Солнце играло в стёклах многоэтажек, наполняя московское утро светом надежды. Сергей и Лидия Захаровы только что вернулись из долгожданного путешествия по Алтаю — двухнедельного подарка самим себе к пятилетию свадьбы. Уставшие, но счастливые, они выгружали из такси рюкзаки и сумки, когда в кармане Сергея зазвонил телефон.
— Да, мам, — ответил он, поставив тяжёлый рюкзак на асфальт. — Да, приехали только что. Нет, не голодные, перекусили в аэропорту. Да, мам, конечно, скоро увидимся.
Он отключился и бросил взгляд на жену. Лидия улыбнулась, подхватывая сумку с сувенирами.
— Антонина Павловна беспокоится? — спросила она, заправляя за ухо выбившуюся из хвоста прядь светлых волос.
— Как обычно, — кивнул Сергей, и добавил с улыбкой: — Говорит, что борщ уже сварила, ждёт нас на обед.
— Боже, сил на борщ сегодня точно нет, — рассмеялась Лидия. — Давай хоть домой сначала доберёмся, душ примем, разберём вещи.
Сергей забросил на плечо рюкзак, подхватил остальные сумки и кивнул в сторону подъезда:
— Пошли. Я жутко соскучился по нашей кровати.
Лидия на секунду остановилась у входа, ловя на лице лучи утреннего солнца. Что-то внутри кольнуло — какое-то смутное предчувствие, но она отмахнулась от него. Впереди был целый день на то, чтобы разобрать вещи, привести себя в порядок и отдохнуть перед новой рабочей неделей.
В подъезде пахло свежей краской — видимо, управляющая компания наконец взялась за обещанный ремонт. Супруги поднялись на лифте на седьмой этаж, и Сергей начал искать ключи в кармане куртки.
— Знаешь, — задумчиво произнесла Лидия, глядя на их дверь, — мне кажется, или на нашей двери новый глазок?
Сергей прищурился:
— Да нет, тот же самый. Просто мы две недели его не видели, вот и кажется.
Он вставил ключ в замочную скважину, но тот застрял на полпути.
— Что за… — пробормотал он, пытаясь провернуть ключ.
— Что такое? — Лидия наклонилась к замку.
— Ключ не входит до конца, как будто что-то внутри мешает, — Сергей ещё раз попытался повернуть ключ, но безрезультатно.
В этот момент дверь распахнулась изнутри. На пороге стояла молодая девушка лет двадцати пяти, с распущенными тёмными волосами и в домашнем халате.
— Вы к кому? — спросила она, скрестив руки на груди.
Сергей и Лидия застыли в изумлении. Сумки выпали из рук Сергея.
— Это наша квартира, — наконец выдавил он. — А вы кто?
Девушка окинула их оценивающим взглядом и прислонилась к дверному косяку:
— Я здесь живу. Уже неделю. И никто мне не говорил про каких-то прежних жильцов.
Лидия почувствовала, как внутри неё всё оборвалось.
— Послушайте, тут какая-то ошибка, — проговорила она дрожащим от волнения голосом. — Это наша квартира. Мы здесь живём уже три года. У нас есть все документы…
Сергей потянулся к телефону:
— Я сейчас позвоню маме, она приходила поливать цветы, пока нас не было. Она всё объяснит.
Девушка пожала плечами:
— Звоните кому хотите. Мне сказали, что квартира свободна, и я могу въезжать. Замок, кстати, пришлось поменять — ключи потерялись.
— Кто сказал? — Лидия инстинктивно шагнула вперёд. — Кто дал вам право менять замки в чужой квартире?
Девушка сделала шаг назад, собираясь закрыть дверь:
— Послушайте, я не знаю, что у вас за проблемы, но это не мои проблемы. Решайте с хозяйкой квартиры.
— Я и есть хозяйка! — воскликнула Лидия, но девушка уже захлопнула дверь перед их носами.
Сергей несколько раз нажал на кнопку звонка, но никто не открыл. Он набрал номер матери:
— Мама! У нас тут какая-то девица в квартире! Говорит, что живёт здесь уже неделю! Ты что-нибудь знаешь об этом?
