Вы любите этот спектакль? Я его просто обожаю. Впрочем, это не мешает мне любить и наш фильм 1955 года с Кларой Лучко в главной роли. Но две этих постановки такие разные, с таким разным пониманием образов, что создается впечатление, что они сняты по разным произведениям. Ан нет — по одному.
В 1973 году в Москву приехал английский драматург, автор детективов Питер Джеймс. В то время он был президентом международной ассоциации «Молодежь и театр» и участвовал в конгрессе «Пути прогресса театра в современном обществе», проходившем в Москве. Там он познакомился с Галиной Волчек, которая и пригласила его на репетицию в театр «Современник». Питер сразу оценил мощный актерский состав и идея сделать совместный спектакль родилась сама собой. Премьера состоялась в 1975 году, а три года спустя спектакль сняли для телевидения, и его увидела вся страна.
Если сравнивать его с фильмом 1955 года, то, конечно, бросаются в глаза отличия в подходе к источнику. Фильм 1955 года более шекспировский, более спокойный, более интеллигентный и… более целомудренный, что ли. В нем, в частности, опущены слова Виолы, обращенные к капитану:
Я к герцогу хочу наняться в слуги;
Представь меня как евнуха ему.
Лирическое отступление. Спрашивается, если мнимый Цезарио провозгласил себя евнухом, то какого ж ляда Оливия его клеит? Да все очень просто — если у мужчины отсутствуют только бубенцы, и если их ликвидировали во взрослом возрасте, когда у него уже был опыт интимной жизни, то он сохраняет дееспособность. Мужчины, прошедшие через орхиэктомию, состоятельны в постели, причем держатся дольше своих полноценных собратьев. Только вот отцами им, конечно, уже не стать. Да и вообще, как говорят французы, «пока у меня есть хоть один палец, я мужчина». ))))
Спектакль «Современника» следует тексту пьесы слово в слово. И не только: подача материала в нем более комедийная. Это фарс, гротеск, зажигательное шутовство, впрочем, это и придало постановке изюминку. Такое ощущение, что актеры откровенно отрывались, и от этого фильм стал невероятно смешным, а образы в нем пародийными. Вот, например, красавица Оливия в исполнении Анастасии Вертинской:
Очевидно сходство актрисы в этом образе с портретами Мадонны эпохи высокого Возрождения: бледное лицо, выцветшие брови дугой, отсутствующие ресницы, длинный прямой нос, рыжие волосы:
Надо отдать долг актрисе: она не боялась предстать перед зрителем некрасивой — с кривым ротом, вторым подбородком и складками на шее — и без тени сомнения самозабвенно корчила рожи, демонстрируя всю гамму эмоций от восхищения до отвращения да еще и гипертрофированную манерность — образ получился просто отвал башки. Комедийность образа строится на контрасте: все окружающие считаю Оливию необыкновенной красавицей, а зритель видит… то, что видит. ))))
28-летней Марине Нееловой в полной мере удалось воплотить и образ Себастьяна, и образ Виолы. Конечно, то, что Себастьяна играет переодетая женщина, очевидно, тут и голос, и чисто женские особенности фигуры, но что поделать. Все равно получилось.
Великолепный Олег Табаков в роли Мальволио:
Помните эту умопомрачительную сцен, когда он предстает пред светлые очи Оливии в этих ужасных желтых чулках?
Совсем молодой (23 года) Константин Райкин в роли сэра Эндрю Эгьючика (в театре эту роль играл Олег Даль)
А это для тех, кто говорит, что больше нигде не видел Нину Дорошину, исполнительницу роли Надюхи в фильме «Любовь и голуби»: она играет в спектакле Марию, камеристку Оливии:
И, кстати говоря, играет она ее точно так же, как и Надюху, с теми же сипловато-крикливыми нотками.
Как писали очевидцы, зал содрогался от хохота, глядя на все ужимки актеров. Что ж, охотно верю. Мы при просмотре фильма точно так же хохочем дома. Одна сцена, в которой Эгьючик (Райкин) стоя спит и храпит чего стоит. А дуэль между ним и мнимым Цезарио? А сцена, в которой покалеченные сэр Тоби и Эгьючик набрасываются с обвинениями на ничего не знающего Цезарио/Виолу?
Отдельно стоит упомянуть костюмы. Они с одной стороны вроде бы в духе шекспировских времен, но в то же время в них привнесено нечто современное, футуристическое, дополняющее образы и придающие дополнительную комедийность и ощущение небывальщины: синтетические меха, трикотажные лосины и свитера, «гoлoe» платье Вертинской. Ведь так и есть — комедия это на самом деле небывальщина. Но какая!
