено, что затеялся бы развод стиле «Красавца-мужчины»… И вот тут снова явился бы Кнуров и спросил бы: «Не угодно ли посетить со мной выставку?» На этот раз в Мельбурне-1880…
P.S. Также не исключаю удачных попыток Ларисы покончить с бренным бытием, а вот сам Паратов вряд ли решился бы подсыпать ей какого-нибудь особого снотворного. Тут он – пас. Паратовы подловаты, но трусоваты – им на каторгу уж точно неохота, если что вскроется.