Лидия видела, как лицо мужа меняется, пока он слушал ответ. Краска сошла с его щёк, глаза расширились от изумления.
— Мам, ты что такое говоришь? Какая Маша? Какая дочь? У тебя нет никакой дочери!
Лидия прислонилась к стене, чувствуя, как земля уходит из-под ног.
— Мы сейчас приедем! — Сергей почти кричал в трубку. — Никуда не уходи! И ничего больше не делай, поняла?
Он отключил телефон и повернулся к жене:
— Не поверишь. Она сказала: «А ваша квартира теперь занята, там моя дочь живет». Какая, к чёрту, дочь? У неё никогда не было дочери!
— Сергей, — Лидия крепко сжала его руку. — Мне кажется, нам нужно позвонить в полицию.
— Нет, — покачал головой Сергей. — Сначала поговорим с мамой. Тут что-то не так. Она сказала, что всё объяснит, когда мы приедем.
Они оставили сумки у двери соседки — пожилой Марии Степановны, которая охала и ахала, узнав о произошедшем, — и поехали к Антонине Павловне в Бутово.
Всю дорогу Сергей молчал, крепко сжимая руль. Лидия смотрела в окно на проносящийся мимо город, пытаясь понять, что происходит. За пять лет брака она, казалось, неплохо узнала свекровь — властную, но в целом доброжелательную женщину, которая обожала сына и, хоть и с некоторыми оговорками, приняла невестку. Антонина Павловна, овдовевшая десять лет назад, жила одна в трёхкомнатной квартире, доставшейся ей от родителей. Работала завучем в школе, всегда держала спину прямо и говорила громким, командным голосом. Ни о какой дочери никогда речи не шло — Сергей был единственным ребёнком.
— Ты думаешь, у неё… что-то с головой? — тихо спросила Лидия, когда они подъезжали к дому свекрови.
Сергей стиснул зубы:
— Не знаю. Но то, что она натворила — это уже за гранью.
Антонина Павловна ждала их у подъезда. Она стояла, выпрямившись во весь свой немалый рост, одетая в строгий брючный костюм, словно собралась на работу, а не на встречу с сыном. Её седые волосы были собраны в тугой пучок, а на лице застыло выражение решимости.
— Мама, — Сергей вышел из машины и направился к ней широкими шагами. — Что происходит? Кто эта девушка в нашей квартире?
Антонина Павловна посмотрела на него сверху вниз — она была на полголовы выше сына — и произнесла с непоколебимым спокойствием:
— Пройдёмте в квартиру. Не будем устраивать сцен на улице.
Лидия молча последовала за ними, чувствуя, как внутри нарастает тревога. Что-то в голосе свекрови, в её осанке говорило о том, что произошедшее — не просто недоразумение, а нечто гораздо более серьёзное.
В квартире Антонины Павловны пахло свежесваренным кофе и ванилью. На столе стоял пирог — свекровь всегда пекла по воскресеньям. Как ни в чём не бывало, она указала на стулья:
— Садитесь. Кофе будете?
— Мама! — Сергей остался стоять. — Объясни немедленно, что происходит!
Антонина Павловна вздохнула, села во главе стола и сложила руки перед собой:
— Присядь, Серёжа. То, что я скажу, будет для тебя неожиданностью.
Сергей неохотно опустился на стул. Лидия села рядом, под столом нащупав его руку.
— У меня есть дочь, — начала Антонина Павловна, глядя сыну прямо в глаза. — Её зовут Мария. Ей двадцать шесть лет. Она мой ребёнок от второго брака.
— Что? — Сергей подался вперёд. — Какого ещё второго брака? Ты была замужем только за папой!
— Нет, Серёжа, — покачала головой Антонина Павловна. — После смерти твоего отца я вышла замуж во второй раз. Ты был уже взрослым, учился в другом городе. Я не хотела тебя тревожить, да и брак оказался недолгим, всего три года. Но за это время у меня родилась дочь.
Лидия почувствовала, как рука Сергея напряглась в её ладони.
— И ты скрывала это от меня пятнадцать лет? — его голос звенел от напряжения. — Где она была всё это время? Почему я ни разу её не видел?
