Дверь захлопнулась с оглушительным треском. Сергей стоял на лестничной площадке, всё ещё сжимая в руке ключи. За пятнадцать лет брака такое случилось впервые. Он машинально поправил галстук, будто это могло вернуть контроль над ситуацией, и медленно спустился по ступенькам.
Только что его жена вытолкала его за дверь квартиры с криками:
— Это мой дом, а не бесплатная столовка для твоей родни!
Телефон в кармане завибрировал — сестра, третий раз за утро.
— Серёж, ты договорился? — голос Ларисы звучал напряжённо. — Маме становится хуже, а племянники не могут ночевать у меня — места нет совсем.
— Лара, сейчас не могу говорить, — он прижал телефон плечом к уху, пытаясь завести машину. — Перезвоню.
— Ты ей так и не сказал, да? — В голосе сестры прозвучало разочарование. — Сергей, прошло уже две недели!
Он сбросил вызов. Чёртова работа, чёртовы проблемы Ларисы, чёртова болезнь матери. Мария права — он действительно не смог сказать ей правду. Мать, сестра с двумя подростками и племянница с маленьким ребёнком — все они через неделю могли оказаться у них в трёхкомнатной квартире. Насовсем. И он не знал, как это изменит их жизнь.
В офисе Сергей не мог сосредоточиться. Перед глазами стояло перекошенное от гнева лицо жены.
— Ты считаешь меня идиоткой? Думаешь, я не вижу, что происходит? — кричала она утром, швыряя в него подушкой. — Две недели ты прячешь телефон, шепчешься в ванной, а вчера я слышала, как ты обсуждал с кем-то планировку нашей квартиры!
— Это не то, что ты думаешь, — попытался объяснить Сергей.
— А что я должна думать? Что ты решил привести в наш дом свою мать, от которой сам сбежал двадцать лет назад? Или сестру, которая прожигает деньги и рожает от кого попало? Или её великовозрастных оболтусов, которые разнесут квартиру? Нет уж, хватит!
Сергей потёр виски. Он должен был рассказать Марии всё сразу, как только Лариса сообщила о проблемах с арендой. Теперь всё стало намного сложнее.
— Воронцов, ты с нами? — раздался голос директора.
— Да, извините, — Сергей попытался вернуться к совещанию, но мысли разбегались.
— Тогда повтори, что я только что сказал, — потребовал шеф.
— Речь шла о просроченных платежах, — наугад ответил Сергей.
— Мы обсуждаем новый проект в Самаре, — директор нахмурился. — Зайди ко мне после совещания.
Мария методично протирала кухонный гарнитур, который они купили всего три месяца назад. Тот самый, на который откладывали два года. После ухода Сергея она взяла отгул — работать в таком состоянии было невозможно.
Телефон снова зазвонил. Номер свекрови. Мария глубоко вздохнула и сбросила вызов. Минуту спустя пришло сообщение: «Мария, нам нужно поговорить. Это важно».
«Ещё бы, — подумала она. — Конечно, важно. Всей толпой переехать в чужую квартиру — дело серьёзное».
Она открыла холодильник и достала бутылку вина. Почему Сергей не мог просто поговорить с ней? Они всегда всё решали вместе. Пятнадцать лет они строили свою жизнь, свой дом, планировали будущее. А теперь он за её спиной договаривается с семьёй, от которой сам когда-то сбежал.
Звонок в дверь прервал поток мыслей. Мария замерла с бокалом в руке. Если это Сергей с вещами своей родни, она точно устроит скандал.
На пороге стояла незнакомая женщина лет тридцати с ребёнком лет пяти.
— Вы Мария? — спросила женщина. — Я Алиса, племянница Сергея. Тётя Лариса дала ваш адрес. Мне очень нужна помощь.
Мария похолодела. Вот оно. Началось.
— Проходите, — сухо произнесла она, отступая в сторону.
