Дверной звонок прозвенел так настойчиво, что Маргарита Степановна вздрогнула, выронив спицы из рук. Недовязанный шарф для внука так и остался лежать на диване, пока пожилая женщина, кряхтя, поднималась с насиженного места. В свои шестьдесят восемь она уже не могла похвастаться былой подвижностью, но старалась не показывать этого окружающим, особенно сыну.
— Иду, иду! — крикнула Маргарита Степановна, надеясь, что ее услышат за дверью. Она медленно прошаркала по коридору, приглаживая седые волосы и поправляя очки в массивной оправе. Почему-то ей казалось, что за дверью стоит соседка Зинаида Петровна с очередной сплетней о жильцах подъезда.
Открыв дверь, Маргарита Степановна замерла, увидев перед собой невестку. Лицо Алисы, обычно бледное и напряженное, сейчас было красным от гнева. В руках она держала какой-то пакет.
— Вот, — Алиса протянула пакет, не переступая порог квартиры. — Забыли у нас свои таблетки. Вася велел занести.
Маргарита Степановна растерянно взяла пакет.
— Могла бы и не приносить, — пробормотала она. — Я бы обошлась.
— Не могла, — отрезала Алиса. — Вася переживал.
Маргарита Степановна скривилась при упоминании сына. Василий, ее единственный ребенок, всегда был для нее центром вселенной. Даже сейчас, когда ему перевалило за сорок, она не переставала опекать его, давать советы, которые никто не просил, и вмешиваться в его жизнь.
— Зайдешь? Чаю попьем, — неуверенно предложила Маргарита Степановна, хотя заранее знала ответ.
— Нет, — Алиса покачала головой. — У меня дела. И еще… — она запнулась, собираясь с мыслями. — Маргарита Степановна, я хотела сказать вам кое-что важное.
Что-то в голосе невестки заставило пожилую женщину напрячься.
— Слушаю тебя, — сухо произнесла она, выпрямляясь, насколько позволял возраст.
— Если еще раз вы появитесь в моем доме, когда меня нет, и начнете переставлять вещи или менять что-то, я вызову полицию, — четко, словно заранее отрепетировав, произнесла Алиса. — Готовьтесь к этому. Я предупредила.
Маргарита Степановна побледнела, схватившись за дверной косяк.
— Что ты такое говоришь? — выдохнула она. — Я лишь хотела помочь… Раз уж у меня есть ключи…
— Вот именно о ключах, — перебила Алиса. — Верните их, пожалуйста. Немедленно.
— Но Вася дал мне их на всякий случай!
— Вася уже в курсе. Это было наше общее решение.
Маргарита Степановна почувствовала, как земля уходит из-под ног. Неужели сын предал ее? Неужели выбрал эту выскочку вместо родной матери?
— Ничего не понимаю, — пробормотала она, нашаривая в кармане связку ключей. — Что я такого сделала?
Алиса глубоко вздохнула, словно набираясь терпения.
— Вы перестирали все вещи Миши, хотя я специально оставила их для химчистки. Вы выбросили мои травы, которые я собирала все лето. Вы переставили мебель в спальне без нашего ведома. И это только за последний месяц. Ключи, пожалуйста.
Маргарита Степановна с трудом отцепила от связки ключ от квартиры сына и протянула его невестке.
— Предательница, — прошептала она, не сдержавшись. — Настроила моего сына против родной матери.
Алиса взяла ключ и спокойно посмотрела на свекровь.
— Вы знаете, что это неправда. Но если вам так легче думать — пожалуйста. До свидания, Маргарита Степановна.
Василий Громов нервно постукивал пальцами по рулю, ожидая жену возле материнского дома. Когда Алиса села в машину, он вопросительно посмотрел на нее.
— Ну как?
— Как и ожидалось, — Алиса пожала плечами. — Обвинила меня в том, что я настраиваю тебя против нее. Ключ отдала.
Василий вздохнул, запуская двигатель.
— Знаешь, я все понимаю, — начал он, выруливая со двора. — Она моя мать, и я люблю ее. Но иногда мне кажется, что она совершенно не хочет понимать границ.
