— Мама, это была последняя капля! Для меня — точно, а для тебя, как сама выберешь, — в гневе закричала я на родную мать. — Пойми, ты не на помойке живешь, чтобы так себя вести.
Мама сидела на кухне, втянув голову в плечи. Ответить ей было абсолютно нечего, и так чуть ли не каждую неделю мама дает нам с мужем Владом обещание, что накрепко завяжет с пагубной привычкой.
Но сегодня мы с супругом твердо решили поставить матери ультиматум, от ее выбора зависит дальнейшая судьба, в прямом смысле этого слова. Мама набрала побольше воздуха в легкие и тихо прошелестела одними губами…
— Тише, Олеся, маму разбудишь, — Саша, мой старший брат приложил палец к губам. — Ты же знаешь, что ее лучше не будить. Так что снимай пальто, мой руки и иди обедать. Сегодня нам повезло — тетя Маша из второй комнаты гречкой и гуляшом угостила.
Я буквально затанцевала от радости — гречка с гуляшом! Это же поистине царское блюдо…
Для многих оно кажется обыденным и даже банальным, но я в детстве жареной картошке радовалась, а если еще стакан молока найдется — то вообще Новый год. Я тихо вымыла руки и спросила Сашку:
— Сашок, а ты сам-то обедал?
— Я не хочу, — отвел глаза брат. — К другу заходил, там бутербродами перекусил…
Я не удивлюсь, что Сашка кривит душой, никуда он не заходил и никаких бутербродов не ел. Это он так меня бережет, хочет. Чтобы я как следует поела. А то у нас итак чуть ли не трехразовое питание — понедельник, среда, пятница.
Мама начала пить горькую, ровно полтора года назад, когда не стало нашего отца. Он на вахте работал, изо всех сил «длинный рубль» зарабатывал, чтобы наконец-таки выдернуть наше семейство из ненавистной коммунальной квартиры.
Однажды мама вернулась с работы бледная, растрепанная, со странным выражением на лице. За ней тянулся удушливый шлейф противного запаха. Я чуть позже узнала, что он означает, до этого в нашем доме к горячительным напиткам никто не притрагивался. Отец это дело на дух не переносил, мама относилась к ним спокойно — как будто и нет в мире подобной продукции.
— Позвонили с нефтевышки, где папа работал, — мама села на кровать и закрыла лицо ладонями. — У них там какая-то ситуация произошла, вся бригада того…
«Того» означало, что мы с Сашкой в один миг остались без отца. Руководство вышки выделило маме какие-то деньги в качестве компенсации, та их потратила на свое усмотрение — просто «вылила в топку». Это она так траур держала.
Я не осуждаю маму, неизвестно, как я бы повела себя на ее, не дай Бог, месте, но когда это превратилось в систему, мама потеряла престижную работу главного бухгалтера — она перешла все границы.
Сашка заканчивал школу, я на два года его младше. Соседи от всей души жалели нас, особенно тетя Маша:
— Олеся, зайди ко мне дочка. Я борща наварила, макароны по-флотски. Ты у меня покушай, а ещё брату отнеси.
Почему о матери ни слова. С другой стороны — с какой стати Мария должна подкармливать опустившуюся ниже плинтуса женщину? Она сама не жировала — трудилась уборщицей в школе, в которой мы с братом учились.
Мама просыпалась очень редко, но если просыпалась, то устраивала такие дебоши, что соседи не вызывали полицию только из жалости к нам, детям. Просто забирали нас к себе, там мы и пережидали бурю.
— Скорее бы в училище поступить, — шептал про себя Сашка. — Смотреть на этот цирк не могу. Моя бы воля, забрал бы тебя с собой и убежал с тобой, Олеся, куда глаза глядят.
— Согласна, — шепчу я в ответ. — Мне тоже не терпится школу закончить и в ВУЗ поступить. Таким, как я, на бюджет можно. Я узнавала у Веры Васильевны.
Вера Васильевна — это директор нашей школы. Она в курсе наших проблем, поэтому обещала нам с братом всяческую протекцию в дальнейшем. В итоге Вера Васильевна не подвела, умеет человек слово держать, даже направление в учебе подсказала:
— Олеся, ты — прирожденный математик, жаль, что с такой сложной судьбой. Я считаю, что ты просто обязана поступить именно на экономический факультет. Это даст тебе в дальнейшем верный кусок хлеба, уверена, ты станешь прекрасным специалистом.