Алиса была худой, с измождённым лицом и потухшими глазами. Мальчик прятался за её ногами.
— Извините за вторжение, — Алиса говорила тихо, будто боялась. — Сергей не отвечает на звонки, а мне больше некуда идти. Максим, поздоровайся с тётей.
Мальчик выглянул из-за матери и пробормотал приветствие.
— Что случилось? — спросила Мария, незаметно убирая бокал.
— Муж выгнал нас, — Алиса нервно теребила ремешок сумки. — Он… в общем, у него проблемы. Игровая зависимость. Проиграл квартиру, набрал кредитов. Сейчас к нему пришли какие-то люди, и он сказал, что мы должны исчезнуть. Мама болеет, у тёти Ларисы съёмная однушка, там уже не протолкнуться. Сергей обещал помочь…
Мария почувствовала, как внутри всё сжимается. Значит, вот что скрывал муж. Она указала на диван:
— Садитесь. Я сделаю чай.
Сергей стоял у двери своей квартиры, не решаясь войти. После разговора с директором, пригрозившим увольнением, день превратился в сплошной кошмар. Телефон разрывался от звонков — Лариса, мать, какие-то незнакомые номера. В какой-то момент он просто выключил его.
Он повернул ключ и вошёл. В коридоре стояли детские ботинки. В гостиной на диване спал мальчик лет пяти. Из кухни доносились приглушённые голоса.
— …и теперь коллекторы звонят мне, — говорила незнакомая женщина. — Угрожают. Говорят, что найдут меня и Максима.
— Алиса, почему ты раньше не обратилась за помощью? — это был голос Марии.
— Стыдно было, — ответила женщина. — Я же видела вас с дядей Серёжей на семейных встречах. Такие успешные, счастливые. А я во всём ошиблась.
Сергей вошёл на кухню. Мария и его племянница Алиса, которую он не видел лет пять, сидели за столом. Между ними стояла открытая бутылка вина.
— Привет, — неуверенно произнёс он.
Мария смерила его холодным взглядом.
— Твоя племянница рассказала мне о вашей семейной ситуации, — сказала она. — Всё, что ты скрывал две недели.
Алиса выглядела смущённой.
— Дядя Серёж, я не хотела создавать проблемы. Просто не знала, куда идти.
— Ты всё правильно сделала, — ответил Сергей, снимая пиджак. — Мария, нам нужно поговорить.
— Да, нужно, — она встала. — Алиса, ты можешь остаться в гостевой комнате. Там есть раскладной диван для Максима.
Когда племянница вышла, забрав спящего сына, Мария повернулась к мужу:
— Почему ты не рассказал мне?
— Я боялся твоей реакции, — честно признался Сергей. — Знал, что ты будешь против.
— Против чего? Помочь напуганной женщине с ребёнком? — Мария покачала головой. — За кого ты меня принимаешь?
— Дело не только в Алисе, — Сергей сел за стол. — Лариса тоже в тяжёлом положении. Её выселяют из квартиры. А мама… у неё обнаружили рак. Поздняя стадия. Ей нужен уход, а в нашем городе лечение лучше.
Мария застыла.
— И ты решил, что правильным выходом будет поселить их всех у нас? Не посоветовавшись со мной?
— Я знал, что ты будешь против, — повторил Сергей. — У нас с тобой всегда был свой мир, своя жизнь. Я сам не хотел, чтобы она рушилась. Но это моя семья, Маша. Я не могу их бросить.
— Поэтому решил бросить меня? — тихо спросила она.
— Что?
— Я думала, у тебя роман, — Мария усмехнулась. — Когда услышала, как ты обсуждаешь с кем-то нашу квартиру, решила, что ты готовишься к разводу.
— Боже, нет! — Сергей схватил её за руку. — Я никогда…
— Но ты предал меня другим способом, — она высвободила руку. — Ты не доверился мне. Решил всё за нас обоих.