— Не иногда, а всегда, — поправила его Алиса. — Вася, мы пять лет женаты. Пять лет я терпела ее вмешательство в нашу жизнь. Но когда она начала учить меня, как воспитывать Мишу…
— Знаю, знаю, — Василий поморщился. — Ты права. Просто ей одиноко после смерти отца.
— Это не повод превращать нашу жизнь в ад, — отрезала Алиса. — Ей нужно найти свои интересы, своих друзей, а не цепляться за нас.
Василий молча кивнул. Он любил жену и сына больше всего на свете, но и мать бросить не мог. Найти баланс между этими двумя полюсами казалось невыполнимой задачей.
— Как думаешь, она поняла? — спросил он после долгого молчания.
Алиса покачала головой.
— Нет. Она никогда не поймет. Но хотя бы теперь у нее нет ключей от нашей квартиры.
Дверь за невесткой захлопнулась, оставив Маргариту Степановну в оцепенении стоять посреди прихожей. Женщина медленно прошла на кухню, опустилась на стул и расплакалась. Слезы текли по морщинистым щекам, капая на ворот домашнего халата.
«За что они так со мной? — думала она, всхлипывая. — Я ведь только хотела помочь… Быть полезной…»
Маргарита Степановна достала из буфета початую бутылку портвейна — единственное, что она позволяла себе время от времени, и налила полстакана. Терпкий вкус немного успокоил ее, мысли начали проясняться.
«Надо позвонить Васе, — решила она. — Он должен все объяснить».
Но вместо этого она набрала номер своей давней подруги, Зинаиды Петровны.
— Зина, — всхлипнула Маргарита Степановна, когда на другом конце провода раздался знакомый голос. — Представляешь, что эта змея сделала?
Через полчаса Зинаида Петровна уже сидела за столом напротив подруги, сочувственно качая головой и подливая портвейн.
— Да она просто мегера какая-то, — возмущалась Зинаида. — Как Вася с ней живет?
— Околдовала она его, — вздыхала Маргарита Степановна. — Ни одной моей невестки он так не защищал.
— А сколько их у него было до этой? — полюбопытствовала Зинаида.
— Две, — Маргарита Степановна помрачнела. — С первой он три месяца прожил, потом она сбежала. Сказала, что не может жить с маменькиным сынком. А вторая два года продержалась. Но эта… Эта уже пять лет мучает моего мальчика.
— А мальчику-то уже сорок три, — хмыкнула Зинаида Петровна. — Может, хватит его опекать? Пусть сам разберется, с кем ему жить.
Маргарита Степановна посмотрела на подругу так, словно та предала ее.
— Ты на чьей стороне, Зина? — холодно спросила она.
— На твоей, на твоей, — поспешила заверить ее Зинаида Петровна. — Просто говорю, что вижу.
Василий вернулся с работы поздно. В квартире было тихо — Алиса и Миша уже спали. Он прошел на кухню, открыл холодильник и достал контейнер с ужином, который жена оставила для него. Разогрев еду, он сел за стол и устало потер глаза.
День выдался тяжелым. Сначала проблемы на работе — их строительная компания столкнулась с задержкой поставок материалов, и теперь сроки сдачи объекта оказались под угрозой. Потом этот неприятный разговор с матерью по телефону…
После того как Алиса забрала ключи, мать позвонила ему и устроила настоящую истерику. Она кричала, что он неблагодарный сын, что предпочел какую-то «фифу» родной матери, что она всю жизнь положила на его воспитание, а он выбросил ее на помойку.
Василий не знал, что ответить. Он пытался объяснить, что никто ее не выбрасывает, просто им с Алисой нужно личное пространство. Но мать не желала слушать. Она бросила трубку, а когда он перезвонил, не взяла телефон.
Теперь он чувствовал себя виноватым и перед женой, и перед матерью. Казалось, что бы он ни сделал, кто-то обязательно будет несчастен.
— Не спится? — Алиса появилась на кухне, закутанная в халат. Ее длинные волосы были распущены, а на лице отражалась усталость.
— Задержался на работе, — объяснил Василий. — Не хотел тебя будить.