В то время Саша уже учился в одном из училищ, форма была ему к лицу. Узнав, что Вера Васильевна мне помогла поступить на бюджет и мне выделили комнату в общежитии, обрадовался:
— Все-таки мир не без добрых людей, сестренка. Порой чужие гораздо лучше чем свои…
Мы с братом и мамой находились в одном городе, но у меня было стойкое ощущение, что на разных с ней планетах. Навещать ее мы не ходили, только расстроимся, глядя на весь этот свинарник. Мама тоже не искала поводов нас увидеть, прожигала жизнь по полной программе.
— Тетя Маша звонила, почему-то не дозвонилась до тебя, — как-то набрал меня Александр. — Нужно к матери съездить. Тетя Маша говорит, она вообще там хулиганить начала.
В тот же вечер мы отправились навещать маму. Внешний вид у нее был просто ужасный — какой-то ветхий халат, босиком, косматая, неумытая. В комнате стоял запах не то конюшни, не то свинарника. Я тут же кинулся открывать окно — проветрить.
— Привезли чего? — с порога набросилась на нас мама. — Душа горит — не могу…Доставай, Сашка, где там у тебя…
— Нет у меня ничего! — строго сказал старший брат. — Мы с Олесей пришли не вредить тебе, а помочь.
— А что может быть лучше чем здоровьице подлечить? — хрипло рассмеялась мама. — Сашка, не томи, доставай, поросенок.
— Мама, тебе нужна помощь специалистов, понимаешь? — назидательно сказал Александр. — Мы с Олесей хотим отдать тебя в надежные руки специалистов, чтобы они тебе помогли.
— Шиш вам с маслом! — закричала мама, не ведая, что говорит. — Вы просто хотите от меня избавиться, давно камень за пазухой держите, мечтаете мать с того света сжить, не выйдет! Пошли отсюда прочь, демоны!
Мы с Шуриком переглянулись — очевидно же, что эта самая настоящая «белочка», мы не спецы в этом вопросе, но признаки вроде похожи. Мама же накрепко вцепилась в кровать и наотрез отказалась куда — либо с нами идти, пришлось оставить эту затеей с помощью, тут нахрапом ничего не решишь.
Прошло несколько лет, поведение мамы не изменилось. Сашка получил погоны офицера, начал проходить службу в местном гарнизоне, ему дали казенную квартиру, недалеко от части.
Я с отличием окончила университет, нашла себе хорошую работу. Вера Васильевна словно в воду глядела, я действительно начала устраивать свою жизнь, как нельзя лучше. Да и Шурик не отставал, был на хорошем счету у командования.
Жила я в небольшой, но очень уютной квартирке, зарплата позволяла, про маму вспоминала редко, чтобы настроение себе не портить. Затем позвонил старший брат и сообщил новость:
— Меня тут тетя Маша в курс дела ввела. Короче говоря, их дом расселяют, как ветхое жилье. Пока с квартирами ничего не ясно, тетя Маша будет жить у родни, за городом.
— А мама как же? — в первый раз за долгое время я вслух произнесла это слово — «мама».
— Тут все печальней, — ответил брат. — Ей деваться совершенно некуда. Придется мне забрать ее к себе.
— Она же так себя ведет, Сашка! — произнесла я. — Ты на службе со стыда сгоришь. Давай, я ее к себе заберу?
— Я все обдумал, — ответил мне брат. — Скажу начальству, что невесту нашел, с квартирой. Сам жилье сниму, мать перевезу. Зачем сор из избы выносить? А ты о себе подумай, Олеся, о своей личной жизни, поняла? Я, между прочим, племянников хочу.
Я даже удивилась, насколько великодушен мой брат — просто берет на себя непосильную ношу. Как говорится, на амбразуру. Я не стала возражать — у Сашки стальной характер, рявкнет, по столу кулаком ррраз! Мама и притихнет, не будет баловать.
Какое-то время мы так и жили. В моей жизни случилось знаменательное событие — я встретила свою половинку, мы полюбили друг друга, довольно быстро узаконили свои отношения, а чего тянуть-то?
Влад, мой муж, знал о матери, но я особенно не распространялась на ее счет, супруг тактично не задавал лишних вопросов. Есть на свете какая-то там теща и пусть. С Сашкой Влад быстро подружился, но брат тоже не открывал мужу все наши семейные тайны.
Прошло около года, мы сумели накопить на первоначальный взнос за квартиру. Радости нашей не было предела. Особенно ликовал Влад:
— Меня скоро мастером в цеху сделают — вообще развернемся, Олеся! Можно будет и о детях подумать…
Признаться, мне очень хотелось детей, подарить им все то, чего была сама лишена в детстве, поэтому слова мужа меня очень обрадовали. Но, как говорится, человек предполагает, а бог располагает. Наша жизнь с мужем буквально перевернулась с ног на голову после телефонного звонка Саши.
— Дом у тебя просторный, сможешь маму поселить — Заявил мне мой брат
— Саша, что случилось? — испугалась я. — Почему ты решил избавиться от мамы?
