Короткометражка «Цвет белого снега» (1970) интересна хотя бы тем, что в ней сыграла юная Марина Неёлова – это её вторая роль после Принцессы в «Старой-старой сказке» (1968). Это – историю любви загадочной девушки и студента художественного вуза. Впрочем, та девушка вовсе не загадочная, да и профессия у неё обычная – она служительница метрополитена.
Именно служительница, ибо она трепетно относится к своей важной, хотя и не творческой работе. Надя Воронкова – простая девушка, но, вместе с тем, восприимчивая. Понимаю, что духовность – затасканное слово, но в данном случае оно годится. Надя именно духовна, хотя знает мало и видела тоже немного.
Она работает на станции «Дачное» ленинградской подземки. Ныне эта станция закрыта, и потому есть возможность увидеть, как то «Дачное» выглядело на рубеже 1960-1970-х годов. К слову, есть и ещё один нюанс – тогда в метро ещё были билетики – их-то и проверяет Надя на своём посту.
Она рассказывает нам о себе – встаёт в пять утра, трудится сменами, идёт на работу по неуютному зимнему Питеру, зато в дежурке есть чай с вареньем. Девушка вполне довольна своей судьбой. Надя – органична в своей роли. Ей нравится смотреть на людей, идущих мимо её поста – она многих уже различает.
Вон тот симпатичный парень (Вадим Михеенко) – вечно спешит. И, в конечном итоге, теряет перчатку. Надо отдать, но она почему-то не решается. В общем, Воронкова узнаёт, что торопыга учится в художественном заведении, где витают музы. Ещё один важный момент – Надя спокойно заходит в помещение вуза, там никакой охраны.
Мы так привыкли к заборам, заслонам, секьюрити и прочим «нельзя», что сейчас это смотрится, как сказка. Потом, узнав, что парень (а он ей очень нравится!) будет делать эскизы в Эрмитаже, отправляется в музей и проходит мимо него с экскурсией. И вот тут студент замечает красивую, нежную фею с распущенными волосами.
Происходит знакомство, и Митя говорит, что уже где-то видел Надю. Ещё бы – каждый день ходит мимо неё в метро! Однако Надя не спешит раскрывать себя – ей кажется, что столь возвышенный юноша тут её оставит. Они встречаются, гуляют, разговаривают. О цвете снега, который вовсе не белый. Так видят художники.
Митя – всё об искусстве, о Ван Гоге с Гогеном, а девушка всего этого не знает – для неё это новые имена. Будущий художник почти влюблён – он считает Надю таинственной незнакомкой, у которой, судя по всему, какая-то удивительная жизнь. И тогда Воронкова решает открыться и наконец-то вернуть перчатку – на входе в метро.
Однако Митя, снова её не заметив, проходит мимо. Что ж Надя? Начинает понимать, что неровня и её попросту нет в мире муз, Гогена и Ван Гога. Она просит перевести её на другую точку и …больше не приходит на свидания. А Митя-то влюблён – он страдает. Ему более никто не нужен. И вот ирония судьбы…
Он видит Надю на конечной станции и спускается к ней по эскалатору, …ведущему вверх. Так и идёт. К ней. И ему в этот момент уже всё равно, кто она – богиня или работница подземки. Будут ли герои вместе? На мой взгляд, они некоторое время будут вместе – он по-прежнему станет много рассказывать, она – слушать.
Митя напишет серию изящных портретов. А потом… ему станет невыразимо скучно со скромной, хотя и восприимчивой Надей – он потянется к девам своего круга. Это – не сказка, а реальность. Правда, он всю жизнь будет вспоминать Надю – она будет казаться ему волшебной, и в то же время — земной.
Однако ничего вернуть уж будет нельзя. Союз мог бы получиться, если бы художник был в два раза старше, и ему требовалась бы молодая муза плюс хорошая хозяйка. А тут — юный гений (а может, и не гений, но всё равно). Для него эта любовь — впечатление. Этакое ах! и ему лишь кажется, что всё — серьёзно.