Алиса подошла к нему сзади и обняла за плечи.
— Мама звонила? — спросила она тихо.
Василий кивнул.
— Кричала, плакала, обвиняла. Все как обычно.
— Мне жаль, — искренне сказала Алиса. — Я знаю, как тебе тяжело между двух огней.
Василий повернулся к ней и взял за руки.
— Знаешь, что самое странное? — сказал он, глядя жене в глаза. — Я всю жизнь чувствовал себя виноватым перед ней. Будто я в долгу за то, что она меня родила и вырастила. Но сегодня я вдруг подумал: а что, если это не так? Что, если дети не обязаны всю жизнь расплачиваться с родителями за свое существование?
Алиса молча обняла мужа. Она не хотела говорить очевидных вещей — Василий должен был сам прийти к этому пониманию.
— Пойдем спать, — предложила она. — Завтра будет новый день.
Маргарита Степановна не находила себе места. Прошла неделя с тех пор, как невестка забрала ключи, а сын не звонил и не заезжал. Обычно он навещал мать хотя бы раз в три дня, а тут — тишина.
«Совсем забыл про родную мать, — думала она, протирая и без того чистую посуду. — Эта змея окончательно настроила его против меня».
Несколько раз она порывалась позвонить сыну, но гордость не позволяла. В конце концов, это он должен первым извиниться перед ней!
На восьмой день раздался звонок в дверь. Сердце Маргариты Степановны подпрыгнуло — наверняка это Вася! Одернув кофту и пригладив волосы, она поспешила к двери.
На пороге стоял курьер с огромным букетом цветов.
— Маргарита Степановна Громова? — уточнил он. — Вам доставка.
Растерянно расписавшись в получении, женщина закрыла дверь и поставила букет на стол. К нему была прикреплена открытка.
«Мама, прости, что не звоню и не заезжаю. Навалилось много работы. В воскресенье приеду с Мишей. Твой сын».
Ни слова о жене. Маргарита Степановна усмехнулась — значит, все-таки поссорились! Может, Вася наконец прозрел и понял, какую змею пригрел на груди?
В воскресенье она встала с рассветом. Приготовила любимый пирог сына с капустой, сварила борщ, накрыла стол праздничной скатертью. Надела лучшее платье и даже немного подкрасила губы — впервые за много лет.
Когда в дверь позвонили, она чуть не подпрыгнула от радости. Но, открыв дверь, увидела не только сына и внука, но и невестку. Алиса стояла чуть позади, с вежливой улыбкой на лице.
— Мама! — Василий обнял Маргариту Степановну. — Как ты? Мы соскучились!
— Бабушка! — шестилетний Миша бросился к ней, обхватив руками ноги. — А ты мне новую машинку купила?
— Конечно, купила, — Маргарита Степановна потрепала внука по голове, игнорируя невестку. — Проходите, я пирог испекла.
— Здравствуйте, Маргарита Степановна, — Алиса протянула ей пакет. — Мы тут тортик купили к чаю.
— У меня все есть, — сухо ответила свекровь, но пакет взяла.
За столом разговор не клеился. Василий пытался рассказывать о работе, о новом проекте, который они начали, но Маргарита Степановна едва слушала. Она не сводила глаз с невестки, которая спокойно ела борщ и изредка поправляла Мишу, когда тот слишком размахивал ложкой.
— А как твои дела, мама? — спросил Василий, когда пауза затянулась.
— Какие у меня могут быть дела? — вздохнула Маргарита Степановна. — Сижу одна в четырех стенах, никому не нужная.
Алиса едва заметно закатила глаза, но промолчала.
— Что ты такое говоришь? — возмутился Василий. — Ты нам очень нужна!
— Да? — Маргарита Степановна язвительно усмехнулась. — А почему тогда мне запрещают приходить к вам домой? Почему отобрали ключи?
— Мама, мы уже обсуждали это, — вздохнул Василий. — Нам просто нужно немного личного пространства.
— Личного пространства? — Маргарита Степановна повысила голос. — От родной матери? Или это твоя жена не хочет видеть свекровь в своем доме?
— Ваш борщ очень вкусный, — неожиданно сказала Алиса. — Не поделитесь рецептом?