В дверь позвонили. Они переглянулись.
— Я открою, — сказал Сергей.
На пороге стояла его сестра Лариса с двумя подростками — семнадцатилетним Кириллом и пятнадцатилетней Викой.
— Серёж, извини, что без предупреждения, — затараторила Лариса. — Нас выставили на улицу. Хозяин квартиры явился с новыми жильцами. Я звонила, но ты не брал трубку.
Подростки угрюмо топтались позади, нагруженные сумками.
— Лара, сейчас не лучшее время, — начал Сергей, но Мария появилась рядом.
— Проходите, — сказала она, отодвигая мужа. — Только тихо, в гостиной спит ребёнок.
Лариса застыла в удивлении.
— Алиса здесь?
— Да, — коротко ответила Мария. — И Максим тоже.
К полуночи квартира погрузилась в тишину. Алиса с Максимом устроились в гостевой. Лариса с дочерью — в гостиной. Кирилл лёг на раскладушке в коридоре, предварительно проворчав о «собачьих условиях».
Сергей и Мария лежали в своей спальне, глядя в потолок.
— Это временно, — сказал Сергей. — Я найду решение.
— Какое? — спросила Мария. — Снимешь им квартиру? На какие деньги? Или выгонишь больную мать, когда она приедет?
— Я не знаю, — честно признался он. — Но это мои проблемы, и я должен их решать.
— Наши проблемы, — поправила Мария. — Мы женаты, забыл? В радости и в горе, помнишь?
Сергей повернулся к ней:
— Ты злишься?
— Конечно, злюсь, — она вздохнула. — Но не из-за твоей семьи. Из-за того, что ты не поговорил со мной.
— Прости.
— Утром я позвоню своей сестре, — сказала Мария. — У неё пустует дача. Не дворец, но крыша есть. Алиса с Максимом могут пожить там. А Лариса с детьми… посмотрим. Может, получится снять что-то недорогое.
— А мама? — тихо спросил Сергей.
Мария помолчала.
— Твоя мать может жить с нами. Ей нужен уход, и мы это обеспечим.
Сергей ощутил, как к горлу подступает ком.
— Я не заслуживаю тебя.
— Верно, — согласилась Мария. — Но я тебя люблю, поэтому терплю. Только больше никогда так не делай. Никаких секретов.
Прошла неделя. Квартира гудела как улей. Лариса готовила завтрак, подростки собирались в школу. Мария помогала Максиму завязать шнурки — Алиса уже ушла на собеседование в магазин косметики.
— Кирилл, выключи эту дрянь за столом! — прикрикнула Лариса на сына, уткнувшегося в телефон.
— Отстань, — огрызнулся тот. — Я и так живу как бомж, ещё и указывать будешь?
— Не разговаривай так с матерью, — вмешался Сергей, входя на кухню.
— А ты мне не указывай, — Кирилл бросил на дядю злобный взгляд. — Не отец.
— Но это мой дом, — твёрдо сказал Сергей. — И здесь мои правила.
— Ага, и поэтому мы спим как бездомные, а бабку с раком ещё притащите, чтобы совсем весело стало, — выпалил подросток.
Повисла тишина. Вика прекратила есть, Лариса замерла у плиты.
— Кирилл, — тихо произнесла Мария. — Собирай вещи.
— Что? — парень ухмыльнулся. — Выгоняете? Давно пора.
— Нет, — Мария подошла к нему. — Ты переезжаешь в гостевую комнату. Раскладушка действительно неудобная. Я договорилась, Алиса с Максимом сегодня переезжают на дачу моей сестры. Комната освобождается.
Кирилл растерянно моргнул.
— А диван в гостиной не такой уж плохой, — продолжила Мария. — Мы с Сергеем можем уступить вам с сестрой спальню, а сами перебраться в гостиную.
— Не надо, — быстро сказала Вика. — Нам и так нормально.
