В мае 1844 года в городе Таганроге в семье военного врача родился мальчик, названный Константином.
Ребенок рос тихим и болезненным, а потому родители вскоре приняли решение — перебраться в дачную местность, где здоровье сына окрепло бы.
Зеленые пейзажи, морская гладь, крестьяне с их немудреным бытом и каждодневными заботами — все производило на восприимчивого Костю впечатление.
Оттого-то, возможно, он и взял в руки карандаш, а потом и краски — о своих чувствах хотелось поведать миру.
Талант мальчика не пропал втуне: родители немало способствовали его развитию. Костя нуждался в учителях — и их приглашали. Он надеялся на поддержку — и мать верила в его успех.
«Я умру от счастья, когда увижу первую картину», — говорила она. И, желая порадовать родных, Костя старался — штрихи все увереннее ложились на бумагу, все смелее смешивал он краски…
Неустанный труд принес свои плоды — в 1862 году Константин Савицкий был принят в петербургскую Академию художеств, прославленное заведение, откуда выходили лучшие живописцы Российской империи.
Правда, оценить достижения юноши было уже некому: за пять лет до события не стало его матери, доброй Матильды Борисовны, а в год поступления сына ушел и почтенный Аполлон Степанович.
Лишившись родителей, Константин чувствовал себя безмерно одиноким.
Немало хлопот доставляли и материальные трудности: полученное наследство было невелико, и, к тому же, распоряжался им дядюшка-опекун, отнюдь не спешивший обеспечивать племянника.
Савицкий брался за любые подработки: по слухам, одно время зарабатывал он тем, что рисовал по трафарету иконы, получая за это на скудный обед.
Обучаясь в Академии, начинающий художник обзавелся новыми знакомствами: близко сошелся он с Репиным, с которым путешествовал в поисках сюжетов.
Тогда же, не закончив еще свое образование, встретил Савицкий и Катеньку Митрохину. На 6 лет его старше, она искала семейного уюта и тепла.
Это-то, кажется, их и объединило: в 1870 году, когда Константин Аполлонович был уже в состоянии обеспечить безбедную жизнь, они поженились.
Шло время, и успехи Савицкого становились все более заметны. Весной 1874 года он продал большое полотно известному фабриканту и коллекционеру Павлу Третьякову: полученной суммы хватило на исполнение давнего желания — поездку за границу.
Вместе с женой художник отправился во Францию, где к тому времени образовался весьма тесный русский кружок. Был там и Репин, и Поленов, и другие живописцы…Культурное сообщество приняло Константина Аполлоновича с распростертыми объятиями.
Поездки, гости, вечера…Жизнь казалась кипящей и пьянящей, заставляя забыть о серой мгле покинутого Петербурга, отрешиться от семейных неурядиц…которые, что ни говори, были.
Счастливые поначалу дни с любимой женой спустя несколько лет обернулись цепью ссор и скандалов: Екатерина Ивановна так и не сумела порадовать мужа ребеночком, что невероятно ее тяготило.
Ей казалось, что супруг ее более не испытывает к ней чувств — манят его другие женщины, куда моложе и красивее. Потому-то сцены ревности и бурные объяснения стали в семье Савицких печальной обыденностью.
Гроза разразилась в феврале 1875 года: Константин Аполлонович, вернувшийся под вечер домой, обнаружил страшную картину. Супруга его добровольно ушла из жизни, избрав для этого совершенно чудовищный способ.
Отчаявшийся Савицкий долго не мог прийти в себя: «ужасное горе постигло меня, я лишился всего, что имел лучшего и дорогого в мире», — писал он другу. А вскоре, не вынеся воспоминаний, покинул злополучный для него Париж.
Германия, Австрия — путешествия не приносили забвения. И живописец решил вернуться в Россию, где с головой погрузился в работу.
Лишь в 1880-х годах он сумел оправиться от удара, и помогла ему в этом встреча с юной Валерией Дюмулен, которая была младше него почти на четверть века.
В 1886 году сорокадвухлетний Константин Савицкий стоял у алтаря с девятнадцатилетней Лерой. Он души не чаял в молодой жене, и та отвечала ему с не меньшим пылом…Вскоре супруги уже ожидали первенца.
В 1887 году родился сын Георгий, за ним — Елена, Анна, Андрей…Своих детей художник надеялся воспитать как должно, поставить на ноги, однако сделать это ему было не суждено.
В 1905 году он скончался от сердечного приступа. Валерия намного пережила любимого мужа: ее не стало в 1950 году.