Маргарита Степановна замолчала на полуслове, растерявшись от такой смены темы.
— Обычный борщ, — буркнула она. — Ничего особенного.
— Нет, правда, — настаивала Алиса. — У меня так не получается. Миша очень любит борщ, а я никак не могу приготовить его так, чтобы ему понравилось.
Маргарита Степановна недоверчиво посмотрела на невестку. Неужели это не очередная уловка?
— Секрет в том, что свеклу нужно отдельно потушить с уксусом, — неохотно начала она. — И обязательно добавить чеснок в конце…
Алиса внимательно слушала, задавая уточняющие вопросы. Постепенно Маргарита Степановна увлеклась, рассказывая о тонкостях приготовления борща, который она готовила еще по рецепту своей матери.
Василий с удивлением наблюдал за этой сценой. Впервые за пять лет его мать и жена разговаривали почти нормально.
После обеда Миша затащил бабушку в комнату, чтобы показать, как он научился собирать конструктор. Алиса и Василий остались на кухне.
— Спасибо, — тихо сказал он, помогая жене убирать со стола. — Я не ожидал, что ты так…
— Что я так что? — Алиса подняла бровь. — Буду вежливой с твоей матерью, несмотря на то, что она меня терпеть не может?
— Примерно так, — кивнул Василий. — Знаешь, я думал, что вы никогда не найдете общий язык.
— Я тоже так думала, — призналась Алиса. — Но потом поняла, что мы боремся за одно и то же — за твое внимание. И эта борьба выматывает всех, особенно тебя.
Василий обнял жену, чувствуя, как напряжение последних недель постепенно отпускает его.
— И что ты предлагаешь? — спросил он.
— Не знаю, — честно ответила Алиса. — Но войну точно пора заканчивать.
Прошел месяц. Маргарита Степановна сидела в кресле, вязала шарф для внука и смотрела телевизор. Неожиданно зазвонил телефон.
— Алло, — она сняла трубку, продолжая следить за сериалом.
— Маргарита Степановна, добрый день, — раздался голос невестки. — Это Алиса.
Свекровь напряглась. С того воскресного обеда они не общались.
— Слушаю, — сухо сказала она.
— Я хотела спросить… Мне нужно срочно уехать к маме, она заболела. Вася на работе, а Миша… В садике карантин объявили. Не могли бы вы побыть с ним до вечера?
Маргарита Степановна не поверила своим ушам.
— Ты хочешь, чтобы я посидела с внуком? — переспросила она.
— Да, если вас не затруднит, — ответила Алиса. — Я могу привезти его к вам или…
— Я сама приеду, — перебила Маргарита Степановна. — Через полчаса буду.
Она быстро собралась, взяла с собой недовязанный шарф и несколько яблок для внука. На такси она доехала до дома сына за двадцать минут.
Алиса открыла дверь, явно нервничая. Она была одета в дорожный костюм, а в прихожей стояла небольшая сумка.
— Спасибо, что согласились, — сказала она. — Я не знала, к кому еще обратиться.
— Где мой внук? — спросила Маргарита Степановна, проходя в квартиру.
— Миша! — позвала Алиса. — Бабушка пришла!
Мальчик выбежал из детской и бросился к бабушке.
— Бабушка, бабушка! Ты будешь со мной играть? А в конструктор? А мультики смотреть?
Маргарита Степановна улыбнулась, впервые за долгое время чувствуя себя нужной.
— Конечно, будем, — пообещала она. — И пирожки печь, если мама разрешит.
Алиса быстро объяснила, где что лежит, напомнила о режиме Миши и, поцеловав сына, уехала. Маргарита Степановна осталась с внуком в квартире, из которой ее совсем недавно фактически выгнали.
День пролетел незаметно. Они с Мишей собирали конструктор, читали книжки, готовили пирожки с яблоками. Мальчик был в восторге — бабушка разрешала ему то, что обычно запрещали родители.
Вечером, когда Василий вернулся с работы, он застал удивительную картину: его мать и сын сидели на кухне и лепили из теста фигурки. Вся кухня была в муке, но оба выглядели абсолютно счастливыми.