— Если бы ты потрудился спросить, — заговорил Сергей, — то узнал бы, что мы с Марией уже нашли для вас с мамой трёхкомнатную квартиру. Недорогую. Переезжаете через две недели, когда хозяева закончат ремонт. А пока потерпи.
Кирилл опустил взгляд:
— Извините.
— И ещё, — добавила Мария. — Бабушка действительно скоро приедет. И я надеюсь, ты найдёшь в себе силы относиться к ней с уважением, несмотря на стеснённые условия.
Зазвонил телефон. Сергей взял трубку:
— Да, мам. Хорошо. Конечно, встретим. До завтра.
Он повернулся к жене:
— Завтра приезжает.
Мария кивнула. Они сидели в кафе недалеко от дома — единственное место, где можно было поговорить наедине.
— Ты помнишь, что мама… специфический человек, — осторожно начал Сергей. — Она может быть сложной.
— Ты двадцать лет почти не общался с ней, — заметила Мария. — Люди меняются.
— Не она, — покачал головой Сергей. — Она всегда была властной, критичной. Это из-за неё я уехал учиться в другой город и не вернулся.
Мария отпила кофе:
— Не думаю, что сейчас она будет такой же. Болезнь меняет людей.
— Надеюсь, ты права, — вздохнул Сергей. — Потому что иначе нас ждёт ад.
Нина Петровна Воронцова выглядела намного лучше, чем ожидала Мария. Высокая, подтянутая женщина шестидесяти лет, с коротко стриженными седыми волосами и прямой спиной. Только глубокие тени под глазами выдавали болезнь.
— Значит, это твоя жена, — сказала она, оглядывая Марию с головы до ног. — Наконец-то познакомились. Пятнадцать лет прошло, а ты даже не пригласил мать на свадьбу.
— Мама, не начинай, — устало произнёс Сергей, внося чемоданы.
— А что такого я сказала? — Нина Петровна прошла в квартиру. — Констатирую факт. Где я буду жить?
— В моём кабинете, — ответил Сергей. — Я перенёс рабочий стол в спальню, поставили кровать.
— Хм, — Нина Петровна осмотрела комнату. — Тесновато, но сойдёт. Лариса с детьми тоже здесь?
— Только до конца месяца, — вмешалась Мария. — Потом они переезжают.
— А эта… как её… Алиса? И её спиногрыз?
— У Алисы и Максима другое жильё, — сухо ответила Мария. — И мальчик очень хороший.
Нина Петровна пожала плечами:
— Поживём — увидим.
Первые дни прошли относительно спокойно. Нина Петровна большую часть времени проводила в своей комнате, выходя только к обеду и ужину. После первого посещения онколога стало ясно, что ситуация серьёзнее, чем казалось. Требовалась операция, а затем длительная химиотерапия.
— Пятьдесят тысяч на лекарства в месяц, — сказал Сергей жене вечером. — Плюс сама операция. И это не считая дополнительных расходов.
— Справимся, — ответила Мария. — У меня есть сбережения.
— Это деньги на твою студию, — напомнил Сергей. — Ты три года откладывала.
Мария мечтала открыть маленькую художественную мастерскую — преподавать живопись детям. Это была её страсть с юности.
— Студия подождёт, — сказала она. — Здоровье твоей мамы важнее.
— Я всё верну, — пообещал Сергей. — Клянусь.
— Сколько соли ты положила? — раздался резкий голос Нины Петровны. — У меня давление скачет, а ты солишь как для лошади!
Мария досчитала до десяти:
— В супе минимум соли, Нина Петровна. Если хотите, я сделаю вам отдельную порцию совсем без соли.
— И кто будет есть эту порцию? Я? Я должна питаться отдельно от всех, как прокажённая?
— Мама, хватит, — вмешался Сергей. — Мария старается.
— Конечно, защищай её, — фыркнула Нина Петровна. — Всегда так было. Женщины важнее матери.