Оказалось, что брата переводят куда-то на Урал, на какой срок никто не в курсе. Он сам ходил к командиру батальона, ходатайствовал о себе, но военные люди подневольные, приказ есть приказ.
Я со вздохом согласилась, тем более, что брат довольно долго верой и правдой опекал нашу непутевую мать. Она даже немного преобразилась, выглядела не так пугающе. Впрочем, у офицера не забалуешь…
— Это же прекрасно! — к моему удивлению Влад отреагировал на новость очень даже адекватно. — Мама — это же самый главный человек в жизни. Мои старики далеко живут, знаешь, как я по ним скучаю?
Влад был сам из провинциального города, приехал сюда на учебу, да пустил крепкие корни. Со свекрами я виделась всего несколько раз, но они произвели на меня очень приятное впечатление.
На следующий день Саша доставил нам маму со скудным набором вещей. Увидев ее, Влад немного растерялся. Хоть мама вроде бы и завязала со своей пагубной привычкой, но на лице еще осталась маска характерного вида. Муж сразу понял, в чем дело. Он же не Лунтик, не вчера родился.
— Милости просим, Марина…э…..,— Влад запамятовал отчество матери.
— Валентиновна, — подсказала я мужу.
— Валентиновна! — добавил радостно супруг. — Добро пожаловать в наш дом, чувствуйте себя, как дома.
Саша торопился, сказал, что спешит на поезд. Он пожелал нам удачи и ушел. Мы остались с мамой. Влад, как мог, старался быть весьма гостеприимным хозяином. Он лично накрыл на стол, пригласил тещу пообедать.
— Я думал, что она нездорова, а она…— Влад показал мне украдкой специфический жест.
Я кивнула головой:
— Вроде сейчас уже лучше, Саша ей не давал расслабиться.
— Отлично, это радостно слышать, — просиял муж. — Когда человек справляется с такой напастью, он достоин только похвалы.
Как и в любом доме, у нас с мужем есть небольшой бар, для гостей держим. Разумеется, маме мы ничего о нем не сообщили, она нашла этот тайничок сама. И не просто его нашла — она выпила все содержимое. Сорвалась, сердешная, понеслась ее душа в рай, как говорится.
— Там же было на целый ресторан, — удивился Влад, глядя на пустую стеклотару и тещу, что мирно храпела на нашем диване. — Вот это сила…
— Это не сила, это слабость, — возразила я супругу. — Мама в одну и туже реку дважды вошла…
Когда мама выспалась, то тут же начала давать нам самые страшные клятвы, что больше ни-ни, что это был в первый и последний раз. Хорошо, дали ей шанс. Какое-то время мама вела себя тихо и мирно, пока снова не натворила глупостей, да еще каких.
— Держите, Марина Валентиновна, это ключ от нашей квартиры, — вручил матери ключ супруг. — Вы же не пленница, вы чуть ли не глава семьи, мама. Выходите гулять, дышите свежим воздухом.
Мама с благодарностью его приняла, выпросила немного карманных денег, «на минералку», ушла на прогулку. Мы, как ни в чем не бывало, отправились по своим делам, это было воскресенье.
Когда же мы вернулись, то не узнали свою квартиру — она была похожа на вокзал в старые советские времена.
В нашей гостиной сидели какие-то непонятные люди во главе с мамой и угощались «мамочкой», так они любовно называли свой любимый напиток.
— Вот она, «мамочка», вот она родимая, — проговорил неопределенного возраста мужчина, грязный, как поросенок. Впрочем, вся эта «честная компания», выглядела точно так же.
Влад побагровел и тумаками выгнал всех этих маргиналов взашей.
Мы повели маму под белы рученьки на кухню, предварительно забрав у нее ключи.
— Мама, так дело не пойдет, — проговорила я тихо, но очень внятно. — Мало того, что ты лишила меня и брата детства, ты и сейчас все портишь. Сил моих больше нет.
Влад молчал, но весь его внешний вид говорил, что он полностью со мной согласен.
— Мы поступим следующим образом — помещаем тебя в клинику, там тебе окажут всю необходимую помощь, — сказала я. — Если же ты не согласна, то тебя никто не держит — отправляйся к себе в коммуналку, пока ее не снесли. Все в твоих руках.
Мама подумала и изрекла тихо, одними губами:
— Я согласна на помощь, я сама очень устала, но это выше меня…
Мы с мужем навели справки и поместили маму в хороший центр реабилитации. Мама преображается просто на глазах, это не может не радовать.
Мы все очень надеемся, что маме хватит сил выбраться из этого болота. Если так случится — двери нашего дома всегда для нее открыты.