— Папа! — закричал Миша, увидев отца. — Смотри, что мы с бабушкой сделали!
Он протянул Василию что-то, отдаленно напоминающее машинку.
— Потрясающе, — улыбнулся Василий. — А где мама?
— Она уехала к своей маме, — объяснила Маргарита Степановна. — Попросила меня посидеть с Мишей.
Василий нахмурился.
— Уехала? Странно, она мне ничего не говорила…
Он достал телефон и набрал номер жены. Маргарита Степановна наблюдала за ним краем глаза, продолжая помогать внуку лепить фигурки.
— Алиса? — сказал Василий в трубку. — Ты где?.. В кафе с подругами?.. А как же твоя мама?
Маргарита Степановна замерла, услышав эти слова. Получается, невестка солгала ей?
— Хорошо, — продолжил Василий. — Мама с Мишей, да… Все в порядке… Хорошо, до вечера.
Он повесил трубку и посмотрел на мать.
— Мама, ты что-то путаешь. Алиса не уезжала к своей маме. Она встретилась с подругами в кафе.
Маргарита Степановна почувствовала, как краска заливает ее лицо.
— Но она сказала…
— Неважно, — перебил Василий. — Главное, что вы с Мишей отлично провели день. Правда, сынок?
— Да! — закивал мальчик. — Бабушка научила меня печь пирожки!
Василий улыбнулся, глядя на счастливое лицо сына.
— Мама, может, останешься на ужин? — предложил он. — Алиса скоро вернется.
Маргарита Степановна хотела отказаться, но не смогла. Она провела с внуком чудесный день и не хотела, чтобы он заканчивался.
— Хорошо, — кивнула она. — Только давай уберем этот беспорядок до возвращения твоей жены.
Когда Алиса вернулась, Маргарита Степановна уже собиралась уходить. Они столкнулись в прихожей.
— Как прошел день? — спросила Алиса, снимая пальто.
— Нормально, — сухо ответила свекровь. — Только зачем было врать про свою маму?
Алиса посмотрела на нее с легкой улыбкой.
— А вы бы согласились посидеть с Мишей, если бы я сказала правду?
Маргарита Степановна замялась. Скорее всего, нет.
— Это нечестно, — буркнула она.
— Зато эффективно, — парировала Алиса. — Миша очень скучал по вам. И вы, я думаю, тоже по нему скучали.
— Конечно, скучала, — возмутилась Маргарита Степановна. — Он мой единственный внук!
— Тогда почему бы нам не договориться? — предложила Алиса. — Вы приходите к нам раз в неделю и проводите время с Мишей. Без меня, если хотите. Только…
— Только что? — подозрительно спросила Маргарита Степановна.
— Только не переставляйте вещи и не выбрасывайте мои травы, — улыбнулась Алиса. — Договорились?
Маргарита Степановна задумалась. С одной стороны, ей не нравилось, что невестка ставит условия. С другой — это был шанс снова стать частью жизни сына и внука.
— Хорошо, — неохотно согласилась она. — Но учти, если Миша захочет печь пирожки, я буду использовать кухню по полной программе.
— Договорились, — кивнула Алиса. — Только мойте за собой посуду.
Маргарита Степановна вернулась домой в приподнятом настроении. Несмотря на ложь невестки, день с внуком подействовал на нее как бальзам. Она снова чувствовала себя нужной, важной. Вешая пальто в прихожей, она заметила, что лампочка на автоответчике мигает. Кто-то звонил, пока ее не было дома.
Нажав кнопку воспроизведения, она услышала голос Зинаиды Петровны:
«Рита, привет! Звоню рассказать — видела твою невестку в торговом центре. С каким-то мужчиной! И явно не с твоим Васей. Они так мило ворковали в кафе, что аж противно стало. Перезвони, как будешь».
Маргарита Степановна замерла. Так вот куда на самом деле ездила Алиса! Не к маме, не к подругам, а к любовнику! И использовала ее, чтобы прикрыть свою измену!