Она встала из-за стола:
— Пойду прилягу. Аппетита нет от вашей стряпни.
Когда за свекровью закрылась дверь, Мария выдохнула:
— Две недели. Каждый день одно и то же.
— Это болезнь говорит, — попытался оправдать мать Сергей. — Ей страшно.
— Мне тоже, — призналась Мария. — Я боюсь, что однажды не выдержу и отвечу ей тем же.
Лариса с детьми переехали в съёмную квартиру. Стало немного свободнее, но напряжение только росло. Нина Петровна, перенёсшая операцию, стала ещё более раздражительной. Она критиковала всё: еду, уборку, лекарства, врачей.
— Почему ты до сих пор не родила детей? — спросила она Марию однажды вечером. — В твоём возрасте уже поздно начинать.
Мария замерла. Это была больная тема. У них с Сергеем не получалось завести детей, несмотря на годы попыток и лечения.
— Не всем дано, — тихо ответила она.
— Глупости, — отрезала свекровь. — Просто некоторые женщины слишком заняты карьерой, а потом удивляются. Сергей всегда хотел большую семью. Я родила троих, и ничего.
— Мама! — Сергей резко встал. — Прекрати!
— Что такого я сказала? — искренне удивилась Нина Петровна. — Просто забочусь о тебе. Останешься без наследников.
Мария молча вышла из комнаты. В спальне она открыла шкаф и достала альбом с фотографиями. Три выкидыша за десять лет. Три маленькие жизни, которые не состоялись. И после каждого Сергей был рядом, поддерживал, говорил, что им хорошо вдвоём.
В дверь постучали.
— Прости за маму, — сказал Сергей, входя. — Она не знает.
— Мы никогда не сможем жить нормально, пока она здесь, — произнесла Мария. — Я старалась, правда. Но каждый день это пытка.
— Ей осталось не так много, — тихо сказал Сергей. — Врачи говорят, максимум полгода.
Мария закрыла лицо руками:
— Боже, какая я ужасная. Желаю смерти больному человеку.
— Ты не желаешь ей смерти, — Сергей обнял жену. — Ты просто устала.
Звонок раздался в три часа ночи. Сергей нащупал телефон:
— Алло?
— Дядя Серёжа, — голос Алисы дрожал. — Он нашёл нас. Стас. Он пьяный, ломится в дом. Угрожает.
— Я сейчас приеду, — Сергей вскочил с кровати. — Вызови полицию.
— Уже, — всхлипнула Алиса. — Но они не едут. Говорят, нет свободных машин.
— Запритесь. Никому не открывайте. Еду.
Мария уже одевалась:
— Я с тобой.
— Нет, — возразил Сергей. — Останься с мамой. Ей нельзя волноваться.
— К чёрту, — отрезала Мария. — Её сон крепче танковой брони. Я не отпущу тебя одного.
Когда они подъехали к даче, было уже почти четыре утра. У крыльца стояла полицейская машина. Двое офицеров разговаривали с Алисой, завёрнутой в одеяло. Максим спал на её руках.
— Что случилось? — Сергей подбежал к племяннице.
— Всё в порядке, — устало улыбнулась Алиса. — Соседи вызвали наряд. Стаса забрали.
— Но это ненадолго, — сказал один из полицейских. — Его протрезвят и отпустят. Советую вам подать заявление о домашнем насилии.
— Это не поможет, — вздохнула Алиса. — Он просто придёт снова.
— Поехали с нами, — предложила Мария. — Пересидите у нас, пока не решим, что делать дальше.
— Ещё одна нахлебница? — возмутилась Нина Петровна, увидев Алису с ребёнком. — Да у вас тут проходной двор!
— Бабушка, — устало произнёс Сергей. — Им некуда идти.
— Всем некуда идти, — проворчала старуха. — Только почему-то все идут сюда. А кто платит? Сергей. Кто терпит? Мария. Хотя я её не виню — она хотя бы может выйти на работу и отдохнуть от этого дурдома.