Антонина Павловна отвела взгляд, впервые показав признаки неуверенности:
— Она жила с отцом за границей. В Праге. Он чех, у них там бизнес… Был. Месяц назад он умер, и Маша решила вернуться в Россию.
— И ты, вместо того чтобы познакомить нас, просто отдала ей нашу квартиру? — Сергей вскочил со стула. — Ты в своём уме, мама?
— Не повышай на меня голос, — холодно ответила Антонина Павловна. — Я делаю то, что считаю нужным. Машенька осталась одна, без поддержки. Ей нужно где-то жить, пока она не встанет на ноги.
— А мы? Нам где жить? — вмешалась Лидия, не в силах больше молчать. — Вы хоть понимаете, что сделали?
Антонина Павловна перевела взгляд на невестку:
— Вы молодые, здоровые. Можете пожить у меня, пока не найдёте другое жильё. В конце концов, квартира записана на Сергея, но куплена на мои деньги, если ты помнишь.
— На деньги, которые ты собиралась оставить мне в наследство! — выкрикнул Сергей. — Ты сама так говорила!
— Обстоятельства изменились, — отрезала Антонина Павловна. — У меня теперь двое детей, и я должна позаботиться о обоих.
Лидия почувствовала, как к горлу подкатывает ком. Вся их жизнь, с таким трудом выстроенная за эти годы, рушилась на глазах.
— А если мы не согласимся? — тихо спросила она. — Если обратимся в полицию? В суд?
Антонина Павловна прищурилась:
— Не советую. Квартира оформлена на Сергея, это правда. Но у меня есть расписка, что деньги были даны в долг, а не в подарок. Долг, кстати, до сих пор не возвращён. Кроме того, — она выпрямилась ещё сильнее, — я могу напомнить, что ваш брак был заключён без брачного контракта. В случае развода, Сергей, тебе придётся делить имущество пополам. А если вы пойдёте против меня, я сделаю всё, чтобы этот развод состоялся.
— Ты угрожаешь мне? — Сергей побледнел от гнева. — Своему сыну?
— Я предлагаю компромисс, — холодно ответила Антонина Павловна. — Вы временно уступаете квартиру Маше, а я помогаю вам с первым взносом на новую. По-моему, справедливо.
Лидия сидела, оглушённая происходящим. Она всегда знала, что свекровь — властная женщина, но никогда не подозревала, на какое коварство она способна.
— Нам нужно подумать, — наконец произнесла она, поднимаясь со стула. — Сергей, пойдём. Нам нужно всё обсудить.
Сергей бросил на мать испепеляющий взгляд:
— Я не узнаю тебя, мама. Ты не та женщина, которая меня вырастила.
— Я та же самая, Серёжа, — вздохнула Антонина Павловна. — Просто теперь ты видишь меня целиком, а не только ту часть, которую я тебе показывала.
Они вышли из квартиры молча. Только оказавшись на улице, Сергей разразился:
— Не верю! Ни единому её слову не верю! Какая ещё дочь? Какой второй брак? Я бы знал! Она врёт, всё врёт!
Лидия обняла его за плечи:
— Давай разберёмся. Для начала проверим, действительно ли существует эта расписка. Потом нужно выяснить, кто эта Маша на самом деле. И да, нам нужен адвокат.
Сергей провёл рукой по лицу:
— Боже, Лида, прости меня. Я понятия не имел, что она может выкинуть такое.
— Ты не виноват, — Лидия крепче сжала его руку. — Мы справимся. Вместе.
Они сняли номер в недорогой гостинице неподалёку и провели весь день, обзванивая знакомых юристов. К вечеру у них была назначена встреча с адвокатом на следующее утро.
Ночью Лидия не могла заснуть. Она ворочалась на неудобной гостиничной кровати, думая о своём доме, о вещах, оставшихся в квартире, о той жизни, которую они с Сергеем строили пять лет. Всё рухнуло в один момент, и виной тому была женщина, которую она считала почти матерью.
Рядом так же беспокойно ворочался Сергей. В темноте он нашёл её руку:
— Не спишь?