Первым порывом было позвонить сыну и рассказать ему правду. Но она остановила себя. Нет, так просто это не сойдет этой змее с рук. Нужно собрать доказательства, уличить ее прямо с любовником. Только тогда Вася поймет, какую … пригрел на груди.
Две недели Маргарита Степановна как одержимая следила за невесткой. Она просиживала часами в кафе напротив их дома, караулила у выхода из спортивного клуба, куда якобы ходила Алиса. Несколько раз она действительно видела, как невестка встречалась с каким-то мужчиной, но ничего компрометирующего не заметила — они просто разговаривали, иногда смеялись.
Однажды вечером, когда Алиса в очередной раз отправилась на «встречу с подругами», Маргарита Степановна не выдержала и позвонила сыну.
— Вася, — сказала она дрожащим от волнения голосом. — Мне нужно срочно с тобой поговорить. Это касается Алисы.
— Что случилось, мама? — в голосе сына звучала тревога.
— Не по телефону, — настаивала Маргарита Степановна. — Приезжай ко мне. Прямо сейчас.
Через сорок минут Василий сидел на кухне матери, нервно постукивая пальцами по столу.
— Так что случилось? — спросил он. — Ты меня пугаешь.
Маргарита Степановна глубоко вздохнула и выложила на стол пачку фотографий, которые она распечатала в ближайшем фотоателье.
— Вот что случилось, сынок, — сказала она торжественно. — Твоя жена тебе изменяет.
Василий взял фотографии и начал их рассматривать. На них была Алиса в компании какого-то мужчины. Они сидели в кафе, шли по улице, о чем-то оживленно беседовали.
— И что? — спросил Василий, подняв глаза на мать. — Что здесь такого?
— Как что? — возмутилась Маргарита Степановна. — Она встречается с другим мужчиной! Обманывает тебя!
Василий молча продолжал просматривать снимки. Его лицо становилось все мрачнее, но не от ревности, как надеялась Маргарита Степановна, а от чего-то другого.
— Мама, — наконец произнес он, отложив фотографии. — Ты следила за Алисой?
— Я защищала твои интересы! — воскликнула Маргарита Степановна. — Хотела открыть тебе глаза!
— На что открыть? — устало спросил Василий. — На то, что моя жена встречается со своим братом, который приехал в командировку из Новосибирска?
Маргарита Степановна оторопела.
— С братом?
— Да, мама, с братом, — Василий встал из-за стола. — Андрей приехал две недели назад. Я знакомил тебя с ним на нашей свадьбе, но ты, видимо, не запомнила.
— Но почему тогда она врала про маму? Про подруг? — не сдавалась Маргарита Степановна.
— Потому что знала, как ты отреагируешь! — в голосе Василия звучало раздражение. — Потому что любое упоминание ее семьи вызывает у тебя приступ ревности! Боже, мама, ты действительно ходила за ней по пятам и фотографировала?
Маргарита Степановна почувствовала, как краска заливает ее лицо. В голове мелькнула мысль, что она действительно зашла слишком далеко, но гордость не позволила признать это.
— Я хотела защитить тебя, — упрямо повторила она. — Ты мой сын, я имею право беспокоиться.
— Нет, мама, — Василий покачал головой. — Ты не имеешь права следить за моей женой. Ты не имеешь права вторгаться в нашу жизнь. И я… я больше не могу это терпеть.
Маргарита Степановна побледнела.
— Что ты имеешь в виду? — прошептала она.
— Я думаю, нам нужно сделать перерыв, — твердо сказал Василий. — Я не буду приходить некоторое время. И Миша тоже. Тебе нужно подумать о своем поведении, мама. Это уже не забота — это одержимость.
— Ты выбираешь ее вместо меня? — Маргарита Степановна почувствовала, как слезы подступают к глазам. — Эту выскочку вместо родной матери?
— Я выбираю свою семью, — ответил Василий. — И ты можешь быть ее частью, если научишься уважать наши границы. Но сейчас… сейчас мне нужно идти.
Он быстро поцеловал мать в щеку и ушел, оставив ее одну на кухне с разбросанными фотографиями.
Прошло три месяца. Василий не звонил и не приезжал, как и обещал. Маргарита Степановна пыталась дозвониться до него несколько раз, но он не брал трубку. Она оставляла сообщения — сначала гневные, потом умоляющие, но ответа не было.