Алиса выглядела пристыженной:
— Я не хотела создавать проблемы. Мы можем вернуться…
— Никуда вы не вернётесь, — отрезала Мария. — Нина Петровна, если вам что-то не нравится, скажите прямо.
— Мне не нравится, — свекровь выпрямилась, насколько позволяло ослабленное болезнью тело, — что мой сын содержит всю семью, а вы… — она кивнула в сторону Алисы, — вместо того, чтобы решать проблемы с мужем, бегаете с протянутой рукой.
— Мама! — Сергей повысил голос.
— Нет, пусть говорит, — неожиданно вмешалась Алиса. — Нина Петровна права. Я должна была справиться сама.
— Вот именно, — кивнула старуха. — В моё время…
— В ваше время женщины терпели побои и спивались от безысходности, — перебила Алиса. — Я не хочу так. И не хочу быть обузой. Завтра же начну искать работу. Любую.
— Мы поможем с Максимом, — сказала Мария. — Пока ты на работе, он может быть здесь.
— О, теперь ещё и детский сад на дому, — всплеснула руками Нина Петровна. — Прекрасно!
Проходили недели. Ситуация становилась всё напряжённее. После очередного курса химиотерапии Нина Петровна почти не вставала с постели. Ей требовался постоянный уход, что легло на плечи Марии — Сергей работал с утра до ночи, пытаясь обеспечить семью.
Алиса устроилась официанткой в кафе, но денег хватало только на минимальные расходы. Бывший муж продолжал её преследовать, несколько раз приходил к дому Сергея и Марии.
Однажды вечером Мария готовила ужин, когда в кухню вошла Нина Петровна. Она заметно похудела, кожа приобрела желтоватый оттенок.
— Можно с тобой поговорить? — спросила свекровь неожиданно мягким тоном.
Мария удивлённо кивнула:
— Конечно.
— Я умираю, — просто сказала Нина Петровна. — Врачи дают месяц, может, два.
— Не говорите так, — машинально ответила Мария.
— Брось, — отмахнулась старуха. — Мы обе знаем, что это правда. И я хочу кое-что прояснить, пока есть возможность.
Она тяжело опустилась на стул:
— Я была ужасной матерью. Сергей сбежал от меня при первой возможности, и я его не виню. Лариса выскочила замуж в восемнадцать, лишь бы уйти из дома. Их отец… ну, он тоже сбежал. От меня.
Мария молча слушала.
— Я не умею быть другой, — продолжила Нина Петровна. — Слишком поздно учиться. Но я хочу, чтобы ты знала: я вижу, как ты заботишься о моём сыне. И я благодарна. Он заслуживает счастья.
— Спасибо, — тихо произнесла Мария.
— И ещё, — свекровь посмотрела ей прямо в глаза. — То, что я сказала о детях… я не знала. Сергей рассказал мне. Прости.
Мария почувствовала, как к горлу подступает ком, но сдержалась:
— Всё в порядке.
— Нет, не в порядке, — покачала головой Нина Петровна. — Но теперь уже ничего не исправить. Просто знай: я не хотела делать больно.
Позвонили в дверь. Сергей открыл и увидел на пороге бывшего мужа Алисы — Стаса. Мужчина был трезв и выглядел необычно опрятно.
— Мне нужно поговорить с Алисой, — сказал он.
— Её нет, — солгал Сергей, пытаясь закрыть дверь.
— Я знаю, что она здесь, — настаивал Стас. — И Максим тоже. Пожалуйста. Я прошёл реабилитацию. Уже месяц не играю.
— Что происходит? — Алиса появилась в коридоре, за её спиной прятался Максим.
— Алиса, — Стас сделал шаг вперёд, но Сергей преградил ему путь.
— Я пришёл извиниться, — продолжил он. — И сказать, что нашёл работу. Хорошую. В строительной компании. Я могу обеспечивать вас с Максимом.