— Не могу, — призналась Лидия. — Всё думаю… А что, если она не врёт? Что, если у неё действительно есть дочь?
Сергей помолчал, потом произнёс:
— Даже если так, это не даёт ей права выселять нас из нашего собственного дома.
— Конечно, — согласилась Лидия. — Просто… Это всё так странно. Зачем скрывать ребёнка от собственного сына?
— Не знаю, — вздохнул Сергей. — Но знаешь, что самое жуткое? Я сейчас вспоминаю разные мелочи… Её неожиданные поездки за границу. Телефонные звонки, во время которых она выходила в другую комнату. То, как она иногда смотрела на фотографии с какой-то странной тоской… Может, она и правда не врёт.
Лидия приподнялась на локте:
— Тебе никогда не казалось странным, что она не заводит отношений? После смерти твоего отца прошло столько лет…
— Она всегда говорила, что ей хватает работы и меня, — Сергей покачал головой. — Чёрт, как я мог быть таким слепым?
— Ты не слепой, — мягко возразила Лидия. — Просто она очень хорошо скрывала. Вопрос — зачем?
Утром они встретились с адвокатом — энергичной женщиной лет сорока, которая выслушала их историю с профессиональным интересом.
— Интересный случай, — сказала она, делая пометки в блокноте. — Итак, что мы имеем: квартира в собственности у Сергея, куплена на деньги матери, возможно, существует расписка о долге. Плюс эта загадочная сводная сестра, которая внезапно появилась из ниоткуда. Хм…
— Что нам делать? — спросил Сергей. — Можем ли мы просто вызвать полицию и выселить её?
Адвокат покачала головой:
— Не так быстро. Для начала нам нужно выяснить, существует ли в действительности эта расписка, и что в ней указано. Затем проверить, кто такая эта Мария на самом деле. А потом уже думать о дальнейших действиях.
— Как нам проверить расписку? — спросила Лидия. — Не думаю, что свекровь покажет её нам добровольно.
— Если расписка существует, она должна быть нотариально заверена, иначе в суде она ничего не будет стоить, — пояснила адвокат. — Мы можем сделать запрос нотариусам в вашем районе. Это займёт время, но это законный путь.
— А что с этой… Марией? — Сергей произнёс имя с неприязнью.
— Тут проще, — адвокат улыбнулась. — Если она действительно дочь вашей матери, должны быть документы: свидетельство о рождении, возможно, свидетельство о браке вашей матери с её отцом. Мы можем запросить эту информацию через ЗАГС.
— А пока? — Лидия смотрела на адвоката с надеждой. — Где нам жить? Как быть с нашими вещами?
— С вещами сложнее, — признала адвокат. — Технически, вас никто не лишал права собственности на квартиру. Но если там сейчас проживает другой человек, который не пускает вас внутрь, для изъятия вещей потребуется решение суда или согласие этого человека.
— То есть мы просто должны ждать? — Сергей стукнул кулаком по столу.
— Не совсем, — адвокат откинулась на спинку стула. — Предлагаю действовать по нескольким направлениям одновременно. Во-первых, я подготовлю запросы о расписке и о личности Марии. Во-вторых, давайте попробуем поговорить с ней напрямую, без участия вашей матери. Может быть, она не в курсе всей ситуации.
— Вы думаете, она согласится на разговор? — с сомнением спросила Лидия.
— Не узнаем, пока не попробуем, — пожала плечами адвокат. — В любом случае, это будет быстрее, чем ждать официальных ответов на запросы.
После встречи с адвокатом Сергей и Лидия решили последовать её совету и попытаться поговорить с Марией. Они приехали к своему дому ближе к вечеру, когда, по их расчётам, девушка должна была вернуться с работы — если, конечно, она работала.
Перед тем как подняться на седьмой этаж, они зашли к соседке забрать сумки.
— Ой, голубчики, — Мария Степановна всплеснула руками, увидев их. — А я всё гадаю, что там у вас стряслось? Эта девица, которая въехала, говорит, что она родственница ваша, что вы ей квартиру сдали.
— Не сдавали мы никому квартиру, — мрачно ответил Сергей. — Это какая-то авантюра моей матери.