Однажды утром раздался звонок в дверь. Сердце Маргариты Степановны подпрыгнуло — может, это Вася? Или хотя бы внук?
На пороге стояла Алиса.
— Здравствуйте, Маргарита Степановна, — сказала она спокойно. — Можно войти?
Свекровь молча отступила, пропуская невестку в квартиру. Они прошли на кухню, где Алиса села за стол, аккуратно положив на него какую-то папку.
— Я пришла поговорить о Васе и Мише, — начала она. — Вася не знает, что я здесь.
— Как они? — не выдержала Маргарита Степановна. — Мой внук совсем забыл бабушку?
— Миша скучает, — ответила Алиса. — Но Вася непреклонен. Он считает, что вам нужно… помочь.
— Помочь? — переспросила Маргарита Степановна. — В чем?
Алиса открыла папку и достала из нее несколько буклетов.
— Это информация о группах психологической поддержки, — объяснила она. — Для людей, у которых проблемы с контролем и границами. Вася считает, что вам было бы полезно посетить такую группу.
Маргарита Степановна почувствовала, как внутри все закипает от гнева.
— Ты предлагаешь мне лечиться у психиатра? — воскликнула она. — Да как ты смеешь!
— Не у психиатра, — спокойно поправила Алиса. — Это группа поддержки. Люди собираются и обсуждают свои проблемы. Помогают друг другу.
— У меня нет проблем! — отрезала Маргарита Степановна. — Это у вас проблемы! Вы отобрали у меня сына и внука!
Алиса вздохнула и достала из сумки конверт.
— Здесь письмо от Миши, — сказала она. — Он очень старался, писал сам. И рисунок для вас.
Маргарита Степановна взяла конверт дрожащими руками. Внутри действительно был детский рисунок — три фигурки, держащиеся за руки: большая, средняя и маленькая. И корявым детским почерком подписано: «Папа, мама, я».
— Где же бабушка? — прошептала Маргарита Степановна, чувствуя, как к горлу подкатывает ком.
— Переверните, — тихо сказала Алиса.
На обратной стороне была еще одна фигурка, стоящая отдельно от остальных. Подпись гласила: «Бабушка».
— Вот как он видит нашу семью, — сказала Алиса. — Вы отдельно от нас. И знаете, почему? Потому что вы всегда противопоставляли себя нам. Всегда пытались перетянуть одеяло на себя. Всегда боролись со мной за Васю, будто это какой-то приз, который можно выиграть.
Маргарита Степановна молчала, глядя на рисунок внука.
— Я не прошу вас ходить на эти встречи, — продолжила Алиса. — Я просто передаю вам предложение Васи. Он готов возобновить общение, если вы сделаете хоть какой-то шаг навстречу. Если признаете, что у вас есть проблема.
— А если нет? — тихо спросила Маргарита Степановна.
Алиса пожала плечами.
— Тогда все останется как есть. Вася занял четкую позицию. Он больше не будет позволять вам вмешиваться в нашу жизнь.
— И ты пришла сообщить мне это? — в голосе Маргариты Степановны появились язвительные нотки. — Позлорадствовать?
— Нет, — Алиса покачала головой. — Я пришла, потому что, несмотря ни на что, вы мать моего мужа и бабушка моего сына. И я хочу, чтобы Миша рос, зная свою бабушку. Но на наших условиях, Маргарита Степановна. Не на ваших.
Она встала из-за стола и направилась к выходу.
— Подумайте, — сказала она, обернувшись у двери. — Ради Миши.
Маргарита Степановна долго сидела на кухне, рассматривая рисунок внука и буклеты, которые оставила невестка. Внутри боролись гордость и страх одиночества. Признать, что она была неправа? Пойти на эти унизительные встречи? Немыслимо!
Но альтернатива — провести остаток жизни в одиночестве, без сына и внука — пугала еще больше.
Она взяла телефон и набрала номер Зинаиды Петровны.
— Зина, — сказала она, когда подруга ответила. — Ты не поверишь, что эта змея опять придумала…
