«Белые росы» – это определённо один из лучших фильмов прошлого столетия. Так сразу и не перечислить, какое количество вечно актуальных тем и идей раскрывается в этой гениальной кинокартине Игоря Добролюбова. Кроме весьма очевидной тематики отцов и детей я бы отдельно отметил противостояние маленького человека и «обществу», если можно так выразиться.
Не конкретно советскому, а самому обществу в целом. К вечным изменениям и прогрессу, идущему неостановимой поступью, можно относится по-разному: кто-то с радостью принимает изменения, а кто-то старается держаться традиций. Однако никак нельзя отрицать, что зачастую «новое» строиться на руинах «старого».
Напоминаю, одна из центральных сюжетных линий разворачивается вокруг попыток Ходаса-старшего сохранить свою малую родину, то есть деревню Белые Росы, так как по официальному постановлению деревушку должны были сравнять с землёй, а всех местных переселить в типовые многоэтажки.
Фёдос был одним из тех, кто до последнего отказывался выезжать из Белых Рос и в финальной версии картины всё закончилось победой Ходаса, после которой он благодарит само солнце за свою жизнь и жизнь своих детей. Однако оригинальная концовка была гораздо более драматичной и, как не прискорбно, правдоподобной.
Согласно изначальному замыслу, Фёдор Ходас проводит последние минуты своей жизни, держа в руках Васькину гармонь и наблюдая за тем, как бульдозеры сносят его родной дом под лучи восходящего солнца. Маленький человек проиграл, а все его мольбы, обращённые к солнцу, оказались бессмысленны.
Кстати, насчёт этого, в первоначальной версии фильма гораздо больше внимания уделено разговорам Ходаса с солнцем, которую по итогу заметно сократили. В частности полностью вырезали монолог, где Федос говорит следующее: «Американцев будешь греть? Давай, им оно тоже нужно, там тоже люди живут, которые тебя любят и ждут».
Полагаю, не стоит лишний раз объяснять, почему эту реплику решено было убрать. Хотя в остальном не особо понятно, почему разговоры Ходаса с солнцем решено было свести к минимуму. Возможно, чтобы не прослеживался слишком явный религиозный подтекст?
Это уже во времена «Перестройки» в плане взаимоотношений руководства страны и церкви начались кардинальные изменения. В общем, решили лишний раз не акцентировать внимание на весьма противоречивой теме.
Впрочем, вырезали не только обращения Ходаса к солнцу. Подробно обо всех внесённых правках, включая изменение концовки, ещё много лет назад рассказывал второй режиссёр Олег Бирюков. Они были связаны не только с требованиями цензоров, а и потому что сами создатели могли посчитать их ненужными.
Например, целая сюжетная линия старшего сына Сашки. Его жизненный путь после возвращения в Белые Росы был гораздо более подробным, но в итоге хронометраж с линией старшего брата семейства решили ощутимо урезать. Была ещё одна весьма интересная сцена, Александр наблюдает за тем, как некий сибирский мужчина ест бутерброд и запивает его водкой.
Правда оказалось, что это была лишь бутылка из-под водки, а внутри обычная вода из колодца. На вопрос о том, почему сибиряк носит с собой воду, ещё и в таком странном сосуде, если в самом аэропорту её можно попить из мраморного фонтанчика, сибиряк отвечает: «В той воде железо, а я не хочу, чтобы у меня внутри было железо».
Возможно, этот момент решено было вырезать, чтобы не раздосадовать жителей Сибири, как бы намекая на их низкий уровень их образованности. В любом случае сцена не имела никакого важного сюжетного значения.
А вот один эпизод с Сашкой, как мне кажется, вырезали зря. Это как раз когда она приезжает в отселённую деревню и спрашивает у брата Васи, мол, где же наш отец-то? Васька ему и отвечает, что на кладбище. Сашка в этот момент аж побелел. Как же так, отправился отец на тот свет, а его даже не было рядом?
Но Васька поспешил успокоить старшего братца, ведь Федос просто пошёл подыскать себе местечко покрасивее и подешевле.
Согласен, шутка слегка мрачноватая и можно сказать, что не вписывается в общий тон фильма, но в основном этот эпизод интересен с точки зрения раскрытия взаимоотношения старшего и младшего брата, которые вместе сидели на дороге и хохотали – могла бы получиться небольшая, но весьма трогательная сцена.