— Ах, вот оно что, — покачала головой старушка. — А я-то думаю, чего она такая недружелюбная? Я зашла познакомиться, как соседка, а она даже чаю не предложила, дверь передо мной закрыла. Не по-соседски это.
— А что она вообще говорила? — заинтересовалась Лидия. — Представилась как-то?
— Да как же, — Мария Степановна оживилась, довольная вниманием. — Сказала, что она Мария Ковалёва, что приехала из-за границы. Говорила, что вы ей сдали квартиру на год, пока она будет в Москве по работе.
— Ковалёва? — переспросил Сергей. — Не Захарова?
— Да-да, точно Ковалёва, — кивнула соседка. — Я ещё спросила, не родня ли она вам, а она сказала, что нет, просто знакомая.
Сергей и Лидия переглянулись. Если эта девушка действительно была дочерью Антонины Павловны, почему у неё другая фамилия? И почему она соврала, что они сдали ей квартиру?
Поблагодарив соседку, они поднялись на свой этаж. Сергей решительно нажал на звонок.
Дверь открылась почти сразу. Мария стояла на пороге, одетая в деловой костюм, словно только что вернулась с работы. Увидев их, она нахмурилась:
— Опять вы? Я уже сказала вчера — обращайтесь к хозяйке квартиры.
— К хозяйке? — переспросил Сергей. — То есть к моей матери? Или к кому?
Мария заколебалась, и Лидия поняла, что они застали её врасплох.
— Послушайте, — Лидия сделала шаг вперёд. — Мы не хотим проблем. Мы просто хотим понять, что происходит. Антонина Павловна утверждает, что вы её дочь. Это правда?
Мария на мгновение растерялась, но быстро взяла себя в руки:
— Да, я её дочь. И что с того?
— А почему тогда соседке вы представились как наша знакомая, которой мы сдали квартиру? — спросил Сергей.
Мария поджала губы:
— Я не обязана отчитываться перед вами. Да, я сказала так соседке, потому что не хотела вдаваться в подробности. Это моё право.
— Ваше право? — Сергей повысил голос. — А как насчёт нашего права жить в собственной квартире?
— Серёж, — Лидия положила руку ему на плечо, чувствуя, как он напрягся. — Давай спокойно. — Она повернулась к Марии: — Можно нам войти? Нам нужно поговорить, и лучше не на лестничной клетке.
Мария колебалась, но потом отступила в сторону:
— Ладно. Пять минут.
Они вошли в квартиру, и у Лидии сжалось сердце. Всё было так знакомо и в то же время чужое. На их вешалке висела незнакомая одежда, на их столе стояли чужие вещи, даже запах был другим — вместо привычной лаванды пахло какими-то терпкими духами.
— Я вас слушаю, — Мария скрестила руки на груди, не предлагая им сесть.
— Расскажите нам правду, — попросила Лидия. — Вы действительно дочь Антонины Павловны? Когда вы приехали в Россию? И почему именно сейчас?
Мария посмотрела на неё с вызовом:
— Да, я её дочь. Я приехала месяц назад, после смерти отца. Мама предложила мне пожить здесь, пока я не устроюсь. Сказала, что квартира фактически принадлежит ей, хоть и записана на брата. Вот и всё.
— А почему она никогда не рассказывала мне о вас? — спросил Сергей. — Почему скрывала ваше существование пятнадцать лет?
На лице Марии промелькнуло что-то похожее на боль, но она быстро справилась с собой:
— Это не мои проблемы. Спросите у неё сами.
— Хорошо, — Лидия решила сменить тактику. — Можем мы хотя бы забрать наши вещи? Личные документы, одежду?
Мария пожала плечами:
— Забирайте. Только быстро. У меня встреча через час.
Пока Сергей и Лидия собирали самое необходимое, Мария стояла, прислонившись к дверному косяку, наблюдая за ними с нескрываемым раздражением. Лидия чувствовала на себе её взгляд, пока складывала в сумку документы, ноутбук, несколько комплектов одежды.
— Интересно, — вдруг произнесла Мария, разглядывая их свадебную фотографию на стене. — Вы выглядите счастливыми. Как будто у вас всё под контролем.