— После всего, что было? — Алиса горько усмехнулась. — Ты угрожал нам, Стас. Из-за тебя мы потеряли дом.
— Я знаю, — он опустил голову. — И ничего не прошу. Просто хочу помогать. Могу снимать вам квартиру. Буду платить алименты. Что угодно.
— Папа! — Максим вырвался из-за спины матери и бросился к отцу.
Стас опустился на колени и обнял сына:
— Привет, чемпион. Я скучал.
Алиса беспомощно посмотрела на Сергея:
— Я не знаю, что делать.
— Это твоё решение, — ответил он. — Но не спеши.
— Я не могу так больше, — сказала Мария мужу поздно вечером. — Мне нужна пауза.
Они сидели на кухне, говоря шёпотом, чтобы не разбудить домашних.
— Что ты имеешь в виду? — Сергей выглядел встревоженным.
— Твоя мать умирает. Алиса разрывается между работой, сыном и бывшим мужем. Ты пропадаешь на работе. А я… я просто выгораю, Серёж.
— Чего ты хочешь? — тихо спросил он.
— Уехать на неделю. К сестре в Калининград. Побыть одной. Подумать.
— О нас? — в его голосе звучала тревога.
— Обо всём, — честно ответила Мария. — Я люблю тебя. Но последние месяцы превратили нашу жизнь в ад. Мне нужно пространство, чтобы понять, как жить дальше.
— Я понимаю, — Сергей взял её за руку. — Поезжай.
Неделя без Марии была для Сергея откровением. Он взял отпуск, чтобы ухаживать за матерью, и впервые осознал, через что проходила жена все эти месяцы. Постоянные капризы матери, её придирки, перепады настроения — всё это выматывало сильнее любой работы.
Алиса помогала, но у неё был Максим и работа. К тому же, она пыталась наладить отношения со Стасом — тот действительно изменился, регулярно приходил, играл с сыном, приносил продукты и деньги.
Нина Петровна угасала. Врачи предупредили, что это вопрос недель, возможно, дней.
Однажды утром, меняя матери постельное бельё, Сергей заметил, что она плачет.
— Мама, что случилось? Больно?
— Нет, — она покачала головой. — Стыдно. Я всю жизнь была эгоисткой. Отвернула от себя всех, кого любила. А теперь умираю в доме сына, который сбежал от меня двадцать лет назад. И его жена, которую я изводила, ухаживала за мной лучше, чем я когда-либо за кем-то.
Сергей не знал, что ответить.
— Когда она вернётся? — спросила Нина Петровна.
— Завтра, — ответил Сергей. — Её самолёт в два часа дня.
— Хорошо, — кивнула мать. — Я хочу попросить у неё прощения. Лично.
Мария вернулась на следующий день. Загоревшая, отдохнувшая, с непривычно короткой стрижкой. Сергей встретил её в аэропорту.
— Ты изменилась, — заметил он.
— Да, — она улыбнулась. — Многое переосмыслила.
В машине она долго молчала, глядя в окно.
— Я хочу развода, — наконец произнесла Мария.
Сергей резко затормозил:
— Что? Почему?
— Потому что так будет лучше для нас обоих, — спокойно ответила она. — Последние полгода показали, что мы живём в разных мирах. Ты всегда будешь выбирать семью, а я всегда буду чувствовать себя на втором месте.
— Это неправда, — возразил Сергей. — Ты для меня самый важный человек.
— Но ты не поступаешь соответственно, — Мария покачала головой. — Ты скрывал от меня проблемы, принимал решения за моей спиной. Ты не доверял мне настолько, что предпочёл солгать, чем поговорить. Так нельзя жить, Серёж.
— Я могу измениться, — его голос дрожал. — Дай мне шанс.