Сергей резко обернулся:
— Что ты имеешь в виду?
Мария усмехнулась:
— Ничего особенного. Просто наблюдение.
Когда они собрали самое необходимое, Мария проводила их до двери:
— Ключи оставьте. Они всё равно от старого замка.
На лестничной клетке Сергей остановился:
— Я хочу знать правду. Ты действительно дочь моей матери?
Мария смерила его холодным взглядом:
— А ты как думаешь?
И захлопнула дверь.
Следующие две недели превратились в кафкианский кошмар. Антонина Павловна перестала отвечать на звонки, а когда они приезжали к ней домой, не открывала дверь. Сергей и Лидия жили в съёмной квартире, которую нашли через знакомых, и пытались добиться правды через официальные каналы.
Запрос в ЗАГС принёс неожиданный результат: свидетельство о браке Антонины Павловны и некоего Яна Ковалёва действительно существовало, как и свидетельство о рождении Марии Яновны Ковалёвой. Брак был заключён через год после смерти отца Сергея и расторгнут три года спустя.
— Не могу поверить, — Сергей сидел над документами, которые прислал их адвокат. — Всё это время… Она действительно скрывала от меня сестру.
Лидия положила руку ему на плечо:
— Может, у неё были причины?
— Какие причины могут оправдать такое? — горько усмехнулся Сергей. — Пятнадцать лет лжи!
Проверка нотариальных контор тоже дала результат: расписка существовала. В ней Сергей подтверждал, что получил от матери деньги в долг для покупки квартиры и обязался вернуть их в течение десяти лет. Срок истекал через два года.
— Но я не подписывал этого! — воскликнул Сергей, глядя на копию документа. — Это подделка!
Адвокат внимательно изучила бумагу:
— Подпись очень похожа на вашу. Экспертиза может занять месяцы, и нет гарантии, что мы докажем подделку.
— Что же нам делать? — спросила Лидия.
Адвокат вздохнула:
— У нас есть несколько вариантов. Можно подать иск о выселении незаконно проживающих лиц из вашей квартиры. Но если ваша мать предъявит эту расписку и потребует возврата долга, а у вас нет такой суммы…
— У нас нет, — мрачно подтвердил Сергей.
— Тогда ситуация осложняется. Теоретически, она может через суд потребовать продажи квартиры для погашения долга.
Они решили попробовать ещё раз поговорить с Антониной Павловной. На этот раз они приехали без предупреждения и звонили в дверь, пока она не открыла.
— Чего вы хотите? — холодно спросила она, стоя на пороге.
— Поговорить, — ответил Сергей. — Мама, зачем ты всё это делаешь? Зачем лгала мне все эти годы?
Антонина Павловна помолчала, потом отступила, пропуская их в квартиру:
— Хорошо. Давайте поговорим.
В гостиной они увидели Марию. Она сидела в кресле, закинув ногу на ногу, и с интересом наблюдала за ними.
— А вот и брат пожаловал, — произнесла она с усмешкой. — Вместе с женушкой.
— Маша, — предостерегающе произнесла Антонина Павловна.
— Что? — Мария пожала плечами. — Они же хотели правды? Вот она — я твоя сестра, Серёжа. Сводная, но всё же.
— Почему ты скрывала её от меня? — Сергей повернулся к матери. — Я имел право знать!
Антонина Павловна тяжело опустилась в кресло:
— Имел. Но после расставания с Яном… Это был сложный период. Ты был в другом городе, строил свою жизнь. Я не хотела тебя тревожить своими проблемами.
— Тревожить? — Сергей горько усмехнулся. — Мам, это не проблема — это ребёнок! Твоя дочь! Моя сестра!
— Которую ты отправила жить с отцом в другую страну, — вмешалась Лидия. — Почему?
Антонина Павловна бросила взгляд на Марию:
— Ян настоял. У него был бизнес в Праге, перспективы. А что я могла ей дать? Скромную жизнь на зарплату учителя?
— Тебе было стыдно, — внезапно произнесла Мария. — Стыдно, что ты так быстро забыла своего святого первого мужа. Что связалась с иностранцем. Что родила ребёнка в сорок лет.