— Я думала об этом неделю, — твёрдо сказала Мария. — Это не спонтанное решение. Я измотана, опустошена. Пять лет мы боролись за ребёнка. Потом ещё десять — жили для себя. А теперь я каждый день просыпаюсь в доме, полном чужих людей с их проблемами. И я не могу быть хорошей женой, когда чувствую себя служанкой.
— Что мне сделать? — беспомощно спросил Сергей.
— Ничего, — Мария отвернулась. — Просто отвези меня домой. Мне нужно поговорить с твоей матерью.
— Ты уходишь, — констатировала Нина Петровна, когда Мария вошла в комнату.
— Да, — кивнула та. — Откуда вы знаете?
— По глазам, — свекровь слабо улыбнулась. — У тебя такой же взгляд был, когда ты выставила Сергея за дверь в начале всей этой истории. Решительный.
Мария села на край кровати:
— Мне жаль, что так вышло.
— Не стоит, — Нина Петровна протянула худую руку и коснулась её ладони. — Ты сделала больше, чем должна была. Спасибо за заботу. И прости за всё, что я наговорила.
— Я не бросаю вас, — пояснила Мария. — Буду приходить, помогать. Но жить здесь больше не могу.
— Понимаю, — кивнула старуха. — Ты заслуживаешь своей жизни. Без нас.
Прошло полгода. Нина Петровна умерла через три недели после разговора с Марией. Похороны были скромными — только самые близкие.
Алиса с Максимом вернулись к Стасу. Он действительно изменился — бросил пить, нашёл стабильную работу, выплачивал долги. Они снимали небольшую квартиру и понемногу налаживали жизнь.
Лариса с детьми обосновалась в трёхкомнатной квартире, которую нашли для них Сергей и Мария. Кирилл поступил в университет, Вика заканчивала школу.
Мария переехала в маленькую студию в центре города. Развод прошёл быстро и без скандалов — они разделили имущество поровну. Трёхкомнатная квартира осталась Сергею. Мария использовала свою долю, чтобы открыть художественную мастерскую для детей — её давнюю мечту.
Сергей жил один. После смерти матери и ухода Марии он погрузился в работу. Иногда они встречались — обсудить формальности, обменяться новостями. Без обид, но и без прежней близости.
В один из таких дней они сидели в кафе — том самом, где полгода назад обсуждали приезд его матери.
— Как твоя студия? — спросил Сергей.
— Хорошо, — улыбнулась Мария. — Дети талантливые. Есть несколько очень способных.
— Рад за тебя, — искренне сказал он. — Ты заслуживаешь этого.
— А как ты? — спросила она. — Лариса говорила, ты получил повышение.
— Да, теперь я заместитель директора, — кивнул Сергей. — Больше денег, больше ответственности.
— И некому тратить эти деньги, — заметила Мария.
— Ну, не совсем, — он слабо улыбнулся. — Я помогаю Алисе с Максимом. И Ларисе иногда.
Повисла пауза.
— Я скучаю по тебе, — неожиданно сказал Сергей. — Каждый день.
Мария покачала головой:
— Не надо, Серёж. Мы всё решили.
— Знаю, — он отвёл взгляд. — Просто хотел, чтобы ты знала.
Когда они прощались на улице, Сергей спросил:
— Ты счастлива?
Мария задумалась.
— Я свободна, — наконец ответила она. — А счастье… возможно, оно впереди. Для нас обоих.
— Надеюсь, — кивнул Сергей. — Ты заслуживаешь самого лучшего.
— Ты тоже, — она сжала его руку. — Просто это «лучшее» не мы друг для друга. Не в этой жизни.
Они разошлись в разные стороны — она к своей студии, он к пустой квартире. Без драмы, без слёз, без обещаний. Просто два человека, которые когда-то любили друг друга, но не смогли пронести эту любовь через испытания.
Возможно, в этом и заключалась настоящая жизненная правда — не все истории заканчиваются счастливо, но все они заканчиваются именно так, как должны.