Антонина Павловна вздрогнула:
— Маша, не надо…
— Почему нет? — Мария поднялась с кресла. — Пора всем узнать правду. Ты отправила меня с отцом не потому, что так было лучше для меня. А потому, что боялась, что твои коллеги, твои друзья, твой сын узнают, что безупречная Антонина Павловна Захарова оказалась обычной женщиной с обычными желаниями.
В комнате повисла тяжёлая тишина. Сергей смотрел на мать, словно видел её впервые:
— Это правда?
Антонина Павловна не ответила, но её молчание было красноречивее любых слов.
— И теперь, спустя пятнадцать лет, ты решила всё исправить, — продолжил Сергей. — За наш счёт.
— Я пыталась найти компромисс, — тихо произнесла Антонина Павловна. — Маше нужно где-то жить, пока она не встанет на ноги. У вас есть возможность начать с чистого листа, купить новую квартиру…
— За счёт продажи нашей собственной? — возмутилась Лидия. — Вы считаете это справедливым?
— Жизнь вообще несправедлива, — хмыкнула Мария. — Я пятнадцать лет жила без матери. Думаешь, это было справедливо?
— Так вот в чём дело, — Сергей пристально посмотрел на сводную сестру. — Это месть? За то, что ты росла без матери, а я — с ней?
Мария выпрямилась:
— Называй как хочешь. Я просто беру то, что мне причитается.
— Тебе ничего не причитается в моей квартире! — повысил голос Сергей.
— Технически, — вмешалась Антонина Павловна, — квартира куплена на мои деньги. И если ты не вернёшь долг в ближайшее время, я имею полное право…
— Вернуть долг? — перебил её Сергей. — Какой долг, мама? Ты сама говорила, что это подарок! На моё тридцатилетие, помнишь? «Я дарю тебе эти деньги, Серёжа, чтобы ты мог купить свой собственный дом». Твои слова!
— Слова есть слова, — отрезала Антонина Павловна. — А документы есть документы.
— Документы, которые ты подделала! — Сергей вскочил на ноги. — Я никогда не подписывал никакой расписки!
На лице Антонины Павловны промелькнуло что-то похожее на вину, но она быстро справилась с собой:
— Докажи это.
Лидия почувствовала, как внутри нарастает гнев:
— Вы же понимаете, что разрушаете семью своего сына? Нашу жизнь?
— Я пытаюсь восстановить справедливость, — холодно ответила Антонина Павловна. — Маша заслуживает не меньше, чем Сергей.
— Но не за наш счёт! — воскликнула Лидия. — Почему бы вам не продать эту квартиру? Она гораздо больше и дороже нашей. Вы могли бы купить две меньше и решить вопрос с жильём для обоих ваших детей.
Антонина Павловна покачала головой:
— Это не обсуждается. Эта квартира — моё наследство от родителей. Я не буду её продавать.
— Зато нашу продать не проблема, да? — горько усмехнулся Сергей. — Знаешь что, мама? Я не узнаю тебя. Ты не та женщина, которая меня вырастила.
— Я та же самая, Серёжа, — вздохнула Антонина Павловна. — Просто теперь ты видишь меня целиком, а не только ту часть, которую я тебе показывала.
Разговор зашёл в тупик. Они ушли, чувствуя себя ещё более разбитыми, чем прежде.
Следующие два месяца превратились в юридическую войну. Антонина Павловна подала иск о возврате долга, предъявив суду расписку. Сергей оспаривал подлинность документа, требуя графологической экспертизы. Параллельно они пытались выселить Марию из квартиры через суд, но процесс застопорился из-за иска о долге.
За это время Лидия похудела на десять килограммов, а Сергей начал выпивать. Их отношения, прежде крепкие и надёжные, трещали по швам под давлением обстоятельств.
— Я не могу так больше, — призналась Лидия однажды вечером, когда они сидели на кухне съёмной квартиры. — Эта война высасывает из нас все силы и деньги. Может, стоит согласиться на её условия?
Сергей стукнул кулаком по столу:
— Никогда! Я не позволю ей манипулировать нами, лгать и выигрывать от этого!
— Но какой ценой, Серёж? — тихо спросила Лидия. — Посмотри на нас. Мы тратим все сбережения на адвокатов. Живём как на вулкане. Когда ты последний раз нормально спал? А я? Мы разрушаем себя в этой борьбе.
Сергей опустил голову:
— Я знаю. Но как я могу сдаться? Это же наш дом, Лида.
— Дом — это не стены, — возразила Лидия. — Дом — это мы. И сейчас наш настоящий дом рушится, понимаешь?
В конце концов, они приняли решение. Через адвоката они предложили Антонине Павловне компромисс: они продают квартиру, из вырученных денег возвращают «долг», а остаток делят пополам между Сергеем и Марией. Антонина Павловна согласилась.
Продажа квартиры прошла быстро — район был престижным, и цена справедливой. После всех расчётов у Сергея и Лидии осталась сумма, которой хватало лишь на первый взнос за новую, гораздо более скромную квартиру в спальном районе.
День, когда они передавали ключи новым владельцам, выдался дождливым и промозглым. На сделке присутствовали все: Сергей и Лидия, Антонина Павловна, Мария, новые покупатели, юристы, риелторы. Формальности были улажены быстро и без эксцессов.
Когда всё было закончено, Сергей подошёл к матери:
— Надеюсь, ты довольна.
Антонина Павловна смотрела на него без тени раскаяния:
— Я сделала то, что считала правильным.
— Знаешь, — Сергей покачал головой, — когда-то я думал, что самое важное в жизни — это семья. Ты сама меня этому учила. А теперь я понимаю, что даже самые близкие люди могут предать.
— Я не предавала тебя, — возразила Антонина Павловна. — Я просто исправила ошибку прошлого.
— Ценой моего будущего, — горько усмехнулся Сергей. — Прощай, мама. Больше мы не увидимся.
Он повернулся и пошёл к выходу. Лидия последовала за ним, не оглядываясь.
На улице дождь усилился. Они стояли под козырьком подъезда, наблюдая, как струи воды смывают прошлую жизнь.
— Что теперь? — спросила Лидия, беря мужа за руку.
Сергей крепко сжал её ладонь:
— Теперь мы начинаем с чистого листа. Без иллюзий. Без сентиментальности. Просто ты и я.
Мария вышла из подъезда, на ходу открывая зонт. Увидев их, она остановилась:
— Ну что, довольны своей победой?
— Какой победой? — устало спросил Сергей. — Мы все проиграли. И ты тоже, хоть и не понимаешь этого.
Мария пожала плечами:
— Зато теперь у меня есть деньги на собственное жильё. И я больше не буду зависеть ни от кого — ни от отца, ни от матери.
— Поздравляю, — без эмоций ответил Сергей. — Только помни: деньги заканчиваются, а одиночество остаётся.
Мария хотела что-то ответить, но передумала. Развернувшись, она зашагала прочь под дождём, не раскрывая зонта.
Антонина Павловна вышла последней. Она остановилась в дверях, глядя на сына и невестку. В её глазах читалась смесь гордости и сожаления:
— Я надеюсь, вы поймёте меня когда-нибудь.
— Не надейся, — покачал головой Сергей. — Некоторые вещи нельзя понять или простить.
Они ушли под дождём, не оглядываясь. Позади оставался дом, который больше не был их домом, и люди, которые больше не были их семьёй. Впереди была неизвестность — тяжёлая, но честная. Их собственная жизнь, которую придётся строить заново, кирпичик за кирпичиком.
А между прошлым и будущим стоял этот день — серый, дождливый день, в который они потеряли иллюзии, но обрели свободу. Свободу от манипуляций, от лжи, от фальшивых отношений. Дорогая цена, но, возможно, она того стоила.
Два года спустя, открывая дверь в их новую квартиру — маленькую, но уютную, купленную на собственные, честно заработанные деньги, Лидия думала об этом дне как о точке отсчёта. Дне, когда они действительно повзрослели и поняли, что в жизни нет места сказкам. Есть только реальность — суровая, несправедливая, но их собственная.
